«Про важность навыков говорят те, у кого их нет»: дизайнер Вадик Мармеладов о таланте, посредственности и вере в идею

Основатель сервиса доставки одежды и вещей Lot2046 о том, как Airbnb купила его компанию Lapka, почему работа в ИТ-корпорациях — тюрьма и зачем уезжать жить в Лос-Анджелес.

Вадик Мармеладов — российский дизайнер и предприниматель из Тольятти. В середине 2010-х годов он запустил и продал Airbnb компанию по созданию IoT-устройств Lapka — например, датчика алкогольного опьянения. С 2017 года он развивает проект Lot2046 и живёт в Лос-Анджелесе, который называет единственным честным местом на Земле.

Lot2046 продаёт по подписке наборы одинаковых вещей чёрного цвета. За $99 пользователь раз в месяц получает одежду, обувь, нижнее бельё, мыло, щётку и прочее. При этом сервис сам рассчитывает, когда и что прислать, — это позволяет пользователю экономить время на шопинге и не переживать о том, что он будет носить в следующем сезоне.

В интервью Вадик Мармеладов рассказал:

Как ты начал заниматься дизайном?

Тёма Лебедев — мой кумир. Самый крутой чувак, которого я знаю.

Почему?

Потому что он говорит правду.

Я работаю с 14 лет за компьютером и зарабатываю деньги. У меня нет никакого образования, кроме школы. Нет богатых родителей, сам я из Тольятти.

У меня папа — азербайджанец. Мне пришлось поменять даже фамилию, потому что ты приходишь в школу, и тебе говорят «чурка». И ты живёшь в этом. И бабушка с дедушкой меня так же называли.

Поэтому единственное, что мог найти, — компьютер, который мой папа-чурка мне и купил. Я сидел за ним и дошёл до двух сайтов: в России — «Студия Лебедева», а в мире — дизайн-студия Hi-Res.

Я сидел у себя в Тольятти, по ночам на модеме смотрел «Ководство» Лебедева, новые работы этих студий и пытался их повторить.

Тёма устраивал дизайн-конкурсы, и я в них всё время участвовал. В итоге в 15 лет мне написал Тёма, позвал к себе.

Меня везла к нему мама на поезде, а при встрече Тёма сказал: «Всё круто, конечно, но ты ребёнок ещё, я не могу тебя на работу взять, доучись в школе и возвращайся».

Самое интересное, что он не помнит этого, а я даже лица помню, которые там сидели тогда: дизайнеры Алексей Пелевин и Анатолий Зенков.

В 16 лет, когда закончил школу, я понял, что надо куда-то идти, и пошёл в другую студию — Park, которую как раз сделали Пелевин и Зенков. И всё, после этого и до недавнего времени я с Тёмой не общался.

В Park мы делали продвинутый дизайн. Например, создали сайт MTV и сумасшедший дизайн для алкогольного напитка Red Devil в России. Это была первая студия выходцев из «Студии Лебедева».

Я его фанат, потому что если знать историю России, всей этой красоты, парков — это всё Тёма. Все наши логотипы, от которых все балдеют, карты, навигация, метро, все люди, наслаждающиеся Москвой, не понимают, кто продвинул этот путь.

Тёма всё это начал: появился интернет, и он научил, как им пользоваться и что надо с этим делать. Он не сидел и не говорил этого в телевизор, но все выходцы из его студии сейчас делают мир вокруг нас, потому что его студия была единственным рабочим местом, где всё true. Ты приходишь, три года работаешь, тебе выносят мозг, ты работаешь, как на войне, зато после этого у тебя перепрошивка.

В «Студии Лебедева» ставят на путь мастерства, учат работать с клиентом, создавать в команде, а не тупо зарабатывать деньги. Я понял это как раз по работе с Пелевиным и Зенковым: неделями переделывал проекты, пока не становилось круто, и спал в офисе (как и многие).

Какой был твой первый бизнес?

Как-то Антон Гладкобородов сказал, что Рома Мазуренко делает издание Look At Me и мне точно нужно этим заниматься (Гладкобородов — основатель проекта «Теории и практики» и сервиса Coub, а Мазуренко занимался летней программой университета «Стрелка» и основал издательскую платформу Stampsy — vc.ru).

Познакомился, на следующий день уволился из Park, и мы начали вдвоём делать издание. Я был дизайнером, а он — писателем и организатором. Мы жили в одной квартире и вместе создавали LAM.

