Как вести себя с налоговой
Как вести себя с налоговой
Хотя вопросы налогообложения не относятся к основной сфере моей деятельности, я периодически с ними сталкиваюсь.
Я решил написать эту статью после того, как ко мне за консультацией обратился один из моих постоянных клиентов. Но вопрос был не об участии в госзакупках, а о проблеме с налоговой.
Клиент попросил помощи и описал следующую ситуацию: в 2020-2021 гг он, выполняя контракты на строительно-ремонтные работы, закупал услуги и товары у разных поставщиков. На основании этих сделок был снижен НДС и прибыль. В 2023 г. налоговая ликвидировала нескольких его поставщиков и обнулила их отчетность.
После этого налоговая обратилась к главбуху моего клиента и предложила убрать из уже давно сданной отчетности документы по ликвидированным поставщикам. В итоге, главбух это сделала путем внесения исправлений в ранее сданные декларации. Зачем она это сделала до конца не понятно, но, после этих изменений, организация моего клиента оказалась должна 8 000 000 р. налогов. Более того, налоговой было выставлено инкассовое, и на расчетном счете было установлено ограничение, а также, начата камеральная проверка.
Все это привело к существенным проблемам в работе организации. В частности, по нескольким закупкам, проводимым по 44-ФЗ, заявки моего клиента были отклонены по недостоверности сведений в декларации.
Такие бредовые истории с доначислениями я слышал и до этого и, уверен, еще услышу в будущем. Дураков, занимающихся бизнесом, в нашей стране много.
Свое мнение по поводу сложившейся ситуации я изложил генеральному директору и посоветовал еще раз внести изменения в налоговые декларации, вернув все в точности как было. А действия главбуха я расценил как полнейший идиотизм.
Мы с генеральным директором даже сходили на собрание должников, проводимое налоговым органом, и, когда мы сказали, что не согласны с долгом и, что главбух все вернула по отчетности как было ранее. Сотрудница налоговой развела руками и сказала, а зачем вы вносили эти изменения, если не согласны? И она права.
Действительно, если с головой все в порядке, то ответить на этот вопрос сложно. Но, как сказал мой клиент, главбух, вроде как, испугалась. Не совсем понятно, чего именно. Но если такая пугливая, то нужно менять вид деятельности.
Так в чем же суть этой и подобных ей ситуаций? По моему мнению, суть в следующем:
налоговый орган постоянно проверяет налогоплательщиков на предмет добросовестности оплаты ими налогов. Тут ничего удивительного нет – это их работа. При этом, если возникают какие-то налоговые разрывы, особенно с НДС, то налоговая пытается найти причину и того субъекта, с которого эти налоги можно получить. А решается это, в основном, путем доначислений. Что и произошло в описанной мной ситуации.
Стремление налогового органа доначислить налог одному из участников цепочки хозяйственной операции, если другой участник ликвидирован, вполне адекватно. А вот добровольное согласие на это самого участника-налогоплательщика выглядит странно.
На чем строятся такие схемы доначислений? Как действует налоговая и как нужно действовать организации-налогоплательщику, чтобы избежать доначислений.
В основе доначислений стоит «Бомжеватый» контрагент – «серый» – «обладающий признаками номинальной структуры». Но это не означает, что этот контрагент не настоящий. Он же существует в базах ФНС. Как минимум, им кто-то управляет. Как минимум, он может что-то делать. Ну и так далее.
Налоговая инспекция без разбора цепляется к признакам номинальности. С нее и начинается раскрутка «необоснованной налоговой выгоды в виде неправомерного вычета/возмещения НДС». Отодвинем неблагополучные признаки в сторону и сфокусируем внимание на налогоплательщике. На том, у кого есть, что взять. Именно он должен заплатить за партнерство с контрагентом-номиналом. Что еще раскручивают сотрудники налоговой, кроме придирок к первичке, каракулям директоров, ложной-должной осмотрительности? На самом деле, очень много чего. Тем не менее, не факт, что налоговая будет все это реализовывать в данном, конкретном случае.
Главная цель налоговой – это найти того налогоплательщика, который согласится заплатить им выставленное доначисление, а не будет упираться и оспаривать их решение во всех возможных инстанциях.
Где-то в 2015 г. я общался с моим приятелем, начальником 1-й налоговой по Московской области. И он мне подробно рассказал, как налоговая побуждает проверки, и что за ними следует.
Во-первых, уже тогда системы позволяли видеть 90% всех движений налогоплательщиков. Представьте, как с этим обстоят дела сейчас, с учетом технического прогресса? Полагаю, что сейчас это уже, как минимум, 95% всех движений.
