Криптоэкономика и будущее автономных агентов: перспективы появления собственных денег

Современное развитие цифровых технологий формирует качественно новую институциональную среду глобальной экономики. Если в конце XX – начале XXI века ключевыми драйверами трансформации выступали интернет и электронная коммерция, то сегодня на первый план выходят криптоэкономика и искусственный интеллект (ИИ). Их взаимодействие порождает феномен, требующий научного осмысления: появление автономных экономических агентов, обладающих возможностью принимать решения, заключать сделки и управлять ресурсами в цифровой среде.

В рамках традиционной экономической теории субъектами хозяйственной деятельности признаются физические и юридические лица. Однако развитие блокчейн-технологий, смарт-контрактов и алгоритмических систем позволяет рассматривать интеллектуальных агентов как потенциальных участников экономических отношений. Уже сегодня наблюдаются примеры функционирования ботов и программных комплексов в финансовых рынках и децентрализованных финансах (DeFi), выполняющих операции без непосредственного участия человека.

Особый интерес представляет вопрос о формировании специфических «денег агентов» — цифровых активов, используемых исключительно для расчетов и взаимодействия между автономными ИИ-системами. Такая перспектива способна радикально изменить природу денег и ценности в экономике, а также привести к возникновению новых институтов криптоэкономики.

Актуальность исследования обусловлена отсутствием теоретически выверенной модели функционирования автономных агентов в качестве экономических субъектов, а также неразработанностью концепции их собственных средств обмена. Научная новизна предполагаемого исследования заключается в выявлении предпосылок появления «денег агентов» и анализе их роли в формировании новой институциональной архитектуры цифровой экономики.

Целью настоящей работы является теоретический анализ перспектив появления собственных денежных единиц у автономных агентов в рамках криптоэкономики и выявление возможных последствий этого процесса для институциональной структуры будущей экономики.

Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:

Современное изучение криптоэкономики и перспектив её развития невозможно без междисциплинарного подхода, объединяющего экономическую теорию, институциональный анализ и исследования в области искусственного интеллекта. Теоретическая база работы строится на синтезе нескольких направлений.

Во-первых, в основе анализа лежат положения институциональной экономики, позволяющей рассматривать криптовалюты и смарт-контракты как новые экономические институты. Так, С.М. Дробышевский и А.В. Полевой отмечают, что криптовалюты обладают всеми ключевыми признаками денег, но их институциональное оформление существенно отличается от традиционных валютных систем [5]. А.Е. Шаститко в свою очередь указывает, что криптовалюты и цифровые активы формируют особую среду институциональных изменений, в которой правила определяются не государством, а кодом и протоколами [6].

Во-вторых, значительную методологическую ценность представляет теория мультиагентных систем, разработанная в рамках искусственного интеллекта. Согласно М. Вулдриджу, мультиагентные системы — это совокупность автономных программных сущностей, взаимодействующих друг с другом и окружающей средой на основе заданных правил [9]. Классическая работа Н. Дженнингса и соавторов демонстрирует эволюцию исследований агентов и формирует дорожную карту для анализа их поведения в экономике [10].

В-третьих, для понимания потенциала автономных агентов важно учитывать достижения общей теории искусственного интеллекта. Стюарт Рассел и Питер Норвиг рассматривают ИИ как систему, ориентированную на принятие рациональных решений в условиях неопределённости [11]. В то же время методы обучения с подкреплением, разработанные Р. Саттоном и Э. Барто, позволяют моделировать процесс самообучения агентов на основе опыта и обратной связи, что особенно актуально для анализа их будущей роли в экономике [12].

Таким образом, теоретико-методологическая основа исследования сочетает институциональный анализ криптоэкономики и подходы теории мультиагентных систем. Это позволяет рассматривать автономных агентов не только как технологический инструмент, но и как потенциальных экономических субъектов, для которых может формироваться собственная денежная система.

Криптоэкономика представляет собой особую форму организации экономической деятельности, основанную на использовании распределённых реестров, смарт-контрактов и криптовалютных инструментов. В отличие от традиционной финансовой системы, где ключевыми институтами являются государство и банки, криптоэкономика опирается на децентрализованные механизмы доверия и самоуправления.