Рома — второй человек, который всё это начал. Все сейчас ходят в Balenciaga, думают, что в Vogue видели. Не-не-не, это Рома вам привёз их.

Потом команду PDF-версии журнала купил британский журнал Dazed & Confused (сейчас называется Dazed — vc.ru), у меня не пошло, и я уехал в Лондон на год, где работал в студии мечты — Hi-Res.

Издатель же захотел сделать из LAM российскую версию Dazed & Confused, выпустили с командой один выпуск. Издание тут же загнулось, потому что люди наверху, включая миллионера Александра Лебедева (его сын Евгений Лебедев выкупил лицензию на выпуск Dazed & Confused вместе с 5% его издательского дома Waddell Limited — vc.ru) и редакторов, поссорились из-за каких-то копеек, чтобы запороть такое дело.

В Англии проработал год и вернулся, потому что не смог получить нужную визу. Работал какое-то время на фрилансе, а потом попробовал создать студию Bowyer.

В итоге я запустил Lapka, всё быстро переросло в бизнес, который мы с командой отдали через три года.

Что пошло не так с Lapka?

Я просто не знал, что нужно отсечь ненужных людей и оставить только тех, кто по-настоящему с тобой. В итоге стал жертвой чужого мнения.

Но в итоге Lapka купил Airbnb вместе с командой.

Это же проигрыш.

Это они пришли к тебе с предложением или вы к ним?

Они сами, но вовремя. Ну как это обычно? Ты же манипулируешь людьми. Вначале переписывались, общались, потом я встретился с Джо (Джо Геббиа — сооснователь и директор по продукту сервиса — vc.ru). Знаешь, что продало Lapka?

У нас на сайте был рандомный адрес Сан-Франциско, нас там не было. В какой-то момент Джо позвал на кофе.

А ты на другом континенте.

Я там не был никогда даже. И я говорю: «Пошли». Звоню инженеру и партнёру Сергею Филиппову, говорю, что у нас там на счету последние $1500, которых как раз хватит на билеты. Он согласился.

Прилетел, прихожу, поговорили буквально две минуты, Джо Геббиа сказал, что круто тебя увидеть, классный продукт, начал прощаться, спросил, какие планы. Я ответил, что лечу обратно в Москву. Он спросил: «Ты здесь для меня?» Сказал, что да, прилетел только на встречу.

Следующие пять лет Джо только этот анекдот всем и рассказывал, мол, чувак до конца борется. Так что никакие дизайны, продукты, деньги никого не волнуют. Если ты такой, то продашь.

Но продажа компании была и ошибкой, и поражением: случился кризис в России, вышло обидно.

Мы делали Lapka три года, всё было круто, мы запускали продукты, пошло внимание, начали продавать, пошли деньги. Мы поставили продукцию в Re:Store, «Эльдорадо» и даже в магазин Urban Outfitters в США. А потом ты утром просыпаешься, а курс доллара вырос в два-три раза.

Наше производство было в России, но все компоненты мы закупали в Китае за доллары. Продукты по себестоимости $100, а утром — уже $200, а на полке вообще продукт выходит $245 — из-за обвала рубля мы не проходили по марже.

Я тогда просто не знал, что нужно убрать людей, что не верят в идею, заморозить продукт и изменить всё в Lapka. Например, делать только приложения или оставить одну простую штуку.

Кроме того, нужно было в Америку уехать, ради которой мы и делали Lapka: не чтобы нас купили, а привлечь там инвесторов. Я мечтал уехать из России со школьных времён. И когда всё сломалось, а тут ещё зовут в США, то я решился на продажу.

Мы продали Lapka за $3 млн, но там был ползунок между кэшем и акциями. Я попросил немного наличными, а остальное взял акциями.

Вас купили командой, ты тоже пошёл работать в Airbnb.

Не все — они жёстко к этому относятся. Они сказали, что меня зовут точно, а у всех остальных берут интервью и уже решают, кого оставить, а кого — нет.

И чем ты там занимался?

Мы сделали студию, которая называется Samara. Я назвал её в честь своей области, чтобы твари не сказали, что меня там никогда не было. Они пытаются так сделать. В Samara был полный ад.

