Биткоин как метафизика недоверия: Почему его боятся диктаторы и обожают программисты

Вы, конечно, можете не любить биткоин. Как, скажем, можно не любить швейцарский нож: «А зачем мне нож, если у меня есть кухонный комбайн?» — вопрошают сторонники классических финансовых систем, греясь у инфляционной печки центробанков.

Но биткоин — это не про удобство. Это про архитектуру недоверия.

Биткоин — это то, что появляется, когда уровень доверия к государству опускается ниже уровня канализации в Мумбаи. Это не технология — это диагноз.

У биткоина нет офиса, нет генерального директора, нет Пескова, объясняющего его позицию. Он просто есть. Как снег в январе или олигархи в Лондоне. Его нельзя отключить — потому что, в отличие от Сбербанка, у него нет розетки. Это и пугает: если вы — режим, который любит отключать, запрещать и регулировать, биткоин — ваша личная цифровая Немезида.

В эпоху, когда госдолг США — это уже не цифра, а мифологическая сущность вроде Ктулху, биткоин напоминает нам: «А ведь можно и по-другому». Можно жить без инфляции, без QE, без тайных собраний в ФРС, где решают, сколько триллионов стоит ваше завтра.

Конечно, волатильность у биткоина — как у подростка на энергетиках. Но и у национальных валют дело не лучше. Просто у биткоина — честная волатильность. Без инсайдеров, без манипуляций, без "вынужденного укрепления курса ради стабильности".

Потому что программисты понимают код. А политики — силу. А биткоин — это сила, закодированная в математике, а не в мундире. Его нельзя переизбрать, посадить, убить или подкупить.

---

Биткоин — это не про инвестиции. Это про выбор: вы хотите жить в мире, где деньги принадлежат вам, или в мире, где они принадлежат тем, кто печатает их быстрее всех?