История создания Яндекс.Лавки. Бывший Head of Design о развитии сервиса с нуля, айдентике и духе стартапа внутри корпорации

Пётр Сутупов — дизайнер с 15-летним опытом, бывший арт-директор РИА Новости и Arzamas, сейчас Head of Design в финтехе Tabby. В 2020 году он перешёл в IT и с нуля сделал Яндекс.Лавку, когда она ещё была стартапом. Мы провели интервью, где он поделился внутрянкой Яндекса и историей создания одного из крупнейших сервисов доставки в России.

В интервью Петя рассказал:

• Как он случайно попал в Яндекс

• Почему Лавка не использовала референсы других доставок

• Зачем СЕО ходил работать курьером

• Почему айдентика Лавки всех бесила и что стоит за ребрендингом

• Как создавалась команда и чем она отличалась от остальных юнитов

• Когда решил уходить и как относится к Яндексу

— Вот у тебя были довольно хаотичные, очень творческие работы. Как после этого ты пошёл в кровавый энтерпрайз делать еком?

— Мы тогда дружили и пересекались еще на одном проекте с Ильёй Красильщиком. Я ему рассказывал в середине 19-го года, что вот, собираюсь уходить на пенсию. А в итоге оказалось, что ему как раз нужен человек, с которым он будет делать Лавку.

Она к тому моменту уже запустилась, но была только мини-проектом внутри Яндекс.Еды. У неё не было отдельного бизнеса, это был просто такой эксперимент. И вот в начале 20-го года появился я, и провёл там суммарно два с половиной года. Удивительно, но за это время мы сделали вообще всё, что там сейчас есть.

У меня не было никакой команды. То есть я пришёл, там был один дизайнер и ещё одна девочка, Маша Буторина. Нам нужен был кто-то, чтобы помогать с айдентикой, маркетинговыми материалами, упаковками — как раз с моим приходом там появился проект собственной торговой марки, продукты «‎Из Лавки». Вот этим всем занималась сначала одна Маша. Потом у неё появилась команда небольшая. Сейчас она, наверное, уже даже большая.

— Как вообще появилась Лавка? Просто продукт очень похож на Яндекс.Еду, и как будто его можно было туда вписать. Как продали идею отдельного продукта?

— Честно, могу не знать точной истории. Но вообще это, кажется, была просто идея Воложа, основателя Яндекса. И вот он пришёл с ней к Илье.

— «Хочу, чтобы мне мороженое за 15 минут привозили»?

— Ну, можно, и так сказать.

— А Cамокат тогда уже рос?

— Самокат тогда уже был, да. Мы пришли следом. Но что интересно: мы в нашей работе в Лавке за всё это время, что я там был, ни разу не пользовались референсом ни для одной из наших задач.

— Серьёзно?

— Да. Ни референсом Самоката, ни каких-то других международных сервисов. Не знаю, просто все придумывали сами на ходу.

Там же довольно понятные вещи. Сейчас Лавка стала сильно сложнее, поменялся главный экран, поменялся список категорий. А в те времена было всё просто: вот у тебя магазин продуктов, вот список продуктов по категориям. Собираешь их в корзину, заказываешь и дальше у тебя на карте трекается, как курьер едет. Всё.

И мы во всех задачах исходили из того, что конкретно у нас идет не так, что нам нужно переделать. Но никогда не пользовались референсами, в том числе самокатным.

— А как-нибудь участвовали в бэкграундной работе? Самое сложное в таких продуктах это ведь логистика, дарксторы. Что ты про это знаешь?

— Ну, всё, как ты сказал — это самое сложное. И, знаешь, вот ты идёшь в магазин приложений посмотреть рейтинги приложения доставки. Видишь невысокий рейтинг, а потом читаешь комментарии, и дело не в приложении. Люди ставят пальцы вниз, потому что курьер задержался и поздно приехал. Или что-то ещё пошло не так, как раз на уровне логистики. Это самая сложная штука.

— И с этим ведь ничего не сделаешь. Нельзя просто плашечку красивую нарисовать или какой-нибудь флоу оптимизировать.

