Арт-терапия в VR: интервью с психологом Натальей Рэй

Психологи со всего мира признают терапевтический эффект виртуальной реальности. Как арт-терапия в VR помогает людям? Об этом мы поговорили с Натальей Рэй, медиа-художником и психологом, членом Арт-терапевтической ассоциации. В Санкт-Петербурге 2 раза в неделю Наталья проводит очные занятия по арт-терапии в виртуальной реальности.

— Наталья, как Вы пришли к проведению арт-терапии в виртуальной реальности?

— После обучения в 2018 на курсе «Арт-терапия чувств и состояний» я проводила занятия по арт-терапии средствами рисунка и фотографии. В 2020 году я впервые познакомилась с рисованием в виртуальной реальности. Начала изучать исследования в мировой практике по направлению использования VR в психиатрии и образовании.

В то время я оказалась в качестве волонтёра в гематологическом отделении Детской больницы №1, где проводила занятия по классической арт-терапии средствами ИЗО. Воспоминания об этом опыте вдохновляют меня двигаться вперёд и вдохновлять окружающих меня людей.

В 2021 начала работу над разработкой иммерсивного арт-проекта в VR. В феврале этого года работа была реализована благодаря «Среде обучения». Когда я оказалась в условиях самоизоляции, почувствовала радость от знакомства с этой технологией. Затем познакомила с VR своих близких и знакомых. Это удивительное ощущение от рисования в бесконечном пространстве динамичными и пульсирующими кистями, богатой палитрой красок. Это возможность комбинировать фото, видео и 3D. Особенно радует удовольствие от общения с креативными людьми из разных уголков Земли.

— Какая цель проведения арт-терапии в виртуальной реальности?

— Арт-терапия подразумевает исцеление искусством. Для этого используются различные медиумы: рисование, коллаж, музыка, танец, сказки, ткани, песок, глина и другие природные материалы. Я освоила новый медиум. Он даёт возможность креативно выражать и понимать эмоции с полным погружением. Это помогает в работе с тревогой, депрессией и деперсонализацией.

Основные цели проведения арт-терапии — эмоциональная регуляция, творческое выражение сложных чувств и состояний, социальное взаимодействие и знакомство с творчеством VR-художников. Удовольствие от процесса для участников также является целью наших занятий.

— Что из себя представляет арт-терапия в VR? Что видят люди, надев очки виртуальной реальности?

— На наших встречах участники посещают иммерсивные экскурсии по галереям с работами VR-художников. Сидя в шлеме на кресле, участники с помощью контроллеров перемещаются по виртуальному пространству и взаимодействуют с предметами искусства. Обычно я отбираю медиаконтент по заранее выбранной теме, часть создаю сама с привлечением специалистов.

Также мы выполняем адаптированное к VR упражнение «Где живут мои эмоции», которое способствует развитию эмоционального интеллекта, связи ума с телом. Для это в первой части занятия обучаем базовым навыкам рисования в приложении Open Brush. Это помогает графически осмыслить текущие переживания. До и после сеанса обсуждаем вопросы о чувствах, символическом значении изображений, природе возникновения эмоций и их влиянии на нашу жизнь.

— Какой эффект даёт арт-терапия в VR?

— На данный момент есть открытые результаты исследований ученых Канады, России и Израиля. Помимо эмоционального подъёма от новых впечатлений, участники «отдыхают» во время просмотра панорамных видео. У них снижается уровень тревоги и депрессии, последствия пережитой психологической травмы.

По моим наблюдениям, 1 из 10 человек при первом опыте погружения в VR испытывает легкий эффект укачивания. Поэтому первые сеансы могут длиться 10-15 мин, общение — минут 30 или больше. Всё зависит от формата занятий.

— 9 апреля Вы провели первую арт-терапию в VR в Санкт-Петербурге. Расскажите, как она прошла: много ли было людей и какие у них были впечатления?

