Деревня на миллион

Экс-совладелец провайдера InterZet Камиль Хайруллин планирует потратить до $1 млн, чтобы спасти родную деревню от вымирания. Эти деньги пойдут на поддержку предпринимателей, которые перевезут бизнес в Султаново и создадут рабочие места.

Бывший совладелец интернет-провайдера InterZet Камиль Хайруллин решил возродить родную деревню Султаново, в которой осталось 170 жителей. Сейчас в населённом пункте нет работы, и молодёжь уезжает в областной центр — Челябинск.

Хайруллин планирует привлечь в Султаново фермеров и предпринимателей, чтобы создать рабочие места. Взамен он предлагает помощь в развитии компаний и бесплатное жильё. На эти цели он готов потратить до 20 млн рублей на первом этапе и до $1 млн, если проект получит развитие.

Хайруллин не планирует зарабатывать на деревне, но ожидает, что проект выйдет на самоокупаемость. С апреля 2018 года он уже вложил в Султаново около 8 млн рублей: помог местной жительнице оборудовать сыроварню, построил три дома, а также начал обустраивать ферму для предпринимателя из Челябинска.

В интервью vc.ru он рассказал:

Какой вы запомнили деревню в детстве?

Весёлое было время. Детей много — в каждом доме. В нашей семье семь детей, в других домах — где чуть больше, где чуть меньше. Телевизоров не было, вот мы сами себя и развлекали: то в войнушку играли, то в лапту, то в футбол: скидывались, футбольный мячик покупали, поле делали.

Самое главное-то — чтобы родители домой не загнали. Деревенский ребёнок — он же постоянно в труде: воду принеси, за скотиной присмотри, дров напили. Или учится, или играет.

Но помню, что люди начали уезжать из деревни, ещё когда я был маленьким — в 1960-х годах. Тогда же ведь тоже никто на деревню особого внимания не обращал, и всё было достаточно грустно: улицы грязные, люди всё время в сапогах.

В каком году вы уехали из Султаново?

В 1976 году — в Советскую армию. Служил в ракетных войсках, а после — переехал в Ленинград и поступил в Инженерно-экономический институт. Потом женился, завёл детей — и с тех пор здесь живу.

А как стали предпринимателем?

В конце 1980-х годов я работал сантехником в строительном кооперативе — учился работать у первых предпринимателей. Они предлагали мне партнёрство, но я отказался. А через некоторое время организовал свой строительный кооператив.

В 1990-е годы стал заниматься коммерческой недвижимостью в Санкт-Петербурге — переоформлял жилые помещения на первых этажах в нежилые. Затем ко мне обратился знакомый и предложил стать одним из соинвесторов провайдера InterZet.

Мне особенно приятно, что я занимался развитием интернета в России — это одна из тех сфер бизнеса, которая принесла людям пользу. В том числе благодаря нашей компании Россия лет на десять опережает Германию по развитию интернета для частных клиентов.

При равной скорости подключения месячная стоимость интернета в Германии будет гораздо выше, потому что в каждый дом там оптоволокно не заведено, в отличие от России.

В 2014 году «Дом.ру» купил InterZet, я продал долю и вышел из бизнеса. Сейчас у меня компаний нет, я отдыхаю и живу за счёт пассивного дохода от инвестиций в ценные бумаги и вклады.

В какой момент вы поняли, что Султаново умирает?

Я это видел и раньше — в молодости. Все, кто мог, уезжали из деревни. Но в конце марта 2018 года я понял, что у меня достаточно ресурсов, чтобы помочь деревне.

В апреле я собрал местных жителей в сельском клубе и спросил, что нужно сделать в первую очередь. Они ответили: «Найти фельдшера». Фельдшерский пункт в деревне был, но не работал последние три года.

В Султаново сейчас остались в основном жители предпенсионного возраста, им необходимо медицинское наблюдение. Сейчас им приходится ездить в другой населённый пункт, брать направление на анализы, потом ехать в больницу и так далее. Автобуса, маршрутки или электрички, на которых можно добраться до больницы, нет — им приходится искать разные способы.

В итоге нашли фельдшера?

У нас был опыт, когда отозвался мужчина из Перми, но потом куда-то пропал, мы так расстроились. Но потом нашли ещё двух кандидаток. Одна из Челябинска, её зовут Динара. У неё есть взрослый 18-летний сын, но она планирует переехать и взять пятерых приёмных детей. Другая — Анастасия, — живёт в Магнитогорске, у неё муж слесарь и двое детей.

