Земмельвейс: врач, которого не слушали 30 лет (2/5

(продолжение, см. начало)

Может, я преувеличиваю психологические барьеры? Вовсе нет.

В Киле (Германия) директором родильного дома работал ученый и врач акушер-гинеколог Густав Адольф Михаэлис. Он тоже сталкивался с ужасающей смертностью от родильной горячки и пережил личную трагедию: от этой болезни умерла его племянница, роды у которой принимал он сам.

В 1848 году его зять прислал письмо об открытии Земмельвейса. Михаэлис был честным ученым и, в отличие от большинства, не отмахнулся, а решил проверить. Он ввел в своей клинике обязательное мытье рук раствором хлора. Результат был ошеломляющим и немедленным. Смертность упала во много раз, почти до нуля.

Для Михаэлиса это стало не триумфом, а приговором. Успех метода Земмельвейса означал, что все предыдущие годы он сам был причиной смерти сотен женщин, включая свою племянницу. Он не смог вынести груза этой вины, впал в глубочайшую депрессию и вскоре покончил с собой, бросившись под поезд.

Но этот случай принятия и эксперимента так и остался единичным. Чтобы преодолеть массовый психологический барьер, требовались убедительные доказательства. А в те годы отсутствовала теоретическая база — Земмельвейс не мог объяснить, что именно он смывал с рук, он называл это «трупный яд». Звучало неубедительно. Не просто из-за слова.

Врачи тогда мыслили моделью, что болезнь — это индивидуальный дисбаланс или следствие вредного воздуха, а не то, что может быть передано от человека к человеку. Поэтому им невозможно было представить, каким образом раствор хлорной извести может прервать болезнь. Данные Земмельвейса казались совпадением. Без понятий «бактерия», «инфекция» и «носитель» даже блестящее снижение смертности выглядело чудом, а не механизмом, пригодным для тиражирования.

Только через 20-30 лет Пастер и Кох покажут роль микроорганизмов в заболеваниях. Появится статистика из разных стран, подтверждающая правоту Земмельвейса. Листер с огромным успехом внедрит обработку ран, инструментов и воздуха в хирургии и создаст сам термин «антисептика». Все это позволит побороть родильную лихорадку.

Конечно, были и дополнительные факторы, которые усложняли изменения:

– непростой характер и конфликтность Земмельвейса, в открытых письмах он называл оппонентов «убийцами»

– Земмельвейс сильно затянул с публикацией (1861), первый труд вышел на тяжёлом академическом немецком и без теории

– недоверие к нему как к венгру, он был «чужаком» в Вене

– хлорная известь разъедала кожу, неприятно пахла

– экономика больниц — нужно было ставить умывальни и налаживать контроль; падало число приемов, что влияло на финансирование

– давление снизу, от пациентов, отсутствовало — ни страховок рожениц, ни судебных исков, ни пациентских организаций тогда не было

– культурно-гендерный фон — в патриархальной Европе смерть в родах воспринималась как «женская судьба» и это усиливало равнодушие к статистике Земмельвейса.

Но все-таки главное, что делало систему инертной и невосприимчивой к изменениям — отсутствие объяснения, что происходит во время обработки рук. Процедуру Земмельвейса воспринимали как «абсурдную» и поэтому даже мысли об эксперименте у большинства не возникало.

***

Завтра мы обсудим, почему система стала восприимчивой, и что мог сделать Земмельвейс в тех условиях.

Подписывайтесь на Telegram Александр Садовский.
#изменение_систем