«Мы обойдёмся и без вас, а вы без нас — нет»: онлайн и офлайн обсуждают будущее ИТ-образования

Дискутируют руководители Skillbox, Geekjob, HighLoad++ и Beta.

Работодатели часто с недоверием относятся к уровню образования, которое предлагают онлайн-школы. Особенно если речь идёт об ИТ-специальностях, где нужны фундаментальные знания технических дисциплин. Как приблизить программы к запросам бизнеса и способно ли онлайн-образование полноценно конкурировать с классическим, за круглым столом обсудили руководители компаний, работающих на этом рынке.

Дмитрий Крутов (Skillbox): Одна из проблем современного образования — нехватка толерантности между офлайн- и онлайн-форматами. Мы конкурируем, отмахиваемся друг от друга и выясняем, у кого карандаши ярче. Такое разделение только вредит.

Смешно становится, когда кто-то, например, начинает рассуждать о том, что академические преподаватели не готовы меняться, чтобы решать релевантные для бизнеса задачи. Откуда такая информация? Когда мы наладим диалог и уберём водораздел между офлайном и онлайном, это всем пойдёт на пользу.

Олег Бунин (HighLoad++): Офлайн спокойно может обойтись и без вас, а вы без нас — нет. Без приёмов и методик, отработанных в офлайне, онлайн-образование ничему толком не может обучить. Только маленькую когорту людей, которые сильно заинтересованы в новых знаниях. С остальными никаких серьёзных изменений не произойдёт.

Дмитрий Крутов: Онлайн — всего лишь средство доставки контента. Он позволяет загружать в человека больше информации и делать это быстрее. Не нужно ходить на лекции и быть рядом с преподавателем, чтобы получать знания. Достаточно посмотреть видеоурок. Хотя для формирования компетенции нужно как минимум в онлайне пообщаться с преподавателем, взять какую-то задачу. И такие форматы сейчас появляются.

Олег Бунин: Получается, что онлайн просто берёт проверенные офлайн-методики и оцифровывает их.

Дмитрий Крутов: Если бездумно всё оцифровать, получится онлайн-учебник, который невозможно читать. Нужно переосмысление. Поэтому и появилась новая профессия — педагогический дизайнер, который пересобирает контент.

Александр Майоров (Geekjob): Я учился программированию самостоятельно — по книгам, потому что в 2000 году интернета у меня не было. И сейчас уверен, что онлайн-обучение программированию несравнимо более эффективно. В начале карьеры передо мной стоял выбор, какой язык учить — PHP или Perl. Учебник по Perl написал профессор МГУ. От первых же страниц клонило в сон, я понял, что не смогу усвоить его лекционный язык. Выбрал учебник по PHP, написанный самоучкой. Спасибо тому профессору.

Мне нравится смотреть записи лекций преподавателей из Кембриджа и Оксфорда. Если бы у меня были такие в институте, был бы сейчас в сто раз умнее. Онлайн позволяет захватывать внимание аудитории даже без яркой харизмы преподавателя. Скажем, с помощью компьютерной графики можно красиво изобразить принципы работы какого-то алгоритма.

Глеб Михеев (Beta): У онлайна есть важное преимущество — возможность персонализировать подход к каждому ученику. Кому-то нужен перерыв после двух пятиминутных видео, а кто-то готов потреблять информацию двухчасовыми заплывами. В онлайне и тот, и другой смогут подобрать формат, который подходит под их скорость потребления и усвоения контента. А на офлайн-лекциях, где собираются по сто человек и больше, преподаватель не может под всех подстраиваться. Он не станет уточнять что-то ради одного студента или повторять ради пяти.

Александр Майоров: Всё верно, но с другой стороны, из-за того, что лектора нельзя поставить на паузу и отмотать назад, студенты вынуждены внимательно его слушать. Не успел записать — твои проблемы. Нужно концентрироваться и понимать информацию здесь и сейчас. А онлайн-образование этот навык не развивает. Пока сложно сказать, к чему это приведёт.

Олег Бунин: Это приведёт к тому, что люди, которые учились в онлайне, будут думать и работать медленнее, чем те, кто учился в офлайне.

Как писал исследователь Маршалл Маклюен, важна не только сама информация, но и то, по какому каналу она передаётся. Когда вы читаете книгу, мозг считывает смыслы и достраивает картинку. А когда смотрите видео, достраивать ничего не нужно, мозг работает не так активно. Пресловутое клиповое мышление — это не следствие того, чем поколение Z занимается в интернете. Это следствие того, что молодёжь проводит время именно в интернете.

Потакая клиповому мышлению, разработчики онлайн-курсов дробят их на мелкие части. Ничего хорошего я в этом не вижу. Но другого пути у них нет: в онлайне люди слишком легко переключаются с одного занятия на другое.

Александр Майоров: Моя супруга в своё время проходила курс от Bonnie&Slide (обучение составлению презентаций — прим. vc.ru). Там используется очень удачная схема, взятая из офлайна. На выполнение заданий установлено жёсткое ограничение по времени. Если человек не сдаёт вовремя домашнее задание, то к следующему уроку его не допускают, а деньги не возвращают.

Дмитрий Крутов: Это метод учителя с линейкой. Он всю дорогу подгоняет учеников, а те по окончании курса толком не понимают, зачем же они его прошли.

