Владелец компании, которая выпускает водку «Хортица», — о конфликте бизнеса и публичности, выступлениях и семье

С Евгением беседует Максим Спиридонов — автор одноимённого YouTube-канала и генеральный директор образовательного холдинга «Нетология-групп». Разговор представлен в трёх главах — трёх ипостасях Евгения Черняка.

Точно неожиданно. Я не брал никакие уроки риторики, актёрского мастерства, сценического движения. Мне один человек сказал, что я полгода брал уроки сценического движения, а я даже не знал, что такая дисциплина существует.

Я абсолютно не готовился, не искал и не ждал, так как мой бизнес не предполагает публичности, а если какую-то и предполагает, то только дозированную — с отраслевыми изданиями или подготовленными журналистами.

В какой-то момент организатор одной масштабной конференции на 2000 человек сказал мне: «Попробуй выступить. Будет круто — большой запрос на тебя как на спикера!»

Я очень волновался. Я выпил — буду называть вещи своими именами. К моменту выхода на сцену под софиты я предполагал всё, но первый шаг был мучительный.

Но на третью минуту разговора я понял, что единственное оружие, которое у меня может быть, чтобы выступать перед такой широкой аудиторией, — это искренность.

Всегда смотрю, правильно ли себя ведут организаторы. Они должны быть настойчивы и адекватны, должны подтвердить наличие запроса на это мероприятие, а также должны правильно продать мне его.

Я не беру платы за мероприятия, но должен быть полный зал. Я могу не приехать, если зал неполный. Считаю, что я вправе это требовать, ведь это лишь вопрос продажи события.

Я как социальный образ существую в трёх жанрах: бизнес-стендап на форумах, бизнес-беллетристика в Facebook и интервью на канале BigMoney. Сложно сказать, что из этого мне ближе: это зависит от настроения.

Например, когда я выпью, я пишу лонгриды. Вообще, я как человек, который прочитал всю русскую литературу, не могу писать бездарно. Единственный человек, который имеет доступ к моей странице на Facebook, — орфографический корректор, потому что иногда темп такой высокий, что я теряю знаки препинания и делаю орфографические ошибки.

На сцене же я органик: не проживаю ничью жизнь, а живу свою — так сложилось, и я это использую.

Честно говоря, я не знаю, где эта грань. Может быть, в моём случае она и пройдена. Кто эту грань определяет? До тех пор, пока хайп не мешает основному бизнесу, я буду им наслаждаться.

Я играю в своём бизнесе самую главную роль, какую только можно играть: операционный менеджер, аудитор, логист, финансист, маркетолог, вдохновитель. Я основной человек в своём бизнесе. Если в соцсетях я себя ограничиваю, то в работе ограничений нет. Вообще, работаю всё время, когда в этом есть потребность.

Такого конфликта пока что не происходило, но как только они войдут в конфликт, я немедленно сокращу свою публичную деятельность. У меня уже была ситуация, когда меня пригласили на масштабное мероприятие в Краснодаре, а у меня были серьёзные переговоры с американским дистрибьютором в этот же день.

Мы были в Америке очень маленькие ещё, я не мог назначать время. Организаторам мероприятия я был вынужден сказать, что у меня встреча по основному бизнесу — прилечу в следующий раз.

Сотрудникам это нравится. Я ни разу никого из своих людей не пригласил на мероприятие. Это принципиально. С другой стороны, всегда, когда ко мне обращаются мои люди, желая попасть на мероприятия, я прошу организаторов сделать для них скидку.

Не подарить, а сделать скидку, чтобы человек понимал, что это не подарок, а что-то, за что он заплатил. Даже если это я и он меня каждый день может слушать бесплатно, правда, с другими эмоциями, потому что тут мы говорим без постановки задач, таймингов и отчётности — вся негативная часть остаётся в бизнесе.

Иногда они говорят мне: «Вы вчера на семинаре сказали вот так, а тут вот так». А я отвечаю, что там была сказка, а тут реальность.

Я надеюсь, что это превратится в большую фамильную компанию с набором мировых брендов. Но я не сторонник передавать бизнес детям. Большой бизнес, передаваемый в наследство, очень травмоопаснен. Как только я почувствую в детях характер, чтобы пережить эти большие деньги, передам бизнес. Не почувствую — не передам.

У нас довольно либертарианская атмосфера в семье — разрешено всё, что не запрещено. Но то, что запрещено, то реально делать нельзя, и я объясняю, почему так. У моего отца есть свой бизнес, у меня свой бизнес, не связанный с бизнесом отца, у старшего сына свой бизнес и у среднего сына уже свой бизнес.

Совпасть в графиках сложно — вот где нужен микроменеджмент. Мы ценим каждую секунду, проведённую вместе.

Мечты нельзя достичь при жизни. Мечта должна быть такой, чтобы она лежала за пределами жизни и над ней смеялось всё твоё окружение. Тогда ты точно понимаешь, что идёшь в правильном направлении.

Когда-то, когда я был дистрибьютором у одних известных производителей, со мной неправильно и нечестно поступили. Я сказал им, что построю свой завод — вышел с совещания буквально в никуда. Контракта меня немедленно лишили.

Мы на полуготовом заводе запустили производство — были производственные линии, но крышу только заканчивали. Я помню, как запустили конвейер, а вдали докладывали крышу, ещё пошёл первый снег. Взял тогда первую бутылку и сказал: «Вот первая продукция будущего мирового лидера».

Подробнее о построении личного бренда, любви к классической русской литературе, каналах, за которыми следит Евгений, и бизнесе — в полной версии интервью.

#максимспиридонов