Зачем говорить о пережитом насилии
Человеку, пережившему насилие, важен свидетель его травмы. Тот, кому вы сможете рассказать о произошедшем, и он поверит. Какой бы кошмар вы ему ни рассказали. Кто не станет обесценивать, обвинять или говорить, что вы просто преувеличиваете. Кто не отмахнётся фразой "всё будет хорошо". Он будет свидетелем, который заметит всё как есть. И заметит как вы себя ощущаете внутри этой ситуации. Порой этого уже достаточно, чтобы появились силы справиться с травмой. Да, это было. Это было для тебя тяжело. Тебе было больно. Ты был напуган, растерян и одинок. И ты не мог тогда ничего изменить. Мне очень жаль... Когда кто - то вместе с вами смотрит на вашу боль - это уже помогает.
Уголовный процесс — с одной стороны, рутинная процедура, обставленная многочисленными сводами правил и бюрократических условностей судопроизводства. А с другой — драма или даже трагедия для подсудимого, потерпевшего и их близких.
...Да что там, устал, у тебя же есть время на спорт и личную жизнь, правда же? А год назад ты вообще был в отпуске. Это была скорее реабилитация, чем путешествие? Ну и что, зато без отрыва от производства, ведь ты же незаменимый сотрудник. В общем, падай без сил, дружок, ты же бессмертный пони!»
Делимся отчетом по DDoS-атакам, отраженным с помощью бесплатного сервиса защиты Selectel. Сохраняйте и делитесь им со своими специалистами!
Привет ! Меня зовут Рогачёв Илья и я CBDO в Logym. Мы тренируем навыки общения и мышления. Конечно, в рамках нашей практики встречается огромное кол-во занятных/забавных/странных кейсов об общении о которых я и буду писать.
Я всегда говорю клиентам: «Я не стану карать вашего партнёра, но помогу увидеть, как вы оба пришли к точке конфликта и как вместе сделать следующий шаг». И знаешь, большинство благодарны именно за это. Потому что когда мы перестаём воевать друг с другом, то вдруг обнаруживаем, что нам куда интереснее работать над отношениями сообща.
Кто-то считает, что выгорание просто падает на голову, как снег в декабре. Просыпаешься утром и понимаешь - ну все, как бы, я выгорела, на работу не пойду, а лягу в кровать и буду есть высококалорийный торт. Но это происходит не так. Это состояние копится год, а то и два. По крайней мере, у меня было именно так.
Сказать, что я была удивлена, увидев, как мой отец достает из кошелька банковскую карту, чтобы сообщить ее данные телефонным мошенникам — это ничего не сказать. Да, ему уже за шестьдесят, и он, возможно, не так свеж и молод, но все же еще далек от маразма.