Почему нужно вакцинироваться, а ГМО — безвредно, объяснил биоинформатик Михаил Гельфанд

Во-первых, иммунитет — это подстройка системы адаптивного иммунитета под новый фактор, который появился: например, под новый вирус. Это быстрая эволюция, которая происходит внутри каждого человека и не наследуется.

Во-вторых, это наследуемые изменения — то, что у ребенка будет от мамы с папой: может случиться мутация в ряду наследуемых геномов. Это ДНК, которые непрерывно наследуются через поколение. Там гены меняются медленно, но можно смотреть их изменения на больших временных отрезках.

Аутоиммунное заболевание — это когда в организме появляется клон лимфоцитов, который на какой-то собственный белок начинает реагировать как на внешний. Есть целая система убивания тех клонов, которые реагируют на собственные белки в организме. Когда генерируются эти случайные исходные лимфоциты, то вполне может оказаться такой, который будет реагировать на собственные белки.

При ревматизме те лимфоциты, которые натренировались на стрептококки, узнали какой-то из белков в сердце и начали атаковать дальше. Аутоиммунные заболевания — это пробой в системе отбраковки лейкоцитов, которые могли бы атаковать собственные клетки.

Известная вещь: наличие домашней кошки или собаки сильно способствует тому, чтобы у ребенка не возникли аллергии к подростковому возрасту. Есть универсальный биологический принцип: если система не загружена — она начинается заниматься ерундой. Система признана опознавать чужих, но она начинает опознавать своих.

Во-первых, оно нам нужно. Если вы не хотите болеть оспой, нужно было прививаться от оспы. Сейчас от неё прививаться не надо, потому что оспа в мире уничтожена благодаря вакцине. Отлично можно было бы избавиться от полиомиелита, если бы не вера некоторых людей, что прививки от полиомиелита снижают мужскую силу. Регионы, в которых сохраняется полиомиелитное антиваксерство, — Пакистан, Африка — источник заражений, потому что оттуда это распространяется по всему миру. Прививки работают — это показано.

Да, действительно, от вакцин бывают осложнения, но они страшно редкие — вероятность того, что у вас будут серьезные осложнения от вакцинирования куда меньше, чем вероятность, что вы помрете от того, что вы заболеете этой болезнью.

Социальные психологи отмечают, что человек чисто эмоционально ошибку неделания воспринимает мягче, чем ошибку делания. Многие думают: если я привила ребенка, а он заболел, то все: я не мать а злыдня. Фатальное действие воспринимается гораздо острее, чем фатальное бездействие.

Для того, чтобы вам стало 60 и 70 надо не умереть, когда вам 15 или 3. Второе — большинство вакцин начали делать не сейчас, а очень давно, и мы знаем как они повлияют. Третье — изменение иммунитета под влиянием вакцин моментальные и не наследуются — это никак не повлияет на наших внуков.

Конечно может. Если вы в помидор подсадите гены бледной поганки, то у вас будет ядовитый помидор. Но то, что пишут на пачках в магазинах — это маркетинговый ход. В самой по себе генной модификации никаких ужасов не появляется.

Примером того, что может быть из-за ГМО реально, станут аллергические реакции. Например, у человека была аллергия на бразильский орех, а его ген подсадили в сою — она становится аллергенной для человека, у которого аллергия на бразильский орех.

Нет разницы между генной инженерией и классической селекцией. Классическая селекция — вещь гораздо более страшная, потому что начиная с середины прошлого века семена обрабатывают или облучают химическим мутагеном, в них происходит много неконтролируемых изменений.

Истории про дальнодействие — фуфло. Причем фуфло экспериментально — в американском животноводстве ГМО используют, и никакой эпидемии и ужасов у этих коров нет — так и теоретически тоже нет никакого механизма, по которому ГМО могло быть страшно вредно.

Какая-то популяция обезьян эволюционировала в человека, потому что они жили в тех условиях, в которых это было эволюционно выгодно. Попыток сделать человека, на самом деле, было довольно много. Не надо думать, что эволюция состоит в том, что все обязательно бросаются в одну сторону. Эволюция — это дерево: какие-то популяции эволюционируют вслед за меняющимися условиями, а другие нет.

Изменился климат, джунгли сменяются саванной, лиан уже нет, есть открытые пространства и поэтому нужно прямохождение, чтобы видеть, кто тебя пытается съесть. А те популяции, которые остались в джунглях, эволюционировали в шимпанзе. Наш общий предок с шимпанзе вовсе не был таким, как мы сейчас, но и не был таким, как шимпанзе сейчас — то есть шимпанзе тоже эволюционировали. Мы эволюционировали в две стороны.

Вероятность того, что какие-то обезьяны эволюционируют в людей очень маленькая, потому что ниша занята. Нужно, во-первых, сильное давление, должно что-то поменяться, и кроме того жизнь не зарождается сейчас, потому что даже если она зародится, то существующие бактерии её съедят.