Нужно лекарство от широко распространенного недомогания платформы? Для вдохновения посмотрите на надежную электронную таблицу.
Из многих отрывки из мемуаров Эллен Ульман 1997 года « Близко к машине» , которые запомнились мне, один из самых запоминающихся касается электронных таблиц.
Ульман, программист, описывала свой опыт работы с конечными пользователями в первые дни существования Интернета. «Когда я смотрю, как пользователи пробуют Интернет», — пишет она. «Мне постепенно становится ясно, что Сеть представляет собой окончательное оболванивание компьютера». Она описывает, как пользователи щелкали мышью, изо всех сил пытаясь найти нужную им информацию, а когда им не удавалось ее найти, они винили не инструменты, а самих себя.
Однако, когда пользователи показывали ей созданные ими электронные таблицы, она поражалась увиденному: сложные, оригинальные конструкции с макросами и ссылками на базы данных, богатое расположение данных, которое они разработали для удовлетворения своих конкретных потребностей. «Эта таблица ничего не предполагает, — пишет она. «Это буквально чистый лист бумаги с понятием столбцов и строк, и предполагается, что все, что содержится на этом листе, исходит не от программы, а от человека-пользователя». В то время как Интернет давал пользователям узкие пути, электронные таблицы предлагали широко открытые пространства. В Интернете пользователь просто получал информацию; в электронной таблице они создали его.
Электронные таблицы, очевидно, никуда не делись, и разочарование этих первых веб-пользователей можно расценивать как незнание совершенно нового инструмента. Но в этом отрывке есть и кое-что основополагающее: идея о том, что средний пользователь сети должен отказаться от своего рода автономии, чтобы использовать — и, в конечном итоге, создавать — в сети. Чтобы получить нужные им ответы, им нужно было научиться задавать определенный набор вопросов определенным образом; на платформах для создания контента и в социальных сетях в последующие годы технологи создали специальные наборы полей для заполнения пользователями. То, как были построены эти платформы, по своей сути диктовало, что пользователи могли создавать — и, возможно, то, что они даже думали создать.
Это не ново. История обмена как искусством, так и информацией определялась ограничениями, от древних восковых табличек до изобретения подвижных литер и развития аудио- и визуальных средств массовой информации. И было проведено множество исследований , подтверждающих идею о том, что творческий потенциал процветает в определенных пределах — что «чистый лист бумаги» часто парализует своей открытостью, и наш мозг действительно включается, когда нам дают маленькую коробочку, которую нужно лаконично заполнить. . Но в Интернете платформы для создания контента не обязательно предназначены для поощрения творчества: их ограничения часто определяют определенный набор показателей, от вовлеченности до масштабируемости и дохода от рекламы, и эти показатели иногда напрямую работают против способности пользователей создавать и обмениваться вещами безопасно и легко.
Если бы нам пришлось стереть все с лица земли — больше никаких платформенно-зависимых форматов, гладких пользовательских интерфейсов, никаких алгоритмов захвата вовлеченности — знали бы веб-пользователи, что делать в сети? Этот вопрос стал особенно острым в последние несколько месяцев, поскольку пользователи Twitter не могут понять, куда им двигаться дальше, даже несмотря на то, что они все еще чувствуют себя привязанными к платформе, которая становится все более и более сломанной. Если оставить в стороне очень реальную проблему создания критической массы пользователей на другом сайте, вопрос о том, что делать на другом сайте, проходит через многие из этих разговоров. В идеальном мире, что платформа позволила бы пользователю делать?
В таких областях, как взаимодействия человека с компьютером исследователи используют термин «возможности» для описания свойств платформы. Концепция _используется в мире физического дизайна на протяжении десятилетий: ручка кофейной кружки, например, позволяет вам взять ее в руки, а форма корпуса кружки позволяет держать в ней кофе. Как и их аналоговые аналоги, возможности цифровой платформы ограничены свойствами, о которых знает пользователь. «Ключ, который многие упускают из виду, заключается в том, что это должно быть воспринято», — говорит Майкл Энн ДеВито, научный сотрудник по инновациям в области вычислительной техники с докторской степенью на факультете информационных наук Университета Колорадо в Боулдере. «Таким образом, система может что-то сделать, но если пользователь не может этого воспринять, она не может». И наоборот, вещи, которые не разрешены платформой — непреднамеренно или нет — являются «неудобствами»; явно запрещенные вещи часто называют «ограничениями».