Airbnb набрали якобы самых крутых людей из Facebook и других известных компаний. Но все эти люди — просто карьерные крысы, они не могут быть сильными, не могут принимать решения или делать дизайн.

А сама студия чем занималась?

Джо поставил задачу так: что такое Airbnb, если не путешествия? Это как лаборатория будущего с неограниченным бюджетом на всё.

Условия, казалось бы, прекрасные.

Да, я жил в самом элитном месте в Сан-Франциско в лофте, у меня были тачки, мотоциклы, мы летали по всему миру, ели каждый день в ресторанах, звали кого угодно работать с нами и в гости — денег было много.

Свои продукты, приложения, ИИ — всё переизобретали. Мы даже сделали устройство для коммуникации — у Филиппова есть патент на продукт, который заменяет iPhone, со своей связью. Мы были как Apple, фанатами которой являемся. С нами работали сильные люди, и многие ушли теперь к нам в Lot.

В какой-то момент мы в Samara сделали прототип готового дома, который привозят и просто ставят на участок (по словам Мармеладова, дом всё ещё находится в разработке Airbnb, поэтому нет возможности показать итоговый вариант — vc.ru).

Я помню, пришёл Брайан Чески (сооснователь и глава Airbnb — vc.ru) и сказал: «Этот дом — самое крутое, что я видел после того, как Джо показал мне Airbnb». Джо с Брайаном плакали.

Из-за того, что это было круто, все начали делить — чьё это. Мне было неважно, я всегда говорил, что это моё лишь потому, что только я знал, как это доделать до конца. А на деньги, проценты мне всё равно.

Началась делёжка, и я попрощался с компанией. Кроме того, я думал, что моя работа — сделать прототип, а потом мне помогут.

Как Джо продал мне Airbnb? Он спросил, хочу ли я сделать Lapka, но только для миллионов людей. Да, хочу.

Я мог пережить политику, но я пришёл к ним и сказал, что нужно делать дом. Попросил $1 млн, что немного для компании. Со мной согласились и сказали идти просить у департамента маркетинга.

Мне стало ясно, что мы пытаемся сделать продукт-железо, как Tesla или iPhone, развиваться как отдельный департамент следующие 20–40 лет, чтобы по-настоящему это сделать, а у них только два департамента: travel и маркетинг, который продаёт.

Если ты приходишь с новым продуктом, то тебе нужен новый департамент, который будет его обслуживать: с отдельным руководителем, бюджетом, структурой. Это без обид к Airbnb, это отдельно к Джо, что он либо это не увидел, либо не сделал.

Получалось, что я должен идти за деньгами и развивать вещь под руководством тех, кто собирает лайки и судит по количеству постов.

Деньги мы на это получили, но ничего не сделали. Прошло уже пять лет, а дома от Airbnb так и нет.

Я сдался не из-за политики, её можно было выдержать. Просто логически это не работает.

В итоге после продажи Lapka у меня осталось лишь $100 тысяч, я их вложил в Lot, и часть процентов, с которыми расстался по личным обстоятельствам.

После Airbnb была история работы с Канье Уэстом. Как это получилось?

Не после, а во время. Просто начал переписываться с ним.

В смысле? У человека полно писем.

Почта Канье в середине 2010-х была много у кого. Я просто начал отправлять ему в день по одной картинке нового продукта. Каждый день. Просто шлёшь, пока не ответит.

Я просто заспамил Канье, и через год он позвал прийти и познакомиться. После знакомства он стал хоть иногда выходить на связь — «попробуй сделать вот это или то». Ни о каких деньгах речи не шло, я просто делал.

В какой-то момент я зашкварился, спал по четыре часа и делал только ему рендеры. Но это дало свои плоды: мы стали близки, ужинали дома с семьёй, пока в какой-то момент Lot не начал идти вверх и работать бесплатно стало невозможно.

В итоге пришлось сказать Канье, что либо мы сделаем это вместе (он инвестирует, например), либо придётся попрощаться. Но Канье просто бог, мы — никто, поэтому он попрощался. Мы ушли.

Позже Канье много работал с женой Ким Кардашьян, которая начала соревноваться со своей сестрой Кайли. Мы делали упаковки для их семьи. Денег тоже было не особо, так что два года назад переключились полностью на Lot.

Ты говорил на лекции, что Уэст мог дать на задачу всего 20 минут. Почему ты считаешь это нормальным?

