Когда суд говорит вам, что вы – тролль

Азамат Ибатуллин – частый участник споров о правах на товарные знаки. По состоянию на июль 2020 его имя упомянуто в 519 товарных знаках и 1612 заявках, он участвовал в 360+ судебных процессах, в том числе, претендовал на бренды «МТС», «Локомотив» и “Top Gear”.

Некоторые СМИ называют Ибатуллина троллем, полагая, что он недобросовестно регистрирует на свое имя чужие товарные знаки, а потом вымогает деньги у тех, кому они реально должны принадлежать.

В пресс-релизе Суда по интеллектуальным правам (СИП) Ибатуллин тоже назван патентным троллем.

Давайте разберемся, есть ли достаточные основания заявлять о пристрастности суда.

Азамату Ибатуллину принадлежит товарный знак «1000 мелочей», который действует в отношении закупки и реализации товаров (35 и 42 класс).

Заявка на этот знак была подана ещё в 1995 году Торгово-производственной фирмой «1000 Мелочей», знак зарегистрирован в 1999. В 2017 исключительное право на знак было передано ООО «Шаман», и тут же с разницей в два дня – Ибатуллину А.В.

В январе 2019 года Ибатуллин подал в суд на кемеровского предпринимателя Андрея Ткаченко, который на вывесках двух своих магазинов написал слова «1000 мелочей»:

Удалось найти фото только одной вывески:

Сначала Ибатуллин потребовал 50 тысяч рублей компенсации, потом увеличил сумму до 600 тысяч, а в апелляции требовал уже 115 миллионов (!) – это двойной оборот ответчика за три года.

В первой инстанции Ибатуллин выиграл, но апелляционный суд решение отменил.

Во-первых, вывески, хоть и содержат одинаковый с товарным знаком элемент «1000 мелочей», не очень-то на него и похожи. Товарный знак истца – с кругом. Вывески – прямоугольные, на них есть декоративные элементы в виде групп квадратов, слова написаны другим шрифтом. Нет сходства до степени смешения – нет нарушения прав на товарный знак.

Во-вторых, Ибатуллин злоупотребляет правом. Сам он товарный знак не использует, связанной с ним реальной коммерческой деятельности не ведёт, интереса, достойного защиты, не имеет, а иск подал только чтобы препятствовать работать ответчику и чтобы подзаработать. Это злоупотребление правом, защите не подлежит, в иске отказать.

Ибатуллин подал кассационную жалобу в Суд по интеллектуальным правам – безуспешно. СИП согласился с выводами апелляции о недобросовестном поведении. Кассационная жалобу в Верховный суд Ибатуллин подал, но через три дня передумал и отозвал её.

Пресс-служба Суда по интеллектуальным правам прямо назвала Азамата Ибатуллина патентным троллем – и этот поступок вызывает вопросы.

Выражение «патентный тролль» обладает негативной семантикой. Назвать так кого-то конкретного – значит выразить своё негативное к нему отношение.

Суд должен быть беспристрастным, и это требование распространяется не только на судей, но и на аппарат суда, в том числе на пресс-службу. Суд не должен выражать негативное отношение к стороне спора, иначе возникают сомнения в его объективности. Высокая идея правосудия несовместима с умалением статуса одной из сторон спора.

Если в будущем Суду по интеллектуальным правам придётся выносить решение в пользу Ибатуллина – просто потому что в данном конкретном споре именно такое решение будет правильным – он окажется в вилке. Решение будет или правосудное, но в пользу патентного тролля, или против патентного тролля, но неправосудное.

Какое из них лучше? Оба хуже.

Если у СИПа вилка пока ещё гипотетическая, то у Ибатуллина она уже реальная.

С одной стороны, публикация о нём явно негативная, она очевидно мешает его дальнейшей деятельности. Каждый, кто в будущем получит от него претензию и немного погуглит, найдёт эту публикацию и сделает выводы о том, кто такой Ибатуллин и как его воспринимают суды. Степень опасности для оппонентов снизится, бизнес Ибатуллина усложнится, эффективность упадет, финансовый результат снизится.

Бездействие – медленный путь к краху. Надо что-то делать.

С другой стороны, что делать-то? Подать иск о защите деловой репутации? Но его можно и проиграть. При текущих фактических обстоятельствах это весьма вероятно. Разрушительный эффект от проигрыша – не меньше, чем от бездействия. А как потом судиться в суде, который сам неудачно пытался засудить?

Активные действия – тоже крах, быстрый, но громкий.

Бездействовать нельзя, действовать нельзя. Оба варианта хуже.

Мы же будем просто наблюдать.

1. Бизнес-модель грубого троллинга на товарных знаках близка к исчерпанию.

Теперь каждый, кто получит от Ибатуллина претензию о нарушении прав на товарный знак, сможет узнать, что СИП считает Ибатуллина патентным троллем. Поэтому шансов в суде у него нет, значит, можно ему не платить. Утрачивается главное оружие тролля – страх жертвы проиграть и заплатить намного больше, чем тролль требует здесь и сейчас. Без этого страха троллинг неэффективен, бизнес-модель больше не работает.

2. Если бизнес на грани закона, защититься законными средствами не получится.

Если бы бизнес Ибатуллина был чистый, белый и пушистый, он мог бы с высокой вероятностью выиграть суд о защите деловой репутации. Но его бизнес-модель – где-то на грани закона. Поэтому использовать нормальный юридический инструмент – иск о защите деловой репутации –для Ибатуллина настолько опасно, что почти невозможно.

3. Всегда нужен план «В» – «Выход».

Ибатуллину, безусловно, пришлось потратиться, чтобы приобрести права на столько товарных знаков и заявок. С разрушением бизнес-модели они могут оказаться балластом, подобно неликвидным товарам на складе. Если у Ибатуллина нет запасного варианта использования или реализации этих знаков – он может оказаться в серьёзном убытке.