Максим Ноготков: «После первого заработанного в 20 лет миллиона долларов я перестал интересоваться деньгами»

В октябре 2020 года Максим Ноготков принял участие в проекте ThePartners. Сегодня публикуем главное из интервью основателя компании «Связной», ex-владельца интернет-магазина Enter, проектов Арт-парк «Никола-Ленивец» (2011–2015) и «Йополис», а также первой в России франшизы Pandora. Больше информации на «Дзене», информация о новых zoom-встречах — в telegram-канале.

Кремниевая долина — это место, где много разных тематических митапов. Их раз в 10 больше, чем в Москве. Когда я приехал, долина казалась мне более открытой чем Москва, но в реальности все не так: огромный информационный перегруз, очень много фондов, компаний, стартапов. Я слышал, что здесь порядка тысячи фондов и 11 000 инвестиций происходят ежегодно. Люди в долине очень ценят свое время. Я думаю, что около 95% всех сделок заключается по рекомендациями и знакомствам. Все завязано на нетворкинге, хотя каждый по-разному к этому относится. Я, например, не очень люблю это делать. Вопрос нетворка здесь можно решать через эдвайзеров, у которых уже есть наработанные связи, контакты, опыт работы в индустрии.

Я считаю, что из России очень сложно делать долину по ряду факторов: одно из ключевых препятствий для инвестирования — размер рынка. В России он по определению в большинстве отраслей в 10–20 раз меньше американского и китайского.

Второе — имидж после событий 2014–2015 года: прекратился поток иностранных инвестиций.

В России есть сильные стороны — это IT и математическое образование. Слабая сторона — маркетинг и продукты на глобальном рынке. России было бы легче стараться влиться в общеевропейский рынок и работать больше не на внутренний. Большинство технологических проектов сложно делать только на свой рынок — их трудно переносить на иностранные. Поэтому надо либо сразу делать международную историю, либо делать российскую, но в таком случае она будет достаточно маленькой. В Америке технологических инвестиций где-то в 100 раз больше, чем в России. Я не вижу предпосылок, чтобы эта ситуация изменилась в ближайшее 5–10 лет.

Я бы не сказал, что в Америке намного легче делать проект, наоборот, это сложнее. 60% фаундеров в долине — иммигранты. Конкуренция за деньги, инвестиции очень высокая. Поэтому продвинуть какие-то товары в России дешевле, легче и проще, чем в Америке.

К актуальным трендам можно отнести все, что связано с:

— искусственным интеллектом;

— машинным обучением;

— устойчивым развитием;

— зеленой энергетикой;

— климатическими изменениями;

— декарбонизацией.

Будущее также будет иметь все, что связано с продолжительностью жизни и здравоохранением.

Сейчас занимаюсь двумя вещами: ювелирная компания и клуб инвесторов.

Я хочу сделать on-demand продажи, то есть схему, при которой можно работать без стоков, производя изделия сразу под заказ. Это достаточно свежая и технологичная бизнес-модель. Проект уже запущен и работает, но, наверное, активно пиарить я его буду только в следующем году.

Что касается клуба инвесторов, то это как раз про устойчивое развитие: мы хотим сделать сообщество людей, которым интересна тема инвестиций и, соответственно, будем искать компании. Это международный проект. Запускаться начнем в следующем году, сроки сместились из-за коронавируса.

Не люблю ставить себя в рамки тренингов личностного роста. Я живу внутренним интересом к тем или иным темам: стараюсь оптимизировать энергию и интерес к жизни и работе. У меня достаточно много возможностей, которые появляются случайно, а не те, которые заранее были спланированы. Я бы оптимизировал качество жизни, а не развитие или обучение.

У всех людей слово «успех» ассоциируется с разными вещами. Мне кажется, что успех все-таки должен быть не социальной категорией и не единым стандартом для всех, а скорее внутренним мироощущением человека.

Enter я создавал по модели из Англии, которую мы потом довольно сильно адаптировали для начинающейся интернет-коммерции в России. В то время был аналог, который назывался Argos и являлся топ-3 по любой категории продаж. Это довольно старый каталожный бизнес, существующий с семидесятых годов. Этим бизнесом мы и занимались, т. к. я чувствовал, что этого не хватает в России.

Пандора — довольно случайная история: нас порекомендовали английские дизайнеры, с которыми мы сотрудничали по Связному в 2003 году. Мне было достаточно легко перенимать для России какие-то европейские идеи, в том числе и потому что некоторые члены команды имели двойное гражданство. Сейчас это уже, наверное, не так актуально, но 10–20 лет назад таких возможностей было существенно больше.

База начинается с желания или нежелания человека делать большие проекты. Это определенная нагрузка, стресс. Все начинается с амбиций, у меня они были. Это первое.

Второе — упорство.

Третье — чувствительность трендов и перспектив развития. Другими словами, интуиция.

Если говорить о том, что помешало, то это излишняя самоуверенность и отсутствие макроконтекста. Я как будто находился в вакууме: пропускал некоторые тенденции или не хотел их учитывать в бизнесе. Это обратная сторона амбиций: в тот момент я считал, что у меня в 95–100% все случится, как я задумал.

У человека всегда есть набор качеств, которые в одной ситуации ему помогают и усиливают, а в другой оборачиваются против него.

Человек очень быстро привыкает к любой смене обстоятельств. Я достаточно легко адаптировался. Наверное, это потому, что после первого заработанного миллиона долларов в 20 лет я перестал интересоваться деньгами. Мой образ жизни не требовал тех денег, которые я зарабатывал. Однако у людей довольно часто меняется самоидентификация после подобных событий. Самое важное в таких историях — не уронить свою самооценку и не считать себя сбитым летчиком.

Друзья, предлагаем подписаться на личный канал Кирилла Фомичева в Telegram — https://t.me/fomichevkiril. Здесь публикуются ссылки на новые эфиры с предпринимателями, идеи с прошедших открытых диалогов и другая полезная информация.