— Нет, вообще мы делали такие вспомогательные штуки. Например, бывали периоды, когда очень холодно и сильный снегопад. Тогда можем повесить сообщение на главном экране с каким-нибудь милым текстом в духе: «простите, очень много снега, мы задерживаемся».

Вообще Лавка очень дружелюбная всегда была в плане копирайтинга и визуальных приколов, айдентики. Изначально многие тексты писал Илья сам. Потом у нас появился... не прям UX-райтер, скорее коллаборация с копирайтером из маркетинга. И была такая идея, что Лавка общается с человеком очень дружелюбно, как будто мы соседи.

— А сам ходил курьером когда-нибудь?

— Нет, сам не ходил. Но вообще там есть такая процедура, она особенно для топ-менеджмента важна — когда СEO, например, идет курьерить целый день.

— То есть Красильщик тоже ходил?

— Да, да.

— Интересно, конечно. Сидишь ты такой, и тебе мороженое привозит Илья Красильщик.

— Так и было.

— Как тебе последний ребрендинг? Который типа ЛАВка, с сердечком и вот это всё?

— Ой, слушай, интересная история. На самом деле мы планировали такой ребрендинг ещё при мне. Я сам занимался таким проектом очень долго. Может быть, слишком долго, и что-то никак не получалось.

— Любопытно. Просто когда вышел ребрендинг, дизайнеры же как обычно: увидели ребрендинг, говорят «‎полная херня».

— Токсичные снгшные дизайнеры.

— Да, и все такие: сердечко, типа «‎love», чушь какая-то. А получается, в этом и была идея?

— Ну, да. Внутренне мы всегда так шутили, что лавка — это лав. И я тоже пытался провернуть ребрендинг. У нас же вот эта иконка изначальная была, которая типа крышечка с йогуртом, как стикер.

— Очень клёвая, кстати, была. Хотя она многим не нравилась.

— С ней было много технических проблем из-за того, как она сделана. Там есть градиенты, которые превращают её в очень сложный объект для печати, например. А у нас очень много печати происходило, поэтому была более плоская версия. Но она по геометрии немного отличалась, просто из-за того, как там пластика построена и есть несколько разных слоев этого отгибающегося уголка.

И в целом было понимание, что она сама по себе не является каким-то броским, запоминающимся символом. Что на самом деле, как мне кажется, было бы окей. Вот у того же Самоката, например, в символе тормоз от самоката.

— Реально? Я до сих пор не знал, что это.

— Да, такое вот немножко странное решение. Вообще я считаю, что айдентика на самом деле не важна.

— Вот это заявление.

— Радикальное заявление от меня, здравствуйте. Какая бы ни была айдентика, главное, чтобы продукт работал хорошо. И тогда все будут его любить и им пользоваться.

Но, так или иначе, с этим символом у нас было много проблем. И как раз тогда происходили другие интересные ребрендинги в Яндексе. Например, мне очень нравился Яндекс.Маркет того времени, когда символом был жёлтый кружок с чёрным штрихом. Там изначальная идея была инвертированная: кружок должен был быть чёрным, а штрих жёлтым, потому что имелась в виду идея скотча на посылках.

Возможно, какое-то время он даже где-то присутствовал в таком виде, но в итоге быстро инвертировался. И вот мне очень нравилась эта история с символом, который ничего не значит. Ну, для обывателя: ты смотришь, и не думаешь про какую-то там ленту. Просто прикольный штрих, очень яркий и графичный.

В общем, я не считаю, что в айдентике должно быть что-то очень осмысленное. Это может быть просто абстрактный символ. Много компаний в мире так и живут.

— Ну да, как правило, это маркетинговый текст. То есть дизайнеры просто делают, как им нравится, а потом это всё красиво оборачивается в идею.

— Я согласен на самом деле. Я тоже считаю, что так и надо делать всякие приколы, радикальные какие-то вещи.

И вот на фоне таких историй очень хотелось перепридумать, по крайней мере, сам символ Лавки. Айдентика у неё сложилась достаточно крепкая, но вот символу чего-то не хватало. Плюс у нас ещё была такая тема в Яндексе, что все сервисы должны были вписываться в кружочки. У меня были файлы с матрицами всех иконок, где их десятки, и все они более-менее успешно вписывались. А специфика этого йогурта была в том, что он прямоугольный, квадратненький.

