{"id":14263,"url":"\/distributions\/14263\/click?bit=1&hash=b4dc4ce4b906960991e4705d10ce304ff5052bead202f1bda35bfb08e31596b1","title":"\u0421\u043a\u043e\u043b\u044c\u043a\u043e \u043c\u043e\u0436\u043d\u043e \u043f\u0440\u043e\u0434\u0430\u0442\u044c, \u0435\u0441\u043b\u0438 \u043f\u043e\u043a\u0440\u0430\u0441\u0438\u0442\u044c \u0433\u043b\u0430\u0432\u043d\u0443\u044e \u043a\u043d\u043e\u043f\u043a\u0443 \u0432 \u0447\u0451\u0440\u043d\u044b\u0439","buttonText":"\u0423\u0437\u043d\u0430\u0442\u044c","imageUuid":"edca0fea-02f8-5eb8-ae8c-3678b2acc040"}

Почему средневековая Европа опередила Китай и Ближний Восток в развитии науки и технологий Статьи редакции

Отрывок из книги «Неудобное наследство» научного журналиста Николаса Уэйда.

В 1608 году Ханс Липперсгей, мастер по изготовлению очков из голландского города Мидделбурга, изобрел телескоп. За пару десятилетий телескопы из Европы добрались до Китая, индийской империи Великих Моголов и Османской империи. Следовательно, все четыре цивилизации оказались в равных условиях с точки зрения обладания новым мощным инструментом, позволяющим наблюдать Вселенную и выводить законы движения планет.

В истории редко случались управляемые эксперименты, но историк науки Тоби Хафф провел именно таковой, чтобы выяснить, как был получен и, главное, использован телескоп в семнадцатом веке. Реакция четырех цивилизаций на это изобретение была разной, поскольку в каждой из них господствовал свой особый тип общества.

В Европе телескоп тотчас же направили в небо. Галилей, услышав описание инструмента Липперсгея, немедленно приступил к созданию собственных телескопов. Он первым наблюдал луны Юпитера и использовал факт существования у этой планеты спутников, чтобы эмпирически подтвердить оспариваемую в то время идею Коперника — о том, что планеты, в том числе Земля, являются спутниками Солнца. Утверждение Галилея, что Земля вращается вокруг Солнца, стало причиной конфликта с церковными представлениями о неподвижности Земли. В 1633 году под давлением инквизиции он был вынужден отречься от своих убеждений и провел остаток жизни под домашним арестом.

Но Европа не была монолитной, и инквизиция оказалась бессильна подавить идеи Коперника и Галилея в протестантских странах. То, что начал Галилей, было подхвачено и продолжено усилиями Кеплера и Ньютона. Маховик научного прогресса уже было не остановить.

В мусульманском мире телескоп быстро добрался до империи Моголов в Индии. Один был вручен в качестве подарка британским послом двору императора Джахангира, а еще большую партию телескопов привезли год спустя. Моголы обладали обширными знаниями по астрономии, но их интерес ограничивался вопросами календаря. Обновленный календарь был представлен могольскому императору Шах-Джахану Первому в 1628 году, но ученый, подготовивший его, по-прежнему использовал Птолемееву систему (в которой считается, что Солнце вращается вокруг неподвижной Земли).

Учитывая обстоятельную осведомленность в вопросах астрономии, можно было бы ожидать, что могольские ученые воспользуются телескопом для исследования неба. Но здешние мастера по изготовлению астрономических инструментов не делали телескопов, и ученые не создали спроса на них. «В итоге ни один могольский ученый в семнадцатом веке не стал применять телескоп в астрономических целях», — сообщает Хафф.

В другой исламской империи того времени ситуация была не лучше. Телескопы появились в Стамбуле как минимум в 1626 году и быстро были приняты на вооружение в османском флоте. Но, несмотря на выдающиеся достижения мусульман в области оптики в четырнадцатом веке, ученые Османской империи особого интереса к телескопу не проявили. Их устраивало птолемеевское представление об устройстве Вселенной, и они не делали попыток перевести работы Коперника, Галилея или Кеплера. «Не строились новые обсерватории, не производились улучшенные телескопы, и нет данных о каких-либо космологических дебатах о том, что при помощи телескопа было открыто в звездном небе», — заключает Хафф.

За пределами Европы самые многообещающие пользователи телескопа находились в Китае, чье правительство горячо интересовалось астрономией. Кроме того, имелся необычный, но активно действующий механизм передачи новых европейских астрономических открытий в Китай — местная иезуитская миссия. Иезуиты полагали, что у них будет больше шансов обратить китайцев в христианство, если удастся показать, как европейская наука о звездах позволяет делать более точные вычисления небесных явлений, интересовавших китайцев. Благодаря усилиям иезуитов китайцы уже к 1626 году знали о телескопе, а император, вероятно, получил его в подарок от миланского кардинала Борромео еще в 1618 году.

Иезуиты вкладывали все свои таланты в миссию, основанную Маттео Риччи — ученым-математиком, говорившим по-китайски. Риччи, умерший в 1610 году, и его преемники привозили самые свежие труды по математике и астрономии и усердно обучали китайских астрономов, которые занимались реформой календаря. Один из иезуитов, Адам Шалль фон Белль, даже стал главой китайского Ведомства астрономии и Трибунала математики.

Иезуиты и их китайские последователи несколько раз устраивали с китайскими астрономами, сторонниками традиционных методов, состязания по предсказаниям, и в них всегда побеждали иезуиты. Китайцы, например, знали, что 21 июня 1629 года. будет солнечное затмение, и император повелел обеим сторонам накануне представить предсказания о его точном времени и продолжительности. Традиционные астрономы предсказали, что затмение начнется в 10:30 и будет длиться два часа. Однако оно началось в 11:30 и продолжалось две минуты — в точности, как рассчитали иезуиты.

Но эти вычислительные победы не решили главной задачи иезуитов. Китайцев мало интересовала астрономия сама по себе. Их больше привлекали гадания, предсказания благоприятных дней для конкретных событий, а астрономия служила лишь средством для этого. Так, Ведомство астрономии было небольшим отделом министерства ритуалов. Иезуиты сомневались, насколько глубоко им следует погружаться в вопросы астрологических предсказаний, но программа обращения китайцев посредством астрономического превосходства побуждала их все-таки попробовать. Это привело к конфронтации с китайскими чиновниками и к обвинению во вмешательстве в китайские дела. В 1661 году Шалля фон Белля и других иезуитов заковали в тяжелые кандалы и бросили в тюрьму. Адама Шалля приговорили к казни четвертованием, и только землетрясение, случившееся на следующий день, заставило освободить его.

Удивительно то, что за все это время китайцы не внесли в устройство телескопа никаких улучшений. Также они не выказали устойчивого интереса к переосмыслению и принятию европейских теорий и идей о Вселенной, как ни засыпали их иезуиты данными последних европейских исследований. За китайскими астрономами стояла многовековая традиция астрономических наблюдений. Но она выросла из космологической системы, от которой китайцы не хотели отказываться. Кроме того, сопротивление новым идеям поддерживалось скрытой ксенофобией. «Лучше плохая астрономия, чем западные варвары в Китае», — писал ученый Ян Гуансянь, выступавший против христианства.

И Китай, и мусульманский мир страдали от «дефицита любознательности» по отношению к миру природы, считает Хафф и связывает это с системами образования. Но различия между европейскими обществами и прочими выходили далеко за пределы образования и научного любопытства. Реакция на телескоп показывает, что к началу семнадцатого века уже возникли фундаментальные различия в социальном поведении четырех цивилизаций и воплощавших его институтах. Европейские общества стали склонными к инновациям, нацеленными на контакты с другими странами, готовыми развивать и применять новые знания и достаточно открытыми и восприимчивыми, чтобы не позволять старым порядкам подавлять новое. Общества Китая и исламского мира, как и прежде, были обременены традиционными религиозными структурами и слишком зависимы и раболепны, чтобы поддерживать свободу мысли и новаторство.

Западная динамичность

Тенденции семнадцатого века, обнаруженные благодаря проделанному Хаффом эксперименту с телескопом, продолжаются до настоящего времени, как ни удивительно, почти без изменений. Четыреста лет спустя европейские общества остаются по-прежнему более склонными к открытости и новаторству, чем прочие. Исламские общества так же, как и раньше, ориентированы на себя и свои интересы, замкнуты, традиционны и враждебны к инакомыслию. В Китае по-прежнему царит авторитарный режим, подавляющий всякую оппозицию и препятствующий свободному обмену идеями и информацией. Устойчивость этих тенденций хоть и не доказывает, но явно свидетельствует о том, что основы этих обществ и их институтов, вероятно, закладывались эволюционными силами.

Запад, в связи с тем что его общества открыты и склонны к инновациям, достиг такого уровня, который позволяет доминировать во многих сферах, несмотря на тот факт, что его методы и знания долгое время были и остаются открытой книгой, скопировать которую может каждый. Большая часть мира сейчас интегрирована в западную экономическую систему. Но Япония и Китай, два основных экономических соперника Запада, пока не подают признаков того, что становятся более восприимчивы к новшествам. Большинство успешных мировых корпораций по-прежнему находятся на Западе. Американцы и европейцы все так же доминируют в большинстве научных областей и получают больше Нобелевских премий.

Запад продолжает лидировать в сфере вооружений. Но его первенство не было постоянным. Япония разгромила русский флот в битве при Цусиме в 1905 году и захватила восточноазиатские укрепления европейских колониальных войск во Второй мировой войне. Китай на равных сражался с США в Корейской войне, и США не смогли победить во Вьетнаме. Европейские военные силы были выведены из многих колоний, когда цена их пребывания там стала слишком высока. Но по сути превосходство западных армий оставалось неизменным со времен османского вторжения в семнадцатом веке. На протяжении столетий самыми серьезными противниками западных держав были другие западные страны.

Западная наука, движущая сила технологий, продолжает удерживать прочное лидерство среди других стран. Несмотря на ожидания, что японская наука достигнет внушительных успехов и приобретет огромное влияние в результате модернизации страны, этот расцвет не удался. И, несмотря на внушительные инвестиции в научные исследования, нет гарантии, что даже с таким количеством научных сотрудников и разработок Китай сможет стать главной научной державой. Наука в целом склонна ниспровергать и, по крайней мере в областях наибольшего прогресса, требовать пересмотра общепринятых теорий. Восточноазиатские общества обычно высоко ценят конформизм и уважение к вышестоящим, а это только препятствует процветанию науки.

Во всем мире западная медицина доказала свою эффективность по сравнению с традиционными методами. Западная музыка, искусство и кино в основном отличаются более творческим подходом, чем связанные традицией культуры Востока, а открытость западных обществ многим кажется более привлекательной. Было бы неверно приписывать особые достоинства европейцам как индивидуумам: они мало отличаются от всех прочих. Но европейское общественное устройство и особенно его институты оказались по ряду критериев более продуктивными и новаторскими, чем в других цивилизациях. Чем же объясняется восхождение и продолжительный успех Запада?

Географический детерминизм

Одно из объяснений подъема Запада — географическое. Географ Джаред Даймонд является новейшим представителем этой идеи. В своей широко известной книге «Ружья, микробы и сталь» он утверждает, что Запад обладает большим могуществом, чем другие регионы, просто потому, что он получил преимущество в виде более благоприятных условий для сельского хозяйства. Свойства самих людей или их сообществ, по его мнению, не имеют к этому никакого отношения. Все в человеческой истории было предопределено географическими особенностями местности, такими как виды растений и животных, которые можно было одомашнить, или болезни, эндемичные для одних популяций и отсутствующие в других.

Несмотря на популярность книги Даймонда, в этом утверждении есть несколько серьезных упущений. Одно из них — антиэволюционное предположение, что имеет значение только география, но не гены. Сам Даймонд написал, что содержание его книги можно сформулировать в одном предложении: «История разных народов сложилась по-разному из-за разницы в их географических условиях, а не из-за биологической разницы между ними самими». Однако же географический детерминизм — столь же абсурдная позиция, как и генетический детерминизм, поскольку эволюция означает взаимодействие географии и генетики.

Книга Даймонда выстроена как ответ на вопрос, который ему задал новогвинеец: почему западная цивилизация производит настолько больше материальных ценностей, чем Новая Гвинея. Даймонд не придает значения таким достижениям, как расцвет современной науки, Промышленная революция и экономические институты, благодаря которым европейцы вышли из мальтузианской ловушки. Более того, когда европейцы переселились, скажем, в Австралию, то, используя свои экономические достижения, смогли там быстро построить европейскую экономику и управлять ею. Аборигены, коренное население Австралии, к моменту прибытия европейцев все еще пребывали на уровне каменного века, и не было никаких признаков того, что в обозримом будущем они создадут более развитую материальную культуру.

Если в одних и тех же природных условиях — австралийских — одна популяция создает высокопродуктивную экономику, а другая — нет, то география никак не может быть решающим фактором, как утверждает Даймонд, скорее определяющим моментом будут служить те принципиальные различия, которые характерны для двух народов и их обществ.

Сам Даймонд приводит этот контраргумент, только чтобы отмести его как «ненавистный» и «расистский», — этот маневр избавляет автора от необходимости рассмотреть и преимущества иного мнения. Выставление противника собственной позиции в дурном свете часто оказывается действенным приемом в академической песочнице, тем не менее идея, что возможным объяснением различий служит расовая специфика, не становится автоматически расистской. Сам же Даймонд прибегает к такому объяснению, когда оно соответствует его целям. Он утверждает, что «естественный отбор, поощряющий гены, ответственные за интеллект, на Новой Гвинее наверняка действовал гораздо безжалостнее, чем в более густонаселенных, сложно организованных обществах… По умственным способностям новогвинейцы, возможно, превосходят жителей Запада». Однако данных, подтверждающих эту маловероятную гипотезу, нет.

Столь же странно его утверждение, что развитию интеллекта более благоприятствуют палеолитические общества, чем современные. Интеллект может приносить большую выгоду в современных обществах, поскольку на него значительно больший спрос, и восточные азиаты наряду с европейцами , построившими такие общества, в реальности демонстрируют более высокие показатели IQ (что, очевидно, означает более высокий интеллект), чем люди, живущие в родоплеменных или охотничье-собирательских обществах.

«Ружья, микробы и сталь» завоевали широкую популярность, но многие читатели, которые могли проскочить мимо противоречащих фактам утверждений, упускают важный ключ к сути книги Даймонда. Она руководствуется идеологией, а не наукой. Привлекательные аргументы о наличии поддающихся одомашниванию видов или о распространении заболеваний не являются бесстрастной констатацией фактов — они пристегнуты к несущейся галопом лошади географического детерминизма автора и сами по себе выстроены так, чтобы отвлекать читателя от идеи, что гены и эволюция могли играть хоть какую-то роль в недавней человеческой истории.

География и климат, несомненно, были важны, но не до такой степени, как предполагает Даймонд. Влияние географии легче всего увидеть на отрицательных примерах, особенно ее роль в препятствовании подстегиваемой демографией урбанизации там, где низкая плотность населения, например в Африке или Полинезии. Намного сложнее понять, почему развитие Европы и Восточной Азии, лежащих примерно в одних и тех же широтах, пошло в разных направлениях.

Если география только приближает к ответу, то может ли экономика помочь детально объяснить восхождение Запада? Как описывалось в предыдущей главе, экономические историки обычно рассматривают такие факторы, как институты и ресурсы, когда объясняют причины Промышленной революции . Но многие из предполагаемых условий успеха имелись как в Англии, так и в Китае, то есть причины первенства Запада не так уж очевидны. «Почти каждый элемент, который историки обычно считают основным определяющим фактором Промышленной революции на Северо-Западе Европы, также присутствовал в Китае», — делает вывод историк Марк Элвин.

Те, кто предпочитает рассматривать институты в качестве ключа к пониманию Промышленной революции, подчеркивают важность английской Славной революции 1688 года, которая установила надежный контроль над монархом со стороны парламента и усовершенствовала экономическое стимулирование. Но и Славная революция, и последовавшая за ней Промышленная — довольно поздние события в истории восхождения Запада, и их фундамент был заложен намного раньше.

В недавнем эссе, призванном объяснить восхождение Запада, Ниал Фергюсон говорит о шести институтах и первым из них называет конкуренцию. Под конкуренцией понимается «децентрализация политической и экономической жизни, ставшая трамплином для национальных государств и для капитализма». Это еще один способ заявить, что Запад в широком смысле представлял собой открытые общества с институтами, обеспечивающими конкуренцию, — в противоположность абсолютному деспотизму Востока.

Открытое общество сделало возможными и другие институты, которым Фергюсон отводит первостепенную роль в подъеме Запада, такие как верховенство закона, включающего имущественные права, и представительство собственников в законодательных органах, прогресс науки и медицины, а также экономику, растущую на основе технологий и потребительского спроса.

Около 500 лет западная цивилизация господствовала на планете. Западные ученые выдвигали революционные идеи, меняли научные парадигмы. Остальные либо им следовали либо безнадежно отставали. Западные правовые системы и основанные на них политические модели (например, демократия) заменили или вытеснили альтернативные варианты. И прежде всего, западные промышленное производство и массовое потребление существенно опередили остальные модели экономической жизни, оставив их барахтаться на том же уровне.

Ниал Фергюсон, историк

Общество с несколькими центрами власти не будет подавлять новые идеи или препятствовать нововведениям и предпринимательству, как это делает автократия. Европа, таким образом, создала более благоприятную, чем в Китае, среду для развития науки и медицины, а также капитализма. Но анализ Фергюсона сводится к утверждению, что Запад добился успеха, так как был открытым обществом. Это в общем и целом верно, но почему только Запад породил такое общество? «Эта открытость общества наряду с его изобретательностью есть то, что следует объяснять», — пишет экономический историк Эрик Джонс.

Восхождение Запада: как это было

Около 50 тысяч лет назад начался масштабный эксперимент: современные люди распространились по всему земному шару со своей африканской прародины. В Африке, Австралии, Восточной Азии, Европе и Америке люди создали очень разные типы обществ, что было обусловлено трудностями, с которыми они сталкивались в местных условиях. На протяжении как минимум последних 500 лет, для которых существуют многочисленные исторические документы, и даже дольше эти различия сохранялись.