— Мероприятие прошло в рамках благотворительного проекта в уютном пространстве «Раскрой». Людей на мероприятии было меньше ожидаемого, зато каждый гость мог провести больше время в VR. Участники познакомились с форматом, посетили иммерсивный VR-проект и даженарисовали карту эмоций. Для меня особенно было приятно желание участвовать в качестве помощников в наших следующих открытых мероприятиях.

— Арт-терапия сопровождается психологической поддержкой. С какими запросами к Вам сейчас приходят люди? Назовите топ-5.

— Есть мнение, что VR вреден для здоровья. Что Вы об этом думаете?

— Думаю, что VR вреден настолько же, насколько вредны телевизор или микроволновка. Вопрос уместности и умеренного использования. Существуют меры предосторожности и техника безопасности при использовании устройств, за соблюдением которых мы тщательно следим. Однако я не настаиваю в использовании этого медиума, стоит быть внимательным к своим ощущениям. В случае дискомфорта рекомендую отрегулировать шлем или вовсе его снять, сделать паузу.

В условиях ограничений в перемещении посещение древнего храма, галереи или музыкального концерта может дать ощущение радости и вдохновения для дальнейшей рутинной работы. Это вовсе не значит, что гулять в парке или встречаться «вживую» с друзьями менее полезно. Можно посмотреть на VR, как на альтернативное времяпрепровождения с пользой для развития личностных качеств, навыков и онлайн-общения с единомышленниками со всего мира. Открытых вопросов остаётся достаточно много, и этот факт вдохновляет на поиск ответов.

— Как виртуальная реальность влияет на эмоциональное состояние человека? Какие есть примеры из реальной практики или исследования на эту тему?

— Исследователи Университета Дрекселя сделали первые шаги по применению виртуальной реальности в области арт-терапии, об этом писал Journal of Art Therapy Association. Снижение эмоционального напряжения и улучшение настроения — такой эффект зафиксировали исследователи. В виртуальной дидактической среде есть возможность погрузить каждого участника в индивидуальное пространство. Это поможет в развитии навыков активного взаимодействия со средой, знакомстве с произведением искусства и эмоциональном «выплеске» средствами творческого выражения.

В моей практике был случай, когда мама с дочкой-подростком рисовали свои эмоции. И когда стали обсуждать значение рисунков, выяснилось, что у каждой на душе: что тяготит, а что радует. Порой бывает сложно описать словами свои переживания и донести теплое отношение до близкого человека даже взрослому. После этого разговора они улыбались и делились друг с другом впечатлениями.

Сейчас я сама собираю статистические данные, чтобы провести более детальное исследование на тему влияния VR-терапии на восприимчивость психики человека в условиях ограничения в перемещении. Выводы этих исследований планирую предоставить на конференции психологов и арт-терапевтов.

— Планируете ли Вы еще какие-либо проекты в виртуальной реальности?

— Да, есть идеи для развития в этом направлении. Интересна возможность улучшить качество жизни для людей с ограниченными возможностями, пожилых людей с деменцией. Также есть идея проекта для подростков с проблемами поведения. Ещё на четвертом курсе я проводила исследование на базе Центра социальной поддержки населения на тему влияния творческой деятельности для пожилых людей. Это позволило сделать вдохновляющие выводы.

— Как Вы относитесь к созданию метавселенных?

— В данный момент это направление больше похоже на маркетинговые площадки с элементами игры. Мне не ясно пока, как может быть реализована идея децентрализации. Вместе с тем, первая неделя моды в метавселенной демонстрирует возможность обмена творческими идеями. Этот факт меня вдохновляет.

— Как вы думаете, как будет развиваться VR в ближайшие 10-20 лет?

— Уже сейчас на рынке представлены устройства, костюмы и элементы одежды, имитирующие реальные ощущения. В то время как мы стремимся к реалистичности в кино и играх, чтобы поверить желаемому опыту, технологии развиваются и дают нам эту возможность. Думаю, что при этом ценность материального мира и оффлайн-общения становится более значима. VR отлично подходит для тренировок и обучения профессиональных навыков. По-моему, это направление будет активно развиваться и внедряться в образование и медицину.