5 причин, почему российскому университету больше нельзя без «цифры»

Приветствуем вас в блоге томского IT-сообщества! Здесь мы пишем об интересных кейсах и опыте томских IT-компаний по разработке и продвижению своих продуктов. А еще мы проводим медиаконференцию «Город IT 2020: продуктовый сезон», где будем обсуждать темы, которые будут затрагиваться в этом блоге. Больше информации о Городе IT 2020 можно найти тут.

Томская IT-сфера это не только компании, но и поставщики квалифицированных кадров.

В этой статье мы расскажем, почему университетам уже давно пора всерьез заниматься цифровизацией, что это дает, и что делать, если денег на цифровизацию совсем нет. Своим мнением поделится проректор по цифровизации Томского политехнического университета Александр Фадеев.

Понедельник — откровенно не самый хороший день недели. А в марте 2020 года всем российским университетам выпал уж совсем неприятный понедельник. Это было 16 марта. Тогда стало очевидно, что из-за пандемии коронавируса вузам придется переводить студентов на дистанционное обучение, а это тысячи человек. На вузы хлынул колоссальный, просто нескончаемый поток вопросов и проблем. И многие из них упирались в «цифру».

Ситуация доказала, что, чем дольше и активнее университет занимался цифровизацией на всех уровнях и в разных процессах, тем проще ему дался тот понедельник. Томский политех в тестовом режиме перевел все 12 000 своих студентов на «дистант» уже 16 марта, на следующий день мы полноценно работали в новом режиме, и так до конца учебного года. Да, было сложно, зато стало очевидным, зачем мы предыдущие 10 лет «оцифровывались».

Здесь и расскажу, зачем нам это было надо, и что делать, если денег на цифровизацию нет.

Сразу надо сознаться, что в университеты новые технологии действительно приходят с опозданием — по оценкам экспертов, примерно на 10 лет.

В целом для российских университетов «цифра» — непаханое поле. Томский политех заметен на цифровой карте вузов, он отличается большим объемом накопленных данных, которые мы начинаем анализировать и уже далеко продвинулись.

Серьезно мы занимаемся этой темой больше 10 лет. Тогда у нас начала формироваться единая база данных, с тех пор мы ее только пополняем, и оттуда еще ничего не терялось.

Начинали с образовательной деятельности, с заочников. Кстати, именно заочники несколько раз оказывались для нас драйверами цифрового развития. Все потому, что студента-очника всегда можно найти, привести в деканат и решить все проблемы. А заочник находится «где-то там», и, как только он чувствует недостаток внимания со стороны вуза, начинает плохо учиться.

Именно для заочников мы начали снимать видеолекции. Для них же сделали первую платформу для онлайн-обучения, когда на рынке еще не было хороших и доступных разработок. Эта платформа позволяла студентам в онлайне получать задания, присылать свои работы преподавателями, управлять вебинарами. К этой системе был разработан очень крутой электронный деканат, который обслуживал 9 000 студентов.

Система автоматически находила должников по учебе, по оплатам, им автоматически рассылались sms-уведомления, что у них есть долги, и им нужно что-то предпринять. Вручную делать все это было нереально. Благодаря цифровизации мы получили потрясающий уровень управляемости процессами.

Тогда же, 10 лет назад, стали делать цифровые учебные планы, расписание занятий, и даже нагрузка преподавателей у нас очень давно формируется в информационных системах. Мы можем узнать, в каком году какой преподаватель по какой дисциплине и сколько часов вел занятия. И если у преподавателя почасовая оплата, то его нагрузка уже вся с точностью до минуты посчитана.

Цифровизация дает очень важную вещь — возможность работать с чистыми данными. То есть с такими, которых не касалась рука человека. Потому что, как только появляется человек, неизбежно возникают ошибки, а в некоторых вопросах это критично.

Например, наши ученые и преподаватели работают по системе эффективного контракта, то есть их заработная плата привязана к результатам работы. У кого-то в эффективном контракте есть графа под условным названием «объем привлеченных средств», и в ТПУ эта графа заполняется автоматически.