Природный эксперимент со всего пятью вариантами, большую часть времени развивавшимися параллельно, привел к сложным и разнообразным последствиям. Выяснилось, что из одной и той же человеческой глины можно вылепить огромное количество обществ. Австралия служит некой базовой точкой отсчета. Она была заселена эмигрантами из Африки, своей прародины, около 46 тысяч лет назад. Потомкам тех первых переселенцев, судя по их ДНК, удавалось не пускать на свои территории новых пришельцев, пока не прибыли в семнадцатом веке европейцы. За все это время их образ жизни изменился незначительно. Австралийские аборигены продолжали жить племенными сообществами, без городов и поселков. Их технологии мало отличались от технологий охотников времен палеолита, которые добрались до Европы тогда же, когда предки аборигенов прибыли в Австралию. За 46 тысяч лет изоляции они не изобрели ни колеса, ни лука и стрел. Они жили в состоянии вечной войны между соседними племенами. Их самым выдающимся культурным достижением стала насыщенная религиозная жизнь: некоторые ритуалы продолжались круглосуточно месяцами. Время для выполнения этих тщательно проработанных обрядов находилось за счет того, что аборигены могли жить в условиях пустынь и полупустынь — там, где другие погибали. Однако, вследствие недостаточного роста населения и малого демографического давления, племенам аборигенов так никогда и не пришлось создавать государство или строить империю — то, что обусловило формирование других цивилизаций.

В Африке численность населения была выше, чем в Австралии, там население достаточно быстро перешло к сельскому хозяйству, объединившись в оседлые сообщества. Из них постепенно развивались более сложные общества, в том числе примитивные государства. Но из-за низкой плотности населения эти «зачаточные» государства не перешли в фазу политического соперничества и постоянной войны, из которой вырастали империи в Месопотамии, долине Хуанхэи, позже, в высокогорьях Анд. Население Африки в 1500 году составляло всего 46 млн человек. Поскольку почвы в основном были неплодородными, сельскохозяйственные излишки были незначительны, и потому не возникало стимулов развивать право собственности. При отсутствии колеса и судоходных рек сообщение в Африке оказывалось трудным делом, и торговля шла плохо. Из-за недостаточного демографического давления у африканских обществ почти не было побудительных причин развивать навыки, которые стимулирует торговля: накапливать капитал, создавать профессиональную специализацию или строить современные общества. Когда фаза построения государств и империй наконец началась, ее тут же прервала европейская колонизация.

История Америки началась всего 15 тысяч лет назад, когда первые переселенцы из Сибири пришли туда по существовавшему в то время перешейку между Сибирью и Аляской. Крупные империи появились в Мексике, Центральной Америке и в Андах. Но, чтобы достичь необходимой для создания государства плотности населения, ушло много времени. Ацтеки и инки поздно и неуверенно стартовали к фазе современных государств и уже ослабели от внутренних раздоров, когда к их порогу прибыли конкистадоры.

Только в Евразии образовались крупные и прочные государства и империи. Более благоприятный климат и география привели к большей численности населения. Благодаря трансформирующему воздействию торговли и войн империи появились в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе.

В связи с отсутствием исторических данных трудно определить факторы, которые влияли на европейское население до пятого века нашей эры, когда рухнула государственная власть в западной половине Римской империи. В географическом плане Европа тогда состояла из лоскутов расчищенных территорий, разделенных лесами, горами или болотами. Такие пригодные для земледелия районы стали ядром новых политических образований, которые начали превращаться в государства около 900 года нашей эры. Однако процесс шел очень медленно. К четырнадцатом веку в Европе сохранялось примерно 1000 политических единиц. Национальные государства стали создаваться в пятнадцатом веке. К 1900 году Европа состояла из 25 государств.

А география Китая направила социальное поведение населения совсем по иному руслу. В плодородной долине рек Янцзы и Хуанхэ население постепенно росло и довольно рано было вынуждено включиться в обычную конкурентную игру между государствами по принципу «победитель получает все». Китай объединился к 221 году до нашей эры и оставался автократическим, подвергаясь периодически набегам могущественных кочевых племен на северные границы.

Любое объективное исследование последних 10 тысяч лет человеческой истории показало бы, что на протяжении почти всего этого времени жители Северной Европы были низшей варварской расой, прозябавшей в нищете и невежестве и почти не производившей культурных инноваций.

Питер Фарб, антрополог

Но во времена раннего Средневековья благоприятное сочетание факторов подготовило почву для развития особенно успешной формы организации общества. В число этих факторов входили: география, способствовавшая независимости многих государств и затруднявшая доминирование кого-либо над другими; плотность населения, достаточная для того, чтобы стимулировать и поддерживать социальную стратификацию и торговлю; независимый центр влияния в лице церкви, которая ограничивала власть местных правителей. К 1200 году Европа все еще была отсталой по сравнению с Китаем и исламским миром, но у нее уже имелись институты, обеспечившие в дальнейшем беспрецедентный взрыв инноваций и расцвет науки.

Истоки современной науки

Отличительная черта западной цивилизации — это создание ею современной науки. Если добраться до корней этого явления, возможно ли обнаружить там ключевые факторы, подтолкнувшие европейские общества к их особому пути?

Тщательное сравнение ранней науки в Европе, исламском мире и Китае было проведено ученым–историком науки Тоби Хаффом, чей «эксперимент с телескопом» описан выше. Любой, кто взглянул бы на мир в 1200 году нашей эры, увидел бы, что современная наука, скорее всего, должна была возникнуть не в Европе, а в исламском мире или в Китае. Научные труды древних греков переведены на арабский язык в двенадцатый-тринадцатый века. Люди, писавшие по-арабски, — среди них были евреи, христиане и иранцы, а не только арабы — сделали арабскую науку самой развитой в мире в период с восьмого по четырнадцатый век. Писавшие по-арабски ученые лидировали в математике, астрономии, физике, оптике и медицине. Арабы довели до совершенства тригонометрию и сферическую геометрию.

Китай также мог показаться местом, благоприятным для науки. Три изобретения, названные Фрэнсисом Бэкономв 1620 году величайшими из всех, известных людям, — компас, порох и печатный станок — пришли из Китая. Помимо технологической изобретательности у Китая имелась долгая история астрономических наблюдений — необходимая база для понимания механики Солнечной системы.

И все же и арабы, и китайцы застопорились в развитии — в сущности, по одной и той же причине. Наука — это не независимые искания одиночек, а совместная деятельность, работа сообщества ученых, которые проверяют, оспаривают и опираются на труды друг друга. Наука, таким образом, требует социальных институтов, таких как университеты или исследовательские центры, где она может развиваться, и эти институты должны быть в разумной степени свободны от ограничений, налагаемых религиозными авторитетами или правительством.

Оказалось, что и в исламском мире, и в Китае нет места для независимых институтов. В исламе были медресе, институты религиозного образования при мечетях. Но их главной целью оставалось насаждение того, что называлось исламскими науками, то есть изучения Корана и исламских законов, а не чужестранных наук, как именовались естественно-научные дисциплины. Большая часть древнегреческой философии противоречила Корану и была исключена из изучаемых дисциплин. Ученых, вызвавших недовольство религиозных авторитетов, могла заставить внезапно замолчать фетва, религиозный указ. Интеллектуальная традиция ислама, согласно которой в Коране и изречениях Мухаммеда содержатся все науки и законы, создавала враждебную среду для любого независимого образа мыслей.

Исламские правители долго отгораживались от требований времени, запрещая печатный станок и подавляя опасные направления исследований. В Европе интерес к новым знаниям не был ограничен высшими кругами элиты — он пронизывал все слои общества, в которых распространялась грамотность. К 1500 году в 300 европейских городах насчитывалось 1700 книгопечатных станков (во всех странах, кроме России). В Османской империи декретом султана Селима Первого любому, кто воспользовался печатным станком, назначалась смертная казнь. В Стамбуле первая книгопечатная машина появилась в 1726 году, но владельцам разрешили опубликовать лишь несколько сочинений, а потом типографию закрыли.

Религиозные власти в исламских странах презирали любой источник знаний, кроме Корана, и часто применяли силу против носителей этих знаний. Такие институты, как знаменитая Марагинская обсерватория в Персии, основанная в 1259 году, оказывались недолговечными. Уже в 1580 году строившаяся в Стамбуле обсерватория была разрушена по религиозным причинам.

Экономист Тимур Куран не так давно заявил, что экономическое развитие исламского мира задержалось во многом из-за жесткости мусульманских законов, касающихся коммерции. К примеру, корпорации могли распасться после смерти любого партнера, если его наследники желали немедленной выплаты своей доли. «В конечном итоге несколько взаимоусиливающих элементов исламского права — положения, касающиеся заключения договоров, система наследования, регулирование брачных отношений — внесли общий вклад в снижение темпов торгового развития на Ближнем Востоке », — пишет он.

Но обвинения в адрес исламского закона неубедительны: европейцы сталкивались с подобными, основанными на теологии, законами (запрет на ростовщичество), но заставили закон приспособиться к более важным целям общества. В случае ислама влияние Нового времени не смогло вынудить Османское государство модернизировать систему права до девятнадцатого века.

Как же получилось, что арабская наука была так развита в восьмой-четырнадцатый века, несмотря на неблагоприятные условия? Причина, полагает Хафф, в том, что в первые века мусульманского правления в действительности мало людей обращались в ислам. Только когда масштабы обращения в десятом веке возросли, мусульман стало большинство, и эта динамика, «по-видимому, имела отрицательные последствия для занятий естественными науками и интеллектуальной жизни в целом».

