«Безнравственная» ИКЕА, угнетенные миноритарии и другие новости ушедшей недели глазами юриста (13 – 19 мая)

Всем привет, с вами Никита Ивкин – юрист, помогаю бизнесу решать проблемы с контрагентами и госорганами (в строгих рамках действующего закона, каким бы он ни был).

Сегодня я расскажу о том, может ли суд оперировать категориями нравственности и социальной приемлемости? Кто такие миноритарии и как истребовать их акции в пользу РФ (легче чем вам кажется)? Банкротство иностранцев в России возможно, а работает ли банкротство российских компаний по заявлению иностранцев?

Прежде чем начать, призываю вас подписаться на мой телеграм-канал, там много полезных советов для бизнеса:

В подготовке материала мне помогала коллега, Аиша Шахджахан.

Решением Арбитражного суда г. Москвы по делу № А41-6043/2024 с ООО «Торг» (российская структура IKEA) взыскано 12,9 млрд рублей в пользу государства по заявлению ФНС.

Комментарий: ФНС мотивировала свои требования тем, что ООО «Торг» (Ответчик) нарушило порядок исполнения обязательств перед иностранными кредиторами, введенный Указом Президента РФ от 05.03.2022 № 95 «О временном порядке исполнения обязательств перед некоторыми иностранными кредиторами», перечислив деньги в пользу Farmi в обход санкционных ограничений.

В связи в этим ФНС потребовала признать сделку недействительной и обратить переданное по ней имущество в доход государства.

Возражая против иска, Ответчик сослался на следующее:

Суд с таким подходом не согласился и посчитал, что сделка должна быть согласована с Правкомом. В части выбора основания для признания сделки недействительной суд применил ст. 169 ГК РФ:

По мнению суда "антисоциальность" (или нарушение "основ правопорядка и нравственности") сделки заключалась в том, что стороны провели платеж на сумму 12,9 млрд. руб. в пользу иностранца, и это является основанием для обращения всего полученного по сделке в доход государства.

Это дело стало одним из первых о последствиях нарушения контрсанкционного законодательства, так что решение суда хорошо бы проанализировать, тем более что она является, мягко говоря, небесспорной.

Категория «основы публичного правопорядка» в законе никак не раскрываются, но максимально близкой к ней является понятие «публичного порядка» (этот термин используется в международном частном праве).

Под «публичным порядком» понимается «фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства».

Казалось бы, в решении суд исходит из того, что заключение сделки в обход контрсанкционных ограничений образует нарушение «основ публичного правопорядка». Однако проблема в том, что суд никак не объясняет, как нарушение санкционных ограничений противоречит этим основам. В принципе можно было написать, что «контрсанкционные ограничения устанавливаются в целях защиты суверенитета РФ, соответственно, их нарушение наносит ущерб этому суверенитету».

Вместо этого суд ограничился ссылкой на п. 15 Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года:

Если последовательно поддерживать логику суда, то это означало бы, что любое нарушение нормы публичного права, содержащееся в любом нормативном акте (необязательно в законе) представляет собой нарушение основ публичного правопорядка, что не так, потому что такие основы закладываются в Конституции или хотя бы на уровне федеральных законов, а не в подзаконных актах.

Сомнительной также является позиция суда в части обращения всего полученного по сделке в доход государства. Статья 169 ГК РФ, действительно, предусматривает такую возможность, но только в случаях, предусмотренных законом.

Однако таких случаев, внимание, не существует. Значит, если суд действительно установил недействительность сделки, то в качестве последствия недействительности нужно было все вернуть отправителю денег (это называется реституция).

Решение запустило опасную практику, когда государство может забирать деньги по любой сделке, лишь бы суд согласился признать ее недействительной на основании ст. 169 ГК РФ, которая сама по себе не предусматривает возможности взыскания денег в пользу государства.

В этом деле Газпром экспорт использовал опцию, предусмотренную ст. 248.2 АПК РФ:

Статья 248.2 АПК РФ не работает без статьи 248.1 АПК РФ, суть которой заключается в том, что российские суды имеют право рассматривать споры с участием лиц, которые попали под санкции, даже если стороны передали спор на рассмотрение иностранного суда или арбитража.