Классический труд С. Накамото [1] положил основу новой парадигме — использованию криптографически защищённого распределённого реестра для передачи ценности без посредников. М. Swan [2] определяет блокчейн как базис для «новой экономики», в которой транзакции становятся прозрачными и защищёнными от манипуляций. По мнению Д. и А. Тапскоттов, внедрение блокчейна открывает возможность формирования «экономики без центра», где правила задаются алгоритмами, а доверие строится на протоколах, а не на институтах государства или корпоративных структур [3].

С экономической точки зрения криптоэкономика формирует уникальную институциональную среду. К. Каталини и Дж. Ганс [4] указывают, что блокчейн снижает транзакционные издержки, минимизирует необходимость доверия между участниками и создает предпосылки для возникновения новых типов организаций — децентрализованных автономных организаций (DAO). В рамках таких организаций роль «правил игры» выполняют смарт-контракты, автоматически исполняющие условия сделок.

Российские исследователи также подчеркивают институциональную специфику криптоэкономики. Е.Ю. Винокуров [21] отмечает, что цифровые валюты центральных банков (CBDC) демонстрируют стремление государства интегрировать новые формы денег в существующую финансовую систему. Однако, как справедливо замечает Г.П. Журавлева [22], криптоэкономика развивается как самостоятельная институциональная среда, в которой взаимодействие участников определяется не правовыми нормами, а цифровыми кодами и консенсусными алгоритмами.

Таким образом, криптоэкономика может рассматриваться как новая институциональная среда, отличающаяся децентрализацией, алгоритмическим регулированием и минимизацией транзакционных издержек. Эти особенности создают условия для появления новых экономических субъектов — автономных агентов, чья деятельность будет опираться не на государственные институты, а на криптографические протоколы и собственные цифровые активы.

Появление криптоэкономики и развитие технологий искусственного интеллекта приводят к трансформации представлений о субъектах хозяйственной деятельности. Традиционно экономическая теория выделяет физических лиц, фирмы и государство в качестве основных участников экономических отношений. Однако в условиях цифровизации возникает новый тип субъекта — автономный агент, представляющий собой программную систему, способную самостоятельно принимать решения, заключать сделки и распоряжаться ресурсами.

Согласно определению М. Вулдриджа, агент — это программная сущность, обладающая автономностью, социальной способностью, реактивностью и проактивностью [9]. Эти характеристики позволяют рассматривать агентов как участников сложных систем, способных к взаимодействию и координации в среде, где отсутствует централизованное управление. Н. Дженнингс и соавторы подчеркивают, что мультиагентные системы могут моделировать рыночные процессы и выполнять функции, аналогичные действиям реальных экономических акторов [10].

С точки зрения теории искусственного интеллекта агенты выступают как рациональные субъекты, ориентированные на достижение целей в условиях ограниченных ресурсов и неопределённости. Стюарт Рассел и Питер Норвиг рассматривают рациональность как способность выбирать такие действия, которые максимизируют ожидаемый результат [11]. Методы обучения с подкреплением, разработанные Р. Саттоном и Э. Барто, позволяют агентам формировать стратегии поведения на основе накопленного опыта, что делает их поведение адаптивным и экономически значимым [12].

Уже сегодня можно наблюдать примеры функционирования агентов в реальной экономике. В децентрализованных финансах (DeFi) используются торговые боты, автоматически совершающие операции обмена и арбитража без участия человека [14]. Смарт-контракты обеспечивают выполнение обязательств в рамках децентрализованных автономных организаций (DAO), что фактически делает их «правосубъектными» в цифровой среде [13]. Ф. Шэр отмечает, что DeFi-рынки создают условия для появления полностью автоматизированных финансовых экосистем [14].

В научной литературе также усиливается интерес к философским и этическим аспектам агентоцентричной экономики. А. Касирзаде и У. Смарт утверждают, что автономные агенты обладают признаками субъектности и требуют пересмотра существующих категорий в праве и экономике [15]. Это позволяет говорить о формировании предпосылок для признания агентов в качестве самостоятельных участников криптоэкономических институтов.

Таким образом, автономные агенты переходят от роли инструментов к статусу экономических акторов, способных выполнять функции субъектов хозяйственной деятельности. Это открывает возможность появления у них собственных форм денег, необходимых для взаимодействия и обмена ценностью в новой институциональной среде.

Если криптовалюты и цифровые активы можно рассматривать как форму эволюции традиционных денег в условиях децентрализации, то «деньги агентов» представляют собой качественно новый феномен. Их ключевая особенность заключается в том, что они предназначены не для использования человеком, а для обмена ценностью между автономными искусственными субъектами.

С теоретической точки зрения возникновение «денег агентов» объясняется несколькими предпосылками:

Возможные сценарии развития «денег агентов» включают:

Правовая мысль уже сталкивается с вызовами подобного рода. Л. Лессиг [17] отмечал, что в цифровой среде «код становится законом», а П. Де Филиппи и А. Райт [18] описывали концепцию lex cryptographia — системы правил, основанных на алгоритмах и смарт-контрактах. Это позволяет предположить, что «деньги агентов» будут существовать и регулироваться исключительно внутри алгоритмических рамок, вне традиционной юрисдикции.

Таким образом, «деньги агентов» можно рассматривать как новый экономический институт, возникающий на пересечении криптоэкономики и искусственного интеллекта. Их появление не только обеспечит функционирование автономных субъектов в цифровой среде, но и станет стимулом к дальнейшей трансформации природы денег и финансовых институтов в целом.

Появление автономных агентов с собственными деньгами в криптоэкономике несёт не только перспективы, но и ряд существенных рисков и вызовов, требующих внимательного анализа.

Традиционные финансовые и правовые институты ориентированы на людей и юридические лица. Введение «денег агентов» ставит под вопрос применимость существующих нормативных актов. Как отмечает Е.Ю. Винокуров [21], цифровые валюты требуют новых подходов к регулированию, но автономные агенты выходят за рамки привычной юрисдикции. Аналогично, Л. Лессиг [17] и П. Де Филиппи с А. Райтом [18] подчеркивают, что алгоритмическая регуляция (lex cryptographia) может противоречить национальному законодательству и создавать правовой вакуум.

«Деньги агентов» могут стать источником нестабильности на рынках. Потенциальные угрозы включают:

Б. Шэр [14] указывает, что децентрализованные финансовые рынки уже демонстрируют высокую волатильность и уязвимость к кибератакам, что может усугубиться при появлении автономных экономических субъектов.

Формирование агентной экономики ставит вопросы о последствиях для общества и человека. А. Касирзаде и У. Смарт [15] отмечают, что автономные агенты могут принимать решения, влияющие на человеческие интересы без участия человека. Это вызывает необходимость разработки этических норм, ограничивающих или направляющих деятельность агентов.

Для эффективного функционирования «денег агентов» необходимы надежные протоколы безопасности, устойчивость к атакам и масштабируемые алгоритмы консенсуса. Любые сбои могут привести к потере доверия в системе, что в традиционных экономиках аналогично краху финансовых институтов.

Таким образом, несмотря на значительные перспективы, развитие агентной экономики и внедрение собственных денег требует комплексного подхода к регулированию, контролю и этическому обеспечению. Эти риски необходимо учитывать при проектировании институциональной среды, обеспечивающей устойчивое функционирование автономных агентов.

В ходе исследования рассмотрены предпосылки формирования криптоэкономики, эволюция автономных агентов как экономических субъектов и перспектива появления у них собственных денежных единиц. Анализ показал, что цифровая среда, основанная на блокчейн-технологиях и смарт-контрактах, создаёт уникальные институциональные условия, позволяющие агентам не только выполнять функции инструментов, но и становиться полноправными участниками экономических отношений.

Научная новизна работы заключается в систематизации представлений о «денег агентов» как новом экономическом институте. Эти цифровые активы могут выполнять функции обмена, хранения стоимости и распределения ресурсов внутри мультиагентных систем, обеспечивая эффективное взаимодействие автономных субъектов в условиях децентрализации.

Выделены ключевые риски и вызовы, связанные с внедрением агентных денег: правовые, экономические, этические и технологические. Комплексный подход к их оценке необходим для формирования устойчивой институциональной среды, способной интегрировать автономных агентов в экономику без угрозы для традиционных систем и интересов человека.

Перспективы дальнейших исследований включают:

Таким образом, автономные агенты и их собственные денежные единицы представляют собой перспективное междисциплинарное направление, способное радикально изменить представления о природе денег, финансовых институтах и организации экономики в цифровую эпоху.

http://x-on.ru

http://maximginzburg.ru