Александр Майоров: Онлайн-курсы часто приобретают, как абонемент в спортзал: куплю сейчас, а воспользуюсь, когда будет время и желание. Человек постоянно откладывает обучение на потом и в конце концов может вообще забыть о курсе. Я согласен, что подгонять линейкой — не лучший вариант, но это мотивирует активно учиться с самого начала. Иначе деньги просто сгорят. На курсах с ограничениями ты точно чему-то научишься или поймёшь, что лучше заняться чем-то другим.

Дмитрий Крутов: Мне кажется, эффективность системы, в которой тебя постоянно подгоняют, стремится к нулю. У аудитории скорее проснётся мотивация учиться, если лекцию прочитает звезда индустрии, совсем не похожая на стереотипного программиста-социофоба в грязной одежде. На него все захотят быть похожими.

Глеб Михеев: Проблема осознанности встаёт ещё на этапе выбора вуза. Когда я учился в школе, был как швейцарский нож: чем только ни занимался — дизайном, вёрсткой, программированием, — но всё делал слабо. Долго решал, куда пойти учиться и в итоге выбрал дизайн. Но уже через полтора года понял, что это не моё: днём я учился дизайну, а вечером программировал и зарабатывал деньги на жизнь.

Ушёл и потом уже на практике, работая в компаниях, полноценно освоил профессию. А если бы в школе понял, что хочу именно программировать, то мог бы сделать полезный выбор и поступить в Физтех или на ВМК и получить профильное образование.

Дмитрий Крутов: Я вижу проблему в том, что школьники, которые собираются освоить востребованную ИТ-профессию, не имеют выбора, где на неё учиться. Единственный вариант — технический вуз. Профильных колледжей нет.

Мы собираемся провести эксперимент. Выделим грант 50 млн рублей на обучение школьникам из Москвы, Казани и Ульяновска и дадим им доступ к нашим годовым программам. А потом поможем со стажировкой и трудоустройством тем, кто успешно пройдёт обучение. Они попробуют себя в реальной работе ещё до поступления в вуз и смогут осознанно выбрать профессию.

Александр Майоров: Очень хороший вопрос для собеседования: «Почему вы выбрали этот вуз и эту специальность?» Если человек отвечает, например, что за него выбрали родители, это минус в копилку. Вероятно, он учился не слишком старательно, раз не понимал, зачем ходит в институт.

Похожая история с профессиональными сертификатами. Большинству из них работодатели не доверяют, котируются разве что Cisco, Microsoft и Oracle. Эти программы стоят недёшево, а оплата ничего не гарантирует. Экзамены серьёзные, требуют хорошей подготовки, и если ты не готов, то сертификата не видать. А онлайн-курсы делают поблажки для студентов. Если заплатил за курс, то, скорее всего, получишь сертификат.

Дмитрий Крутов: Нам в этом смысле удалось выделиться на фоне конкурентов. Skillbox легитимизировал свой контент тем, что начал делать курсы с компаниями, а не преподавателями. Только практикующие специалисты могут давать релевантную экспертизу.

К нам приходит условный Mail.ru и рассказывает, как их Java-группа разрабатывала определённый продукт. Наша задача — трансформировать этот опыт в образовательный трек. Это образование, построенное на кейсах. Преподают люди, которые только что сделали крутой проект, а не решали задачу про яблоки.

Александр Майоров: У Mail.ru есть собственная образовательная программа GeekBrains, у «Яндекса» — «Практикум». Зачем им сотрудничать с вами?

Дмитрий Крутов: Одному этот путь не пройти — невозможно подготовить достаточное количество специалистов.

Глеб Михеев: Рынок настолько перегрет, что кадров катастрофически не хватает. И я знаю, куда все пропадают. У одного только «Тинькофф» больше 2,5 тысяч разработчиков, в «Сбербанке» — ещё больше. Крупные игроки ушли в цифровизацию и готовы платить завышенные зарплаты, при этом постоянно расширяя штат.

Пару лет назад во фронтенд-сообществе стали говорить о том, что с «джунами» нужно правильно работать, развивать их. «Мидлы» должны быть не только тимлидами, но и менторами. Если хочешь, чтобы твои сотрудники хорошо работали, научись объяснять им, как надо.

Дмитрий Крутов: В этом и причина, почему «джунов» ещё более-менее хватает, а «мидлов» нет. У новых профессий пока не сформированы нормы, как нужно общаться с командой и развивать её. Опытные специалисты только-только начинают понимать, что новичкам нужны менторы, чтобы развиваться. Не так сложно мотивировать людей учиться, сложно заставить профессиональное сообщество избавиться от снобизма и начать разговаривать с «джунами». Мы ставим перед собой такую задачу.

Олег Бунин: Мы приходим к тому, что должен быть триумвират. Классическое образование и офлайн-воркшопы прокачивают гибкие навыки. Онлайн-курсы нужны, чтобы передавать знания. А конференции — для обмена опытом и верификации знаний.

Дмитрий Крутов: Мы считаем, что наши студенты должны в обязательном порядке ходить на ваши конференции — общаться с людьми из сферы, погружаться в среду, актуализировать знания. Онлайн без офлайна невозможен. Без контактной среды востребованный специалист не вырастет. Поэтому новый формат образования должен сочетать все возможные способы получения информации, включая обмен опытом.

Олег Бунин: Правильно. Мы вам даём доступ к актуальным специалистам, к экспертам. Мы заинтересованы в том, чтобы их знания масштабировались. Кроме того, мы хотим оптимизировать подготовку спикеров, учить их передавать знания. Нужно создавать экосистему, новый подход к прокачиванию себя как специалиста.