«Любовь к музыке может стать инвестицией»

Основатель блокчейн-проектов MasterCash и Soundchain Артем Абаев о том, как смарт-контракты могут изменить музыкальный рынок.

В прошлой статье я рассказывал о том, как работает блокчейн и к чему это нас может привести. Сегодня я расскажу о нашем проекте для музыкальной индустрии и о том, как мы строим децентрализованную автономную организацию. Прочитав статью, вы сможете понять, как с помощью смарт-контрактов можно строить новые бизнес-модели и полностью автономные цифровые экономики практически в любой нише.

В управлении интеллектуальными правами на музыку сейчас царит хаос. Музыкальный рынок требует от участников времени, денег, знаний и громоздкой юридической базы. Приведу пример: часто домашние ремикшеры хитов думают, что авторские права на их ремиксы принадлежат им, но это совсем не так. Платформа должна помогать это понять в процессе размещения заявки. То есть иметь механизм, аналогичный Content ID на YouTube.

Технология блокчейн не подразумевает Content ID по умолчанию, и даже если контент будет распознан, определить правообладателя не всегда представляется возможным, так как глобальной репертуарной базы не существует.

Во-первых, непонятно, кому принадлежат права. За музыкальным треком сейчас почти всегда прячется клубок из прав музыкантов, которые возникают из-за закона, требований лейбла, продюсеров и спонсоров, которые вложили деньги и ждут своих ROI, а иногда еще и просто из-за притязаний людей, которые на бездоговорной основе помогали в создании трека.

Во-вторых, непонятно, с кого и за что брать деньги. Есть более или менее стандартные схемы монетизации в отношениях с потребителями — продажа материальных носителей, подписки, сервисы вроде Apple Music, — но вот монетизация коммерческого использования музыки остаётся большой проблемой.

Фактически перед правообладателями стоит выбор: либо напрямую заключать лицензионные соглашения с коммерческими пользователями (кафе, рестораны, киностудии), а это до сих пор происходит в индивидуальном порядке и банально неудобно, либо отдаваться на милость организациям по бездоговорному управлению правами и надеяться на то, что они смогут собрать вознаграждение и передать его. В общем, работает схема, мягко говоря, так себе.

Есть пять типов прав: вещные, обязательственные, корпоративные, интеллектуальные и личные неимущественные. Каждый тип формировался исторически, имеет свое регулирование и свой клубок предпосылок, из-за которых эти права работают так, как они работают сейчас.

Блокчейн-решения создаются как виртуальный слой, облегчающий динамику движения прав. Для вещных прав создаются реестры собственности; для обязательственных — смарт-контракты; личные неимущественные права тоже заносятся в реестры.

Пример попытки нанизать корпоративные права на блокчейн мы все хорошо запомнили после истории с the DAO. Очевидное применение блокчейна для интеллектуальных прав — во-первых, установление реестров правообладателей, во-вторых, перенос лицензионных соглашений на смарт-контракты.

Однако для юриспруденции блокчейн — это больше, чем автоматизация и устранение посредников. Снижение транзакционных издержек порой оказывается настолько значительным, что ведет к размытию границ устоявшихся правовых институтов, их смешению.

Наиболее традиционный способ регулирования отношения внутри группы людей — корпоративное право. Физлица собираются, складывают имущество, произносят регистрационное заклинание, появляется фиктивное лицо, а их отношения между собой и с этим фиктивным лицом регулируются нормами корпоративного законодательства.

Если бы каждый из них заключал договор по поводу движения каждого актива друг с другом и с общими контрагентами, процесс был бы неоправданно долгим и дорогим. Поэтому создаются юридические лица.

Однако в современном мире количество соглашений, которые должны заключать между собой правообладатели по поводу объекта интеллектуальной собственности, тоже растет. Сложность индивидуального согласования непрерывно повышается.

Разумным кажется применение корпоративных механизмов к управлению правами. Но в отличие от юридического лица, за которым стоит много имущества и много денег, за каждым отдельным музыкальным произведением порой не так много ценности, а состав правообладателей у каждого произведения может быть разным. Для совместного управления дорогим патентом можно создать SPV (special purpose vehicle — компания специального назначения), поскольку создавать юридическое лицо для управления отдельной песней слишком дорого.

И здесь на помощь приходят смарт-контракты. При помощи автоматизации мы можем множить сущности почти бесплатно; создав один раз механизм голосования и распределения ценностей, мы можем дублировать его, тонко настраивая под каждый актив (каким бы маленьким он ни был). Фактически мы можем украсть корпоративную идею и применить её к музыке.

Более того, за счет автоматизации мы гораздо меньше связаны текущим регулированием. Нам не нужно обязывать участников исполнять решения, не нужно принуждать — исполнение предусмотрено изначально. А это значит, что нет необходимости обращаться к нормам корпоративного законодательства — мы можем под сеть смарт-контрактов положить тот юридический слой, который будет больше подходить для наших целей, и искать «спящие» правовые механизмы, которые мы можем разбудить.