Смотря кто. Если какой-то лох, то пусть сам рисует, а если Канье, то нормально.

То есть всё зависит лишь от статуса?

Конечно, от уровня человека. Просто ты пришлёшь Канье, он скажет — да или нет. Он знает точно, как должно быть, поэтому он не хочет тратить ни своё, ни твоё время. Он тебя щадит. Я просто знаю это.

Ты работаешь с молодым дизайнером: он сидит неделями, задрачивает пиксель, а ты говоришь, что он ещё не на том уровне, пусть хотя бы эскиз пришлёт.

Пункт в манифесте о корпорациях появился после Airbnb?

Однозначно. Я начал делать Lot и была одна задача: не деньги заработать или что-то доказать кому-то.

Я подумал, что вот Вадик из Тольятти, у него была мечта уехать в Америку, попасть в крутую компанию на самую крутую работу. Он это сделал. И убежал оттуда и потом ещё год отходил от этого. Если бы я начал делать всё сейчас по тем же правилам общества, то это привело бы вновь к тому же условному Airbnb.

Соответственно, другой Вадик через 10 лет будет так же в жопе, поэтому я должен сделать компанию, которая через 10 лет сможет нанять этого Вадика, и он в ней останется. Это значит, что нужно изменить все правила, которые меня не устраивали, например, зарплата — это рабство.

А на что тогда жить?

Бюджет, какие-то другие контракты, совместные инвестиции, партнёрства.

Тогда может быть вариант, что ты нанял сотрудника и полностью обеспечиваешь: платишь за квартиру, еду, путешествия?

Да, супер, идеально. Или говоришь, что я буду платить за твою еду, вот тебе ещё кусок компании. Получится — окей, нет — всё.

Людям кажется, что у меня зарплата маленькая. У меня была очень большая зарплата: она точно так же уходит в ноль, и ты точно так же себя ненавидишь.

То есть деньги не делают тебя счастливым?

Зарплата не делает счастливым, деньги — делают, потому что в Airbnb все идеи, которые сейчас есть, были сделаны в этот инкубационный период, когда у тебя неограниченный ресурс — ты не думаешь про аренду, еду, здоровье, выживание.

То, что люди сейчас смотрят, восхищаются этим Lot и так далее — это не гениальность, а большие бюджеты Airbnb, которые позволили мне раскрыться. Не гениальность идеи, а логическая хрень.

Бюджеты позволили, как санаторий, отдохнуть и раскрыться, убрать все проблемы, вдоволь наесться и напиться, иметь лучшее оборудование, чтобы не думать, что что-то долго рендерится. Тебе показали, как выглядит создание без ограничений.

Получается, либо у тебя нет денег — и это свобода, либо неограниченное их количество — тоже свобода. Посередине — тюрьма.

Почему без денег — свобода? Это же выживание.

Нечего терять. Ты рискованнее, у тебя больше идей. Я по себе знаю, что идеи, когда у тебя ноль денег или когда неограниченный бюджет, — одинаковы, а когда ты посередине, то это не работает. Для меня.

Нет конфликта в том, что ты по манифесту против корпораций, но при этом фанат Apple и Braun?

Корпорации — как способ организации людей. Первый — деревня против деревни. У вас хорошо сено получается, а у нас — коровы, давайте обмен. Вот первая корпорация.

Потом Генри Форд. Он дал многим людям тупо одежду, еду и гигиену, до этого они просто валялись пьяными и нищими на улице.

Позже он стал платить деньгами. Глобально процесс работы на компании всё тот же — приходи работать за еду и униформу.

Единственное, со временем стали придумывать миссии и глубокие смыслы. Люди начали идти на работу не только за зарплату, но и потому что верят в идею.

Если что, я очень грубым языком говорю, потому что книжек не читаю. Стараюсь оставаться максимально необразованным, потому что это лучшее для создания нового.

Вот, например, опенспейсы. Когда ты работаешь в Airbnb, то ты чётко понимаешь, зачем это сделано. Это не для комфорта, а потому что рабочее место — дорого.

В моё время Airbnb нанимал на работу по 15–20 человек в неделю — текучка очень большая. Без опенспейса все это будут видеть и не будут там работать. Это обман, как и всё остальное там.