Китай, пусть и по другим причинам, взрастил такую же антипатию к науке в современном понимании, как и исламский мир. Одной из проблем Китая стало отсутствие каких-либо институтов, независимых от императора. Там не было университетов, существовавшие академии, по сути, представляли собой подготовительные курсы для имперской системы экзаменов. Независимых мыслителей никто не поддерживал. Когда Чжу Юаньчжан, или Хунъу, первый император династии Мин, решил, что ученые отбились от рук и запустили дела страны, он приговорил 68 имеющих ученые степени чиновников и двоих студентов к смертной казни, а еще 70 чиновников и 12 студентов — к каторге. Проблема китайской науки, пишет Хафф, заключалась не в том, что она была технически несовершенной, «но в том, что китайские власти не позволяли создавать и не терпели независимых институтов высшего образования, в которых бескорыстные ученые могли бы заниматься изысканиями». Китай, в отличие от исламского мира, не запрещал книгопечатные станки, но изготовленные с их помощью книги предназначались только для элиты.

Еще одной помехой независимой научной мысли была отупляющая образовательная система, заставлявшая заучивать более 500 тысяч текстов конфуцианской классики и писать к ним стилизованные комментарии. Имперская система экзаменов, появившаяся в 124 году до нашей эры, обрела законченную форму в 1368 году нашей эры и оставалась неизменной до 1905 года, препятствуя интеллектуальным новшествам на протяжении пяти веков.

Многовековое подавление науки современного типа в Китае и исламском мире означает, что ее расцвет в Европе ни в коем случае не следует считать чем-то само собой разумеющимся. В Европе также имелись определенные интересы, которые противоречили технологическим изменениям, разрушению привычного образа жизни и слому обычаев. Европейские религиозные авторитеты, как и в исламе, быстро пресекали сомнения в доктринах церкви. Этьен Тампье, епископ Парижский, в 1270 году осудил 13 доктрин, проповедуемых последователями Аристотеля, чья философия стала весьма влиятельной в европейских университетах. В 1277 году епископ сделал следующий шаг, наложив запрет на 219 философских и теологических тезисов, по которым велись дискуссии в Парижском университете.

Но Европа отличалась от Китая и исламского мира тем, что ее образовательные институты обладали значительной независимостью. Европейская концепция корпорации как субъекта права давала определенную свободу мысли и действия таким организациям, как гильдии и университеты. Церковные власти могли возражать против того, что там преподавали или обсуждали, но не имели возможности надолго подавить научные идеи.

Хотя европейские университеты начинались с изучения теологии, как и медресе, но вскоре они перешли к философии Аристотеля, а от философии — к физике и астрономии. При таких институтах ученые смогли начать систематическое изучение природы, заложив этим основу современной науки.

Существование университетов объясняет, почему наука смогла развиться в Европе, но не в Китае и исламском мире, но не объясняет, как наука вообще зародилась в Европе. Каковы были предшествующие, еще не научные основы, на которых выросла научная деятельность?

Хафф предлагает интересную идею, где их можно найти. «Загадка успеха науки на Западе — и ее неудача в незападных цивилизациях — должна разрешиться при изучении вненаучных сфер культуры: религии, философии, теологии и тому подобного», — пишет он.

Христианская теология имела богатую историю дискуссий о догматических тонкостях, многие из которых порождала сложная доктрина Троицы. Подобные диспуты сформировали в сознании европейцев идею разума как атрибута человека. Именно разум отделял человека от животного. С помощью вновь открытого ближе к концу одиннадцатого века римского гражданского права Европа создала систему закона и правосудия. Разум и рациональность были восприняты в качестве критериев для решения правовых вопросов. Отсюда уже было рукой подать до концепции законов природы, до предположения, что существует Книга природы и Мировой механизм, которые можно постичь человеческим разумом. Именно революция в юридической мысли двенадцатого-тринадцатого веков, по мнению Хаффа, преобразила средневековое общество Европы и сделала его открытой и восприимчивой почвой для роста современной науки.

Плоды открытости

Идеи закона и здравого смысла в Европе послужили источником современной науки и стали основой открытого общества. Торговля и географические исследования, которые китайские императоры могли пресечь, если это было нужно, сделались главной движущей силой для европейской экспансии.

В промежутках между периодическими войнами процветала оживленная торговля, которую вели разные регионы Европы. Благодаря торговле европейцы совершали великие географические открытия. В 1490-х годах Васко да Гама добрался до Индии, а Колумб — до Америки. Эти путешествия свидетельствовали о том, что для европейцев характерна особая черта — любознательность. Географические открытия были тесно связаны со множеством изобретений, зарождением современной науки и возникновением капитализма.

Именно Европа открыла весь мир, а не наоборот. Китайский флотоводец Чжэн Хэ совершил несколько путешествий в Юго-Восточную Азию и Африку в начале пятнадцатого века, но его никто не поддержал и продолжения не последовало. Открыв весь остальной мир, европейцы устанавливали торговые маршруты и, как часто бывало, завоевывали эти земли. Европейцы практически невозбранно теснили местные племена, отправляя колонистов заселять Америку, Австралию и обширные пространства Африки.

Возможно, корни европейского своеобразия закладывались еще в одиннадцатом веке, если не раньше, однако даже к 1500 году грядущий подъем Европы был далеко не очевидным. В то время еще расширялась Османская империя. Китай переживал период стабильности под властью династии Мин. Индия вот-вот должна была вступить в эпоху Великих Моголов. Каждая из этих трех держав намного превосходила по мощи любую европейскую.

Европе не хватало военного преимущества, которое свойственно объединенным государствам, однако она могла позволить себе раздробленность, но только незначительную, поскольку, в отличие от Китая, угроза вторжения здесь не нависала постоянно. Расположенная на западном конце Евразийского материка, Европа была защищена с востока буферными государствами — Россией и Византией. Начиная с десятого века, после того как были отбиты нападения викингов, венгров и мусульман, Европу практически не затрагивали вторжения извне, а Англия, будучи островным государством, обладала дополнительной защитой и жила в наибольшей безопасности.

Следовательно, в отличие от китайцев, европейцы никогда не стремились к автократическому правлению, чтобы защищаться от внешних захватчиков. Европейцы могли себе позволить независимость и сражались только друг с другом. Такие внутренние войны давали им возможность получать преимущества от военного соперничества, но география и политические институты Европы не оставляли шанса для обычной развязки в подобной ситуации: на месте разрозненных государств не возникало единой империи. Империи, появившиеся в Европе после падения Древнего Рима, будь то империя Карла Великого, Габсбургов, Наполеона или Гитлера, никогда не получали абсолютной власти и существовали, как правило, недолго.

В авторитарных обществах правитель может принуждать народ платить налоги, собирать армии и вести войну. В принципе, авторитарные государства Китая и исламского мира должны были обладать большей военной мощью, чем горстка европейских разрозненных государств, в каждом из которых имелся монарх, в разной степени уважавший местные законы и элиту. Это продолжалось столетиями. Европа в тринадцатом веке не смогла противостоять западной монгольской армии, вторгшейся в Польшу, Венгрию и Священную Римскую империю с приказом дойти до Атлантического побережья. Лишь благодаря смерти Великого хана Угэдэя, вызвавшей смуту из-за наследования, монгольская армия по собственной воле ушла из Европы. После гибели Византийской империи в 1453 году, в результате чего исчез буфер, отделявший европейские страны от тюркских орд, в Европу смогли проникнуть османские войска — в 1529 году они дошли до самой Вены и повторили это в 1683 году.

Но растущее благосостояние и изобретательность Европы в итоге обратили ее военную слабость в силу. Ее отсталость в 1500 году по сравнению с исламскими и китайской империями была только кажущейся. Европейские экспедиции вскоре завоюют Индию, Северную и Южную Америку, Австралию и большую часть Африки. Европа занимает 7% мировой суши, однако к 1800 году стала править на территории, равной 35% суши, и к 1914 году — на 84%.

В отличие от Европы, где наука, технологии и промышленность были тесно переплетены, в Китае технологии совсем не связывались с промышленностью, поскольку последняя никогда не получала возможности для самостоятельного развития. Изобретательский энтузиазм в Китае уже давно сошел на нет. Чиновникам новизна была не по вкусу. Они презирали иноземные изобретения и не проявляли той любознательности, которая позволила склонной к интеллектуальным авантюрам Европе выйти за пределы технологии — к научным принципам, лежащим в ее основе. В Китае не было ни свободного рынка, ни узаконенных имущественных прав.

Китайское государство всегда создавало помехи частному предпринимательству, перехватывая выгодные виды деятельности, запрещая другие, манипулируя ценами, собирая взятки, ограничивая личное обогащение. Дурные правительства душили инициативу, повышали стоимость сделок, отвращали талантливых людей от коммерции и производства.

Дэвид Лэндис, экономический историк

По лаконичному выражению Адама Смита, «для того, чтобы поднять государство с самой низкой ступени варварства до высшей ступени благосостояния, нужны лишь мир, легкие налоги и удовлетворительное правосудие; все остальное сделает естественный ход вещей. Но здесь есть недомолвка. Мир, легкие налоги и правосудие в истории редко встречаются вместе. Только Европа реализовала эту магическую формулу, которая стала основой ее неожиданного подъема в мире.

