«Как думаешь, я еще ничего»?

Вы замечали, что такой вопрос задают извиняющимся тоном? При этом с робкой, жидкой улыбкой? С надеждой на одобрение? Эта фраза — как лакмус: человек уже подчинён ожиданию слов: «да, ты хорошая, ты ещё ого-го» и так далее. Я тоже хочу быть хорошей. Мне нравится одобрение. Люблю, когда меня любят. И что тут такого? (Это вопрос-извинение, кстати). «Как самочувствие? Есть ли успехи? Всё ли вам нравится? Если что-то не так, то я обращусь в Академию (я ж в висцеральном сообществе), на Супервизию (более умные люди помогут). Такие вопросы я задавала и задаю любимым клиентам от страха, что им не хватит моего профессионализма. Я боялась директора, когда была молодой и работала в найме. Он же почти небожитель, а я тут такая… просто работаю. И деньги ему приношу. )Но это неважно же, правда?) Налоговая и Роскомнадзор. Как мне туда обратиться? Сами названия предполагают какой-то кошмар! Там государевы люди. В погонах. При власти. А я тут такая… никто. Так я думала раньше, пока не словчила, что все — люди, как люди. Особенно, без одежды с погонами. Или вообще без одежды. Зато мама, нет… Мама… особенный человек в моей жизни. Так не хотелось быть г@вно-матерю на ее фоне. Она же ночей не спала. Словом, «матерью года» достойна стать только она. А мне надо было соревноваться (и проиграть). Доказывать (и безуспешно), что я — хорошая мать. И прогибать ВСЕ свои интересы под детские нужды. И откуда взялась эта позиция снизу? ⁃ у мамы ищем признания, равенства; – у начальника — ловим взгляд, который скажет «одобрено»; – у любимого — ищем улыбку, чтоб почувствовать себя достойной (чего?); – у клиентов — боимся «перегнуть», поэтому гладим и бережём, даже когда нужна жёсткая рука в мягкой перчатке. Все тяготы жизни и последствия позы покорности с возрастом видны на лице. И это не нравится нам. Поэтому приходит мысль о «волшебной таблетке» — пластической хирургии. Словно скальпель способен переписать злую судьбу, биографию. Словно подрезанные веки вытравят заискивающий взор. Словно подтянутые щеки вернут лебединую шею, осанку, которую годы подобострастия согнули в дугу. Достаточно посмотреть, какая часть заходит в дверь первой. Если голова, которая задевает ушами косяк с робким «можно войти?», то никакая пластика этот факт не исправит. Разве что уши пришьет к голове. Тело выдаёт всё: – комплекс отличницы и вечной недоучки, – страх перед погонами и начальниками, – заискивание перед детьми, – поиск партнёра в позиции «я пригожусь». ⁃ саму потребность в пластике (!), чтобы стать самой прекрасной из всех. И каждое из этих состояний — вариация одного и того же сценария: «стану хорошей, любовь заслужу». Это не про заботу о себе. Это про выживание. Поэтому, когда мы говорим о морщинах, о лице, о пластике — стоит говорить не о красоте как таковой, а о том, кто и зачем заглядывает в зеркало. Если там отражается человек, который живёт в три погибели и ходит на полусогнутых, то ему не помогут круговые подтяжки. Поговорим о другом. О том, как выйти из этой вечной позы снизу. Как вернуть телу свободу, а себе — прямую спину. И как перестать заглядывать в чужие глаза в поисках разрешения жить. 1. Основная задача: понять, что страх отвержения и страх оценки другими людьми свойственен ВСЕМ! Даже начальнику. Нужна психологическая работа по поиску логической ошибки в собственных суждениях. 2. Помочь своей психике можно из тела. Отказавшись от позы покорности и поработать с осанкой, растяжками. Можно сделать самостоятельно, проявляя приверженность цели и осознанность. 3. Самое важное. Освободить диафрагму! Об этом бы я написала подробнее. Но расскажу чуть позднее. Эфир намечаю. Придёте? Ведь, напряженная диафрагма перекрывает дыхание (способствует культивации страха). Не совершает вакуумный массаж живота, как ей и положено делать. Делает спину горбатой. Закрепляет позу покорности.

Снять спазм диафрагмы можно моими руками, а дальше доработать самостоятельно. Чтобы стать, как Грифон с распростертыми крыльями и перестать быть рогатой Горгульей.