Labubu. Монстр, который говорит за нас.

Labubu — это не игрушка. Это нерв, который вылез наружу. Я смотрю на эту зубастую, пушистую морду и понимаю: мы живём в мире, где чудовища становятся милыми, потому что нам так легче. Легче дружить со страхом, чем признавать его. Я думаю о том, как эта штука вообще появилась. Художник Касинг Лун придумал её ещё в 2015-м, а Pop Mart запустили в тираж в 2019-м. И всё бы осталось маргинальной игрушкой для коллекционеров, если бы не один жест: Лиса из BLACKPINK показалась с Labubu на сумке Hermès. С этого момента монстр перестал быть просто пластиком. Он стал знаком племени. Ключом в глобальный клуб, где тревогу можно носить на цепочке. Labubu уродливо милый. Ugly-cute. Его уши торчат, зубы оскалены, а глаза будто из детской книжки про дружбу. Это сочетание работает, потому что мы такие же. Мы улыбаемся и держим в себе страх. Мы милые и уродливые одновременно. В нём — честность, которую сложно себе позволить. Blind-box — отдельная история. Этот формат — чистый дрессировочный эксперимент. Ты платишь, открываешь коробку, не знаешь, что там. Тебя держат на крючке. Ты вроде понимаешь, что тобой манипулируют, но тянешься за новой коробкой снова. Потому что хочется. Потому что азарт — единственное, что напоминает тебе, что ты живой. Цены растут. В Пекине фигурку продали за 170 тысяч долларов. В России продажи выросли в десятки раз. И это не про игрушки, это про рынок. Мы покупаем не монстра, мы покупаем возможность на мгновение почувствовать себя внутри игры. Даже если игра — это ярмарка тщеславия. Но за всей этой суетой есть правда. Labubu нужен нам не как коллекционный фетиш, а как психотерапия. Его берут в руки взрослые люди, которые устали быть взрослыми. Он даёт то, чего нам не хватает: ощущение, что можно быть уязвимым, странным, несовершенным. Labubu улыбается своей зубастой улыбкой, и я понимаю: это не про игрушку. Это про нас. Мы — поколение, которое учится дружить со своими монстрами.