Фейк ньюс: откуда берутся слухи и кто их распространяет

Так, мы что, обсуждаем тут ИИ, но так и не поговорили, как и почему в Интернете распространяется ложная информация? Вот это промах, конечно. Ладно, сейчас поправим.

На русском языке очень доступно и остроумно про слухи, сплетни, анекдоты и прочие побочки жизни в обществе рассказывает и пишет социальный антрополог Александра Архипова*. Поэтому начну со статьи 2023 года «Фейк или правда? Как люди распространяют и проверяют слухи онлайн» её и её коллег, а потом посмотрим ещё несколько интересных исследований и подумаем, что нам теперь со всем этим делать.

Статья посвящена слухам о коронавирусе – болезни, которая унесла трагически много жизней; заставила нас вспомнить о том, как хорошо сидеть дома и ни с кем не разговаривать; нанесла серьёзный удар по мировой экономике и снабдила исследователей слухов и конспирологии материалом на годы вперёд.

Авторы статьи с 2020 по середину 2021 года собирали разные тексты как с помощью запросов по ключевым словам, так и привлекая волонтёров. Запросы были зафиксированы, то есть, с определённой периодичностью использовали одни и те же наборы ключевых слов, чтобы полученные данные можно было сравнивать между собой. Потом сообщения анонимизировались, сопровождались метаданными (например, датой публикации, числом лайков и так далее) и группировались по темам. Помимо текстов из соцсетей изучали наиболее частотные поисковые запросы.

Методология исследования, в том числе ограничения используемого подхода, подробно описана в статье, и я не буду уделять ей слишком много времени.

В результате выяснили, что люди активнее ищут и распространяют слухи, во-первых, в периоды наиболее высокой неопределённости, во-вторых, если речь идёт о событии, «близком к телу», то есть, непосредственно влияющим на жизнь.

Часто сама постановка вопроса загоняет людей в специфические эхо-камеры: если человек спрашивает: «Как людей чипируют вакцинами?» – он получит кучу публикаций о чипировании вакцинами. Публикаций, которые опровергают этот слух, он таким запросом не найдёт (или найдёт, но существенно меньше), что укрепит его позицию.

Активное распространение слухов, кстати, не говорит о том, что человек в них непременно верит. Но почему их тогда распространяют? На этот вопрос попытались дать ответ авторы другой статьи – «Why people share misinformation on social media? An integration of affordance and flow theories» («Почему люди делятся ложной информацией в соцсетях? Интеграция теорий возможности и потока»), опубликованной в июле 2025 года.

Да, речь о том самом состоянии потока, когда человек полностью отдаётся делу и забывает обо всём вокруг. Авторы указывают на то, что в этот момент человек менее склонен к критической оценке информации, и это важно для нашей сегодняшней темы.

Теория возможности говорит об оценке возможности человека совершить некое действие в конкретных условиях. Она активно применяется в области дизайна интерфейсов: интерфейс должен быть устроен так, чтобы было интуитивно понятно, что с ним делать, с учётом прошлого опыта пользователя. Например, нажатие на логотип компании переводит на главную страницу сайта. Пользователь это знает, даже если зашёл на сайт впервые, потому что обычно на всех сайтах так. Точно так же, чтобы зайти в настройки приложения, пользователь будет искать изображение шестерёнки, трёх точек или трёх горизонтальных линий, расположенных друг над другом.

Сигналы, которые передают информацию о возможностях объекта, называют аффордансами. У социальных сетей выделяют три аффорданса:

· Доступность информации описывает тип и объём информации, доступной конкретному пользователю;

· Мета-голосование (или мета-озвучивание? – metavoicing) описывает возможность не только писать собственный контент, но и распространять контент других людей, взаимодействуя с ним;

· Ассоциативность (association) относится к возможности создавать связи между пользователями или пользователем и контентом.

Все эти свойства упрощают распространение информации:

· Выше доступность –> больше информации –> меньше возможности оценить её критически –> больше шанс распространения слухов;

· Чтобы распространять что-то, не нужно тратить силы и это описывать, достаточно найти и поставить лайк (или поделиться с друзьями);

· Через ассоциативные связи информация может попасть к тем пользователям, кто не был изначально её целевой аудиторией.