Во-вторых, если налоговая увидела нарушение, в связи с которым можно сделать доначисление, то налоговики изучат субъект и взвесят дальнейшие перспективы данного мероприятия. Если возможность доначислить есть, но взять по факту нечего, то, скорее всего, налоговая даже не будет тратить время.
В-третьих, налоговой нужен результат, выраженный в деньгах, а не просто факт выявления ухода от уплаты налога. Если налоговая будет видеть реальную возможность получить доначисление в бюджет, то они займутся таким делом серьезно.
Если налогоплательщику грамотно использовать эту информацию, то можно избежать многих серьезных проблем.
Если вы готовы отстаивать свою позицию, то вот мои практические рекомендации:
Налогоплательщику на руку плохая память сотрудников
Как думает инспекция: «Раз не помните, что было 3 года назад, значит этого не было». Как думает суд: «Не помнить – это нормальное явление. Не все люди обладают феноменальной памятью». К тому же, амнезия не имеет значения, если доказана реальность сделок. Согласитесь, если у вас спросить название магазина, в котором вы покупали колбасу 3 года назад, вы вряд ли вспомните. Тем более, юридическое наименование.
Об этом в очередной раз напомнил суд в Постановлении АС Центрального округа от 02.07.2018 года по делу №А09-1955/2017: «Доводы инспекции о том, что в протоколах допросов кладовщики и водители общества в 2016 г. не смогли назвать ООО «…», ООО «…», ООО «…», ООО «…», ООО «…», не опровергают приобретение обществом в 2012-2013 гг посуды и предметов интерьера у этих организаций».
Посетим контрагента, а если не застанем его, то он не существует
Как думает инспекция: «Раз мы съездили к контрагенту и не нашли его, значит он по этому адресу никогда не находился». А суд думает иначе: «Но ведь раньше мог располагаться. Докажите, что 2-3-5 лет назад по указанному адресу контрагент не работал». Нет доказательств – значит мог работать. Тем более, когда у налогоплательщика есть козырные документы в виде гарантийного письма от арендодателя или договора аренды. Как и произошло в Постановлении АС Поволжского округа №Ф06-34087/2018 от 27.06.2018 года по делу №А12-33049/2017: «Доводы инспекции о том, что контрагент общества по месту регистрации не находится, правомерно отклонены судом апелляционной инстанции, поскольку факт отсутствия организации по юридическому адресу на момент проведения проверки не свидетельствует о том, что организация не располагалась по этому адресу в момент ее регистрации и осуществления хозяйственных операций».
Потребуем письменного согласования
Как думает инспекция: «Раз налогоплательщик письменно не согласовал привлечение дополнительных сил с заказчиком, значит эти третьи лица не выполняли спорные работы/услуги». У суда другое мнение: «Так, может быть, согласовали устно? Хотим подробности и безоговорочное опровержение со стороны заказчика». Например, в Постановлении АС Поволжского округа №Ф06-33671/2018 от 28.06.2018 года по делу №А57-5648/2017 представитель генерального подрядчика подтвердил, что лично посоветовал налогоплательщику привлечь к выполнению работ спорных контрагентов. Тем более, объемы работ большие, сроки сжатые, и налогоплательщик не укладывался в план. Поэтому, привлечение сторонних ресурсов было жизненно необходимо, а из этого плавно вытекает деловая цель. Плюс, копии материальных пропусков с объекта с информацией о транспортных средствах и Ф.И.О. водителей, которых, между прочим, у налогоплательщика нет. А значит, скорее всего, этот транспорт и люди каким-то боком связаны со спорными контрагентами. Вернемся к согласованию: «Как верно указали суды, факт неполучения налогоплательщиком в отдельных случаях в установленном порядке письменного согласования от заказчиков на привлечение спорных контрагентов, сам по себе не является доказательством того, что данные контрагенты фактически не привлекались к выполнению работ в интересах заказчиков».
Убедим суд, что налогоплательщик все сделал сам
Как думает инспекция: «Раз контрагент обладает признаками номинальной структуры, а работы/услуги выполнены, значит их выполнил сам налогоплательщик». А еще (что часто бывает): «Примем расходы по налогу на прибыль, а в НДС откажем». Суды говорят: «Оспорьте факт выполнения работ, который вы сами подтвердили, приняв затраты по налогу на прибыль. А еще предоставьте бесспорные доказательства, что работы выполнил либо сам налогоплательщик, либо кто-то другой». Похожая ситуация произошла в Постановлении АС Северо-Кавказского округа от 27.06.2018 года по делу №А63-3855/2017: затраты по налогу прибыль приняли, а в НДС отказали. Но компания отбилась от придирок проверяющих, помог, в том числе, директор контрагента. Грамотно оформленная первичка, хозяйственные операции отражены и контрагентом, и налогоплательщиком в бухгалтерской и налоговой отчетности. И даже отсутствие у субподрядчика допуска СРО само по себе не является доказательством фактического неисполнения договора.
