Десять минут до увольнения

Правда или ложь?

Иногда история звучит настолько неправдоподобно, что начинаешь сомневаться: это случилось на самом деле или кто-то специально придумал сюжет для фильма. Но я знаю героиню лично. Мы дружим уже много лет, и я видела, как она идёт на работу, как с энтузиазмом рассказывает про новые задачи, и как, через пару месяцев, всё это превращается в короткое сухое сообщение: «Меня уволили. Без оплаты».

Эту историю я расскажу подробно. Потому что она не только про одну компанию и одну сотрудницу. Она про то, как быстро заканчивается радушие там, где начинается правда.

Моя подруга, назовём её «К», была на четвёртом месяце беременности, когда решила искать новую работу. Да, многие скажут: «Это риск». Но у неё были веские причины. На предыдущем месте обстановка стала токсичной, нагрузка росла, а зарплата нет. Она понимала, что в ближайшие месяцы ей нужно будет обеспечивать себя и ребёнка, а значит искать место, где ценят результат, а не часы, проведённые в офисе.

«Я сначала честно говорила на собеседованиях, что беременна, — рассказывала она. — И каждый раз видела в глазах собеседника одну и ту же реакцию: “О, ясно… ну, мы вам перезвоним”». Не перезванивали. Иногда вежливо отписывались, чаще просто пропадали. После пятого отказа она решила, что промолчит. Не потому, что хотела кого-то обмануть, а потому, что иначе у неё не было шансов.

Компания «Б» нашлась быстро. Вакансия была написана так, что казалось — это совпадение судьбы. Современный продукт, гибкий график, команда из разных стран. Тестовое задание «К» сделала за два вечера, вникая в каждую мелочь. На первом собеседовании HR улыбался, на втором уже разговаривала напрямую с руководителем.

«Мы ищем надёжных людей», — повторил он несколько раз. «Надёжность» звучала как ключевое слово, почти мантра.

Через два дня пришло письмо: «Мы рады предложить вам позицию…». «К» согласилась без раздумий.

Первое время казалось, что она попала в идеальное место. Руководитель работал с Кипра и начинал день в два часа дня по московскому времени. Утром коллеги занимались спортом, выгуливали собак, кто-то писал: «Пойду поработаю в кафе у моря». На созвонах шутили, обсуждали новые сериалы, обменивались рецептами.

«Я впервые за долгое время почувствовала, что меня принимают», — вспоминала «К». И действительно: никто не считал, сколько часов она в онлайне. Главное результат.

Но время шло. Живот становился всё заметнее, хотя на удалёнке это и не бросалось в глаза. За неделю до роддома «К» собрала команду на короткий созвон и сказала: — Ребята, я ложусь в больницу. Работать смогу, но иногда буду выпадать. — Всё нормально, — ответили ей. — Главное — здоровье.

Она продолжала работать даже из палаты: отвечала на письма, делала правки, согласовывала макеты. Это был её способ показать, что она та самая «надёжная».

После выписки домой, с младенцем, который спал по часу, «К» поняла, что скрывать больше нечего. Она вышла в общий звонок, улыбнулась, хотя глаза блестели от усталости и слёз: — Коллеги, я хотела сказать: я родила. Проект мне очень нравится, и я готова работать дальше. Постараюсь быть на связи, как и раньше.

В ответ в чате появилось несколько смайлов с поздравлениями. Через десять минут пришло личное сообщение от руководителя: «Мы приняли решение с вами расстаться. Оплаты не будет. На вас было потрачено слишком много времени».

Десять минут, столько длилась дистанция от признания до увольнения. Ни разговора о том, как перестроить график, ни попытки договориться. Просто «всё, до свидания». «К» закрыла ноутбук и заплакала. Не от того, что потеряла работу, а от того, что всё, что она вкладывала в эти месяцы, оказалось никому не нужно.

Позже, когда эмоции улеглись, она написала HR с просьбой выплатить хотя бы часть суммы за последний месяц. Ответ был коротким: «Мы и так потратили на вас много времени». Это была точка.

В тот момент «К» поняла, что в этой компании слова о «надёжности» означали совсем не то, что она думала. Для них надёжность — это предсказуемость. Беременность в эту схему не вписывалась.

Чтобы не было иллюзий: в некоторых странах увольнение беременной нарушение закона. Но при удалённой работе, особенно с международным контрактом, всё зависит от формата найма. «К» работала как независимый подрядчик, без трудового договора в своей юрисдикции. Формально компания могла разорвать контракт в любой момент. И это один из способов, как бизнес снимает с себя социальную ответственность.

Сейчас «К» ищет новую работу. Она снова на собеседованиях, снова делает тестовые задания. Но теперь она говорит о своём материнстве сразу. Не потому, что стало легче искать. Просто потому, что не хочет снова попадать в ситуацию, где правду нужно прятать.

Я думала об этой истории долго. О том, что слова «мы семья» и «мы ценим людей» часто значат «мы ценим, пока вы удобны». О том, что радушие может быть частью корпоративного фасада, а не настоящим отношением. И о том, что десять минут могут перечеркнуть месяцы работы.

Как вы считаете, что сегодня выгоднее купить доллары или биткоин? Не потому, что героиня вложится в крипту (ей сейчас нужно купить подгузники и молоко), а потому, что после таких историй начинаешь задаваться странными вопросами. Например: что в наше время надёжнее честность или курс валют?