Адаптация к разным обществам

В своей книге «Богатство и бедность народов» (The Wealth and Poverty of Nations: Why Some Are So Rich and Some So Poor) экономический историк Дэвид Лэндис исследует все факторы и каждый из них по отдельности, чтобы объяснить подъем Запада и стагнацию Китая, и приходит к выводу, что ответ заключается в характере людей, в их природе. Лэндис приписывает ключевое влияние культуре, но описывает ее таким образом, что подразумевает под ней расу.

Изучение истории экономического развития недвусмысленно указывает на то, что главной причиной различий является культура. Посмотрите, как работают предприятия, принадлежащие иностранным общинам: китайцам — в Восточной и Юго-Восточной Азии, индийцам — в Восточной Африке, ливанцам — в Западной Африке, евреям и кальвинистам — практически по всей Европе и так далее. И все равно культура, подразумевающая глубинные ценности и установки, руководящие поведением народа, пугает ученых. В этом понятии им слышится серный запах расы и наследственности, представляется нечто такое, что неспособно к изменениям.

Дэвид Лэндис, экономический историк

Серный запах или какой-нибудь другой, но культура каждой расы, имеет она генетическую основу или нет, — это именно то, что, по предположению Лэндиса, породило разницу в экономическом развитии. Если учесть своеобразие европейских обществ и время, в течение которого они шли собственным путем развития, — по меньшей мере 1000 лет, социальное поведение европейцев вполне могло стать генетической адаптацией к трудностям выживания и достижения успеха в европейском обществе. Собранные Кларком данные по снижению уровня насилия и росту грамотности с 1200 по 1800 год, рассмотренные в главе седьмой, говорят в пользу этой возможности.

Хотя для китайской популяции аналогичных данных не существует, это общество обладало характерным своеобразием еще дольше — по меньшей мере 2000 лет, и интенсивное давление отбора на выживание, описанное в главе седьмой, должно было адаптировать китайцев к их обществу точно так же, как европейцы приспосабливались к своему.

Психологи, изучающие поведенческие особенности в европейских и восточноазиатских популяциях, обычно приписывают все различия исключительно культуре. С точки зрения эволюции это не совсем верно. Социальное поведение общества — главный фактор его выживания. Социальное поведение должно быть настолько же тесно взаимосвязано с преобладающими условиями жизни, как и очевидные признаки, различающиеся у разных рас, такие как цвет кожи или волос.

Институты, характеризующие общество, представляют собой смесь форм поведения, обусловленных культурой и находящихся под влиянием генетических факторов. Культурный компонент можно распознать по тому, насколько быстро он меняется, несмотря на консерватизм многих институтов. Война, например, является институтом во всех человеческих обществах, но как будет реализована эта генетически сформированная склонность, зависит от культуры и обстоятельств. Германия и Япония построили милитаристские общества до и во время Второй мировой войны, но сейчас обе эти страны стали решительно миролюбивыми. Это изменение — культурного характера, поскольку произошло слишком быстро, чтобы расцениваться как генетическое. Вряд ли можно сомневаться, что оба народа сохраняют склонность к воинственности и реализуют ее, если в этом будет необходимость.

Отличительной чертой генетически обусловленного поведения является то, что оно сохраняется неизменным на протяжении поколений. Наличие генетической привязки объяснило бы, почему покинувшие родину популяции англичан по всему миру вели себя одинаково — похоже друг на друга и на исходную популяцию — на протяжении многих веков и почему то же самое верно и для китайцев, уехавших за границу.

Генетическая основа социального поведения групп также объясняет, почему популяциям так трудно перенимать желаемые качества. Малайские, таиландские или индонезийские популяции, среди которых есть преуспевающие китайские диаспоры, могут завидовать успешности китайцев, но странным образом не способны скопировать их поведение. Люди склонны к подражанию, и если бы деловой успех китайцев был связан исключительно с культурой, то для всех было бы легко перенять их методы. Но этого не происходит, поскольку социальное поведение китайцев и других народов имеет генетический компонент наряду с культурным, который легче поддается идентификации.

Генетическая основа социального поведения до сих пор остается во многом неясной, и трудно сказать, как именно прописаны в нейронах правила, его регулирующие. Например, явно существует генетическая предрасположенность избегать инцеста. Но маловероятно, чтобы это генетическое правило было сформулировано именно так. Эксперименты в израильских кибуцах и китайских семьях на Тайване предполагают, что на практике табу на инцест обусловлено отвращением ко вступлению в брак с партнером, которого человек близко знал в детстве. То есть правило в нейронах, вероятно, прописано так: «Если ты вырос под одной крышей с человеком, то это неподходящий брачный партнер».

Действительно ли европейцы являются носителями генов, способствующих открытым обществам и главенству закона? Есть ли ген, обусловливающий уважение к праву собственности или ограничивающий абсолютную власть монархов? Вряд ли дело обстоит именно таким образом. Никто пока не может сказать точно, какие паттерны нервных связей создают у европейских популяций склонность к открытым обществам и верховенству права, а не к автократиям или у китайцев — тягу к семейным узам, политической иерархии и конформизму. Но нет причин сомневаться, что эволюция способна выработать изощренные решения, чтобы человек мог справиться со сложными проблемами социальной адаптации.

Очевидно, что существует генетическая склонность следовать правилам общества и наказывать тех, кто их нарушает, как отмечалось в главе третьей. Если европейцы были чуть менее склонны наказывать нарушителей, а китайцы — чуть более, это могло бы объяснить, почему европейские общества более, а китайские менее терпимы к диссидентам и новаторам. Поскольку гены, регулирующие следование правилам и наказание нарушителей, еще не выявлены, остается неизвестным, действительно ли они различаются у европейцев и китайцев предполагаемым образом. У природы есть много рычагов настройки для разнообразного социального поведения и много способов прийти к одинаковому результату.

Таким образом, подъем Запада может оказаться связанным, как минимум в некоторой степени, с эволюцией европейских популяций по мере их адаптации к географическим и военным условиям своей особой экологической среды. То, что европейские общества оказались более продуктивными и инновационными, чем другие, по крайней мере в современном мире, разумеется, не означает, будто европейцы лучше других — это совершенно бессмысленное понятие с точки зрения эволюции. Европейцы похожи на всех остальных, за исключением небольших отличий в социальном поведении. Однако эти небольшие отличия, как правило незаметные на индивидуальном уровне, имеют важные последствия на уровне общества. Европейские институты — смесь культуры и социального поведения — служат причиной того, что европейцы построили новаторские, открытые и эффективные общества. Подъем Запада, а до этого также Китая — исторические события, которые в той мере, в какой естественный отбор влияет на социальное поведение данных популяций, являются и этапами человеческой эволюции.

0
274 комментария
Написать комментарий...
Аккаунт удален

Комментарий недоступен

Ответить
Развернуть ветку
Сослан Сакшин

Китай задолго да Колумба оплыл всю Африку. Причем армадой в 50 кораблей.

Ответить
Развернуть ветку
12 комментариев

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
2 комментария
bum pum

Краткий курс истории ))))

Ответить
Развернуть ветку
Сергей Школьников

Если бы в этом дело было, в пиратстве, то сейчас центром науки стало бы Сомали. А и китайцы, и арабы своих пиратов издревля имели.

Ответить
Развернуть ветку
Сослан Сакшин

Один и тот же успех можно описать миллионом причин:
географией, политикой, историческим циклом, технологическим превосходством.
Но главное, на мой взгляд, это то, что в Европе родилась общая парадигма, что технологии и наука это сила и могут приносить материальные блага.
До этого наука во всех культурах была что-то вроде искусства - увлечением конкретных индивидуумов. Государственного вектора - развиваем науку и становимся богаче не было.

Ответить
Развернуть ветку
Alexey Krasnosolnyshko

В Европе основная парадигма - материальная нажива, а средства не имеют значения. И науку они развивают исключительно из-за материальных благ, а не достижения чего-то великого.

Ответить
Развернуть ветку
23 комментария
Коля Капелькин

Чем больше людей угорают по религии и традиционализму, тем меньше простора для развития. Вот и вся полезная информация из данной статьи.

Ответить
Развернуть ветку
Сергей Школьников

Вы во много правы, но статья эта содержит еще некоторые идеи, с частью из которых можно согласиться, а с частью- нет. Автор считает важным для научного и технического прогресса открытость европейского общества и верховенства в нем права. И, я думаю, он тут частично прав, потому что в Европе всегда было куда убежать от автократии, а в огромном Китае убежать было трудно; слишком далеко. Насчет права тоже важный момент. В южных странах было много общих работ (возводить плотины, рыть каналы, как следствие, строить Великие стены или пирамиды), что требовало крепкой центральной власти ("вертикали") и не давало сохраниться древним обычаям племенной демократии, а в зоне устойчивого природного увлажнения их остатки смогли дожить до времен, когда они оказались нужны купцам и ремесленникам. Я не верю в генетическую предрасположенность к прогрессу, хотя в статье приведен общеизвестный факт - даже при дискриминации (хотя и не очень уж сильной) китайские общины в странах Индокитая , в Индонезии, Филиппинах богатеют несравненно быстрее, чем "коренные" жители.