В случае с проектом Soundchain такой механизм называется divisibility of copyright — делимость исключительного права на объект интеллектуальной собственности. Исключительное право можно передать — это будет отчуждение, — можно дать попользоваться — это будет лицензирование. А можно отщипнуть от него кусочек, содержащий все правомочия, и передать только его. Тогда оба контрагента станут правообладателями, отношения между которыми по поводу ОИС регулируются договором.

До сих пор эта схема используется очень редко, потому что заключение договора — дорогой и долгий процесс. Более того, чем больше в договоре участников, тем дороже и сложнее всё происходит. Но благодаря смарт-контрактам мы можем сделать этот процесс более дешевым, можем дробить копирайт на столько кусков, на сколько понадобится, и прописывать сложные договорные схемы управления.

Смарт-контракты дают огромные возможности, недостижимые в рамках обычных правовых механизмов.

Также лейблы могут взять на себя роль администрирования и управления такими активами за часть доли трека. Здесь полная свобода действий: и авторы, и правообладатели сами решают, как распоряжаться своим творчеством через удобный конструктор децентрализованных лейблов.

Музыканты и авторы — это всё-таки творческие люди, порой им сложно разобраться, как всё устроено, гораздо проще отдать управление своими интеллектуальными правами лейблу или музыкальному менеджеру. Фактически речь идёт о создании новых типов организаций, которые работают автономно в цифровой среде на базе технологии распределённых реестров и смарт-контрактов, — децентрализованных автономных лейблов (DAL).

Автор трека загружает в децентрализованную сеть музыкальное произведение и по аналогии с акционерным обществом настраивает устав и правила коллективного управления, указывает количество токенов на трек для эмиссии и, если требуется, распределяет их между соавторами, музыкантами, продюсерами, лейблами и менеджерами.

Помимо роялти с продаж коммерческих лицензий, акционеры трека будут получать вознаграждение за каждое уникальное прослушивание через плеер Soundchain из некоммерческого фонда. Поскольку основные выгодоприобретатели на платформе — это авторы, музыканты и правообладатели (а не майнеры, как в оригинальной цепи Ethereum), то большую часть эмиссии мы будем направлять в фонд для выплат за каждое прослушивание.

Для реализации этого механизма мы разработали специальный протокол Proof-of-Listen (доказательство прослушивания), который будет работать автоматизированно через смарт-контракты. Для миграции на новую модель Pay Per Play мы спроектировали механизм стимуляции, чтобы музыканты и авторы с традиционной долларовой модели переходили на нашу. Таким образом они могут увеличить свои доходы в несколько раз и без опаски отказаться от существующих схем монетизации и сложносочинённых контрактов.

Мы понимаем, что не все треки будут коммерчески интересными с точки зрения продаж лицензий, — есть специфическая музыка, которая имеет узкий круг фанатов и любителей. Поэтому для альтернативного повышения вознаграждения из фонда за каждое прослушивание мы предусмотрели так называемые POS-депозиты треков.

Авторы (акционеры) трека могут купить криптовалюту на открытом рынке или привлечь средства через ICO и заморозить её через специальный смарт-контракт на определённый срок, чтобы повысить вознаграждение из фонда. Возможно, часть криптовалюты мы будем сжигать через механизм ICO, чтобы уравновесить эмиссию и включить дефляционный рычаг в платформе, который будет полностью зависеть от рынка.

Предположим, что величина сжигания токенов превысит величину эмиссии. Тогда мы получим естественный экономический рост за счёт рыночных факторов, а не только за счёт спекуляций на рынке. К тому же криптовалюта будет использоваться по прямому назначению для покупки коммерческих лицензий.

Но и это не всё. Что может делать корпорация? Она может привлекать деньги, может проводить IPO, которое строго зарегулировано, или ICO, пока его не зарегулировали так же.

С нами музыкант сможет проводить ICO для каждой песни, не обходя законодательство и позволяя своим поклонникам приобщиться к музыке. Мы можем сделать любовь к музыке инвестицией. Фанаты могут стать акционерами трека любимого артиста, но часть привлечённых средств будет уничтожена на платформе. Вот так работает наша криптоэкономика.

В ближайшее время для реализации нашего проекта будет запущен свой блокчейн на базе кода Ethereum с похожим графиком эмиссии. Инфляция составит примерно 10% и будет стремиться к нулю. Эта сеть будет использоваться для разработки Dapp-приложений исключительно для музыкальной индустрии — от маркетплейсов до игр «Угадай мелодию» и децентрализованных бирж по торговле криптоакциями на музыкальные активы.

