Интересны детали: как именно пробовал «получить»? Одно дело купить долю в соответствии с оценкой проекта (или в соответствии с договорённостями), а другое дело прийти к дольщикам и сказать: «Хочу долю» – это разные вещи.
Если изначально структура проекта не предполагала опционов (или других видов долевого участия), то совет директоров никогда не выделит наёмнику долю за просто так. Им удобнее поменять наёмника(ов), получить временную просадку показателей, но при этом остаться при своих долях.
Нечего добавить. Возможно, Абраменко отдал всего себя в создание и развитие сервиса, но бумажные реалии у него были перед глазами. Обнадёживать себя, искать «справедливость» и претендовать на долю надо было опираясь на что-то, заложенное до старта проекта, а раз ничего подобного не было, то он был обычным наёмником которого ни во что не ставят, как вы выразились.
Интересны детали: как именно пробовал «получить»? Одно дело купить долю в соответствии с оценкой проекта (или в соответствии с договорённостями), а другое дело прийти к дольщикам и сказать: «Хочу долю» – это разные вещи.
Если изначально структура проекта не предполагала опционов (или других видов долевого участия), то совет директоров никогда не выделит наёмнику долю за просто так. Им удобнее поменять наёмника(ов), получить временную просадку показателей, но при этом остаться при своих долях.
Международные компании: дают опционы, потому что понимают, что менеджмент будет более замотивирован растить продажи и капитализацию компании.
Рашкинские конторы: "удобнее поменять наёмника(ов), получить временную просадку показателей, но при этом остаться при своих долях"
Нечего добавить. Возможно, Абраменко отдал всего себя в создание и развитие сервиса, но бумажные реалии у него были перед глазами. Обнадёживать себя, искать «справедливость» и претендовать на долю надо было опираясь на что-то, заложенное до старта проекта, а раз ничего подобного не было, то он был обычным наёмником которого ни во что не ставят, как вы выразились.