Хочется сделать Airbnb, но для людей. Когда у Airbnb пошла миллиардная прибыль, то хосты (те, кто принимает гостей и сдаёт недвижимость через сервис, — vc.ru) попросили поделиться доходом. Airbnb сказал, что простите, но нет. То же самое сделал Uber. Поэтому они больше не используют термин sharing economy.

Если люди участвуют в компаниях, как водители Uber или хосты в Airbnb, то они должны стать партнёрами, действительно получить часть компании. Это очень сложно сделать.

Следующая компания должна быть иная: людей нанимают не потому что проработали год в Facebook или другой крупной компании, а потому что тупо хорошие люди.

У нас сейчас все про soft и hard skills говорят.

Навыки не нужны. Я по опыту Airbnb вижу, что люди, которые с навыками, в основном делают говно. Те, кто реально может что-то делать, обычно молча сидят.

Кто мог представить в наше время, что появятся Instagram или YouTube? Какие там навыки, если шестнадцатилетний блогер с миллионом долларов на счету? Или человек, который сидел в математическом университете, увидел в формуле какую-то вещь, провёл два года в исследованиях, создал какой-то продукт и открыл компанию?

Нет никакого навыка. Это желание и видение. Про навыки говорят люди, у которых навыков на самом деле нет.

Мне интересно, почему в манифесте так тепло написано про Лос-Анджелес? Там совет туда переехать.

Люди считают, что Лос-Анджелес — это фейк, но это единственное true-место на Земле.

Ты всю жизнь живёшь и думаешь, что ты такой-то, и только в Лос-Анджелесе ты понимаешь, что другой. Многое завязано на бытовом страхе — аренда, еда, нарядиться, как на тебя посмотрят, воспримут. Москва, Нью-Йорк — одно и то же, очень чёткие правила игры: чем ты ближе к центру живёшь или чем дороже ботинки, тем ты круче.

В Лос-Анджелесе нет центра, нет элитных мест, там деревня — как дом престарелых. Но самое главное — там нет разницы в погоде. В какой-то момент у тебя начинает плыть крыша, потому что не надо бороться за существование.

Ты начинаешь понимать, что всё, что ты делал, — это было ради того, чтобы аренду заплатил или чтобы на тебя нормально смотрели другие. Начинаешь постепенно приходить к тому, чего по-настоящему хочешь.

Я наблюдал много людей, которые переезжают в Лос-Анджелес и через пару месяцев либо ломаются, либо остаются и становятся абсолютно другим. Я сам стал совершенно другим, потому что просто там был, а не потому что делал что-то особенное. Я находился в месте, которое от меня ничего не требовало: хочешь — живи на улице, хочешь — умирай, хочешь — делай что-то. Там никто тебя не пушит, как здесь, что я никто или я кто-то.

И это дёшево. Дешевле, чем Москва. А работу можно найти.

Я смотрю на этих быков в Москве на супертачках, дети ходят в тех же Balenciaga. Я не считаю чужие деньги, это к тому, что это инвестиции не в то место. Можно инвестировать в себя, уехать в Лос-Анджелес с бюджетом в $5000 и полностью измениться: найти себя, работу, делать всё что угодно.

Хотя на самом деле необязательно именно в Лос-Анджелес. Просто не надо сидеть в Москве.

В чём была главная трудность при создании Lot?

Она и сейчас есть. В том, что не верят люди.

Во что не верят?

Да во всё, оказывается. Мы начали делать Lot, и ещё три года назад про нас говорили, что это арт-проект, это шутка, не будет работать. Сейчас же в России появились какие-то подделки под Lot.

Сколько сейчас подписчиков у Lot?

Не могу сказать.

Это сотни, тысячи?

Тысячи.

И никто до сих пор не верит. Смешно то, что те, кто не верит сейчас, поверили в первую версию Lot. Когда мы сейчас говорим им, что будет дальше, они отвечают: «Такое не может работать». Ужаснее всего, когда это происходит внутри команды. Самое сложное — ежедневно доказывать людям, что ты не сумасшедший.

У меня формируется какой-то образ жертвы из моих ответов, но на самом деле всё круто.

Почему вы стали продавать отдельные товары в розницу, а не только по подписке?

Потому что миссия Lot всегда была в том, чтобы это был масс-маркет. Почему мы так дёшево делаем эти продукты? Почему они очень простого качества? Потому что идея не в том, что ты элита, а в том, что ты обычный человек, можешь купить Lot и в нём ходить.