Мы сейчас ждём, кто согласится первым. Хотим, чтобы в деревне был квалифицированный доктор, и он там будет.

Как только врач устроится на работу, мы обратимся в региональный минздрав и попросим оформить его по программе «Земский фельдшер», чтобы он по закону получил соответствующие деньги на переезд, а также будем настаивать на модернизации фельдшерского пункта.

А сколько всего человек живёт в Султаново?

170. Как я уже сказал, большинство — люди предпенсионного возраста. Молодых мало. Сами представьте: в школе учится два-три ребёнка, а в детском садике — восемь. И всё.

Ваша цель — возродить деревню. Какой план?

Сейчас в деревне нет работы. Если бы местные жители никуда не ездили и не получали бы пенсию — я не понимаю, на что бы они жили. И понятно, почему уезжает молодёжь.

Поэтому я хочу привлечь в Султаново предпринимателей, которые создадут прибыльные хозяйства. Я готов обеспечить их жильём, деньгами и другими ресурсами.

Это должны быть люди, которые производят продукцию, обмениваются ей и реализуют излишки на рынках крупных городов и окрёстных районов. Они будут получать от реализации деньги и тратить их на развитие собственного производства.

Тогда появятся рабочие места для людей. Сейчас люди уезжают не потому, что в городе лучше, а потому, что у них нет шансов остаться в деревне.

А вы пробовали работать с местными жителями? Предлагать им деньги на развитие хозяйств?

Пробовали, но многие не решаются идти в бизнес — боятся ответственности. Мы воодушевляли их, чтобы они поговорили со своими детьми и родственниками. Всё же это надёжнее: хочется, чтобы в деревню возвращались родные люди.

Мы бы сэкономили массу времени, если бы сразу начали искать людей со стороны. Но мы идём с закрытыми глазами, у нас перед глазами нет примеров успешного возрождения деревни.

Приходится приобретать свой собственный опыт, и он говорит о том, что большинство местных жителей сейчас, к сожалению, не готовы заниматься предпринимательской деятельностью.

Есть единичные примеры: мы помогли местной жительнице открыть свою сыроварню «Сырная юрта». У неё уже было помещение, мы оснастили его оборудованием. Купили котёл, формы, холодильники, генератор, кондиционеры, сделали ремонт. На это потратили около 1 млн рублей.

А ещё наняли на постоянную работу профессионального технолога молочного производства из Екатеринбурга. Она будет ставить весь процесс, завтра заступает на работу. Будет обучать всех желающих местных жителей своему ремеслу.

Мы поняли, что сыры, которые делаются на любительском уровне, в обычных холодильниках не сохранишь. Чтобы делать сыры, которые нуждаются в вызревании, мы заказали в Миассе специальную камеру.

Это отдельное модульное здание, которое содержит холодильное оборудование, озонатор и увлажнитель. Оно обошлось нам в 1,2 млн рублей. С учётом консультантов, которые приезжали обучать сыровара, общая сумма расходов на сыроварню составляет 2,5 млн рублей.

Удалось привлечь предпринимателей в деревню?

К нам сейчас обратился мужчина из Челябинска. Он планирует открыть свою ферму. Мы купим ему 20 коров и лошадь. Пока что приобрели и утеплили ангар, поставили туда стеклопакеты, дверь, сделали межевание земли и установили забор.

В течение двух-трёх недель будем укомплектовывать эту ферму доильными аппаратами и всем остальным. Пока вложили небольшие средства — 1,5 млн.

А сколько всего вложили в проект?

Я потратил 7-8 млн рублей, точно ещё не подводил итоги. Но вообще, первый рубеж — 20 млн рублей. Второй рубеж — $1 млн.

Сейчас мы строим дома для переселенцев. Всего планируем построить двадцать домов, три уже готовы, там остались только внутренние отделочные работы.

Это дома шесть метров на восемь метров из соснового сруба с отоплением, печкой, канализацией, внутри есть тёплая вода. Там сделано всё, чтобы человек приехал и комфортно жил. Ему нужно будет только выбрать и купить мебель. Но если у человека действительно интересный бизнес или нет лишних денег на покупку мебели, мы поможем.

Что вы предлагаете людям, которые хотят приехать и развивать Султаново?

Сейчас мы видим несколько этапов заселения Султаново. На первом нам требуются люди, у которых помимо инициативы есть опыт ведения хозяйства, а в идеале — существующее хозяйство, прежде всего сельскохозяйственное.

Мы считаем так: были бы люди желающие. Если найдутся — им в руки весь карт-бланш: деньги, земля, сядем за стол и договоримся. Но одного желания мало.

