Шов в бесконечность: как одежда говорит за нас?

Существует красивое выражение «голубой уголь», под которым подразумевается ветер — источник энергии; но, пожалуй, пора бы внедрить идиому «сарториальный ветер», обозначая влияние одежды на массовое создание и на тенденциозность в обществе.
Но постойте. Разве дело не обстоит наоборот? Разве мода не является зерцалом мира и происходящих в нём изменений? Это вопрос о курице и яйце. Бессмысленное занятие: долго рассуждать о культурном значении текстильного производства. Изобильное количество мероприятий, связанных с «магией ткани», приучило нас к мысли, что одежда — не совокупность цвета и кроя. Она может быть социальным высказыванием, манифестом, вызовом, квинтэссенцией ролей и смыслов. Когда Марлен Дитрих в фильме «Марокко» надевает фрак, консервативное общество негодует — но «мотает на ус»: адаптация уже началась — незаметная для глаз, но неотвратимая. Процесс оформления девиантных вспышек в полноценную веху, определяющую степень раскрепощённости и ментальной гибкости, — неизбежность, с которой сталкиваются и мирятся все поколения во все времена.

Сарториальный язык — мощнейший и старейший из способов трансляции идеи. Личностный стиль в одежде — результат кропотливой работы. Есть большая разница между тем, какие качества нам свойственны, и тем, как мы преподносим себя через наряды. Многие люди тратят на это десятки лет. Кому-то это будто бы дано от природы. Поэтому субтильная женщина, одевающаяся в стиле гранж или стимпанк, не считает, что она «чем-то обязана» обществу в смысле внешнего вида. Интенсивность влияния моды на нас, увы, во многом обусловлена нашей растерянностью перед потоком информации. Мы наблюдаем, как одеваются другие. Мы примеряем на себя множество амплуа. Мы также зачастую сталкиваемся с расщеплением собственного креативного «Я» О чём уж тут говорить, если наше отношение к тому или иному оттенку — результат суммирования всех способов интерпретации. Красный. Тепло. Любовь. Страсть. Агрессия. Кровь. Революция. Ассоциации вшиты в наше подсознание. Они проносятся в голове, сдобренные всеми произведениями искусства и кинолентами, где фигурировал цвет — от «Купания красного коня» до «Красотки». Остаётся то, что наш близко; то, что даёт ответ на вопрос: какие мы, как мыслим, во что верим. Наш индивидуальный «правильный вариант ответа» — ничем не хуже того, который будет у другого человека. В этом и заключается диалектика стиля и моды.

Хороший кинематографист не упускает ни единой детали. Режиссёр София Коппола при создании кинокартины придаёт огромное значение аспекту стиля центрального персонажа, — для неё это способ в кратчайшие сроки передать самое главное: эмоциональное состояние, степень искренности, духовный рост или деградацию. В фильме «Мария Антуанетта» (2006 г.) наряды главной героини, во-первых, вызывают невольные ассоциации с пастельными макарунами (и это отнюдь не совпадение — костюмер Ми­лена Ка­ноне­ро вдохновлялась их оттенками), а во-вторых, раскрывают для нас психологию Марии Антуанетты, сыгранной Кирстен Данст.

Одна из первых сцен в фильме демонстрирует переодевание героини: из австрийской принцессы — в невесту следующего французского короля. Мария Антуанетта расстаётся со всем, что было ей дорого; со всем, что связывало её с детством и юностью. Она по-прежнему «милая куколка» — но уже в совершенно других руках. Её «упаковывают»; меняется фасон платьев будущей королевы. Теперь он кажется более помпезным, сложным, однако, — и это крайне важно, — оттенки всё ещё намекают на инфантильность героини. Розовый, голубой, ванильно-жёлтый. Наивность и простодушие Марии, её неуёмный — но почему-то очаровательный — гедонизм лишь усиливаются от кадра к кадру. Подносы ломятся от пирожных. Драгоценности примеряют на собачек. Излишества, излишества, излишества!

Подобную маниакальную тягу к роскоши хочется объяснить тем, что Мария Антуанетта долгое время не могла выполнить своё предназначение — произвести на свет наследника, — а потому, не имея возможности заполнить пустоту в душе, заполняла бездонный гардероб. Но поведение персонажа не корректируется и с появлением долгожданного ребёнка. Порхая по жизни жизнерадостным мотыльком, королева не видит, что для неё уже готовится «булавка». Когда же Мария Антуанетта наконец осознаёт, что её семья и весь класс аристократии впали в немилость — наряды темнеют. Давящая чернота заполняет некогда сияющие от позолоты и хрусталя дворец.

Всё тот же фокус с намеренным «окукливанием» женского персонажа София Коппола провернула в картине «Присцилла: Элвис и я» (2023 г.). На этот раз главная героиня, Присцилла Болье, соглашается на кардинальную смену имиджа в первую очередь ради того, чтобы соответствовать статусу подружки, а затем и жены Элвиса Пресли. Милые кардиганы, юбки и чокеры, формирующие образ типичной американской школьницы 60-х, контрастируют с образами «любимой игрушки Короля»: яркие цвета, огромные банты, рюши. Под занавес истории Присцилла возвращается к естественности, смывает броский макияж и вспоминает о том, что когда-то у неё была своя собственная жизнь, — не завязанная на желаниях Элвиса.

Аналогичных примеров, — не только из кино, но и из жизни, — можно привести великое множество. Одежда зачастую хранит воспоминания о событиях, давно оставшихся в прошлом. Любовь или неприязнь к определённому периоду нашей биографии рождает схожее чувство по отношению к вещам, которые мы носили в это время. Нелюбимые предметы гардероба легко выбросить, превратив это в ритуал освобождения и очищения. А те, что особенно дороги, — сохранить, чтобы никогда не забывать о пережитых радостных моментах. Выбирая одежду, мы надеемся, что она будет служить нам долгие годы; или же — всего один вечер, помогая блистать.
Иногда одежда становится буквально «второй кожей» — внушает уверенность и дарит спокойствие. Это одно из основополагающих её качеств. В разном возрасте мы воспринимаем себя не одним и тем же человеком, мы взрослеем, набираемся опыта, совершаем ошибки. Наши предпочтения (в том числе в одежде) меняются, и это совершенно нормально. Стиль должен быть не маской, — но рамкой.

Автор текста — София Лаптиш-Иванова

Эта статья — часть большого разговора о том, как всё вплетается в жизнь — внезапно, красиво и неловко.
Все восторги, претензии, возмущения и «а что вы тут вообще хотели сказать» несите в кадрбит. Лишь бы что-то происходило.

#личныйстиль #киноиодежда #культура #женскийобраз #визуальныйязык #идентичность #самовыражение