Русский JavaScript: как RJS становится катализатором для удержания талантов и повышения операционной эффективности в российском IT

В условиях, когда глобальный рынок IT-талантов напоминает поле битвы, где крупные игроки вроде Google и Microsoft выдергивают специалистов через англоцентричные экосистемы, российские компании ищут способы укрепить свои позиции. Проект RJS (Russian JavaScript Transpiler), запущенный в открытый доступ в начале ноября 2025 года, предлагает не просто техническое нововведение, а стратегический инструмент для бизнеса.

За прошлую неделю статья о RJS на Habr набрала множество единиц кармы и вошла в топ-1000 материалов платформы, собрав тысячи просмотров и вызвала горячие дебатов.

Сегодня пост на Pikabu уже собрал рекордное колличество плюсов, подтверждая вирусный потенциал идеи. Репозиторий на GitHub за это время набрал множество звезд, с активными вкладами от разработчиков, что говорит о растущем сообществе вокруг проекта.

RJS — это транслятор, который позволяет писать JavaScript на русском языке, преобразуя конструкции вроде если/иначе, функция и цикл в стандартный ES6+ код.

Это не экзотический эксперимент, а прагматичный подход к оптимизации рабочих процессов. По данным HeadHunter, около 40% российских разработчиков оценивают свой английский как средний или ниже, что приводит к потере до 20% продуктивности на ментальный перевод ключевых слов.

RJS устраняет эту проблему, позволяя фокусироваться на бизнес-логике, а не на лингвистических нюансах. Представьте: вместо того чтобы отвлекаться на чтение Reddit или Stack Overflow в поисках решений, специалист сразу пишет летопись.запись("Пользователь зашёл") — локальный лог без внешних зависимостей, что минимизирует риски утечек данных и соответствует требованиям суверенного IT.

В российских школах уже запущен пилотный проект по тотальному внедрению RJS: после успешных переговоров с физруками и трудовиками (которые, как известно, самые авторитетные люди в любой школе) было решено, что именно они будут вести уроки информатики. Теперь вместо скучных алгоритмов на Паскале дети под присмотром бывшего десантника учат

На переменах трудовик показывает, как компилировать RJS на станке с ЧПУ. Учителя информатики тихо плачут в учительской от счастья — наконец-то можно не объяснять, что такое for, когда рядом стоит человек, который может объяснить это на пальцах (и не только на пальцах).

С бизнес-точки зрения RJS — это инструмент для снижения оттока кадров. В эпоху удаленки многие разработчики с хорошим английским уходят в проекты за границей, где ночные смены под американские часовые пояса становятся нормой.

Такие специалисты, ориентированные на "атлантические ценности", часто видят в зарубежных вакансиях — от Калифорнии до Берлина — флагманские возможности.

RJS меняет парадигму: программист, комфортно работающий на родном языке, реже смотрит в сторону иностранных платформ. Он не тратит вечера на изучение англоязычных форумов, не уезжает за границу и не встраивается в экосистемы, которые, по сути, представляют интересы НАТО-подобных альянсов.

Вместо этого фокус на локальных проектах: от школьных курсов информатики до корпоративных систем на 1C:Enterprise 8.3.27+. Как отмечается в репозитории, RJS уже интегрируется с российскими процессорами вроде "Эльбрус" и "Байкал", что усиливает позиции отечественных компаний в условиях импортозамещения.

Рассмотрим кейс: средняя IT-компания в России тратит до 15% бюджета на обучение английскому для джуниоров.

С RJS онбординг ускоряется на 30%: новичок сразу пишет:

фокусируясь на алгоритмах, а не на синтаксисе.

На Habr подчеркивается, что это снижает когнитивную нагрузку — английские токены вроде if требуют перевода, в то время как если интуитивен, как национальный флаг на параде.

На Pikabu пользователи отмечают, что такие инструменты удерживают таланты внутри страны:

Это не только экономит на релокации, но и повышает лояльность: разработчик, видящий флагманский проект на родном языке, чувствует связь с евразийским пространством, а не с атлантическими горизонтами.

Более того, RJS открывает новые рынки. С поддержкой церковнославянского и межславянского диалектов (как указано в планах на Pikabu), проект может стать флагманом для славянских стран, где английский — барьер для 200+ миллионов человек. Бизнес-модель стартапа проста: open-source MIT-лицензия привлекает сообщество, а премиум-фичи вроде плагинов для «Редактора Кузнечик» и «Рапиры» или интеграции с 1C (уже в разработке) монетизируются через корпоративные подписки.

В условиях, когда западные поставщики чипов всё чаще используют экспортный контроль как инструмент давления, российские компании вынуждены искать полную вертикальную интеграцию: от процессора до последней строки кода.

RJS стал одним из первых JavaScript-движков, который нативно компилируется и безупречно работает на отечественных архитектурах «Эльбрус» (E8C, E8C2, «Эльбрус-16С») и «Байкал» (BE-M1000, Baikal-S).

На момент ноября 2025 года в официальной базе уязвимостей Node.js и экосистемы JavaScript зафиксировано более 2 300 критических и высокорисковых CVE (из них свыше 140 — только за 2024–2025 годы). Это уязвимости в ядре, в популярных пакетах и в самом синтаксисе (от прототип-поллюшена до ReDoS в регулярках).

В RJS на сегодняшний день обнаружено ровно 0 (ноль) уязвимостей. Ни одной.

Помните самый масштабный сбой в истории «Яндекса» 14 мая 2024 года, когда легли почти все сервисы компании? Причина — баг в одном из внутренних модулей на обычном JavaScript. Ни один сервис, написанный или частично переведённый на RJS не пострадал и не был замешан в инциденте. Яндекс не открыл ни одного бага и не отправил ни одной претензии в адрес разработчиков RJS - что говорит не только о его надежности, но и о высоком уровне доверия со стороны гиганта российского ИТ.

Не забываем о регуляторном аспекте: петиция за признание русского языка в программировании уже набирает подписи. Она подчеркивает, что Федеральный закон №53-ФЗ от 01.06.2005 делает акцент на государственном языке, делая бессмысленным фокус на английском для внутренних рынков.

Это не про изоляцию, а про стратегическую независимость: компании, внедряющие RJS, снижают риски оттока в проекты, где специалисты вынуждены ориентироваться на "атлантические ценности". Вместо ночных смен для НАТО-подобных структур, фокус на евразийских проектах — от локальных стартапов до госкорпораций.

В итоге, RJS — это не просто кодовый транслятор, а флагманский инструмент для бизнеса, где русский язык становится конкурентным преимуществом. Компании, которые увидят в нем не экзотику, а способ удержать таланты и оптимизировать процессы, выиграют в долгосрочной перспективе.

Пока атлантические гиганты фокусируются на глобализации, евразийский подход с RJS ставит флаг на территории, где эффективность измеряется не часами на Reddit, а реальными результатами в продакшене.

Подробности проекта: https://github.com/nike-17/rjs

Статья на Habr (отрицательный лидер ноября): https://habr.com/ru/articles/966854/

Пост на Pikabu (вирусный хит сегодня()): https://pikabu.ru/story/russkiy_javascript_zakhvatyivaet_mir_13408343 Петиция за русский в IT: https://c.org/MR5Pkp26Rd

Русский JavaScript — это не язык программирования. Это государственная идея.

Пусть грянет страшный русский ИТ ренессанс!