Творчество в Интернете всегда было связано с этими ограничениями, будь то технические ограничения или конкретные способы проектирования систем. К концу 90-х в сети былостал гораздо более активным, чем тот, о котором писала Эллен Уллман. С небольшим количеством HTML и CSS обычные пользователи могли создавать все что угодно на пресловутой пустой странице — до тех пор, пока это был в основном текст, возможно, с несколькими изображениями в низком разрешении или случайными блестящими анимированными gif. В первое десятилетие 2000-х наблюдался рост как социальных сетей, так и ведения блогов, но даже несмотря на то, что технические возможности быстро расширялись, для среднего пользователя это было гораздо менее бесплатным, чем дух DIY первых лет. Переход Web 2.0 к пользовательскому контенту сосредоточился на пользователе, но это было на условиях платформ. И в попытке сделать создание контента как можно более «дружественным для пользователя», платформы снова, после открытости эпохи веб-кольца/геогородов, проложили узкие пути для пользователей.
Tumblr был пионером в области фрагментации путей контента, которую мы наблюдаем сегодня на всех платформах. В то время как крупные блог-сайты начала 2000-х предлагали вам текстовое поле, похожее на текстовый процессор, в которое вы могли добавлять другие мультимедийные элементы, с самого начала Tumblr указывал на свои возможности, предлагая вам выбрать направление: текстовый пост, конечно. , а может вместо этого изображение, или цитата, или аудиофайл. Основатель Tumblr Дэвид Карп часто говорил о том, как пугают его стандартные платформы для ведения блогов. В 2011 году он сказал одному интервьюеру, «Самым долгим, за которым я когда-либо следил, был Blogger, я думаю, три месяца, и я всегда падал на то большое пустое текстовое поле, которое появлялось, когда вы отправлялись публиковать. Я просто подумал, что это такая нагрузка, потому что я не многословный человек. Я могу писать, но это работа, и мне это не очень нравится. Что я действительно хотел сделать с Tumblr, так это создать платформу для ведения блога, которую я действительно мог бы использовать. На самом деле речь шла о том, чтобы уйти от этого большого пустого текстового поля».
В результате получилась платформа, которая на самом деле вообще не предназначалась для написания текстов — любой, кто провел какое-то время на Tumblr, мог сказать вам, что сайт в подавляющем большинстве визуален. Конечно, это не уникально для Tumblr. По мере того как использование смартфонов росло, и Интернет мог легче поддерживать изображения и видео, пользователей поощряли мыслить визуально на всех видах платформ, и со временем вездесущность Интернета привела к более широкому культурному «повороту к видео», вынуждая пользователей к визуальному творчеству. , независимо от того, подходят ли эти средства массовой информации для их нужд.
Конечно, творчество часто процветает в очень специфических форматах цифровых платформ. Шестисекундные видеоролики Vine — пожалуй, самый известный пример инноваций в экстремальных творческих условиях. В последние годы быстрое техническое освоение и бесконечные эксперименты создателей TikTok показали, что необычные вещи можно создавать с относительно узким набором функций. А что касается письма, возможно, краткость действительно имеет ключевое значение: некоторые исследования показывают, что мы все были намного лучше в Твиттере в 140-символьные дни.
Но ограничения в Интернете сегодня связаны не только с тем, что наши инструменты побуждают нас делать на техническом уровне, но и с тем, каково это, в более широком смысле, использовать платформу. «В олдскульном Интернете, которым я пользовался, когда был подростком, ограничения были инструментами», — говорит ДеВито. «Могли бы вы создать популярное вирусное видео в 1996 году? Нет, у нас не было технологий и инфраструктуры для распространения этого видео. На загрузку минутного видео вы потратили бы два дня, и ни у кого не было бы подключения для его загрузки. Системы не позволяли себе такого выражения».
