Зачем леднику язык, а айсбергу верёвочки

Пару постов назад я рассказывал, зачем арктические учёные стреляют белым медведям в зад и подползают на пузе к моржам. Работа мечты, да? Конечно, такие учёные — счастливые люди, но не всем так везёт.

Поэтому тот, кого не допустили до танцев с моржами, идёт таскать на верёвочке айсберг. И в этом тоже есть большая польза. Во-первых, ворочание тяжёлых предметов помогает неплохо сбросить накопившуюся агрессию, а во-вторых, не даст потонуть какому-нибудь подслеповатому танкеру.

Но сразу таскать айсберг на верёвочке учёным, конечно, никто не даст. Вот ещё! Всем хочется начинать с десерта, но пока суп не съешь, шоколадку с айсбергом не получишь.

Поэтому учёные садятся и терпеливо смотрят на ледник. Польщённый вниманием, ледник горделиво и медленно проползает мимо учёных. Он полон достоинства — в нём скрываются тайны свойств льда.

Есть ледники, которые не просто лежат посреди северного острова и превращаются в большую лужу из-за глобального потепления. Они активно ползут к морю, что твой морж, только очень большой. Причём ледник не столько даже ползёт, сколько течёт. Лёд твердый только когда его относительно немного. А когда его целый тяжеленный ледник, то он приобретает пластические свойства и даже некоторую вязкость — на этом месте учёные подсаживаются к леднику поближе и поправляют очки. Очень им это всё интересно.

Выползающие на взморье ледники называются выводными и у них есть язык. Язык — это часть ледника, которая уже сползла с суши и выдаётся кончиком в море. Под словом «кончик» я подразумеваю херобору площадью, скажем, в семьдесят квадратных километром. Масса ледникового языка сначала вроде погружается в воду, но потом край языка всплывает и от него начинают откалываться куски. Собственно, это и есть айсберги.

В Арктике самое продуктивное в этом отношении место — остров Шпицберген. Если посмотреть на него с высоты спутниковой съемки и ускорить запись во много раз, будет казаться, что остров Шпицберген как козочка какает айсбергами — пык-пык-пык-пык-пык!

На другом конце Баренцева моря так же — пык-пык-пык-пык-пык — делают острова Земли Франца Иосифа и архипелага Новая Земля. Учёные в чистом восторге — на них отовсюду плывут айсберги!

Собственно, раньше с айсбергом ничего сделать было нельзя, он просто плыл себе и плыл, а всем оставалось только уступать ему дорогу. Но учёные взялись, поизучали лёд, посоздавали три-дэ модели и даже понаставили на айсберги gps-трекеров, чтобы за ними следить.

Помеченные айсберги рисовали на карте странные завитушки, овальчики и облачка, бултыхаясь туда-сюда по акватории, но иногда срывались куда-то в сторону судоходного пути или буровой платформы. На буровой в этот момент все сразу шершаво сглатывали и вспоминали, где у них лежит насос для спасательного плота.

Потом учёные попримерились к кораблям и давай мешать айсбергам спокойно жить! Любимое человеческое занятие.

Теперь, если айсберг заплывает туда, куда людям не нравится, они его арканят. Корабль с тросом подходит к айсбергу, бросает один конец с плавучим якорем в воду, потом ловко обходит айсберг и подбирает оставленный конец троса. Айсберг обречённо болтается в петле, а корабль оттягивает его в сторонку.

Учёные уже распробовали этот метод и разок даже протащили айсберг в миллион двести тыщ тонн весом.

И всё это ещё были летние забавы.

Зимой айсберги временно перестают занимать учёных и они как заворожённые начинают смотреть на торосы и стамухи. Торосы — это такие ледяные выпучивания, которые с хрустом появляются, когда два ледяных поля сталкиваются между собой. Если посмотреть на Ледовитый океан зимой, то кажется, что там одно сплошное ледяное поле, но на самом деле их много. И они как тектонические плиты — всё время суетятся, тусуют и слэмятся, наваливаясь друг на друга. При наваливании лёд вдоль краёв ледяных полей трескается и встает раком, образуя торос. Торос может быть несколько метров над водой, а под водой — вообще метров пятнадцать.

А стамуха — это тоже торос, только не просто выпучившийся, а ещё доплывший до берега, севший на мель и примерзший ко дну. Плоха та стамуха, которая не мечтает стать айсбергом, но мечта её тщетна. Айсберг — это материковый лёд, а стамуха — навыпучивавшийся из ледовых полей. Но летом, например, стамуха может отмёрзнуть ото дна, всплыть и дрейфовать, рассказывая всем по пути, что она айсберг.

Но и это не все виды льда. Представьте себе пруд, покрытый круглыми зелеными, с загнутыми краями, листьями гигантских кувшинок. А теперь представьте такие же листья, только изо льда, и пруд этот простирается до горизонта. Вот это — блинчатый лёд. Если на воде небольшая волна и она не встала сплошным ледяным полем, то плавучие льдинки начинают легонько биться друг о друга. Из-за этого трения они постепенно приобретают округлую форму, а края у них утолщаются и загибаются вверх.

А ещё есть паковый лёд. Этот вообще зажигает учёных круглогодично. Паковый — это многолетний лёд, он полностью не тает, а только уменьшается летом и утолщается зимой. При подтаивании и новом замерзании из этого льда постепенно вытапливается соль. Чем меньше соли, тем прочнее лёд, поэтому его в Арктике все боятся, но при случае могут даже добыть из него пресную воду — это в солёном океане-то!

Учёные уже довольно много знают о разных льдах — с горящими глазами они бредут друг за дружкой по торосам, волоча на плечах установки для термобурения. Они вгрызаются во льды, строят трехмерные модели торосов, считают глубины и плотности, простукивают полости и пустоты, а потом смотрят друг на друга полными понимания глазами. С полученными выкладками учёные приходят, например, к строителям и начинают бесцеремонно указывать им, как тут надо строить какую-нибудь станцию или буровую установку. Нет, надо ещё прочнее! Ещё прочнее! Вот так нормально. А мы пошли дальше сверлить торос.

С целью обезопасить обычных людей от учёных, изучающих льды, им даже построили специальную полевую базу «Хастыр», чтоб они там не чувствовали себя стеснёнными. Ну потому что учёные хотят изучать лёд долго, с придыханием, и чтобы никто их не отвлекал.

Ну потому что учёные хотят изучать лёд долго, с придыханием, и чтобы никто их не отвлекал. Но обычно им так делать не дают. До изучаемого льда нужно идти на ледоколе, а ледокол вас ждать не будет, давайте ковыряйте там свои сосульки по-быстрому, и домой. А тут целая база — как заехал на полгода, да как засычевал там в лаборатории. Упоение, нега, оттяг! Не нужны никакие ваши белые медведи.

Счастливые учёные сидят на берегу Хатангского залива. Между ними замерзает и тает лёд.