Например, если нам напишет начинающий фермер, у которого две коровы, и попросит 10 млн рублей, чтобы купить 100 коров, мы, вероятно, откажем. У него не будет достаточно опыта, чтобы масштабировать мини-ферму и успешно заниматься бизнесом: у него начнётся падёж.

Что значит — содержать стадо? Заготавливать корма, подбирать рацион, правильно кормить, следить за условиями содержания, проводить ветеринарные обследования, делать прививки, следить за условиями хранения продукции — там столько всяких вопросов.

Если фермер держит одну корову для себя, возможно, для него это выгодно, и он закрывает часть потребностей. Но если он планирует превратить хозяйство в бизнес и у него нет чёткого бизнес-плана — как развивать хозяйство, реализовывать или перерабатывать продукцию, этот бизнес может легко стать убыточным.

Нам будет жалко не то, что деньги прогорят, а то, что ими мог бы воспользоваться другой человек, который точно знает, как масштабировать бизнес.

Другое дело, если к нам обратится фермер с 40 коровами, который хочет стадо в 240 голов. Наверняка он управится с ним, потому что принцип содержания 40 коров уже предусматривает определённые технологические процессы, которые можно так же применять, только в другом масштабе.

Он понимает, сколько человек нужно для обслуживания, как кормить животных, где хранить корма и так далее. Только всё в чуть большем объёме.

Сколько вы готовы вложить в такое хозяйство?

Размер поддержки будет оговариваться индивидуально — в зависимости от того, какую социальную нагрузку даст бизнес для Султаново. Нам нужны такие люди, которые смогут создать в деревне много рабочих мест.

Сейчас мы можем сказать, что любой предприниматель может рассчитывать на поддержку в миллионы рублей. Другой вопрос, что у него сейчас есть. Чем он может гарантировать, что освоит эти деньги правильно, не как стартап, который прогорит без выхлопа?

У меня есть принцип, который я буду соблюдать: помогать тем, кто развивается, к чему-то стремятся, прикладывают усилия, но чтобы достичь цель им чуть-чуть не хватает.

Планируете ли вы зарабатывать на этом проекте или это благотворительность?

Проект состоит из двух частей. С одной стороны, это благотворительность, потому что я уже вложил часть денег — они в деревне навсегда останутся, вне зависимости от того, выстрелит проект или нет.

С другой стороны, мне хотелось бы, чтобы со временем проект прокармливал себя сам. У меня есть команда, которая им занимается, не только в Султаново, — ей нужно платить зарплату.

Я не думаю, что в конечном счёте мне оттуда прибудут какие-то деньги. Но мне хочется, чтобы в будущем этот проект у меня денег не просил. И я категорически не хочу становиться совладельцем компаний, которые будут открываться в Султаново.

А есть идеи, на чём именно зарабатывать?

Я не стратег. Мы готовы слушать всех, кто придёт к нам с какими-то идеями, и будем вкладываться в понятные вещи понятных нам людей. Сперва — в сельское хозяйство. Понятно, что оно не принесёт нам сверхдоходов. Но хотя бы оживит ситуацию в деревне: появятся рабочие места, детей станет больше.

А так, если бы удалось привлечь изобретателей, новаторов и прочих, было бы классно.

Давайте представим, что к вам переехали фермеры, и в Султаново появился десяток прибыльных хозяйств. А что дальше?

Я твёрдо стоящий на земле человек, не фантазёр. Привык: сделаю шаг и смотрю, куда сделать второй. Конечного проекта деревни через пять, десять двадцать лет у меня нет.

Прежде всего потому, что нет модели, на которую можно было бы ориентироваться и сказать: «Вот это удачный шаблон, повторим этот опыт». Проект Султаново сейчас, к сожалению или счастью, идёт каким-то своим путём, причём, возможно, не слишком эффективным и достаточно дорогим.

Мы пробуем и делаем что-то впервые, и это сопряжено с большим количеством ошибок и лишних трат. У нас есть примерные концепции развития, которые предлагают разные люди.

Например — проект, связанный с историческим местоположением Султаново и его историческими корнями. Возможно, у нас получится сделать культурно-туристический проект с башкирскими и уральскими мотивами, чтобы можно было организовать эко-туризм.

Люди смогут приехать и ощутить историческую атмосферу места и аграрную сторону жизни деревни: попробовать овощи с грядки или сделать что-то своими руками.