Но мы быстро выяснили, что весь сайт ку-ку, он и мы сами с понтом, а подписка в духе проверки: достаточно ли ты умный, чтобы понять что к чему. Фильтр, к сожалению, стал опять таким, что ты элита или не элита.

Мы видим, что нас покупает всё та же тусовка в Москве или Нью-Йорке, которая ничего не делает, но у неё есть деньги. Эти люди говорят: «Я понимаю, а вот эти — не понимают». У меня нет к ним претензий, всё окей, но я заметил это и сразу решил, что надо это срочно заканчивать.

Мы тут же открыли продажу, потому что подписка — это лишь инструмент, чтобы показать, как это должно быть. У подписки свои преимущества: точное понимание, сколько нужно производить, у людей есть гарантия, продажа ежемесячная.

Вообще, покупка — старый и затратный для всех концепт, потому что нужно думать, сколько произвести, как всё продать, потребитель тоже ошибается в выборе товара. Я понимаю ещё автомобиль, но базовые вещи можно по подписке.

Сейчас вот рухнет всё из-за коронавируса и будет одна подписка, как YouTube, Spotify, Netflix и прочее. Всё уйдёт в сервисы.

Как раз про коронавирус. Я знаю, что из-за него последние три месяца Lot не доставляет пользователям продукты — производства в Китае приостановили работу.

Да это мелочи. Просто публично всё стало, не можем скрывать, что жопа. Но когда ты делаешь компанию, то у тебя каждый месяц какой-то коллапс. Поэтому не то чтобы у нас сейчас весь бизнес из-за этого рухнет, а просто что-то поменяется, и всё.

В целом Lot в прибыли или нет?

Невозможно быть в прибыли. Спросите у какого-нибудь Илона Маска, в прибыли он или нет. Как можно спрашивать нас об этом? Конечно нет. Это невозможно. Мы же не картошку продаём.

Но хочется же к этому прийти?

Вот когда будут миллионы юзеров, тогда и прибыль будет. Amazon же только недавно вышел в плюс и заплатил инвесторам, до этого всё уходило обратно в бизнес.

Выходит, вы работаете в основном на деньги инвесторов. Ты как-то говорил, что зачем инвесторам знать, на каком языке написан софт, их не должно это волновать. Кто тогда вообще готов вкладывать в Lot?

Я хочу, чтобы в Lot вложились люди, которые понимают, что мы делаем, без моих рассказов. То, что мы показали, намного глубже, чем я смогу когда-либо рассказать. Если ты инвестор, который говорит, что за будущее, то просто открой Instagram, Google, поговори с двумя людьми и увидишь, что мы сделали.

Важнее то, какая задача у инвестора. Заработать деньги — это одна категория, сделать крутой продукт — вторая, мир изменить и что-то новое создать — третья. Мы выбираем третью опцию, поэтому заработать и про продукт — на втором и третьих местах.

То, что мы делаем, — это будущее, когда не будет доллара, рубля, инвесторов несчастных, а будет общество, которое живёт в децентрализованном мире, когда компании не фашисты, а сделаны для людей. Если ты не веришь в это, то ты не наш инвестор.

Так кто у вас инвесторы?

Только друзья. Тёма, например. Он друг и болельщик, как и другие.

Инвесторы в основном из России?

Нет, из Airbnb ещё.

Вот про Тёму много что плохого говорят, но я общаюсь с этими самыми крутыми инвесторами, которые все понятия знают, все фразы правильные, но врут же по итогу! Как доходит до дела, то все ссут.

Помню, я написал Тёме, что есть возможность инвестировать. Он написал, что да, не вопрос, куда закинуть? Много закинул. Он просто сделал, сказал, что я тебе верю, пошли. Он не спрашивал о том, когда эти деньги вернутся.

Остальные инвесторы — такие же рабы, работают на своих боссов и боятся. Не надо называть нас своим интересом или инвестиционной возможностью.

Ты ещё говорил на лекции, что страдаешь, когда создаёшь что-то. Многие сдаются в какой-то момент и перекладывают эту боль на пользователя. Наверняка в Lot тоже такое было?

Конечно. Это происходит в момент роста.

Сложный момент — делегирование. Когда ты перфекционист, то это ад. Ты должен сознательно позволить людям сделать ошибки, зная как правильно, но знаешь, что компания — не ты, а группа людей.