Ответить
Развернуть ветку
3 комментария
Alexandr Zabolotsky

Кроме гомерического хохота лично у меня эта околонаучная публикация ничего не вызвала и все из-за исторически доказанного факта, а именно уничтожения римскими легионами Цезаря Александрийской библиотеки, которая была специально подожжена ими для создания дымовой завесы, пергамент горел с обильным выделением дыма, и вывода из ловушки римского флота из Александрийской бухты. Флот римляне вывели, но уничтожение знаний хранившихся в пергаментах этой библиотеки отбросило человечество на полтора тысячелетия назад. Так о гелиоцентрической картине мира задолго до Коперника писал один из учеников Пифагора, ссылаясь на труды Александрийской библиотеки. Но неопровержимым доказательством уничтожения европейцами мировых знаний, явился Киттеровский механизм, предназначение которого выяснили Британские ученые и найденного еще в 19 веке. Так что неизвестно как развивалось бы человечество, если бы не преступление Рима, после которого Европа на полтора тысячелетие опустилась в мракобесие мира по Птолемею!

Ответить
Развернуть ветку
Сергей Школьников

В огороде бузина, а в Киеве дядька. При чем здесь Цезарь? Кстати, сохранись Римская империя, и, возможно, не было бы технического рывка нового времени, так как вместо открытого общества была бы забронзовевшая автократия.

Ответить
Развернуть ветку
3 комментария
Yury Y

а ничего что именно Птолемей написал "Альмагест" и не забыл в нём указать про гелиоцентрическую систему Аристарха Самосского? и что он был так же потерян и сохранился в мире благодаря арабам, и только во времена Коперника это "мракобесие" обратно перевели на понятный язык, после чего попало в руки Копернику и он занялся этой темой?

Ответить
Развернуть ветку
12 комментариев
Igor Zyuzin

<snob>Антикитерский механизм</snob>

Ответить
Развернуть ветку
1 комментарий

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
Максим Мостовой

Это все в Древней Греции было

Ответить
Развернуть ветку
77 комментариев
Агния Заева

Зачем публиковать такую чушь и зачем так подробно, ребята?

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
Ioanne

Тебе про средневековье говорят, а не про древний мир.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev

Во-первых, большое спасибо Альберту за материал. Альберт, я долгое время думал что Вы собирательный образ, (вроде Тимофея Журавлева), когда надо поставить острый, проблемный, неоднозначный материал, а конкретный представитель vc не хочет светиться :)
 
Во-вторых, это не первая книга, ездящая взад-вперед по "ошибке выжившего" и объясняющая (в-основном европейцам и американцам), почему существующий порядок вещей (где США и Европа потребляет, Китай производит, а значительная часть планеты Земля без еды, воды и медикаментов _выживает_ как может) - это потому что европейцы "хорошие и правильные" а все остальные дураки какие-то

В-третьих, снова мы слышим традиционные уже аргументы - что дескать "открытое общество" - это обязательно общество потребления, где все стремся к обогащению, и торовля - двигатель прогресса. Тем не менее, боги торговли (например Гермес - цитирую из Вики - бог торговли, прибыли, разумности, ловкости и красноречия), в пантеонах никогда не были главными - над ними были боги верховные, боги стихий, боги войны и любви ... Учитывая, что современная Европы выросла из Римской империи (что автор как-то забывает упомянуть), и что стяжательство не очень приветствуется в католицизме (как и личное обогащение) ... то основной поворот в развитии Европы связан именно с протестантами/гугенотами - _идеологически_ (а вовсе не генетически), поставившими личные достижения человека кхм .. "мерилом" его правильности и упорства, отражением его жизненной силы - прямо здесь, на Земле, так сказать "какие еще нужны доказательства".
 
В-четвертых, советская школьная история (сильно упрощенная), учила тому что протестантизм появился во многом потому, что еды стало все-таки чуть чуть-побольше вследствие развития сельского хозяйства, и эта избыточная прибавочная стоимость позволили полуголодному населению часть ресурсов направлять на что-то иное, кроме попыток завоевать таких же полуголодных соседей ... Также "Черная Смерть" в 1347 году н.э (на 5 лет) дала развитию европейской цивилизации такой пинок, что, например, следующие попытки чумы убить Европу (каждые 30-50 лет с Ближнего Востока привозили новую чуму), были уже только локальными (а не глобальными) - научились карантинить города и регионы .. и это работало вплоть до эпидемий испанки во время первой Мировой (но это уже другой вирус).
 
Когда вымирают целые города и области, как-то автоматически старый жизненный порядок, устоявшаяся вера ... отходят на задний план - и выжившие (те кто оказался способен сопротивляться чуме) - чувствуют себя достойными большего, чем просто подчиняться старшим.

В-пятых автор что-то не договаривает, и это, как всегда самое интересное. Не знаю зачем он приплетает гены к классическому анекдоту про обезьян в клетке с бананом и холодным душем (банан обезьяны не берут, потому что "так здесь заведено", хотя никто уже не знает почему и кем заведено) .. но относительно великой древности китайского общества и китайского же происхождения пороха, компаса, и книгопечатанья - высказываются серьезные сомнения, вполне может статься что не было никакого Великого многотысячелетного Китая - поскольку иероглифическое письмо всегда со временем уступает алфавиту, что неизбежно наступает через пару тысяч лет истории. А в Китае не наступило за 5 000 лет.
 
И если, например, 6 000 лет истории иудеев более-менее реальны - поскольку подтверждаются материалами раскопок, если мы знаем про Междуречье, Египет, гораздо более позднюю Древнюю Грецию - то никаких столь же проработанных данных о Китае не существует, вплоть до его "открытия" европейцами в Средних Веках, уже в виде огромной, но весьма отсталой империи.

Сила Европы, безусловно, в постоянных войнах абсолютно разных племен (позднее, государств) - бывших провинций Римской Империи. Именно войны стимулировали научно-технический прогресс - поскольку европейские армии (в отличие от азиатских орд), никогда не были особенно большими. Как только войны в Европе заканчивались - заканчивался и научно-технический прогресс - что видно, например, по периоду между Первой и Второй Мировой войной.

В свою очередь, IQ не измеряет интеллект, а ВВП в долларах не оценивает действительные богатства той или иной страны. По китайской системе, любой иностранный профессор из Беркли - никто, хотя бы потому что не помнит наизусть те самые бесконечные манускрипты Конфуция, которые надо было заучивать, а его-то учили мыслить, причем в своей специальности, а не быть аудиокнигой :)

Ответить
Развернуть ветку
Roman Shalabanov

Сейчас читаю "Почему нации приходят в упадок" Дарона Аджемоглу и Джеймса А. Робинсон - там как раз показано, что времена чумы дали огромный толчок для развития современного западного мира, но не из-за того, что люди стали чувствовать себя выше, тут как раз наоборот, по свидетельствам все ударились в разврат и пьянство. Но так как прошлая экстенсивная феодальная система уже не могла работать из-за катастрофического уменьшения рабочих рук, то население от которого требовали того же объёма работ, что и раньше, просто стало бунтовать и требовать больше прав и денег. А там уже Славная революция и т.д. подоспели на этом фоне.

В итоге людям дали больше возможностей проявлять свои способности, а не загонять их в стойло и Западной цивилизации это дало толчок для развития. В этой же книге есть примера и по многим вроде бы успешной грабившим свои колонии империям - в большинстве случаев со временем они рушились, потому что система была настроена на выжимку ресурсов в пользу ограниченного количества групп, которые были не заинтересованы в "творческой деструкции" существующего положения вещей и это ещё больше ограничивало возможности развития.

Ответить
Развернуть ветку
Никита Хэзэковъ
Как только войны в Европе заканчивались - заканчивался и научно-технический прогресс - что видно, например, по периоду между Первой и Второй Мировой войной.

Как это вы не заметили бурное развитие США и западной Европы в первую половину интербеллума и пропустили индустриализацию СССР во вторую?

Ответить
Развернуть ветку
1 комментарий
Nikita
Китай на равных сражался с США в Корейской войне, и США не смогли победить во Вьетнаме

Аналитика 80 lvl. То есть СССР, который согласно предыдущему предложению являлся страной запада, тут не при чем?

Одно из них — антиэволюционное предположение, что имеет значение только география, но не гены.

Расизм детектед. При чем тут гены? Культурные и социальные различия, вот что важно. И не генами они определяются. Восточная Германия как-то генетически отличалась от западной?

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
16 комментариев
Alexey Krasnosolnyshko

Восточная Германия отличается от западной генами. Послушай Клёсова. Мы не говорим о каких то расистских разделениях, но отрицать генетические особенности - это глупо.

Ответить
Развернуть ветку
7 комментариев
Аккаунт удален

Комментарий недоступен

Ответить
Развернуть ветку
12 комментариев
Alexey Krasnosolnyshko

Европу в пример ставят! Во первых запад никого не опережал, а сам все тырил и у Азии и у Руси. В чем они опередили - так это в набегах, крестовых походах и колонизациях с устраиванием геноцидов населениям.
А по культурному развитию - Помои выливали на улицу. Ходили на высоких каблуках, потому что везде г.. лежало на улицах, Придумали духи, потому что не мылись, вшивые были. Когда наша царица приехала в европу из "варварской" руси - так писала оттуда, что не моются люди и ходят вшивые все. Баньку им открыла.
Не надо сказки про Европу рассказывать. Грабила и продолжает грабить другие государства

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
16 комментариев
Сергей Мардс

Блять, вы статью-то читали?
Там чёрным по белому написано, что арабы и китайцы на голову опережали европейцев на момент 15 века.
Вот только с того времени европейцы начали прокачивать ветку науки и технологии, что блять описанный пример с телескопом (читали надеюсь) и показывает!