В отличие от предыдущего исследования, это исследование лабораторное, то есть, авторы составили опросник и разместили его на специальной платформе. Участники опроса сами рассказывали, чем они делились, где и как и что при этом чувствовали. Такие исследования всегда немного искажены, потому что люди не всегда могут достоверно вспомнить (или готовы честно рассказать), что было на самом деле. Тем не менее, и они полезны для полноты картины.

Помимо перечисленных выше свойств социальных сетей, авторы отмечают эмоциональный заряд информации как фактор, существенно влияющий на распространение информации: чем интенсивнее эмоции, тем выше шансов, что пользователь отреагирует или поделится с другими. Причём часто слухи распространяют из альтруистических соображений.

Про альтруизм авторы не распространяются, но я помню, что Александра Архипова* про такое говорила в одной или нескольких своих лекциях. В частности, о том, что люди пересылают страшилки про иголки в огурцах «на всякий случай», чтобы защитить близких, и о том, что недоверие к государственным институтам тоже подталкивает к такому поведению. Но вы мне здесь не сильно доверяйте, потому что в текстовом виде я источник этих высказываний не нашла, а переслушивать часы выступлений не отважилась.

Ещё пользователи заходят в соцсети, чтобы отдохнуть, а не чтобы думать. Добавим это ко всему вышеперечисленному, и активное распространение слухов совсем не кажется удивительным.

Удивительным уже кажется то, что некоторые люди не распространяют слухи. И знаете что? Про это тоже есть статья.

Статья «Why do so few people share fake news? It hurts their reputation» («Почему так мало людей распространяет ложную информацию? Это вредит их репутации») была опубликована в 2020 году. Доступ к ней закрыт, но есть версия, выложенная авторами, которую я и буду рассматривать. Я не знаю, чем она отличается от версии, которая в закрытом доступе, но на всякий случай имейте в виду.

Авторы этой работы утверждают: «Хотя слухи и привлекательны, большинство людей делится ими неохотно.» Они ссылаются на несколько работ, но я из них приведу здесь одну, чтобы не превращать пост в книгу. В статье «Less than you think: Prevalence and predictors of fake news dissemination on Facebook**» («Меньше, чем вы думаете: распространённость и факторы, предсказывающие распространение ложных новостей в Facebook**») 2019 года собрали много постов, в которых люди делились разными новостями, и посчитали, сколько там было слухов. Оказалось, 8,5% всего. И только 10% пользователей хотя бы раз поделились ложной новостью, остальные – ни разу. Это было про выборы в США 2016 года, то есть, только одна страна, одна соцсеть и ограниченное по времени событие, но тем не менее. Мы можем сказать: «Есть данные, которые показывают, что люди распространяют слухи не столько часто, сколько громко». Убедительно? Да вполне.

В другой работе, на которую ссылаются авторы, написано, что в Твиттере (который теперь X) за распространение 80% ложных новостей ответственны 0,1% пользователей (помните, мы как-то говорили, что люди в основном нормальные?).

Так в чём дело?

Авторы приводят несколько интересных фактов:

· Люди не любят, когда им врут (сюрприз);

· Они запоминают, кто им наврал, и перестают слушать этот источник;

· А ещё они довольно неплохо умеют новости проверять, и их оценки надёжности средств массовой информации не сильно разнятся с оценками профессиональных факт-чекеров.

Здесь я не полезла проверять, что за исследования стоят з каждым утверждением, но вы можете, если будет интересно: они все перечислены в статье.

Доверие сложно и долго выстраивать, но легко разрушить: прирост доверия от публикации одной правдивой новости после нескольких ложных меньше, чем потеря доверия от публикации одной ложной новости после нескольких правдивых. Чтобы проверить, важно ли это для людей, авторы спрашивали, сколько участники их экспериментов попросят денег за распространение новости. Получилось, что за ложные новости просят заметно больше, особенно если надо опубликовать запись от своего лица, а не анонимно.

У этого исследования тоже есть ряд ограничений: в нём опрашивали только американцев и именно опрашивали о намерении чем-то поделиться или о доверии к какому-то источнику, а не изучали реальные действия. Кроме того, люди в экспериментах знали, правдивые новости им показывают или нет.

Я бы интерпретировала результаты этого исследования так: люди в основном не хотят делиться недостоверными новостями, если могут их проверить.

Последний вопрос остался. Ладно, предпоследний: как вообще распространение сплетен и ложных новостей влияет на информационную экосистему?