Самое сложное — остаться на пути, но дать людям ошибиться, а ещё самому сделать ошибки. Ты делаешь дизайн и пишешь письма, а потом передаёшь это другим, а для себя берёшь другую роль. В итоге и у тебя новые задачи, и у других тоже.

В этот момент роста происходят неизбежные провалы, но они происходят не из-за того, что ты забил, а потому что не знаешь, как правильно.

У вас приходят персонализированные вещи — с номером, именем и фамилией. Как вы смогли это выстроить?

Большая работа моих партнёров в Китае.

Как это устроено?

Фабрики разные, но в Китае есть наш офис, куда всё стекается, мы сортируем, персонализируем вручную, потому что небольшие масштабы, упаковываем, отправляем. Наш софт даже говорит, сколько по имеющейся статистике нужно будет заказать носков в следующем месяце.

Вообще, этот софт должен со временем убрать людей между производителем и потребителем, чтобы было проще. Но масштаб нужен большой, это сложно.

Было ощущение, что в самом начале были проблемы с качеством, например, одежды.

Мы просили людей постить всё, даже сломанные вещи. Если по приложению можно собрать статистику, как люди им пользуются, то с офлайн-вещами такого нет. Как узнать про них на расстоянии? Либо встроить какой-то датчик или попросить публиковать в интернете.

Или вот когда обычно приходит запрос в клиентскую поддержку, то его стараются как можно быстрее решить и закрыть. Мне кажется, что это неправильно.

Мы строим отношения, человек с нами надолго. Когда кто-то напишет о проблемах с носками, то скажем, что отправим новые носки, а заодно спросим, как дела, а что ещё нового, а вот есть ещё такой продукт, давай его ещё тебе дошлём.

Это очень дорого обслуживать, но благодаря этому мы видим, что люди с нами сидят по 12–24 месяца. Это большая победа.

Ты говоришь о том, как вы узнаёте про проблемы с продуктами, но как их решаете?

Там всё понятно. У тебя есть небольшое количество денег на футболку — она хуже, больше пользователей — лучше фабрика. С масштабами приходят качество и скорость.

Следующий шаг Lot — это что?

Это построение команды. Сейчас в ней около двадцати человек.

Сложность команды в том, что мы можем её построить, как это было тысячу раз, но что будет в результате? То же самое. Поэтому нужно новое, но непонятно, как это сделать. В одну сторону — ломается, в другую — тоже. И так постоянно.

А более приземлённо — мы стали делать дом на колёсах.

Для меня Lot — автомобиль. Нам пишут, почему вы не можете сфокусироваться только на шине? Но у нас автомобиль: посадка, воздух, запах, как музыка играет, а не только движок. Это впечатления, опыт от всего целиком.

Наш Ark-1 (креативным директором проекта выступает Артемий Лебедев — vc.ru) — способ показать, зачем всё это было, показать, что всё прошлое из нашего проекта можно встроить сюда. Это картина — можно уехать, путешествовать, быть свободным, работать удаленно и так далее. Простым продуктом мы создаём понятный символ для Lot.

Какой мир будет через 10 лет?

Мир будет на новом движке — искусственном интеллекте. Всё нам известное поменяется. Сейчас только начало. Не будет зарплат. Жизнь будет как YouTube — ты живёшь жизнь, и приходят деньги, а если живёшь нечестно и неправильно, то они не приходят.

Новое поколение, которому будет в 2030 году 20 лет, не будет работать на тех же работах, что их родители. Они не хотят быть в тюрьме. Технологии станут чем-то таким же, как вода или электричество, они просто будут вокруг.

Много поколений назад надо было вырастить корову, поить её, кормить, потом убить, чтобы съесть, побить жену, чтобы всё работало. Сейчас нет этого всего. Сейчас мы лучше живём.

Свет просто включил, мужчины и женщины равны, корову резать больше не нужно — и вообще, оказывается, мясо есть необязательно. Думаю, всё сводится к базовым вещам — любви и отношениям.

Как бы ты описал культуру, которую транслируешь?

Задача — убрать враньё, полностью.

То есть даже полуправду ты не приемлешь?

Нет, если убрать враньё, то всем проще. Но это сложно сделать, потому что люди врут не другим, а себе. И убрать враньё — это не значит, что я буду честным перед мамой, братом, женой, а буду смотреть в зеркало и говорить правду себе.

