«У каждого должно быть достаточно денег, чтобы была возможность не работать»

Журналист Скотт Сантес развенчал претензии к концепции безусловного основного дохода.

Во-первых, говорить, что базовый доход ведёт к социализму, так же глупо, как говорить, что деньги ведут к социализму. Деньги — это деньги, вот и всё. Что люди делают с деньгами? Используют на рынках. Другими словами, базовый доход — это топливо для рынков. Рынки — это великолепное изобретение. Они, словно огромные компьютеры из людей, решают, какие товары и услуги нужно производить, с помощью чего, где, чьими силами, в каком количестве и так далее. Это поразительный пример децентрализации, построенной на взаимовлиянии спроса и предложения.

Когда у кого-то есть деньги, и он хочет что-то купить, — это спрос. Предприятия реагируют на него своим предложением. Поход в супермаркет во многом похож на выборы. За то, что нам нравится, мы голосуем деньгами раз за разом, изо дня в день.

Теперь представьте, что в этой рыночной системе оказался человек без денег. Как ему голосовать? Вариантов нет. Отсутствие голосов рынок путает с негативной реакцией, хотя два эти сигнала абсолютно разные, как ноль и единицы, но рынкам об этом неизвестно. Они не отличают одно от другого. Поэтому рынки, на которых есть люди, не имеющие средств для выражения спроса, нельзя назвать полностью функциональными.

Вы когда-нибудь играли в «Монополию»? Уверен, что играли. Разве это игра о социализме? Если руководствоваться понятием «бесплатные деньги ведут к социализму», то получается, что, действительно, все начинают игру с одинаковым количеством денег и получают дополнительные средства просто за то, что прошли круг.

Но мы ведь все знаем, что игра-то на самом деле о капитализме, верно? Просто её создатели были достаточно умны, чтобы понять, что в игре, построенной на деньгах, всем участникам нужно выдавать минимальное количество средств.

Вы когда-нибудь слышали об аляскинских дивидендах? С 1982 года жители Аляски раз в год получают равную часть прибыли от деятельности Постоянного фонда Аляски (Alaska Permanent Fund, APF), капитализация которого сейчас превысила $61 млрд. Богатые и бедные, взрослые и дети — уже тридцать лет все жители страны получают дивиденды от Постоянного фонда (Permanent Fund Dividend, PFD), то есть примерно по $1000 в год.

Разве Аляска — это социалистическая утопия? Люди ездят туда, чтобы помолиться на алтаре Карла Маркса? Нет. Аляска, конечно, «красная» страна, но в другом смысле. Это консервативное государство, все жители которого получают то, что многие издания называют «бесплатными деньгами».

Разумеется, на самом деле они не бесплатные. Откуда-то они должны браться. Например, от нефтяных компаний. Как? Аляске принадлежит земля, которую бурят нефтяные компании. За это они платят деньги, а потом отправляют в APF 25% своей выручки. Да, Аляска — консервативный штат, но там поняли, что государству стоит держать свои руки подальше от этих денег.

Так и произошло: государство не трогает APF, а дивиденды от продажи нефти идут напрямую жителям Аляски — они лучше правительства знают, как следует распорядиться с этими средствами. В результате дивиденды стимулируют и стабилизируют экономику, и каждый год, когда приходит время их получать, малый бизнес конкурирует за доступ к жителям Аляски с платёжными чеками в руках.

Разве это похоже на социализм?

Милтон Фридман и Фридрих Хайек, одни из основоположников теории об экономики свободного рынка, поддержавшие идею базового дохода, так не считали. А ведь Хайек даже принадлежит к австрийской экономической школе. Если вы не знаете, почему экономистам свободно рынка нравится идея базового дохода, значит, вы просто не в курсе того, что такое базовый доход.