Но сегодня, объясняет она, к техническим ограничениям присоединяются ограничения, связанные с такими вещами, как модерация и аудитория. Если вы что-то опубликуете, позволит ли платформа этому оставаться? И если он останется включенным, откроет ли этот контент вас для преследования со стороны других пользователей? Она приводит в пример трансгендерных авторов, чье искусство, изображающее себя или своих друзей, часто становится мишенью как средств модерации платформы, так и преследования со стороны других пользователей. «Это начинает казаться гораздо большим ограничением», — говорит она. «Потому что у вас есть все эти инструменты для создания вещей, и у вас есть система, говорящая вам: «Ваше самовыражение здесь не приветствуется». Это не обязательно то, что они пытаются сказать, но каждый раз именно так».
Сегодня создание онлайн-контента неразрывно связано с этими социальными компонентами. ДеВито говорит о том, что трансгендеры блокируют учетные записи или уходят в частные цифровые пространства, чтобы делиться своей работой в более безопасной среде, что перекликается с поведением, наблюдаемым во многих сообществах в Интернете в последние годы, когда пользователи переходят с больших бесплатных платформ, таких как Tumblr. и Twitter на закрытые, такие как Discord, или вообще уйти из онлайн-мира. Для ДеВито вопрос о том, знают ли нынешние пользователи Интернета, что делать с широко открытыми пространствами, кажется почти неуместным: «Я думаю, что если бы поколению Z нужно было вернуться к инструментам старой школы, они бы разобрались с ними в менее чем за день и улучшить их», — говорит она. «Они умные». Но нынешние пространства, объясняет она, являются известными величинами: ошибочными, но четко определенными, пользователи коллективно рассказывают, как безопасно перемещаться по ним. «В этом случае мы не знаем, как создавать», — говорит она. — Было бы так, что мы не знаем, как защитить себя.
Текущий момент похоже на переломный момент для цифровых платформ в Интернете — помимо бед Twitter, есть ощущение, что люди чувствуют себя запертыми, даже если они не уверены, как могут выглядеть лучшие места для творчества и общения. Наблюдая за дискуссиями о любой потенциальной замене Твиттера, легко увидеть конкурирующие, а иногда и полностью противоречащие друг другу желания и потребности. Сравните, например, тех, кто хочет небольших, более контролируемых разговоров в децентрализованных пространствах, с создателями, которые построили карьеру на масштабируемых сайтах, ориентированных на взаимодействие. Технические точки трения, связанные с соединением экземпляра Mastodon, являются непреодолимыми препятствиями для одних и главной приманкой для других. Политика в отношении контента в других предлагаемых альтернативах Твиттеру может ограничивать разжигание ненависти, но также наказывать людей, открыто говорящих о гендере и сексуальности.
Но можем ли мы решить свои собственные проблемы? В конце концов, мы все еще создаем электронные таблицы. И хорошие стороны социальной сети, такие как возможность делиться и микшировать чужую работу независимо от географии, по-прежнему соседствуют с плохими. Идеальное решение, вероятно, заключается в множественности: ни одна масштабируемая платформа не может делать все, так зачем продолжать пытаться сделать только один размер, который подходит всем? Фрагментация наших социальных и творческих платформ не только расширила бы возможности делиться вещами с миром; большее разнообразие возможностей — и да, ограничений также — дало бы нам более широкий диапазон путей к творчеству. Поскольку нынешние крупные платформы спешат копировать друг друга (или, точнее, копировать TikTok), идея меньших и более разнообразных платформ может показаться противоположной; так же, может быть идея о том, что технологическая индустрия будет готова инвестировать в то, что не будет бесконечно расти. Но нынешнее недомогание платформы не решить масштабированием и грубой силой. У пользователей много разных потребностей, и в следующую эру Интернета им должно быть предложено много разных решений.
Я вспоминаю конечных пользователей Ullman, которые безрезультатно кликали по ссылкам, а затем винили себя, когда не получали нужных им результатов. За три десятилетия существования Интернета мы все научились работать в рамках ограничений, но, возможно, что более важно, мы научились лучше распознавать, когда проблема заключается не в пользователях, а в инструментах. Это урок, который мы можем извлечь из следующей эры цифровых платформ — независимо от размера и формы ящиков, которые нам предстоит заполнить.