Кто ты? Что ты хочешь? Это то, что ты хотел? Если ответ нет, то ты не сможешь дальше так продолжать и изменишь свою жизнь.

Это касается работы, дизайна, отношений с людьми — везде нужно говорить правду, и тогда всё пойдёт хорошо. Как оказалось, мало кто говорит правду. Я сам хочу это делать больше, но для этого нужны другие люди — сложно, опасно и одиноко говорить и делать правду.

Почему?

Потому что очень страшно одному. Ты говоришь правду, выходишь на улицу, а все врут. Очень часто ты ловишь себя на мысли, что я бы это сказал, сделал, прыгнул — если бы все это сделали.

Если ты хочешь сделать что-то хорошее и красивое, то есть только один способ — говорить и делать правду, как должно быть по-настоящему.

Оказалось, что ни семья, ни близкие не могут тебе в этом помочь, к сожалению, потому что у всех своя цель, все хотят от тебя что-то получить.

Поэтому нужно организовать людей, сделать так, чтобы была команда, которая вместе с тобой делала бы автомобиль, дом, продукт, компанию. Здесь самое сложное: деньги, кто босс, кто главный, а кто не главный. И если нет правды в этой организации, я испытываю это каждый день, то ничего не будет, хоть убей.

Обычно встаёт вопрос: врать вместе с остальными или быть честным и остаться одному. Поэтому я пытаюсь во время работы, особенно, когда надо найти людей в команду, выбивать из них только правду, чтобы собрать тех, кто честен.

Когда вокруг плохие люди и они врут, в итоге они начинают тобой манипулировать. Очень сложно найти людей, которые unconditional love («безусловная любовь» — vc.ru) и которые переживают о деле, а не говорят и делают что-то только для получения личной выгоды. Это трудно заметить.

Тут ещё страшно не только говорить правду, но и принимать её.

Для этого нужны правильные люди, которые скажут правду, чтобы именно помочь тебе. Люди вокруг зачастую не позволяют тебе расти.

Меня больше всего бесит, когда ты предлагаешь что-то, а человек спрашивает, уверен ли ты.

Но это должна быть решительность, не все люди такие.

Тогда зачем делать дела, если ты нерешительный? Иди тогда работай на почте. Там тебе всё сказано. Или кофе наливай — тоже не надо ничего решать.

Если ты создаёшь дело или сидишь с человеком, который его создаёт, то ты не имеешь право такое говорить.

Это как на войне: все стоят в окопе, все побежали, а один говорит: «Так, секунду, я побегу, а там ведь пули». Так не может быть — мы все пожали руки, договорились, что готовы умереть, всё.

Получается, что когда твой прогресс не идёт вверх, то ты начинаешь винить себя, что не везёт, не получается. Как выходец из России, научившийся чуть-чуть за границей, я скажу, что горькая правда в том, что надо отрезать людей, которые тянут тебя вниз.

Они делают это не тем, что тебя обзывают или ругают, а тем, что в тебе сомневаются, даже на секунду, даже если это семья или если ты сидишь с человеком и чувствуешь, что что-то не так. Это единственное, что тормозит. Не вирус, не курс доллара, а неверие в тебя и в них самих.

Иначе это как ты подстригся, а тебе говорят: «Ну, не знаю...» Зачем? Ты уже подстригся, принял это решение для себя. Всё, что может сказать тебе человек: «Это так красиво, кайф». Если ты говоришь что-то другое, то ты плохой друг.

Если тебе не нравится, но делаешь комплимент, то это уже ложь, разве нет?

Какая разница — нравится или нет. Это не ложь. Это не их дело, но раз они рядом, то они должны принимать тебя таким, какой ты есть. Враньё — это когда человек говорит, что у тебя хорошая причёска, чтобы получить от тебя выгоду, а не потому что любит тебя.

То есть чтобы быть хорошим дизайнером, нужно быть хорошим человеком. Так как им ещё раз стать?

Говорить правду. Всё, что я сейчас говорил, знаешь как сложно? Выйти потом ещё на улицу после этого интервью и себя не мучить, а то или не то сказал, а можно так было говорить или нет.

Ты склонен к саморефлексии.

Я был, сейчас уже нет. Просто нужно говорить как есть.

Это ведь всё равно страшно.

Очень, но пара упражнений — и становится пофигу.

#lapka #airbnb #lot2046