Но это не единственная проблема такого подхода. Более серьёзные опасения вызывает мышление, построенное на идеологиях, а не на научном подходе. Вот что нужно делать, чтобы не попасть в эту ментальную ловушку. Идите и поищите экспериментальные исследования, подтверждающие, что если одной из двух групп людей гарантировать безусловный доход, в итоге хуже дела будут у той, которая получала деньги. Желаю вам в этом удачи, потому что я ищу такие исследования годами, но пока что натыкаюсь только на обратные результаты: группе с безусловным доходом живётся гораздо лучше.

Вот это поворот, не правда ли?

Одна из крупнейших проблем правительства — а я прекрасно знаю о том, какие именно это проблемы, уж поверьте, — оно состоит из людей, которые думают, что знают, как будет лучше для других людей. Но хуже всего то, что мы сами такие же. Ведь мы голосуем за людей, которые решают за других, поскольку сами думаем, что знаем, как будет лучше для окружающих. Это наша проблема. Почему?

Потому что именно так страны превращаются в то, что всплывает в головах американцев, когда они думают о Советском союзе. Не надо доверять людям, выдавая им деньги, которые они могут тратить на рынках как потребители. Лучше давать им еду. Но у них не должно быть возможности выбирать, какую еду. Они ведь не знают, что им нужно. Лучше пусть получают еду, которую для них отберут специалисты по здравоохранению. Давайте им дома. Но они не будут выбирать, какие именно дома, а получат те, которые лучше им подходят. Давайте им то, давайте им это — главное, не делитесь деньгами, потому что деньги приводят к слишком большой свободе. Ведь деньги можно потратить на что угодно.

И не давайте деньги просто так, потому что в таком случае вы рискуете потерять контроль над ситуацией. Если люди получают деньги, исходя из каких-то условий, это значит, что они должны делать то, что мы хотим. Никаких детей вне брака. И не больше двух. Заполняйте десять заявлений на работу в день. Работайте восемь часов в день. Ходите в школу. Повышайте квалификацию. Делайте то, что хотим мы, а то хуже будет. Вот, что такое контроль. Условия — это контроль. Их отсутствие — свобода.

Думаете, пожилые люди, получающие социальные платежи, находятся под контролем государства, потому что боятся, как бы их не лишили дополнительного дохода? Совсем наоборот. Пожилые люди постоянно голосуют, чтобы правительство реагировало на их нужды.

Оно боится пожилых людей. Которые могут тратить свои социальные платежи на что угодно. Это ведь деньги. А ещё они могут работать хоть до самой смерти — никто не мешает пожилым людям получать дополнительный доход. Их чеки от социальных служб — это абсолютный минимум, который получают люди от 65 лет и до смерти, то есть, возможно, все 50 лет.

Вы правда считаете, что пенсионерам будет лучше без социальных выплат? Что те, кто их получает уже лет тридцать, страдают под властью репрессивного социалистического правительства? И стоит им лишь перестать получать чеки, как они вернут себе все права, а частные благотворители сделают так, что пенсионеры будут жить ещё лучше, чем прежде? Есть вполне конкретные доказательства: до социального страхования пенсионеры жили хуже, чем после, а после того, как платежи были увеличены, уровень бедности стал снижаться.

Опять же, для того, чтобы так судить, нужны доказательства, не так ли? Необходимо сопоставить образ в нашей голове с реальным положением дел. Совпадают ли они? Всегда стоит помнить, что карта — это ещё не территория.

Вот несколько реальных примеров. Эксперименты по применению безусловного основного дохода (БОД) и безусловной передаче денег (БПД) показали, что люди реже попадают в больницы, поскольку меньше волнуются.

Также стало меньше преступлений, больше людей начали поступать в школы и университеты и лучше там учиться, жители потребляли более здоровую пищу, понизился уровень употребления наркотиков и алкоголя, а темпы роста предпринимательского сектора повысились. Экономики росли как на дрожжах, дети рождались более здоровыми, люди чаще покупали дома и заводили детей и так далее. Список можно продолжать очень долго.

После того, как ты взглянул на все доказательства, очень сложно утверждать, что давать людям деньги неправильно, ведь так они смогут купить достаточно еды, у них будет крыша над головой. Для тех, у кого нет денег, дополнительный доход — это всё. Кому-то он даже может помочь избежать смерти.