— Да, был же большой ребрендинг Яндекса, где этот кружочек появился во всём.

— Да-да, в том и дело. Кружочки появились, а этот символ в кружочек сам по себе не очень вписывается. Мы тогда делали альтернативную версию, например, для иконки в Инстаграме. Это была идейно такая же штука, но именно в круге. Голубой круг, и у него отгибается кусочек именно этого круга.

Но опять же получилась проблема: мы делали разные версии для разных форматов использования, что в целом неудобно. А вот этот же штрих Маркета — ты его как ни кропай, он остаётся, потому что его пластика так построена. Очень хотелось прийти к чему-то подобному.

У меня было очень много поисков, прям огромный был файл с тысячами вариантов. Я ходил по всем коллегам, периодически кому-то показывал. Но что-то не клеилось никак. И вот когда я уходил уже из Лавки, я не закончил этот проект.

— То есть ты видел почти финальную версию этого сердечка? Или нет?

— У меня в конце поисков было уже не сердечко, а что-то немного другое, более сложные пластики. Потом ребята продолжили без меня это делать. И вот пришли к текущему сердечку, которое так небрежно по-детски нарисовано. Когда я увидел сначала, то подумал, что не то — как будто не мэтчится с основной айдентикой Яндекса. Но потом, когда оно зажило везде, я проникся и привык. Сейчас мне кажется, что нормально всё.

— Оно в матрицу всех логотипов Яндекса нормально вписывается? Они же все довольно строгие.

— Вот об этом я и думал изначально. Там же ещё вот какая проблема была: в Яндексе была идея, что главный цвет — это жёлтый. Но как-то так получилось, что Лавка с самого начала была голубой. И это выбивалось. С одной стороны, было прикольно, но потом всех бесило.

Очень много мы спорили про этот цвет со всеми уровнями топ-менеджмента. Мы реально рассуждали о том, чтобы перекрашивать Лавку, перекрашивать приложение. Потому что вся айдентика построена на голубом цвете, а приложение жёлтое. Там такие же компоненты, такие же кнопочки, как в еде и в такси. Так что было странно.

Но я рад, что она осталась такой. Я не вижу никакой проблемы в том, что приложение внутри имеет жёлтые кнопки. Плюс там в целом много разноцветных штук происходит в коммуникациях. Нормально.

— Что можешь про команду рассказать? Были там какие-нибудь интересные люди? Общаешься ли с кем-то до сих пор?

— Конечно, были. Я очень дружу со многими прошлыми коллегами, в том числе из Лавки. Там по сути вся команда, которая сложилась — я их нанимал всех. И мы супер хорошо общались. Мы сначала начинали в офисе на Павелецкой в Яндексе, потом в конце 2020 года переехали в Москва-Сити, потому что выросли.

— В ковид сильно выросли?

— Да, в этом вся прелесть. Мы выстрелили именно в то время. На самом деле, непростое время было, я выгорал каждый месяц. Надо было очень быстро всё делать, при этом не было рук. Буквально с помощью одного дизайнера вдвоём мы пытались что-то делать с этими интерфейсами. Параллельно нужно было придумывать айдентику, изобретать упаковки для продуктов, заниматься форумами и сумками курьеров.

— И всё это делала маленькая группа людей?

— Да. Дизайнеров нас изначально было суммарно трое. Потом уже это всё разрослось: появился отдел продуктового дизайна, отдел коммуникации, отдел продуктов упаковки, как мы его называли.

— А в какой момент вы поняли, что трёх дизайнеров совсем недостаточно?

— Не было резкого решения, просто нанимали потихоньку. В итоге сформировалась такая большая команда, и все они супер-классные ребята.

В офисе в башне Нева у нас всегда было какое-нибудь место, диван, мы купили винный шкаф. И почти каждый вечер мы все там сидели. Вот по этому я сильно сейчас скучаю. Не хватает в удалённой работе этого духа, когда вы собираетесь каждый день вместе, всё можете делать вместе, и после работы время проводить вместе.

Я всегда очень любил ходить в офис. В ковид мы провели некоторое время дома, но недолго, месяца два всего. Время было тоже интересное, и я ему благодарен. Лавка очень сильно тогда выросла, как и вся концепция доставок.