C помощью бирж можно будет торговать интеллектуальными правами как привычными акциями, только доходность по ним обеспечивается смарт-контрактами и выплатами роялти.

Сейчас я углублюсь в технические тонкости блокчейна, но это важная часть платформы и её нужно понимать. В качестве алгоритма консенсуса мы интегрируем гибридный протокол PoA Notary (доказательство полномочий), где ноды авторизовывают нотариусы из США с лицензией и они скреплены жёстким корпоративным договором — вплоть до описания технических форков (изменений ядра кода) и дорожной карты развития.

Основатель проекта Ethereum Виталий Бутерин заявляет, что его технология экспериментальная, тем самым подстраховываясь от ошибок в коде перед сообществом и бизнесом. Поэтому пока мы не можем быть уверены, что переход на PoS пройдёт гладко, учитывая ошибки Ethereum Foundation в казалось бы простых форках.

В своём проекте мы видим два вектора развития. Первый заключается в переходе на полностью стабильный и оттестированный PoS (подтверждение доли), а второй — в модифицкации алгоритма консесуса PoA (доказательство полномочий) до PoAI, где участие человека вообще будет исключено, а управление нодами станет осуществляться системой искусственного интеллекта. Но пока это всего лишь концепт, который мы параллельно прорабатываем.

Помимо валидаторов, мы планируем ввести ещё две группы участников для развития экосистемы: хранители и регистраторы.

Мы полагаем, что в ближайшее время станем свидетелями появления множества тематических сетей на базе блокчейн-технологии с гибридными протоколами PoA Notary, так как они более безопасные, быстрые и меньше подвержены атакам.

После реализации технологии кроссчейна PolkaDot (разработка компании Parity.io) такие гибридные сети смогут проводить транзакции в другие сети и фиксировать результат выполненных транзакций в полностью публичной сети.

Сейчас мы хотим масштабировать команду, подключить опытных программистов Evrone на разработку ряда компонентов платформы, доделать альфа-версию, представить платформу на западном рынке и запустить первый раунд финансирования через ICO.

Готовим новый сайт, где представим обновлённую команду и опубликуем White Paper под запуск своего блокчейна: так как мы уже несколько раз меняли концепцию, нам требуются доработки и шлифовка экономической модели.

Для реализации этих планов и ускорения разработки мы объявим в Telegram-канале Decenter приём заявок на закрытый раунд pre-ICO, где ранние инвесторы, поддержавшие наш проект биткоином, получат 100% бонус наших токенов по специальной цене и смогут хорошо заработать, когда мы сделаем релиз.

Нам поступило несколько заявок от фондов, которые выразили желание инвестировать в проект на ранней стадии, и мы наметили переговоры с криптовалютным фондом Владимира Смеркиса и Виктора Шпаковского, thetoken.io, который сосредоточен на блокчейн-инвестициях.

Также к нам обращался всем известный прокремлёвский венчурный фонд (не буду его называть, думаю, многие читатели поймут, о ком я). Хотели провести переговоры о возможном инвестировании в наш проект через венчурный механизм. Но, ребята, это так не работает.

Основной актив и ценность блокчейн-стартапа — это его токен, криптовалюта. Важно, как он задействован в экономике, и то, как он используется в продукте, а не акции компании. Да, таким образом вы можете инвестировать в технологии, команды, но сейчас у проектов есть механизм ICO, и он гораздо проще и удобнее для всех, поэтому мы отказались от переговоров.

Я глубоко убеждён, что трансформация индустрии с помощью блокчейн-технологий — это лишь вопрос времени. Недавно Spotify приобрела стартап mediachain.io, который почему-то называет себя блокчейн-платформой, хотя там нет никаких механизмов консенсуса. По этой логике Tor тоже можно называть блокчейном.

В целом мы, конечно же, за открытое сотрудничество со всеми участниками рынка, это поможет сделать индустрию более прозрачной и справедливой для всех. Либо вы интегрируете в свою платформу децентрализованные вычисления, либо вы обречены на вымирание. Может пройти ещё пять-десять лет, прежде чем крупные компании и бизнес осознают, что их компания, как и вся их модель, мертва.

Блокчейн — это именно то, что может привести в движение тектонические плиты в закостенелом бизнесе, который давно нуждается в изменениях. Мы не одни занимаемся интеграцией технологии распределённых реестров на музыкальный рынок, но, на мой взгляд, наша модель наиболее выигрышная для всех.

Даже слушатель может получить статус репостера или дистрибьютора через специальное децентрализованное приложение и зарабатывать, распространяя контент любимых артистов среди своих подписчиков и друзей. Это то, что я называю Pay Per Share & Play.

Распределённая дистрибуция контента позволит рынку совершить рывок в новое будущее, где в сочетании с технологией смарт-контрактов мы сможем решить давно назревшие проблемы в новой цифровой эпохе.

#Колонка