Платформа для централизации и визуализации всех накопленных знаний

Экономический успех той или иной страны зависит от институтов – правил, по которым работает ее экономика, – и стимулов, которые получают ее граждане. Сравните подростков в Южной и Северной Корее: чего они ждут от жизни? Подростки на севере растут в бедности, без представления о том, что такое предпринимательство, наконец, без образования, которое могло бы подготовить их к квалифицированному труду. Большая часть образования, которое они получают в школе, – чистая пропаганда, предназначенная для того, чтобы как-то подкрепить легитимность политического режима; у них не так много книг, а тем более – компьютеров. После окончания школы каждый обязательно должен идти в армию, и срок службы составляет десять лет. Хотя для того, чтобы выжить, им приходится заниматься нелегальными экономическими операциями, эти подростки знают, что у них никогда не будет права частной собственности, возможности начать бизнес и разбогатеть. Точно так же они знают, что у них никогда не будет легальной возможности использовать свои способности, чтобы заработать на покупку товаров и услуг, которые им необходимы или о которых они мечтают. Они даже не могут быть уверены в том, останутся ли у них хоть какие-то личные права.

Зимой 1985 года она посетила 31 бар в промышленных районах. Она выбрала 14 заведений в Западном Берлине и 17 - в Восточном. Это бары, которые называют кнайпе и в которые приходят рабочие, чтобы выпить после работы. Они расположены поблизости друг от друга и разделены только Стеной. Она провела все свои наблюдения в течение пяти будних дней. Она заходила в бар и садилась в дальнем углу, стараясь быть максимально незаметной. Наблюдая за посетителями, она методично фиксировала все, что можно было считать, в соответствии с приведенными в литературе описаниями, признаками депрессивного состояния: улыбки, смех, позы, энергичные движения рук, мелкие движения типа покусывания ногтей и т. д. Согласно полученным данным жители Восточного Берлина вновь оказались в большей степени подавленными, чем жители Западного. Среди последних улыбались 69 %, а среди первых лишь 23 %. Сидели или стояли выпрямившись 50 % жителей Западного Берлина, и всего 4 % - Восточного. У 80 % рабочих из Западного Берлина была открытая поза, обращенная к другим людям, что было отмечено лишь у 7 % рабочих из восточной части города. Кроме того, последние смеялись в 2,5 раза чаще, чем жители Восточного Берлина. Эти данные свидетельствуют о том, что восточные немцы демонстрируют гораздо больше симптомов отчаяния, чем западные. Однако они не позволяют сделать выводы относительно причин этих различий. Поскольку обе культуры до 1945 года представляли собой единое целое, можно заключить, что это связано с уровнем надежды, формируемым в условиях разных политических систем. Но нельзя определить, какой именно аспект жизни внутри этих систем несет ответственность за рост или снижение надежды. Это могут быть различия в уровне жизни, степени свободы выражения мыслей или перемещения или даже культурная разница, находящая отражение в книгах, музыке или питании.

После аграрной революции человеческие сообщества становились все сложнее и больше, соответственно развивались и поддерживающие социальный уклад воображаемые конструкции. Мифы и другие формы вымысла чуть ли не с момента рождения приучали человека рассуждать определенным образом, действовать в соответствии с определенными стандартами, хотеть конкретных вещей и соблюдать конкретные правила. Так формировались вторичные инстинкты, позволявшие миллионам незнакомцев успешно сотрудничать. Эта сеть искусственно прививаемых инстинктов называется культурой. Представитель шумерской культуры одевался как шумер, говорил как шумер, ходил как шумер, шутил как шумер, тупил как шумер и на своей шумерской кухне готовил, ел и пил как шумер. В первой половине ХХ века историки придерживались убеждения, что каждая культура закончена, гармонична и обладает неизменной сущностью, которая определяет ее раз и навсегда. У любого сообщества имеется собственное мировоззрение и свой социальный, правовой и политический уклад, функционирующий без сбоев – так движутся планеты вокруг Солнца. Согласно этой теории общество, предоставленное самому себе, не подвержено переменам. Оно шагает размеренным шагом в одном направлении, и лишь внешняя сила способна изменить однажды заданную траекторию.

В отношении массы верующих Христос является добрым старшим братом, он заменяет им отца. Все требования к индивидам выводятся из этой любви. Демократичность церкви определяется именно тем, что все равны перед Христом, он всем уделяет равную часть своей любви. Не без глубоких оснований однородность христианской общины сопоставляют с семьей, а верующие называют себя братьями и сестрами во Христе, то есть братьями в любви, которой одаривает их Христос. Нет никакого сомнения в том, что единение каждого индивида с Христом является причиной единения членов церкви друг с другом. То же самое можно сказать и о войске: его главнокомандующий – это отец, который одинаково любит всех своих солдат, и именно поэтому они являются друг другу боевыми товарищами. Войско в своей структуре отличается от церкви тем, что состоит из иерархической лестницы таких масс. Каждый капитан является одновременно начальником и отцом солдат своего отряда, а каждый унтер-офицер – отцом-командиром солдат своего взвода. Такая же иерархия, правда, создана и в церкви, но здесь иерархия не играет такой самодовлеющей роли, так как знание людей и заботу о них в большей степени приписывают Христу – богу, а не пастырю – человеку.