Последняя статья на сегодня, призванная красиво завершить тему ложных новостей, – «Evaluating the fake news problem at the scale of the information ecosystem» («Оцениваем проблему ложных новостей на уровне информационной экосистемы») 2020 года.

Исследование опять американское, но мы предположим, что люди везде примерно одинаковые. Только американские люди, видимо, как-то очень любят проводить всякие исследования, поэтому, куда ни пойди, всё на них натыкаешься. Ну и спасибо им за это.

Авторы собрали впечатляющий объём данных, постаравшись охватить как можно больше источников: и телевидение, и Интернет – с учётом потребления контента с разных устройств. Пройдёмся коротко по основным находкам:

· В среднем американец проводит за потреблением контента 7,5 часов в день (сюда входят не только новости, но и игры, музыка, поиск в Интернете в целом);

· На новости в общем объёме потребления приходится примерно 14% времени, то есть, около часа;

· Любое взаимодействие с ложными новостями занимает в среднем не более минуты в день;

· Есть примерно 2% людей, которые ложных новостей смотрели больше, чем правдивых, но они в целом очень мало смотрели любые новости.

Сказав всё это, скажу и об ограничениях собственного небольшого анализа.

Во-первых, люди, может, и одинаковые везде, но государства разные, поэтому сравнивать медиапотребление американцев и россиян, например, не вполне корректно. У нас информационное пространство в большой степени контролируется государством, и альтернативные источники надо специально искать, зачастую обходя блокировки. С одной стороны, многие люди это умеют, с другой стороны, без специальных навыков очень сложно оценить, как у нас обстоят дела:

· Сколько людей смотрят новости?

· Сколько из них «смотрят попой», то есть, включают на фон и идут пылесосить или готовить ужин?

· Из тех, кто пользуется средствами обхода блокировок, сколько людей ищут информацию, альтернативную представленной на государственных каналах?

Я не социолог, не антрополог и много кто ещё не, поэтому даже не полезла там копаться – не разберусь.

Во-вторых, что такое «ложная новость»? По идее это такая новость, ложность которой неопровержимо доказана фактами. Есть специальные люди, которые работают с источниками и проверяют новости, но они не могут проверить и пометить все новости вообще. В исследованиях используют либо их пометки, либо информацию об источнике: если репутация хорошая, новость, скорее всего, достоверна, и наоборот.

Наконец, есть ложные новости разного порядка. Одно дело, когда в результате слухов люди просто пьют чай с имбирём, совсем другое – когда создаётся дефицит товаров первой необходимости или ещё что похуже.

В общем, я призываю вас отнестись ко всем исследованиям с интересом, но с осторожностью.

Много всего понаписано, давайте теперь разберёмся, как со всем этим жить. Я позволю себе дать вам несколько советов, которыми пользуюсь сама. Брать их или нет, решать вам, конечно же.

1. Относитесь осторожно к публикациям, которые вызывают у вас сильные эмоции. Здесь либо вами пытаются манипулировать, либо автор сам переполнен эмоциями и не факт, что может мыслить рационально.

2. Если вас охватили эмоции, не принимайте решений. Дайте себе время вздохнуть, успокоиться, а потом уже действуйте.

3. Проверяйте всё, что выглядит подозрительно. Как правило, вам не понадобится специальных навыков, только запрос в поисковик. Периодически можно с удивлением (или без) обнаружить, что «сенсационная новость» появляется раз в пять лет со времён царя Гороха.

4. Старайтесь выбирать источники, у которых есть лицо. Мы увидели, что люди в основном переживают за свою репутацию, особенно если говорят от своего имени.

В целом, пожалуй, стоит с большей симпатией относиться к людям, а то мы привыкли думать, какие все дураки и как всё пропало, а глянешь на статистику: большинство людей-таки нормальные. Нашим вниманием легко овладевает ненормальное, дикое и неадекватное, и потом нам кажется, что оно везде. Но мозг наш несовершенен, мы даже про это говорили два раза:

· В посте про когнитивные искажения;

· В посте про несовершенство памяти.

Ещё можно подписаться на мой канал в телеграме. Я если напишу ерунду, меня не позовут в новые проекты. А я хочу новые проекты, поэтому дорожу своей репутацией и ерунды писать не буду.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------

*Признана иностранным агентом. Да, этот дисклеймер (пока) обязаны давать только СМИ, но мы же знаем, как закон у нас непостоянен, так что не кидайте тапками.

**Принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской, и всё такое.