Интервью с основателем Музея игровых автоматов

В Москве есть Музей советских игровых автоматов – единственный в России и в мире. В этом музее все экспонаты работают, и можно не только пострелять в «тир» или «морской бой», но и попить настоящей газировки с сиропом из автомата. Это не только удивительный частный музей, но и активно развивающийся бизнес, который приносит своим основателям огромное удовольствие. Мы побеседовали с Максимом Пинигиным, основателем, совладельцем и руководителем Музея советских игровых автоматов.

– Максим, как возникла идея музея? С чего все началось?

– Началось с того, что я и двое моих дружбанов вели ностальгическую беседу. Один говорит: «А круто было бы «Морской бой» у себя дома поставить!» С этого все и началось.

– Так уж и ностальгировали? Вы так молоды – много чего из советской атрибутики, наверное, и не застали даже...

– Застали, застали. В разных регионах России было по-разному: где-то до 91-го были автоматы, где-то и того позже. Мы успели и застать, и наиграться. Просили по 15 копеек у родителей, у бабушек с дедушками. Были у нас и любимые автоматы нашего детства.

– А все-таки от идеи поставить дома «Морской бой» до создания музея – путь неблизкий?

– Неблизкий... Стали искать автоматы. Нашли. Первый поставили дома у моего товарища. Вошли во вкус. Нашли второй, третий. Потом появился гараж с автоматами. Гараж этот не был еще музеем, но это уже была экспозиция для избранных. Приходили дружбаны и говорили: «Да, вот это я помню!» Или: «Ого, какой крутой хоккей!» Сначала один гараж с автоматами. Потом второй гараж с автоматами. Потом появился и музей – первая версия.

– В гараже?

– Нет, в подвале института МАМИ на Первомайской. А сейчас мы готовим третью версию музея.

– А что было у вас до музея? Чем занимались, где учились?

– Закончил Бауманку и Университет управления. А чем занимался? Был у меня и собственный бизнес, и руководителем проекта работал в Школе менеджеров «Арсенал», и в компании «Медиа Лингва». Вот и все, наверное.

– А был момент, когда нужно было принимать решение: расстаюсь с прежним и занимаюсь вот этим?...

– И это было. Полтора года назад, когда мы переезжали в это помещение, у нас поменялся режим работы. Прежде работали раз в неделю, с 19:30 до 22:00. Потом стали работать в среду, субботу и в воскресенье. Всего, наверное, часов десять в неделю. А потом мы перешли на семи дневную рабочую неделю. И каждый день часов по семь всем этим занимались.

– Сначала было хобби, а потом стало понятно, что все… засосало!

– Ну да. Нельзя было все это взять и забросить. Когда мы сюда переехали, то попали сразу же на аренду, на зарплаты. Расходы резко выросли, и надо было чтото придумывать, чтобы отбить их.

– Получилось?

– Получилось. Конечно, всякие бывают неожиданности. Здесь нам трижды поднимали аренду. Мы подняли рентабельность, но по договору нас все равно могут выгнать в течение месяца под предлогом начала стройки и реконструкции. А перевезти такое богатство за месяц невозможно. Вот мы и решили сами, не дожидаясь, пока нас попросят, перебраться отсюда. Но в целом, конечно, получилось! Мы благодарны и этому месту. Оно будет нашим еще две недели.

– Вы здесь уже полтора года?

– Да, здесь мы открылись 13 апреля, в день нашего трехлетия. Сейчас нам четыре с половиной. А предыдущие три года – это был МАМИ.

– А там как было? Кто приходил?

– Люди приходили очень интересные, очень разные. Приходили праздновать свадьбы... Представляете, солидные люди праздновали свадьбы в подвале общежития! Много иностранцев приезжало. Смешные! Приходят аргентинцы и говорят: «Пожалуйста, откройте нам во вторник музей! Мы всего два дня в Москве и очень хотим к вам попасть!» Приходили журналисты. Со всего мира, от Америки до Китая. Какие-то бизнесмены приводили своих зарубежных партнеров. Кто-то проводил у нас мозговой штурм, кто-то собирал совет директоров. Приходили обыкновенные люди с детьми. Приходили обыкновенные люди без детей. Студенты приходили. Архитекторы, иллюстраторы приходили праздновать свои праздники.

– Праздники, свадьбы – это складывалось стихийно или вы как-то подогревали интерес?

– Наверное, мы с самого начала интуитивно понимали, что интерес к автоматам – не только в том, чтобы на них посмотреть. Но и в том, чтобы обыграть их декоративные возможности. Использовать, например, в продвижении своих компаний. И уже в первый год нашего существования мы поехали со всей экспозицией на пикник «Афиши». Ну и по чуть-чуть стали ездить с нашими автоматами на корпоративы, на дни рождения к банкирам… Конечно, мы вывозили не все: что-то уж совсем редкое – жалко… К тому же затащить в подвал, вытащить из подвала – а каждый автомат весит килограммов двести...

– А как это выглядит? Вот вы выезжаете на корпоратив, привозите это все... и это где – на полянках – стоит?