Хорошо, может быть, в своей идеологии вы дошли до крайности и вас не беспокоит то, как базовый доход улучшает жизнь людей. Может быть, вам есть дело только до денег, которые должны будут жертвовать 20% богатого населения, потому что остальным 80% базовый доход только поможет. Получается, что это — воровство. Ведь нельзя избавляться от бедности ценой уменьшения длины яхт на целый фут, правда? Давайте разбираться.

Давным-давно земля никому не принадлежала. Конечно, в США на ней жили местные жители, ну и пёс с ними. Люди по всему миру начали делить землю невидимыми линиями — то, что никому не принадлежало, стало чьей-то собственностью. Для новоиспечённых владельцев это значило очень много, в отличие от тех, у кого эту землю забрали, или от тех, кто потерял к ней доступ. Возможно, владелец даже запретил по ней ходить.

Затем эту землю передавали из поколения в поколение, и в итоге всё уже всем принадлежит: человек рождается на планете, но ему нельзя здесь жить, если только он не будет работать на её владельцев.

Эта проблема для тех, кого беспокоит волюнтаризм (стремление реализовать желанные цели без учёта объективных обстоятельств и возможных последствий). Нужно ли заставлять людей работать, отнимая у них доступ к тому, с помощью чего они в других условиях могли бы удовлетворять свои базовые потребности? Я считаю, что присутствие на рынке труда должно быть абсолютно добровольным.

У каждого должно быть достаточно денег, чтобы была возможность не работать. Так обязанность мотивировать людей на труд отходит к работодателям, как и должно быть. Хотите, чтобы кто-нибудь что-нибудь сделал? Заплатите им достаточно денег. Если вы отказываетесь платить достаточно — либо автоматизируйте работу, либо откажитесь от неё вовсе.

Кстати, лучше всего работу выполняют те, кто делает это добровольно. Люди так сильнее включены в процесс, а их продуктивность растёт. Это понятно, но если вы выступаете против свободного рынка труда и за то, чтобы заставлять людей работать на тех, у кого есть достаточно собственности, вы этого, наверное, не знаете. Или, быть может, вы и есть тот человек, на которого работают?

Один из отцов-основателей США посмотрел на всю эту ситуацию с переходом общей земли в частные руки и задумался: «Погодите, если земля кому-то принадлежит, у остальных больше к ней нет доступа. Так владельцы должны платить остальным ренту, чтобы компенсировать своё приобретение».

Этим человеком был Томас Пейн, и он решил, что доходы от ренты должны распределяться поровну между всеми совершеннолетними жителями, а также пенсионерами и инвалидами. Знакомо?

Теперь давайте посмотрим на то, что происходит с экономикой. Десятилетиями она практически только росла. Наша продуктивность тоже двигалась вверх, но вот зарплаты расти не спешили. Раньше всё было не так.

Что ещё более странно: почему-то количество рабочих часов перестало падать, то есть прекратился процесс, который шёл сотнями лет. Вместо этого с восьмидесятых годов рабочий день стал удлиняться. Разве в этом есть смысл: в стране, где продуктивность растёт, люди работают всё больше, а зарабатывают всё меньше?

Теперь давайте быстро взглянем на технологическую сферу, где многие всерьёз верят в то, что развитие технологий — не причина для беспокойства, ведь новые рабочие места появляются постоянно. Да, они появляются, но и исчезают тоже. Но давайте изучим вопрос поподробнее.

Люди автоматизировали профессии, требующие высокой продуктивности и среднего уровня навыков, потому что техника была достаточно развита и стоила достаточно дёшево. Затем эти безработные стали заниматься низкопродуктивными профессиями, требующими низкого уровня навыков, потому что не было технических средств, чтобы их заменить (пока что), да и цена того была высока (пока что).

Другими словами, есть куча «экспертов», которые говорят, что всё в порядке, когда чья-нибудь нормальная должность с 40-часовой рабочей неделей и $60 тысячами в год отходит машине, и этому человеку приходится 60 часов в неделю работать на двух работах с зарплатой по $20 тысяч на каждой. Интересно, что это объясняет, почему растут рабочие часы. Людям приходится больше работать, чтобы их доход не уменьшался.