То есть если ученый выполнил какую-то НИОКР для предприятия, заказчик принял работу и оплатил ее, то, как только средства приходят на счет университета, сумма автоматически заносится сотруднику в эффективный контракт. Это прозрачность, которая необходима для системы стимулирования.

Документооборот в ТПУ тоже максимально электронный. И всегда видно, кто и как быстро подписывает документы, у кого они скапливаются, кто какие замечания оставляет, по какой причине идет отказ в подписи документа. И это только несколько примеров.

Это то, о чем я говорил в начале. Как бы Томский политех справился с ситуацией перехода на «дистант», если бы у наших преподавателей уже не было сделано более 1500 онлайн-курсов по дисциплинам? Если бы наши преподаватели не умели, не были бы готовы работать в онлайне? Если бы у нас банально не хватило мощностей для проведения в онлайне одновременно 500 лекций? Даже представлять не хочется.

Наша мечта, чтобы мы с помощью инструментов анализа данных, искусственного интеллекта научились предсказывать, какие специалисты будут нужны предприятиям, и готовили четко под их запрос в будущем.

Сейчас мы очень серьезно анализируем наших абитуриентов и студентов. Мы уже точно знаем, где нам брать хороших абитуриентов из разных регионов, вплоть до конкретной школы. Это мы видим по баллам их ЕГЭ, результатам олимпиад, с которыми они к нам приходят. Поэтому мы четко знаем, с какими школами, где и как работать, чтобы привлечь их выпускников именно в ТПУ.

А этим летом наши студенты, изучая инструменты работы с большими данными, проработали очень интересный кейс. Университет им предоставил пакеты очищенных, деперсонализированных данных по оценкам студентов. Студенты искали, нет ли зависимости между оценкой по какому-либо предмету и фактом отчисления.

И такие зависимости нашлись. Больше того, изучая только оценки за первые два года учебы, мы можем выявить студентов, которые будут отчислены на третьем или четвертом курсе с точностью 97%, и вовремя обратить на них внимание. И это просто потрясающе для системы образования. Вручную это сделать невозможно.

Цифровизация усиливает разделение труда, рутинные операции перекладываются на машины, и у людей высвобождается время на работу, которую машина сделать не может — на стратегическое планирование, например.

Самый простой пример экономии ресурсов — электронный документооборот. Сегодня мы переводим документооборот в электронный вид не только внутри университета, но и во внешней среде, например, с партнерами. Это исключает пересылку бумаг. Многие компании счета и договоры присылают нам в цифровом виде, и они сразу отправляются в бухгалтерию и становятся на оплату.

Да, цифровизация — это дорого. Это затраты на оборудование, хороших специалистов и обеспечение бесперебойной связи.

Это значит, что центры находятся в разных корпусах, у них дублированные системы электропитания, есть резервное электропитание, есть свой дизельный генератор в каждом. Это нужно, чтобы даже в случае непредвиденных обстоятельств хотя бы завершить работу серверов в корректном режиме и не потерять данные.

В каждом центре есть большое цифровое хранилище с тройным резервированием. Мы сегодня храним 630 терабайт данных и постоянно наращиваем объемы. Интернет-соединение всегда дублируется двумя провайдерами. Понятно, что все это оборудование и специалисты требуют вложений.

Но повышать уровень своей цифровизации все равно можно и нужно. Можно использовать разработки других вузов (например, вузы часто делятся своими онлайн-курсами), открытыми платформами, готовым типовым ПО.

Обязательно нужно привлекать студентов. Потому что студенты на втором-третьем курсе в рамках практических занятий готовы разрабатывать очень интересные и полезные решения. Это может быть что-то несложное: телеграм-боты для расписания, например. Причем студентам несравнимо интереснее работать с реальным данными, чем выполнять абстрактные задания в стол.

И вопросы о том, нужно ли вкладываться в цифровизацию или нет, думаю, уже не должны стоять. Университеты должны быть современными, чтобы соответствовать тем студентам, которых мы учим, и чтобы никакие понедельники нас не пугали.