Приходилось много для этого делать бессонными ночами, как раз дома, без коллег. Я помню, с одной коллегой мы просто вечером после основных дел включали зум, и каждый занимался своей работой. Но мы просто слышали через микрофон, знаешь, клацание клавиш — и как будто ты не один.

— А как у тебя вообще процесс свитча происходил? Ты работал в СМИ, в медиа, и потом бах — приложение.

— О, я вообще ничего не понимал. Я пришел и абсолютно не понимал, что я делаю.

— Вот так вот людей в Яндекс набирают…

— Да, чисто по дружбе привели. Так и было. Я ничего не понимал ни в интерфейсе мобильном, который мы должны были делать, ни в айдентике, которая там требуется. И до сих пор ничего не понимаю в упаковке или в форме. Но каким-то образом мы всё это делали. Конечно, там были ребята, которые могли помочь. Была Яндекс.Еда рядом, были ребята из Яндекс.Такси. Такой большой котёл этого сегмента Яндекса, в котором я варился, и мы все чем-то делились друг с другом.

— Вы настолько сильно опылялись, что этот переход был не такой жёсткий?

— Ну, он был очень жёсткий. Было тяжело поначалу. Стало легче где-то через полгода, там у меня появился такой классный парень, Лёша Чижов. Он работал в другом кусочке Яндекса. И однажды мы в офисе на Павелецкой просто сидели вечером с ребятами, а он шёл по коридору мимо, подошёл ко мне и сказал: а вот я тебе прислал резюме своё, хочу к тебе на работу, посмотри.

— Внутренний переход хотел?

— Да, ротацию. В Яндексе так часто происходит.

— Разрабов при этом заставляют заново все собесы проходить, насколько я знаю.

— Мы эту процедуру делали довольно кастомно, такой дух стартапа происходил.

Лавка этим отличалась, у нас были очень спонтанные процессы. Как хочешь, так можно и сделать. Хочешь кого-нибудь нанять — берёшь, нанимаешь.

— То есть у вас свободы было больше всех в Яндексе?

— В том юните Яндекса, в котором мы жили — райдтех, фудтех и еком — вот эта тусовка, думаю, да, она сильно отличалась от остального Яндекса. Вообще во всём в плане подхода к процессам. Это был такой продукт-стартап в корпорации, было очень свободно.

— Свобода как бы физически есть, но времени мало.

— Да, так тоже бывает. Ну, зато прикольно. В общем, потом вот этот Лёша Чижов стал хорошим таким помощником, сейчас он там работает лидером продуктового дизайна. На него можно было во многом положиться. Потом у нас появился арт-директор коммуникаций. И постепенно стало много ребят, которые что-то делают. А я в итоге за это время научился заниматься именно продуктовым дизайном.

— Когда решил уходить?

— Где-то в декабре 2021 я понял, что мне стало скучно. У меня было ощущение, что уже очень хорошо сложились все команды. Очень круто всё и в продуктовом дизайне, и в коммуникационном, и в упаковке. И я уже не очень понимал, а что я там вообще делаю.

— Типа панк без рока.

— Да. А я такой, знаете, не очень много думаю вообще. Надоело — просто ухожу, всё, пойду на пенсию в очередной раз. Это длилось полгода, пока я пытался доделать свои подходы по айдентике и ещё какие-то вещи. К лету уже я ушёл.

— А ты Яндекс.Книгу не читал?

— Я вообще не знаю, о чем ты говоришь.

— Это российский журналист написал, там вся история Яндекса с 90-х, как всё шло.

— Нет, нет, не читал. Видишь, я же и там оказался случайно. Когда я работал в мире гуманитарных медиа, я даже не думал о том, что когда-нибудь попаду в корпорацию.

Яндекс вообще отличное место для работы, очень его любил. Да, темпы очень мощные, выгорание постоянное у всех, очень такая прям... на износ работа. Но для тех, кто сильный духом, это прикольно. Для меня это подходит.

О том, как начинался путь Пети в дизайне, что помогло ему вырасти до хэда и как сейчас развиваться в профессии — читайте в этой статье.