И что произойдёт со всеми этими новыми низкоуровневыми рабочими местами, когда технологии будут достаточными дешёвыми, чтобы их занять? Какие профессии нам останутся, когда машины займутся не только рутинной работой, но и творческой — благодаря прорывам вроде нейросетей и глубинного обучения? С работой останутся только редкие счастливчики. Game over.

Да, на этот раз всё по-настоящему.

Дело не только в том, сколько люди получают, но и когда. Вариабельность дохода тоже увеличилась, так что даже если кто-то на новой работе зарабатывает столько же, сколько раньше, его зарплата может сильно разниться от месяца к месяцу. Отличная возможность не оплатить несколько счетов и завязнуть в долгах.

Более того, вся наша общественная «страховочная сетка» построена вокруг устаревшего понимания работы, а безусловный основной доход — это ключевой компонент социальной системы 21 века, построенной на крепком фундаменте.

Кстати, насчёт проблем нашей «страховочной сетки»: в США примерно каждый пятый малоимущий человек получает TANF — социальные выплаты. Примерно каждый четвёртый, подающий заявку на помощь в приобретении жилья, её получает. Примерно каждый пятый инвалид получает финансовую поддержку.

Сейчас наша система помогает куда меньшему количеству людей, чем должна. Более того, из-за существующего устройства налогообложения те, кто получает социальные выплаты, вынуждены платить самые высокие налоги. Даже миллиардеры платят меньше.

Как это работает? Когда человек начинает деятельность, его лишают социальных выплат. То есть социальная поддержка наказывает за работу. Она — не фундамент, а потолок. Стали ли бы вы работать на плохой должности, если с каждого доллара вы получаете пять центов? Ну конечно нет. И зачем? Затем, что любая работа, даже паршивая, но приносящая 36 центов в час, позволяет нормально жить.

И последнее. Безусловный основной доход не должен основываться на налогах — на Аляске же они смогли без этого обойтись. Систему можно создать по-разному, основываясь на создании денег без долга. Кстати, так сейчас работают частные банки, а не государства. И да, безусловный основной доход может работать даже на криптовалютах.

Так что вопрос налогов — это проблема не самого БОД, а модели его финансирования. Поэтому лучше решать проблему, чем быть её частью — обсуждать наилучшие способы реализации безусловного основного дохода вместо того, чтобы намеренно или ненамеренно лгать людям о том, как БОД работает. Безусловный основной доход это не «право» и не «лево». Это путь вперёд.

Также БОД — это не благотворительность. Его вам должны. Это ваши дивиденды. Компенсация за отсутствие доступа к камню в космосе под названием Земля. За то, что на деньги налогоплательщиков проводятся исследования и разработки, из-за которых эти же налогоплательщики лишаются рабочих мест.

Это лицензионный гонорар от массивов данных, которые вы генерируете любыми своими действиями (и даже бездействием). Ваша доля от результатов растущей продуктивности — раньше вы получали всё, но вас этого лишили. Это ваше право на жизнь: никто не смеет забирать его, равно как и заставлять вас работать на себя просто для того, чтобы вы могли нормально жить.

Базовый доход — это не бесплатные деньги. Это свобода. Свобода, которая принадлежит вам.

Я люблю рынки. Я хочу уменьшить размеры правительств. Избавиться от бюрократии. Сократить административный надзор. Я хочу, чтобы стало меньше рабочих мест в правительстве. Хочу понизить налоги для тех, кто десятилетиями не получал выгоду от нашего экономического роста. Хочу, чтобы налоговое законодательство стало проще. Чтобы было меньше дотаций, а рынок не рвало на части. Чтобы участие в рынке труда было добровольным.

Я хочу больше свободы. Если наши желания совпадают, я рекомендую вам подвергнуть сомнению свои знания и изучить концепцию безусловного основного дохода.