– Когда в помещениях, когда на свежем воздухе. Если нет яркого солнца и дождя, то на улице можно выставить почти все. Наши автоматы участвовали в презентации нового телефона Nokia. Mazda очень нас любит. Выезжали и на большие мероприятия. В Сколково возили почти весь музей на тусовку, которую организуют Bosco и владелец ГУМа. Есть несколько перспективных мест, которые начинают развиваться. Может быть, с парком Горького что-то вместе сделаем... Что еще у нас было из ярких мероприятий? Ночь музеев была. Мы в ней участвовали. И посещаемость была одна из самых высоких среди негосударственных музеев. Чтобы попасть к нам и получить три монетки, надо было отстоять два часа в очереди. «Делойт» заказывал у нас автоматы на 23 февраля. Потом хотели провести новогоднюю вечеринку. Но им далеко ехать с Белорусской, поэтому выбрали другой вариант.

– А какие автоматы вы вывозите на вечеринки?

– Как правило, самые популярные – «Морской бой», «Магистраль», «Снайпер», газировку. На выставки часто их берут. Сейчас авиационная выставка начнется – так туда возьмут «Морской бой». Странно, что не воздушный. Несколько раз мы возили автоматы в Питер на большие ретровечеринки. Что еще? Будем делать линейку музейных сувениров. Европейские музеи много зарабатывают на сувенирах, российские – почти ничего. Попробуем сломать этот стереотип.

– Что у вас за сувениры?

– Старые электронные игрушки «Ну, погоди!» продаем. Часы «Монтана», которые были в ходу в конце 80-х, большим спросом пользуются. В прошлом году были майки, вот такие, как на мне. Закончились. Мы надеемся, что Игорь Гурович нам новые придумает. Это один из гуру дизайна. Возможно, лучший плакатный художник современности. Его плакаты вы видите за моей спиной. Нам очень повезло с людьми, которые нам помогают. Сайт нам делает Лебедев. Плакаты рисует Гурович. С дизайном у нас все хорошо...

– А это благодаря чему?

Сама идея настолько привлекательна? – Совершенно верно. Многие художники и дизайнеры всячески поддерживают нашу идею. Она им самим жутко нравится...

– Это некоммерческие отношения?

– Абсолютно некоммерческие.

– А бизнес получается из всего этого?

– Очень хотелось бы. Есть большие планы по развитию, и если это не будет приносить деньги, то их, конечно, придется свернуть. Мы хотим открыть филиал в Питере. Хотим поездить по Европе с экспозицией наших автоматов. Но пока не складывается.

– Вот о филиале. У вас есть партнеры в Питере?

– Партнеры есть. Не знаю, будем ли мы создавать филиал совместно с питерцами, или будем делать все сами. Но будем обязательно, потому что оттуда много людей к нам приезжает. Да и както неудобно перед городом: мы оттуда предпоследний автомат еще два года назад выкупили. Нам не продали только последний «Морской бой», потому что Адмиралтейство за него вступилось. И мэрия запретила продавать его нам. Есть такой феномен: когда приезжаешь в чужой город, то обязательно надо по музеям пройтись. А в своем городе как бы и не надо – всегда успеешь. Я думаю, что даже москвичи будут активно посещать музей в Питере.

– Кто приходит сюда? Молодежь приходит?

– Еще как приходит. И молодежь, и не молодежь.

– Своих ровесников я понимаю. Это наше детство. А вот молодые люди…

– Приходят. Спрашиваешь: а почему вы пришли, вы ж никогда не играли в эти автоматы, никогда не видели их? А потому, что здесь здорово! И автоматы классные! Почему молодежи нравится здесь? Да потому, что автоматы сами по себе добрые. И потому, что здесь можно весело провести время. Приходят и люди в возрасте. Пилотки покупают, в горн дудят, бегают, прыгают. Есть такое. Что еще мы хотим сделать? Может быть, выделить один день и работать ночью. А еще заманить к нам какой-нибудь клубный сегмент. Когда мы выбирали новое место, то один из вариантов был «Красный Октябрь». Мы ездили туда на разведку, и нам очень не понравились толпы бродящих без дела, полупьяных, агрессивно настроенных людей. Ну как обходиться с ними, если они завалятся к нам в музей… Сейчас к нам приходит приятный, симпатичный народ. Наверное, потому что в основном о нас узнают из Интернета, из социальных сетей.

А бывают чудные посетители, на которых другие показывают пальцем. И спрашивают: это что, актер из сериала? А я и названия-то сериала не знаю, у меня телевизора четыре года как нет. Приходят и известные люди. «Соmedy Club» хотел как-то к нам приехать. Говорят: «Давайте мы сегодня приедем. У нас своя охрана». И сразу стало понятно: как только они проникнут в помещение, мы уже не сможем ни на что повлиять. Потому что какой-нибудь большой дядя скажет: «Отойди, мальчик, пусть ребята повеселятся». – И вы им отказали? – Практически. Мы им такую цену выставили, что они подумали-подумали и сказали: «А ладно, давайте в другой раз»