Суд поддержал позицию Газпром экспорта и указал следующее:

Поэтому теперь оппоненту Газпрома надо заканчивать арбитраж за границей и судиться в России. Обратите внимание на то, что если компания нарушит запрет российского суда, то ей выпишут неиллюзорный штраф.

Другое дело, что штраф мало назначить, его надо еще взыскать, а если у компании нет активов в России, то шансы признать решение российского суда, которым тот запретил судиться в иностранном арбитраже в соответствии с оговоркой против подсанкционного лица, стремятся к нулю.

На практике российские компании стараются не злоупотреблять возможностью запретить контрагенту продолжать арбитражные и судебные разбирательства, ведь если в России у оппонентов нет активов, то победить в российском суде, конечно, можно, но признать и привести его в исполнение за границей с учетом такого запрета едва ли получится.

Суть новости в том, что у миноритариев, купивших акции ОАО «СМЗ» на бирже, эти самые акции забрали в пользу государства.

Миноритарий – это акционер компании, количество акций которого не позволяет ему напрямую принимать участие в ее управлении, в противоположность мажоритарию – держателю контрольного пакета акций. Если вы купили акции российских компаний на Мосбирже, то поздравляю – вы миноритарий.

Сказать, что решение суда небезупречно – ничего не сказать.

Согласно п. 1 ст. 149 ГК РФ, не допускается истребование от добросовестного приобретателя бездокументарных ценных бумаг, приобретенных на организованных торгах, независимо от вида удостоверяемого права. Аналогичная норма содержится в п. 7.3 ст. 18 Федерального закона от 21.11.2011 №325-ФЗ «Об организованных торгах».

Подобную позицию поддерживает Национальная ассоциация участников фондового рынка (НАУФОР), которая изложила ее в письме в Верховный Суд РФ:

Сложно не согласиться с позицией апеллянтов и НАУФОР, ведь купивший акции на бирже попросту не может действовать недобросовестно: никаких должностей на госслужбе они не занимали параллельно с ведением бизнеса (как в деле Макфы, о котором вы можете прочитать в прошлом обзоре), контроля в отношении компании у миноритариев нет (да он им и не нужен), размещение акций на бирже невозможно без глубокой проверки компании на любую возможную добросовестность.

Несмотря на то, что решение закону не соответствует, подобные риски нужно учитывать в будущем. Однажды ваши акции могут превратиться в «липовые бумажки», и никаких дивидендов вы по ним не получите (вроде бы это называется инфраструктурные риски, пульсяне поправят).

О банкротстве иностранных лиц недавно высказался Верховный Суд РФ в Определении от 08.02.2024 № 305-ЭС23-15177 по делу № А40-248405/2022 о банкротстве кипрской компании Westwalk Projects Ltd. (можете прочитать об этом мою статью на VC).

Но в обратную сторону это работает не всегда – Определением от 13.05.2024 Арбитражный суд г. Москвы вернул заявление иностранной компании о признании банкротом российского должника (АО МАЗ «Москвич»).

Суд мотивировал это решение тем, что решение суда о взыскании задолженности с Москвича хотя и было получено, но исполнение по нему было приостановлено до обжалования дела в кассации.

По этому вопросу есть п. 2 ст. 7 Закона о банкротстве:

Несмотря на то, что решение суда считается вступившим в силу с даты принятия решения в апелляции (или через 30 дней после того, как суд первой инстанции примет решение, если никто не подаст апелляционную жалобу), если оппонент подает кассационную жалобу вместе с ходатайством о приостановлении исполнения решения суда, и суд удовлетворяет такое ходатайство, то исполнить решение не получится до принятия решения кассацией.

Учитывайте это, если собираетесь кого-то банкротить – сначала нужно получить вступившее в силу решение суда, которое может быть исполнено. Так что после первой инстанции дождитесь, пойдет ли оппонент в апелляцию, а после апелляции – подаст ли вместе с кассационной жалобой ходатайство о приостановлении исполнения судебного акта.

Так что в этом деле суд все сделал правильно, и страна регистрации кредитора не имеет значения.

Я написал увлекательную статью о том, как мы вместе с клиентом увольняли дистанционного работника, проиграли в суде, но потом договорились, и в апелляции суд утвердил мировое соглашение по спору.