От цыган через олигархов Форбс к обеспеченному айтишнику: 4 десятилетия в ювелирной отрасли

Привет! Я Евгений Зыскинд, ювелир и предприниматель. Мне довелось проработать в ювелирной отрасли 28 лет и 4 очень разных десятилетия — как для меня, так и для страны.

От лихих и опасных 90-ых, позвякивающих золотой бандитской цепью и брелочком от девятки, через покрытые слоями нефти, акционерных обществ и 600-ых мерседесов нулевые, и до рафинированно-цифровых десятых и двадцатых, когда самые большие состояния стали измеряться присутствием иконки на экране миллионов смартфонов.

Об этих годах и происходящем в стране через призму ювелирного дела и будет сегодняшний рассказ. А еще про спокойствие, которое непременно посетит каждого, кому некуда отступать.

Я пришел в ювелирку в 96-ом году и за это время лишь однажды вынужденно отвлекся от работы на 2 месяца. Если я скажу причину, то ты передернешься. Было всякое..

Две зимы я проработал на холодной самарской лоджии. Когда я выходил на нее, там было примерно минус 20. Я перегородил ее подвешенным ковром и занял у мамы бак для квашения капусты. Стакан бензина по всей внутренней поверхности, зажигалка, вспышка и в импровизированной мастерской резко становилось плюс 10. И не оставалось воздуха. Я быстро работал 20 минут и с синими коленями бежал греться в теплую ванну. Так весь день.

В 90-ых платежеспособными клиетами былитолько бандиты, половина из которых кидали, а половина давали сверху. Жили они одним днем, платили по настроению и сегодняшнему состоянию котлеты в кармане. Системности в этом не было вообще, но кое-как схема уравнивалась. Когда меня кинули трижды подряд — финансовый баланс рассыпался. Но выход был подсказан ими же, я сделал 6 цепей с медью внутри, продал этим парням и уехал из Самары на поиски адекватных отношений. Баланс немного восстановился.

2 года я работал с поселком тольяттинских цыган. Они отмеряли золото, скупленное у наркоманов, банками — одно-, двух- или трехлитровыми. Я делал им безвкусные печатки, огромные бусы и даже золотые короны на свадьбу. А пирсинг цыгане и не заказывали.

Однажды я сделал серьги размером с маленькое блюдце, на каждой из которых разместились объемный силуэт Ленина, знаки доллара, лошадиной морды, советской звезды и по паре ангелов.

Серьги были настолько большими, что держались на ухе как авоська, засчет перекинутой цепочки. Баланс прекрасного, к которому я всегда стремился, упал ниже температуры самарского балкона, я собрал стол, 400 килограмм инструментов и поехал в сторону Москвы.

В Москве я попал в церковный ювелирный цех завода Софрино и 2 года делал гигантские безвкусные кресты на пузо попам. Эстетика производимых мною украшений всегда толкала меня вперед, и забрав оттуда первую жену, я насовсем удалился в Москву.

Тут Вселенная направила меня в еще более кайфовое место. Я попал к Николаичу — жуткому аферисту, бандиту и мизантропу. Повезло, так повезло. Бывший борец, махина в 160 кг, он кидал людей налево и направо в прямом и переносном смысле. Я видел помятые лица, судьбы и бампера, и не видел ни одного ювелира, работника завода, клиента и даже олигарха, которого он не кинул, не оставил без зарплаты или не попытался хоть как-либо обмануть.

Меня он не трогал и даже почти уважал. Это неудивительно — я заменял двух-трех специалистов и делал штуки, которые никто не умел делать. Я тоже не умел их делать, но отступать мне было некуда, и они получались. Потихоньку вся ювелирно-техническая часть заводика перешла в мое управление.

Завод обслуживал мега обеспеченных людей, и среди заказов не было класических, пусть даже дорогих украшений — это все покупалось секретаршами в бутиках по всему миру. Нам же накидывали идеи из воспаленного мозга обитающего за облаками заказчика. Каждый раз я охреневал от фантазии и срока, выделенного на проект. Деваться было некуда, я брал и фигачил.

Ранее вы читали мои истории из тех времен про гирю, протез и весы.

Мы делали подарки для дипломатов и депутатов, казино и Пугачевой, и нескольких имен первой величины из российского Форбса. Я делал роскошные бриллиантовые ордена и наборы украшений для глав регионов. Делал позолоченные протезы, гири и костыли и многокилограммовые золотые копии антикварных весов. Делал зеркало для кокаина размером с портфель из золотого листа, выпиленного по контуру России с рубинчиком в Кремле. Чистый патриотизм всегда приносил чистый кайф.

Апофеозом был джет, нанятый секретаршей олигарха, на котором мы летали к другому олигарху. Под мрачным взглядом его квадратных секьюрити я собирал в кабинете подарок весом в 25 в килограмм золота.

Однажды я работал над крутым эксклюзивным заказом месяц безостановочно, каждый день по 14-часов, и перед сдачей заказа двое суток вообще не останавливаясь. У меня поднялась температура, босс постоянно привозил мне колу и торты, чтобы соображала голова, а заводские девки по очереди разминали шею. Я продолжал работать, жуя и массируясь, пока не дожал дипломатский комплект. Очнулся я дома, проспав двое суток.