В общем, признавать реальность наполовину, ну, как-то несерьезно. Впрочем, как и доказывать наполовину: «Судебные инстанции установили, что инспекция не оспаривает факт выполнения проектных и проектно-изыскательских работ, являющихся предметом договоров, заключенных обществом и ООО «…», о чем свидетельствует в том числе, принятие налоговым органом затрат общества по договорам со спорным контрагентом при исчислении налогооблагаемой прибыли за 2012 год по результатам этой же налоговой проверки.
Доводы инспекции о том, что работы не выполнялись ООО «…», а выполнены самим обществом, документально не подтверждены. Не представлены инспекцией и доказательства того, что спорные работы выполнены не ООО «…», а иными участниками экономической деятельности».
Кстати, по поводу принятия расходов по налогу на прибыль и отказе в НДС. С такой логикой инспекция пришла к налогоплательщику в Постановлении АС Уральского округа №Ф09-3294/18 от 28.06.2018 года по делу №А34-9567/2017. Большое дело: придирки к первичке, отсутствие и появление гарантийных писем, директор контрагента по совместительству учитель в школе, бывшие водители с провалами в памяти и неубедительная осмотрительность. Но налог на прибыль уменьшаем, а НДС – фигушки. Компания отстрелялась: «Напротив реальность выполнения хозяйственных операций подтверждается представленными в дело документами (договорами, счетами-фактурами, товарными накладными, путевыми листами), оприходованием спорной продукции. Товар в адрес налогоплательщика фактически поставлен, материалы налоговой проверки доказательств обратного не содержат, факт приобретения обществом «…» товара налоговым органом не опровергнут».
Найдем истинного исполнителя работ или услуг
Если все-таки налогоплательщик не в состоянии сам все сделать, впрочем, как и контрагент, значит есть третье лицо. Особенно подозрения усиливаются, когда наш номинальный контрагент на ОСН, а третье лицо – на спецрежиме. Но суду нужны неопровержимые доказательства. У кого их больше, тот и победит. Например, в Постановлении АС Западно-Сибирского округа от 26.06.2018 года по делу №А75-13465/2017 компания в этой битве доказательств оказалась сильнее. Она отстояла «права на контрагента», а контрагент доказал, что никакой он не «бомж», и ресурсов предостаточно:
- Договоры ГПХ подтверждают привлечение контрагентом физических лиц;
- Приказы о направлении работника в командировку, авансовые отчеты на получение денежных средств в связи с командировкой, копии проездных документов, расчетные ведомости на выдачу заработной платы наличными денежными средствами;
- Справки контрагента о доходах по форме 2-НДФЛ на всех работников;
- Свидетельские показания: привлеченные контрагентом «физики» «подтвердили свое трудоустройство по официальным гражданско-правовым договорам и заработной платы по расчетным ведомостям». Плюс, контрагент оплачивал горячее питание своим сотрудникам в спорный период.
В общем, инспекция не доказала, что именно третье лицо на УСН выполнило спорные работы.
Хочу обратить ваше внимание, что далеко не всегда бывают, такие прекрасные для налогоплательщика исходы судебных дел. Субъективизм присутствует в нашей судебной системе, ровно, как и в налоговом контроле. Если у вас есть реальный настрой отбиться от вычетов и доначислений, то не помогут аргументы типа «инспекция не доказала, инспекция не исследовала полностью». Здесь важна активная позиция налогоплательщика, иначе потом может быть поздно: например, в апелляционной инстанции и выше. Запасайтесь аргументами, которые реально доказывают вашу позицию: дополнительные документы, вызовы свидетелей, фотографии, переписки в почте и т.п.
Во всех вышеперечисленных делах козырь был в том, что налогоплательщик знал и общался со своим контрагентом и дал его контактные данные, а тот подтвердил взаимодействие. В противном случае, при всех других равных обстоятельствах, доказать сотрудничество со спорным контрагентом было бы очень сложно. Невозможно сотрудничать с компанией и не общаться с его сотрудниками: как минимум почта, курьер, видео записи переговоров и т.п. И эти данные вы должны хранить: чья почта, кто передавал курьеру. А дальше, пусть налоговая выясняет, кому принадлежит электронный адрес, или кто заказывал курьера. Вот тут и может иметь место: «не доказали, не выяснили до конца». Вы со своей стороны подтвердили, как взаимодействовали: у вас есть квитанция от курьера, расписка или адрес e-mail и т.д.
Если хотите действительно изменить исход дела, не делайте ставки на недоработки налоговой инспекции: с этой стороны уже ничего не изменить, но перевесить предположения налоговой можно своими конкретными доказательствами правоты.
Ссылки на нормативную базу: