Автоматизм восприятия: размышления про эссе Шкловского «Искусство как приём»

«Вещь проходит мимо нас как бы запакованной, мы знаем, что она есть, по месту, которое она занимает, но видим только её поверхность».

«Я обтирал в комнате и, обходя кругом, подошел к дивану и не мог вспомнить, обтирал ли я его или нет. Так как движения эти привычны и бессознательны, я не мог и чувствовал, что это уже невозможно вспомнить. Так что, если я обтирал и забыл это, т.е. действовал бессознательно, то это все равно, как не было. Если бы кто сознательный видел, то можно было бы восстановить.

Автоматизация съедает вещи, платье, мебель, жену и страх войны. Если целая сложная жизнь многих проходит бессознательно, то эта жизнь как бы не была».

Запись из дневника Льва Толстого 29 февраля 1897 года

«И вот для того, чтобы вернуть ощущение жизни, почувствовать вещи, для того, чтобы делать камень каменным, существует то, что называется искусством.

Целью искусства является дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание; приемом искусства является прием «остранения» вещей и прием затрудненной формы, увеличивающий трудность и долготу восприятия, так как воспринимательный процесс в искусстве самоцелен и должен быть продлен».

«Многие из тех людей, которые меня, например, называли своей лошадью, не ездили на мне, но ездили на мне совершенно другие. Кормили меня тоже не они, а совершенно другие. Делали мне добро опять-таки не те, которые называли меня своей лошадью, а кучера, коновалы и вообще сторонние люди [...].

Человек говорит: «дом мой», и никогда не живет в нем, а только заботится о постройке и поддержании дома. Купец говорит: «моя лавка», «моя лавка сукон», например, и не имеет одежды из лучшего сукна, которое есть в его лавке.

Есть люди, которые землю называют своею, а никогда не видали этой земли и никогда по ней не проходили.

Есть люди, которые других людей называют своими, а никогда не видали этих людей; и все отношение их к этим людям состоит в том, что они делают им зло.

Есть люди, которые женщин называют своими женщинами, или женами; а женщины эти живут с другими мужчинами. И люди стремятся в жизни не к тому, чтобы делать то, что они считают хорошим, а к тому, чтобы называть как можно больше вещей своими.

Я убежден теперь, что в этом и состоит существенное различие людей от нас. И потому, не говоря уже о других наших преимуществах перед людьми, мы уже по одному этому смело можем сказать, что стоим в лестнице живых существ, выше, чем люди; деятельность людей, по крайней мере тех, с которыми я был в сношениях, руководима словами, наша же делом».

«Почему, если у людей сродство душ, они должны спать вместе?»

Даже физика, наиболее строгая из разработанных человеком наук, подчиняется психическим способностям тех, кто развивает ее теории. Все, что различные науки говорят относительно природы "сырой реальности" или сырой материи, не может не находиться под влиянием ограничений и субъективных оснований всех людей, как учёных, так и остальных.

Реальность есть, будет и останется неизвестной, и без возможности быть узнанной нами... И то, что мы называем реальностью, — это то, что переживается нами как реальное, что связано неразделимо с нашим ментальным процессом в целом и, в частности, с нашими процессами построения значения (Spinelli, 2003).

Современные теории хаоса и сложности согласуются с идеями феноменологии и идут дальше, приходя к уникальным выводам. Они утверждают, что существует огромное количество явлений, которым мы никогда не найдём истинного значения (если оно у них есть, потому что они могут его не иметь), поскольку любое значение, которое мы вносим, всегда будет обернуто как в личную, культурную и социальную историю, так и в ожидания, желания и потребности тех, кто вносит это значение (Мартинес, 2001).