Ответить
Развернуть ветку
2 комментария
Яков Богачев

Гут, плюсану

Ответить
Развернуть ветку
Denis Kiselev

Небезынтересный, но спорный материал.

Кмк, глубинная основа споров вокруг предмета статьи - в отсутствии серьезных механизмов многофакторного анализа.

Когда мы наблюдаем сложную систему и хотим понять законы, управляющие ее поведением - мы видим ряд действующих факторов. Надежных методик, позволяющих по факторам и наблюдениям осуществить реконструкцию процессов и логики функционирования системы я не знаю.

Отсюда большинство сложных вопросов получают ответы, лишь частично описывающие реальные процессы. Например, распад ссср - почему? Или почему Европа обгоняла в науке и тп.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev

Денис, автор не может называть белое белым, а черных - черными. Например, есть официально подтвержденные развернутые (тысячи тестов сведены вместе) данные о том, что европейцы обгоняют по IQ арабов, те, в свою очередь серьезно обгоняют негров ... но топ #1 = это корейцы и японцы, лидируют с большим отрывом. Но означает ли это, что европейцы тупее корейцев? Или нет? Как это согласуется с удовольствием от жизни, умением находить баланс между работой и отдыхом? Хорошо ли быть азиатским "биороботом" и вкалывать по 10-12 часов, и с вероятностью в 10-15 раз больше чем в Европе - кончать жизнь самоубийством или получать инфаркт/инсульт от переутомления?
Вот как интерпретировать эти данные? Я например, считаю так, что система определения IQ больше связана с зазубрированием и решением _типовых_ задач - грубо говоря, если ты можешь впихнуть в себя и удержать значительные куски бесполезной информации и насобачиться решать задачи по аналогии - ты покажешь большой балл ... Это создаст необходимую базу для того чтобы мозг был готов к работе, но получится ли эту работу сделать творческой, получится ли находить аналогии и искать взаимосвязи с разных областях знания - не факт.
То есть, условный негр-лаборант мог "изобрести" графен, если бы именно он убирал лабораторию за теми двумя высоколобыми товарищами, которые проводили эксперименты, пробуя добиться абсолютно других результатов.

Ответить
Развернуть ветку
4 комментария
Сергей Юн

Шта? По каким учебникам учился автор?

"Запад продолжает лидировать в сфере вооружений".
...
"Но по сути превосходство западных армий оставалось неизменным со времен османского вторжения в семнадцатом веке. На протяжении столетий самыми серьезными противниками западных держав были другие западные страны."

Это Наполеона и Гитлера "западные страны" остановили? :)

Или от каких это "западных стран" блок НАТО создавался?

P.S. Чуток посмеялся и не стал читать далее, не стоит оно того, с такими выкладками.

Ответить
Развернуть ветку
Ivan Ganev

Россия времен наполеона это западная страна - элиты разговаривают на французском языке (как и все европейские элиты и просто грамотные люди - на тот момент французский это как для нас английский), а правит страной Александр I, сын Марии Фёдоровны (до перехода в православие — София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская - очень русское имя, да), а после победы над наполеоном Россия создает Священный Союз - что бы защищать западные христианские ценности, то биш блок НАТО того времени.

Про СССР вообще смешно - СССР это страна полностью построенная на западных идеях, где западные идеи заучивались наизусть как религиозные мантры - социализм, коммунизм, диктатура пролетариата - все это придумано на западе, а вовсе не тибетскими мудрецами и не людоедами с островов индийского океана.

Ответить
Развернуть ветку
14 комментариев
Борис Назаренко

Всё достаточно просто: небольшие расстояния, много портов (транспортная доступность), много человеческих ресурсов, благоприятный климат (в средние века особенно важно), высокая конкуренция вследствие этого. Таким образом, цивилизация высоко рафинированного типа там сложилась уже в "бронзовом" веке. Вот, собственно, и всё!

Ответить
Развернуть ветку
Глеб Лобов

да, гольфстрим это печка европы.

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
15 комментариев
Serge Arsentiev

Я бы добавил - отсутствие стихийных бедствий - вроде серьезных наводнений, землятрясений, тайфунов, цунами, сезонов засухи и дождей ... За несколько тысяч лет (до н.э и н.э) - пару раз взрывались вулканы (с последствиями в виде отсутствия лета и последующего голода), было две мощные эпидемии чумы, но такого круглогодичного безумия как в Америке или Юго-Восточной Азии не было.

Ответить
Развернуть ветку
Aleksandr Oleynikov

Слишком мало уделено внимание таким классическим понятиям как "капитализм" , "феодализм" итд.
Если брать так полюбившийся автору период 15век+ - то я бы все-таки за основу взял экспансию капитала.
Именно это и двигало развитие, включая события типа путешесвия Колумба.
Тут мы сразу приходим к относительной (на то время) заселенности Европы.
Но как основу отметим , что все достижения Античности - это "Европа".
Автор уж совсем Европу 10-12-14 века с землей сравнял.
Да - это был кризис временный.Но основа всегда была очень сильной.
Ну давайте сравним Древний Рим и арабов\китайцев того времени.
Истоки сверх-развития Европы - это Рим\Греция и те основы государства , права и экономико-социальных отношений которые были заложены тогда.
До сих пор Рим с нами своим великим наследием.

Ответить
Развернуть ветку
Bucky Bucks

Бред либерало-расиста. Все отлично знают что расцвет случался в Европе только во времена экспансивных захватов, как во времена римской империи, так и во времена ост-индской компании. А научный и культурный прогресс происходит там где больше свободных денег, начиная от свободных городов Европы и заканчивая нынешней Америкой уступающей место Китаю(в Китае уже регистрируется больше изобретений чем в любой стране), который кстати в отличии от Европы и англичан не ведет экспансивной политики, хотя мог бы это делать с куда большей уверенностью

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
1 комментарий

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
1 комментарий
Никита Хэзэковъ

Автор всю книгу рассматривает войну отдельно от остальной деятельности? Он идиот, если так.

Ответить
Развернуть ветку
Anton Smets

Образование это немаловажный фактор. Но только один из.
Я где-то читал, как в Китае готовили госслужащих в сравнении со позднесредневековым Лондоном.
Так вот там их обучали никому не нужным навыкам, вроде переписывания всяких толстых книг, каллиграфии и так далее.
В это же время в Лондоне разные провинции управлялись богатыми людьми, которые конкурировали между собой. Соответственно качество госуправления в Англии было выше, каждый мэр боялся потерять своё место и так далее.
Китай же замкнулся на своей иерархичности и потерял возможности великих географических открытий.

Ответить
Развернуть ветку
Roman Kuvshinnikov

Большое спасибо за интересный материал! Но, с моей точки зрения, его можно сократить раза 3 или разбить на отдельные статьи. Так и не смог дочитать до конца.

Ответить
Развернуть ветку
Василий Лебедев

Сюда что ли из какого-нибудь тупичка Гоблина народ набежал?

Ответить
Развернуть ветку
Максим Ростокин

А ещё из тупичков Троллей, Орков и Хомячков в качестве подкрепления )

Ответить
Развернуть ветку
Петр Зверев

Пожалуй, лучшая статья за последнее время на vc, спасибо.

Ответить
Развернуть ветку
Eugene Udovichenko

Историю с телескопом можно объяснить гораздо проще: европейцам точное знание астрономии было необходимо для лучшей навигации на большие расстояния, а арабам, Индии и Китаю хватало имеющейся точности расчётов. "Открытому обществу" требовались новые территории для грабежа, а другие их уже заняли. Высасывать первопричину из различия институтов не нужно.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev

Я тоже удивился, зачем автор все прыгает вокруг телескопа и прочей космогонии, упорно делая вид, что практическое использование телескопа без долгих морских путешествий ... ну разве что для прорицаний и гаданий возможно, а так на земле потеряться сложно, кликни извозчика, так хоть до городу Парижу довезет.
 
Вот что конкретно получил (или потерял) обычный итальянский крестьянин, от открытия того, что Земля вращается вокруг Солнца? На что это в принципе повлияло, и почему еще в Американцах при дворе короля Артура изо всех сил за уши притягивают именно Солнечное затмение, как способ показать мега-цивилизованность и мега-образованность?
Ну затмение. И что дальше. Медные монетки в карманах превращаются в золотые, причем только у тех кто доподлинное знает сколько это затмение продлится - потому что 2 недели подряд без калькулятора в столбик складывал и перемножал безумные цифры?

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev

Сегодня попалось. Неплохо так завершит тему.

Ответить
Развернуть ветку
Василий Лебедев

Реальность будет такая: конкурент создает лекарство от зуда и убивает рынок чесалок. А вот как раз командно-административная экономика продолжала бы делать чесалки, раз уж начала делать.

Ответить
Развернуть ветку
4 комментария
Ion Otta

Автор неправ, он делает выводы используя ложную историческую информацию. История очень проста. Всего лишь один пример: невозможно изобрести телескоп не имея под рукой стекло или линзы. Человечество научилось сделать стекло лишь в середине 19-го века и в начале она было низкого качества. А вот после того как в Европе на самом деле изобрели телескоп, додумались что историю нужно переписывать так чтобы никто ничего не понял. И начали они заниматься этим с 70-х годов 19-го века. Поэтому выводы сделанные на этих исторических фактах ложные и даже опасные.