Первые 20 лет работы болезни и температура до 39 градусов меня не останавливали вообще. Я просто работал всегда. Лежать и страдать на мой взгляд было сложнее, а снаружи дверку беличьего колеса опечатывала долларовая ипотека.

Полтора года я работал в особнячке, отключенном от электричества. Каждое утро я заливал топливо в дымящий генератор, а каждые выхи ездил на колонку с 8 канистрами за центнером дизеля. Если я включал чайник вместе со светом в комнате, генератор перегружался и вырубался. Приходилось бегать через весь дом его запускать. Тыр-тыр, 8 дыр..

Завод с его антисоциальным собственником потихоньку сошел на нет, а я сформулировал для себя, что в найм больше не пойду, и понял, что нужно создавать что-то свое.

В конце 2010-го году, едучи в машине, я услышал по радио, что в российской доменной зоне “точка рф” открылась регистрация. Я прилетел домой, засел по старинке за PC компьютер и начал пробивать всевозможные домены. Через 5 часов вскрылся единственно нетронутый киберсквоттерами ювелирный домен — обручалки.рф.

Через полгода на сайте, сделанным за неделю и 12К рублей суровым самарским прогером Иваном Данилиным, вовсю летал трафик с Яндекс директа. Я сбацал первые объявления на всевозможные группы ювелирных украшений, но охотнее всего люди спрашивали обручалки. Через год обручалки стали основной деятельностью, а у меня появился первый бизнес — сначала ювелирная мастерская, а затем и студия.

По дороге я узнал как за месяц исчезает в никуда полугодовая подушка безопастности и вкусил приветственный пакет мерзостей от работы с удаленными фрилансерами. Это был первый опыт найма и взаимодействия.

Я делал клевые украшения и всевозможные ошибки в бизнесе. В 2016-ом я разложил в маркетинге и управлении такой пасьянс из косяков, что мой бизнес чуть не всплыл отрицательно. За этот год вычерпывания дерьма бизнес всосал в себя три машины и запас золота в два килограммовых кирпича, однако выстоял погрозив сурово пальцем эмпирического опыта. Я на своей шкурке узнал, что такое: единственный канал лидогенерации, который взял да умер; год, когда расходы больше доходов; понятие “бизнес дал — бизнес взял” и еще с десяток сущностей, которым не научат в умных бизнес школах.

Половину бренда Thing Jewelry и весь пул моделей, с которыми он стартовал, я сделал с таким сбитым прицелом, что не водил машину и даже плохо ориентировался на улице. После не слишком успешной операции по замене хрусталика на одном глазу, в мой мозг стали поступать два сильно разных сигнала. В те годы единственное, где я что-то видел — были окуляры рабочего микроскопа. Не знаю почему, но он более-менее выравнивал зрение, и я только и жил под ним.

Весной 20-го года в пик коронавируса, когда были заблокированы любые действия и передвижения по Москве, я оформлял ювелиров и себя медработниками, и мы работали несмотря ни на что. В респираторе я носился по всей Московской области, развозя до 10 заказов в день. Люди, с появившимся свободным временем, засели по домам и тыкали в телефоны, Вайлдберис и Инста фонтанировали троекратными продажами, а наш курьер-пенсионер был напрочь заблокирован дома. Той весной главной проблемой было произвести и доставить.

Последний год был особо бурлящим и газированным. Турбулентность в экономике и продажах, отключение одних рекламных площадок, резкие всплески на других, сбои и удорожание поставок инструмента и камней, бегство сотрудников от военкомов и расшатанная психика творческой части команды, сомнения в целях и туман, через который приходится вести бизнес. Да вы и сами все это знаете, каждый в своей отрасли.

Последние пару кризисов я учился выискивать в турбулентности возможности, а последние пару лет — использовать хейтеров в неочевидной роли — маркетинге своей продукции. Хочешь жить — умей вертеться.

В текущем году на отрасль навесили общий бухгалтерский учет, НДС и тотальное слежение за драгоценностями — систему ГИИС ДМДК. Эти штуки сильно противоречат сути малого бизнеса: креативить, создавать нестандартный продукт и обеспечивать работой только самых необходимых сотрудников. Добрая половина малышей уже ушла, а их клиентов перемалывают безвкусные колеса гигантов отрасли.

Среди всего этого помогает сохранять спокойствие понимание, что ты делаешь то, для чего тебя создала Вселенная. Ты был до, и будешь после. А если кончишься, то при деле. Немного тревожно за отрасль — она скуднеет, да и последние поколения ювелиров выглядят слабовато: без 3D технологий не могут простой обручалки сделать.

Не то, что крепить изумруд на морозе.

Отстреливаясь на бегу.

Если понравился пост — поставь ему лайк! Так я пойму, что чаще хочется читать истории из залихватского прошлого. А если захочется чаще видеть ювелирную и бизнесовую инфу из современности — заглядывай в мой ювелирный телеграм. Я веду его и сам отвечаю на все вопросы.

#ювелирныеукрашения #ювелир #ювелирныйбренд #ювелирныйбизнес #малыйбизнес #производство #thing_jewelry #истории