Самодисциплина — как захотеть и сделать

• Как работает самодисциплина?
• Почему происходят срывы и как их не допускать?
• Как найти энергию и желание поддерживать самодисциплину?
В этой статье я постарался интересно и вдумчиво разобрать тему самодисциплины

Меня зовут Костя Дубровин, я основатель компании TOPsharing.center (мы создали услугу аренды РОПа). В продажах давно — 29 лет. Возможно читателю будет интересна моя статья «Шеринг руководителей это...», в которой я описываю суть услуги аренды РОПа.

Поделитесь этой статьей с тем, кто развивает продажи. Он скажет спасибо)) И подпишитесь на ТГ-канал Вдумчиво о продажах, где я пишу интересно и вдумчиво о выстраивании B2B-продаж.

Дисциплина — это память о цели. Эту простую мысль озвучивали наши родители, когда читали вслух Айболита. Самые разные бренды наперебой пытаются напомнить о себе, как о желанной цели. Руководители выставляют и контролируют целевые показатели. И даже Блиновская со своим марафоном желаний делала примерно то же самое — напоминала о цели.

Отсутствие дисциплины — это слабая память, которая всегда является результатом низкой самооценки: если человек не верит в себя, то предпочитает просто не помнить о цели.

Целеустремленность Айболита: «И одно только слово твердит: «Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!» или полное отсутствие целей из разряда «Лето красное пропела» — это два крайних варианта. Чаще встречается «Эффект йо-йо».

Йо-йо — это игрушка в виде двух дисков, между которыми накручивается веревка. Один ее конец петлей закреплен на пальце, а другой между дисками. Под силой тяжести игрушка раскручивается и падает вниз. Когда веревка кончается, диски по инерции продолжают крутиться, наматывая веревку. Благодаря этому игрушка поднимается вверх. Потом цикл повторяется.

Примерно также, — со взлетами и падениями, проходит жизнь большинства людей. Мы то худеем, то набираем вес; то беремся за английский, то бросаем; то тренируемся, то нет. При этом крутимся как тот йо-йо)

Есть ли выход?

Баланс между спонтанностью и силой воли можно представить в виде свинки. С одной стороны ее нельзя муштровать бесконечно, иначе в какой-то момент она сорвется и устроит бунт. С другой, — если все время потакать, то она без стеснений займет все жизненное пространство.

Лучший фильм, в котором показана работа свинки — это «Шоколад» с Жюльет Бинош и Джонни Деппом в главных ролях. В фильме показаны самые разные отношения жителей городка со своими свинками. Но самый примечательный пример — мэр города граф Поль де Рейно, который со своей свинкой не справился. После изнурительной борьбы он залез в витрину с шоколадом, объелся и уснул. Это не спойлер, по-другому и быть не могло))

Секрет самодисциплины заключается в способности договариваться со свинкой. По-научному это называется — управление актуальным состоянием, а в популярной психологии — осознанностью.

За повесть «Старик и море» ее автор Эрнест Хемингуэй получил сначала Пулитцеровскую, а годом позже — в 1954 году — Нобелевскую премию по литературе.

Это произведение реанимировало Хемингуэя в глазах читателей и критиков, которые успели списать его талант. В какой-то момент он, как и его герой — старик Сантьяго — стал «уже явно salao, то есть самый что ни на есть невезучий».

Но каждого из них ждал достойный улов: старика — гигантский пятиметровый марлин, а писателя — пятимиллионый тираж, разошедшийся за два дня.

Нельзя сказать, что кто-то из них каким-то образом заставлял или принуждал себя работать для достижения своей цели. Но на чистое вдохновение их усилия тоже не похожи. Хемингуэй подробно описал процесс управления актуальным состоянием на примере борьбы старика с рыбой.

Если быть точнее, то старику пришлось бороться не только с рыбой, но и с собственными руками. Марлин сопротивлялся трое суток. Старик не мог просто привязать лесу к лодке, — нужно было амортизировать рывки, иначе снасти могли порваться. Все это время он держал лесу в руках, перекинув через спину. Тело немело, руки отказывались повиноваться: «Поднимается, — сказал он. — Ну-ка, рука, оживай! Пожалуйста!»

Его борьба больше походила на танец, в котором наступление обязательно сменялось уступкой. Он как будто уговаривал рыбу и себя: «Она громадина, эта рыба, и я не дам ей почувствовать свою силу, — думал он. — Нельзя, чтобы она поняла, что может сделать со мной, если пустится наутек».

Старик, вдохновлял, умолял, стыдил свои обессилившие руки. Он наделил их собственной волей и разумом: «Ну, рука у меня разойдется, — подумал он. — Конечно, разойдется, хотя бы для того, чтобы помочь правой руке. Жили-были три брата: рыба и мои две руки… Непременно разойдется. Просто стыд, что ее свело».

К финалу схватки старик потерял все силы, его мутило, отказывало зрение. Но он продолжал диалог с самим собой: «Он попробовал снова, и рыба снова ушла. «Ах, так? — подумал он и сразу же почувствовал, как жизнь в нем замирает. — Я попробую еще раз».

Сквозь страдания старик продолжал тонко чувствовать и себя, и жертву: «Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба».

Сила его духа проявила себя не в решительности и смелости. Не в категоричном отказе принять поражение. Не в глухости к страданиям своего тела. Сила духа проявилась в участии. Он чувствовал, сопереживал, уговаривал, уступал и снова уговаривал.

«Пошевели большим пальцем. Пошевели. Пошевели пальцем. Валяясь в пикапе Бака, я пыталась пробудить свои конечности от атрофии...»

«...Мы преодолели это. А сейчас пошевели остальными».

Любому большому делу, которое требует подвига самодисциплины, предшествует бесплодный период. Его принято недооценивать. Но люди, создающие что-то значительное, считают его основополагающим. Писатели-романисты знают это по себе.

Дина Рубина: «Лев Николаевич Толстой говорил: «Колодезь должен наполниться». Он имел в виду изнуряющую сушь, которая следует после завершения книги. Колодезь должен наполниться: если слишком рано засесть за работу, будешь строчить вхолостую, и все написанное можно потом выкидывать. Накопление животворящего семени в искусстве — процесс интимный, физиологический... У любого интенсивно работающего писателя есть, конечно, много заделов, куча всевозможных кусочков, огрызков, лоскутков да и почти готовых сюжетов. Можно сесть и накатать сборник рассказов, чтобы рука не ржавела. Но... Вспоминается известный физик, кажется Резерфорд, который, застав своего аспиранта в лаборатории в поздний час, спросил: «Что вы здесь делаете?» — «Я работаю, - ответил тот. — Я всегда работаю — утром, днём, вечером...» — «А думаете когда?» — спросил профессор».

Если дать себе время подумать, то и масштаб задуманного будет выходить за пределы диеты перед пляжным сезоном. Появится достаточно смысла, чтобы годами помнить о своей цели, договариваться со своей свинкой, и изо дня в день делать то, на что другие неспособны.