Ответить
Развернуть ветку
Yeliseika

Очки, значит, без стёкол были, правда?

Ответить
Развернуть ветку
Глеб Лобов

ахахахах
читай,
Очки были изобретены, по-видимому, в Италии в XIII веке. Предполагаемый год изобретения — 1284, а создателем первых очков считается Сальвино Армати (итал.), хотя документальных подтверждений этим данным нет.
Первые документальные свидетельства существования очков относят к 1289 году.
Куча гравюр того времени есть, где люди в очках сидят.

Ответить
Развернуть ветку
Evgeny Morozov

Вас Азиатские компании и производства нагнули ещё на видеокартах и криптовалюте - о каких сравнениях Европейцев с Азией вообще можно говорить когда вас вокруг пальца обвели публично за пару месяцев.
Как Европа вообще может опережать Китай если все рынки на Азиатских технологиях выстроены, как и весь мир.
Вся фото и видеотехника вся цифровая техника это Азиатские страны производители если что.

Ответить
Развернуть ветку

Комментарий удален модератором

Развернуть ветку
10 комментариев
Петрович Петрович

Ох лол, Китай может производить айфон, но создали его АМЕРИКАНЦЫ. И в твоем компьютере стоит процессор Intel, созданный на ЗАПАДЕ, а в Тайване его произвели потому что дешевле.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Ovchinnikov

Говоря про замкнутость Китая и исламского мира на себе и на религии, как-то умалчивается, что Европа больше 1000 лет жила в научной тьме, благодаря христианству и власти церкви, повсеместному отрицанию науки и покушений на догмы, тогда как в той же Индии и исламских странах с 8го по 15й века были построены несколько обсерваторий, устроенных по принципу огромного секстанта и велись наблюдения, создавались каталоги звёзд. Некоторые до сих пор сохранились и доступны туристам, например обсерватория Улугбека в Самарканде, построенная 1428 году, по мотивам другой, увиденным Улугбека бсерватории 13 века. За несколько веков до хваленого телескопа и процветающей науки, которая смогла поднять голову только с усилением протестантизма и уменьшением власти папы.

Правда стоит упомянуть, что эти науки развились там благодаря переводам древнегреческих научных трудов, которые европейцы благополучно похоронили в монастырях.

И уж совсем смешно читать про научные достижения европейцев, вспоминая про алгебру, арабские цифры и достижения в медицине.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev
как-то умалчивается, что Европа больше 1000 лет жила в научной тьме

С "темными" веками не очень понятно. Я знаю, Вы будете смеяться, но есть завиральная теория что их просто не было, их "дорисовали" потом, для того чтобы сделать христианскую цивилизацию более старой. И совершенно точно, этим потом (сильно потом) занимались китайцы - дорисовывая себе уже тысячелетия истории (я уже писал, у них при смене династии практиковалось _полное_ изъятие всех книг у всех граждан, вымарывание/правка/уничтожение неправильного в специальном Министерстве ("правды"), и возвращение владельцам, иногда уже через долгие годы - они переписывали свою историю каждые 50-60 лет, постоянно отодвигая в века события прежних лет).
 
Нужно помнить, что вся современная европейская история держится на очень немногих печатных/рукописных источниках, и вот так просто поверить, что после взятия Римской Империи в 476 году н.э, во всех осколках Римской Империи моментально пропали/испарились _тысячи_ грамотных чиновников, часто писавших дневники и прочее - довольно сложно. Как там дальше происходило, совсем неясно, но почему-то действительно почти на тысячу лет количество письменных источников резко падает .. а потом также резко увеличивается - и можно читать путевые заметки купцов, различные реестры из магистратов и церквей и архивы переписок духовных особ, знатных людей и т.д., причем на том же латинском, который 1000 лет просуществовал якобы только в цервки.
 
Когда Вы пишете о древнегреческих трудах .. то у Вас куда-то девается Рим и Византия - вполне себе мощные империи с серьезной научной жизнью, в том числе и производственной базой, причем пришедшие на смену древним грекам довольно давно и надолго ...

P.S. В плане измерения НТП по уровню интереса к астрономии, и дескать, кто там лучше солнечное затмение определит - лучший пример это порох в Китае, который использовался для фейерверков, а по звездам дескать составляли гороскопы. Все же, тут автор прав - если звезды использовать для навигации по морю и океану (причем в разных полушариях) - это даёт вполне внятные практические выгоды, а если строить посередине Средней Азии обсерваторию ... то к сожалению от орд татаро-монголов это никак не спасет - ведь телескопом пару туменов не выжжешь, это не боевой лазер ....

Ответить
Развернуть ветку
14 комментариев
sergey koskov

Расизм теперь это норм?? Если так, то русских лучше не братьна работу. Ведь отрицательная селекция, алкоголизм и отсутствие рационального мышления.

Ответить
Развернуть ветку
Mikhail Arbuzov

Социальный дарвинизм не нов и неистребим, как и желание европейцев самопровозглашать себя венцом человечества; книжку несомненно ждет успех.

Ответить
Развернуть ветку
5 комментариев
Максим Ростокин

На занятия наукой нет прямого запрета ни в одном Священном писании мировых религий, вопрос в том, как Homo Sapiens распоряжается этим инструментом познания мира.

Ответить
Развернуть ветку
Аккаунт удален

Комментарий недоступен

Ответить
Развернуть ветку
5 комментариев
Anton Sinelnikov

Ну отлично, книги в электронном виде нет, а в бумажном можно купить только в понедельник. Все правильно сделали!

Ответить
Развернуть ветку
Михаил Станиславский

Роли меняются. Застопорившиеся системы Востока проиграли Западу. Теперь Запад познает ту же долю.

Ответить
Развернуть ветку
Максим Ростокин

Конечная цель развития любой системы (включая матушку-Вселенную) - абсолютная энтропия, т.е. хаос. Но тому, кто наблюдает его со стороны, он кажется суперупорядоченной системой… и в этот момент запускает Большой Адронный Коллайдер, чтобы начать всё сначала.

Ответить
Развернуть ветку
Евгений Вотер

а мне кажется все дело в дамах, разный подход к ухаживанию и риск смены партнера держит одних в тонусе, конкуренции и тяге к подвигам, а другие палатки развивают.

Ответить
Развернуть ветку
Максим Ростокин

Каждая дама мечтает (во влажных фантазиях) о сильном брутальном самце, которые берет инициативу на себя, но в то же время пытается эмансипироваться, и таким образом, рубит *у* (буквы вместо звёздочек поставьте сами), на котором сидит )

Ответить
Развернуть ветку
Борис Назаренко

Про мир в Европе - достаточно странно. Она утопала в крови просто. Мир ещё ничего не значит. У нас в 43-м году был достигнут довоенный уровень промышленности, а после ВОВ мы росли на 20% каждый год. Казалось бы ... 10% населения, конечно, потеряли - это да. И тем не менее. Войны способствовали прогрессу так или иначе всю историю человечества.

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev
10% населения, конечно, потеряли

Это Вы с какого года считаете? Может, попробуем с 1913?

Она утопала в крови просто

Оказалось что это великолепный способ уничтожения тех, кто предпочитал воевать вместо того чтобы договариваться. Так сказать, селекция. Недаром же это высказывание ... что штыком можно многого добиться, только на нем нельзя усидеть долго ...

Ответить
Развернуть ветку
Yury Y

лень читать, лучше свою теорию толкну: Европа это куча княжеств и королевств, все друг с другом воют периодически и при этом от одного господина можно сигануть к другому. Условия дикой конкуренции толкают страны на развитие всего, что можно, ибо альтернатива этому смерть и разорение. Награбленное при этом не уплывало за моря, + все начинали примерно с одного уровня.
У меня всё :)

Ответить
Развернуть ветку
Serge Arsentiev

У Вас пропущен родо-племенной период, в котором Европа представляла собой аналог тайги - в глухих лесах можно было бродить неделями, не встречая человека. Все же, стоит напомнить что рост населения стал возможен засчет активного земледелия (с двупольем, а потом и трехпольем, с искуственным орошением и удобрениями) и возможности не только производить больще пищи, чем надо, но и сохранять ее -в частности в хорошо укрепленных замках и монастырях.
И только когда у Вас есть достаточно еды, Вы можете кормить не только себя и свои семьи, но и дядек-рыцарей, боевое железо которых может стоить как годовой прибавочный продукт целой деревни.
Собственно, движение вперед диким племенам с дубинами и луками дала Римская Империя - последовательно их завоевывая, объединяя сетью дорог и сбора налогов, и потихоньку окультуривая с помощью единого для всех образованных людей Европа латинского языка.

Ответить
Развернуть ветку
Булат Мингулов

Той Европы которая описывается в статье становится все меньше и меньше. И ее главное испытание - бюрократия и популизм демократических руководителей неизвестно как изворотят ее.

Ответить
Развернуть ветку
Булат Мингулов

Европа уже давно не создает инноваций, а живет на старых технологических запасах станки, машины, самолеты. И никакого блокчейна, мобильников, софта, процессоров европа не производит.

Ответить
Развернуть ветку
LeRoy

конечно ментальность
типы сознания человека и они же - обществ
определяют в мере глубокой, внутренней взаимодействие с реальностью
как в мере внешней, ситуационной взаимодействие определяют внешние факторы природы, климат, экология

Ответить
Развернуть ветку
271 комментарий
Раскрывать всегда