Есть и другой формат — ребята строят в Подмосковье коттеджный посёлок Silicon Valley, где программисты могут бесплатно жить и работать. У них что-то вроде коворкинга.

Идея достаточно сыроватая, но интересная, потому что подразумевает ряд мероприятий для программистов, новые знакомства, обучение, мастер-классы и так далее.

Этот проект мне больше всего нравится — я мечтаю, чтобы в Султаново жили не только люди, которые занимаются сельским хозяйством, но и те, кто имеет прямое отношение к современным технологиям.

Если это будут люди современных профессий — дизайнеры, программисты и так далее. Если они будут заниматься удалённой работой и жить в деревне, то это будет для нас очень много значить.

Мне нравится ваша идея, но не могу не покритиковать…

И это нормально. Я много критики слышу. Если не относиться к вещам критически, ничего не получится. Нужно уметь обосновать проект: убедишь — не убедишь, это второй вопрос.

Отчасти я считаю себя целевой аудиторией. Мне нравится думать, что в один прекрасный день я куплю дом в небольшом селе и буду работать удалённо. Но я прекрасно понимаю, что это утопия: я привык к городскому комфорту, и жизнь в деревне меня быстро утомит. Какие условия вы хотите создать для людей умственного труда, чтобы им захотелось переехать в Султаново?

Мне кажется, что люди, которые комфортно живут в крупных городах, — это, скорее всего, не наша целевая аудитория. В Москве бюджетные деньги льются как из рога изобилия: там на одну тротуарную плитку тратится столько, сколько на поддержку сельского хозяйства в России. Это совсем другая планета, это даже не Россия.

Никто адаптироваться, конечно, не сможет. Другое дело, что люди разные. Есть люди, для которых более значим чистый воздух, отсутствие суеты. Вот наша целевая аудитория. А так, с городом, конечно, состязаться сложно.

Они не могут попробовать жизнь в деревне, потому что это достаточно серьёзный проект по выходу из зоны комфорта. Чтобы жить в своём деревенском доме, нужно провести огромную работу над своим восприятием мира.

Если говорить о Султаново через десять-двадцать лет, то наша цель — создать такое место, куда городской человек сможет переехать без стресса.

Что для этого потребуется сделать?

Приблизить уровень проживания в деревне к городской жизни. Это не удастся сделать во всём, но мы стараемся сделать это в некоторых факторах.

Например, в медицине — чтобы она была доступна. Да, мы не сможем построить там больницу, но первый шаг, с которого мы начали, — это поиск фельдшера с достаточно серьёзным образованием и портфолио, который смог бы там оказывать не просто базовую первую помощь, а квалифицированную.

Ещё одна сфера — коммуникации. Мы боялись, что в деревне не будет интернета. Но благодаря федеральной программе и региональным властям Челябинской области сейчас туда тянут высокоскоростной интернет.

В течение месяца обещают закончить работу и подключить все муниципальные объекты: клуб, библиотеку, школу. Когда появится подключение — это даст инструменты, которыми привык пользоваться городской человек.

В будущем у нас должны появиться уникальные способы проведения досуга. Султаново стоит на берегу озера Сагишты, туда приезжает множество рыбаков из Екатеринбурга, в том числе рыбаки-спортсмены. Возможно, у нас появится база отдыха, будем регулярно проводить соревнования.

Или мастер-классы и другие мероприятия. Мы сейчас рассматриваем вариант, чтобы весной-летом привезти на мастер-класс какого-нибудь европейского сыровара, скажем, из Италии.

Чтобы другие сыровары из Челябинской области и других регионов России могли приехать туда и послушать, как он учит варить определённый сорт сыра.

Такие мероприятия могут дать больше преимуществ для городских жителей, чем они думают, представляя жизнь в деревне.

А зачем Султаново программисты? Чтобы работать удалённо, тратить эти деньги в селе и стимулировать спрос на продукцию сельского хозяйства, как завещал Кейнс?

Конечная цель нашего проекта стоит чуть шире, чем просто облагородить Султаново. Мы взяли эту деревню в качестве отправной точки, чтобы хоть на сантиметр сместить вектор направления и затормозить умирание деревень по всей России.

Потому что большой отток молодёжи и людей идёт в города, и в деревнях не остаётся людей, которые могли бы работать. И обратно в деревню, к сожалению, не возвращаются.

Если бы удалось создать деревню, где в роли фермеров были бы современные и образованные люди, то это могло бы вырастить другой стереотип в голове у людей и привлечь в деревню больше молодёжи, которая сейчас не едет в том числе потому, что это кажется им немодным или несовременным.

Сейчас существует стереотип о культурном и образовательном уровне людей, проживающих в деревне. Что они недалёкие, девять классов закончили, работают трактористами и доярками.

Если бы люди с высшим образованием, которые разбираются в самых современных технологиях, могли жить в деревне, то это точно подняло бы и культурный и образовательный уровень села в будущем.

А кроме того, мы могли бы живым примером показать, что прилагательное «деревенский» — это не характеристика образования или культуры, а просто обозначение локации.

Кому-то удобно находиться в городе и одновременно поддерживать много связей, а кому-то — держать дистанцию, например, интровертам. Мы хотим, чтобы деревня стала отражением способа коммуникации человека с внешним миром.

В деревне есть газ?

Нет. При том, что в соседних деревнях есть. Местные жители писали об этом администрации района с 2013 года. Это острая проблема и боюсь, что силами районной администрации её не решить, тут нужно волевое решение со стороны губератора Челябинской области

В его силах провести экспертизу, утвердить проект и включить деревню в бюджет до 2025 года. Мы надеемся, что всё-таки наш проект будет иметь социальную важность для области и района.

Если мы станем примером новаторской деревни, в которой меняется ситуация, то почему бы и областной администрации, помогая нам, не стать примером для других регионов России

Ну а пока нам говорят в администрации, что газопровода не будет. Но мы бьёмся над этим каждый день. Кроме того, пишем письма, чтобы поднять качество услуг в деревне.

Сегодня писали письмо с жалобой в управление Федеральной антимонопольной службы по Челябинской области и энергетикам, потому что в деревне электричество не соответствует заявленному напряжению — скачет или оказывается меньше 220 вольт.

И мы надеемся, что нам удастся решить эти вопросы, потому что мы планируем развивать фермерские хозяйства, и проблем с электричеством быть не должно.

Как власти области относятся к проекту? По моему опыту, региональные чиновники рассуждают так: «Работает — не лезь». Боятся, что если начнут проявлять инициативу, то получат по шапке из Москвы и потеряют место.

К сожалению, значительной или даже незначительной поддержки со стороны администрации района или области мы пока не нашли. И это смешно: когда мы начали проект, о нас рассказали многие федеральные телеканалы: «Россия», НТВ, ОТР, «Мир 24», Russia Today и так далее.

А местная районная газета «Знамя труда» и даже газета правительства и законодательного собрания Челябинской области «Южноуральская панорама» как будто нас игнорируют. Но, возможно, они просто новости не смотрят.

Если закрывать глаза на наш проект, благодаря которому у жителей всех деревень района может появиться надежда на лучшую жизнь, если не придавать этому должное значение и огласку, как привлекать в район и область дополнительные бюджетные деньги на новые дороги, газификацию и так далее?

Правильно ли я понимаю, что вы рассчитываете на них в решении бюрократических вопросов?

Да, конечно. Об этом мы и говорим: если есть в районе проблема с электричеством (о которой знает администрация), то не местные жители должны ездить чёрт знает куда, писать заявления, потом с этими заявлениями разбираться.

Районная администрация могла бы поддержать и советом. В районе есть фермеры с опытом в разных сферах сельского хозяйства. Представители администрации наверняка с ними знакомы, и они могли бы познакомить и нас, чтобы фермеры поделились с нами опытом — как лучше вести хозяйство, каких ошибок лучше избегать и так далее. Но нет и этого.

У нас были случаи, когда мы подавали заявление на регистрацию земли и межевание, так районная администрация затянула процесс. Вместо положенного по закону месяца на больший срок — ответственный сотрудник ушёл в отпуск.

Мы никуда не жаловались, но не должно же быть подобного, если серьёзный проект приходит в район. Кто-то должен держать вопрос на контроле: «Так, а что там в Султаново происходит? Хайруллин что-то оформляет? Наверное, это важно — давайте оформим в первую очередь».

Наш проект важен, мы уже стали лицом района: разве до нас кто-то слышал на федеральном уровне о Кунашакском районе? А район своих перспектив не видит.

У меня в голове вот что не укладывается: твои жители занимаются преимущественно чем? Сельским хозяйством. Ну почему ты не поддерживаешь инициативу в этом направлении если видишь, что кто-то начинает его развивать?

Я не знаю ответ на этот вопрос. Но мне бы очень хотелось бы, чтобы в том числе с помощью изданий (таких, как ваше) мы смогли привлечь внимание людей действительно заинтересованных в том, чтобы что-то изменить в одной деревне, районе, области, а может быть, и стране.

#интервью