«Не хочу провести жизнь за компом»: белоруска уволилась из Google, чтобы путешествовать «дикарём» Статьи редакции

Виктории Пилинко 30 лет, семь из них она проработала в Google. А в январе 2022-го уволилась, чтобы с одним рюкзаком отправиться в путешествие по Южной Америке, Центральной Азии и Ближнему Востоку. О её опыте с девушкой поговорило издание Bubble.

Материал подготовлен изданием Bubble.

Три года Виктория Пилинко занималась поддержкой крупных клиентов в польском офисе Google и маркет девелопментом. А затем ещё четыре года работала в HR-департаменте сингапурского офиса компании.

В январе 2022 года белоруска написала заявление на увольнение, чтобы с одним рюкзаком отправиться в соло-путешествие по Южной Америке, Центральной Азии и Ближнему Востоку. Всего за год она посетила 20 стран, а в общей сумме в её копилке их 90. Каково это — выдержать все этапы собеседований и получить первую full time работу сразу в Google, а затем осмелиться оставить её и все привилегии ради мечты о большом путешествии дикарём.

— В 18 лет я уехала из Беларуси, поступив в Stockholm School of Economics в Риге. Там я получила степень бакалавра экономики и бизнеса в довольно хорошей по европейским рейтингам школе, но чувствовала, что не хочу заниматься финансами или банкингом. У меня было несколько проектов в консалтинге на part time, но я не спешила подаваться на первую попавшуюся full time работу, а взяла паузу. Почти год после окончания университета путешествовала автостопом и думала, чем заниматься дальше.

Во время трипа в Барселону я встретилась со своим другом, который на тот момент работал в Airbnb. А я незадолго до этого подавалась к ним на вакансию, так как уже тогда мне была близка тема путешествий. Но они не спонсировали визу и, в общем, ничего не вышло.

И тут во время встречи мой друг между делом говорит: «У меня есть знакомый в Google, они сейчас как раз нанимают русскоязычную команду, хочешь, он тебя зареферит (сведёт с рекрутером — vc.ru)?». Я решила попробовать, хотя никогда не мечтала о работе именно в этой компании.

В итоге успешно прошла все раунды интервью, их было, кажется, шесть, и получила свою первую full time работу в 2015 году. Я не могу сказать, что на каком-то из этапов мне задавали супернеожиданные вопросы.

Первый представлял собой screening interview по телефону с HR. Во время звонка HR убеждается, что ты подходишь по профилю и правильно понимаешь, куда вообще подаешься и что из себя представляет вакансия.

На втором и третьем этапах началось тестирование по рубрикам, их было всего четыре: googliness, role-realted knowledge, analytical skills и leadership. В рамках каждой из рубрик мне задавали open-ended вопросы, и все это было по телефону.

После телефонных собеседований я приехала в офис, где меня ожидало четыре личных интервью за один день (насколько я знаю, сейчас все этапы уже проводятся в режиме онлайн). Там меня также собеседовали по рубрикам как менеджеры моей команды, так и других. Помимо проверки soft skills, они обращали большое внимание на аналитические способности. К примеру, мне описывали некую гипотетическую ситуацию или проблему, а я должна была предложить своё решение с приведением конкертных данных. Иногда нужно быстро что-то посчитать, прикинуть или заэстимейтить (предположить).

Также менеджеры оценивают role-related (отраслевые) знания и твоё понимание рынка или продукта, с которым непосредственно собираешься работать. Я подавалась на роль, где главным продуктом был Google Ads. Поэтому мне было важно иметь представление, что это за продукт, как его можно улучшить или запитчить какому-то бизнесу.

В итоге я попала в команду, которая формировалась в польском офисе во Вроцлаве. Моя позиция была довольно начального уровня и звучала как customer support associate. В принципе, вся команда состояла из вчерашних выпускников университетов. В нашу команду вошли ребята из Беларуси, Украины, России, Казахстана, Азербайджана, но у всех без исключения был опыт учёбы либо работы за границей.

Понятно, что, когда ты попадаешь в компанию такого уровня, у тебя случается вау-эффект. Особенно если тебе 23 года. Мой старт в Google пришелся на 2015 год, когда все ИТ-компании были на гребне волны и позволяли себе шиковать.

Первый месяц нуглеры (новые сотрудники Google) вообще не работали. Мы отправились на тренинг в главный европейский офис в Дублине. Знакомились с культурой компании и спецификой конкретно своей работы. Конечно, всё — от проживания до питания — было за счёт компании и, в общем-то, напоминало университетский период, а-ля учеба по обмену, только ты работаешь в Google.

Я была очень впечатлена тем, насколько компания готова вкладываться в сотрудников материально и ресурсно. Вдохновляло и то, насколько разные люди, с разными интересами и passions собраны в одном месте. Я понимала, что здесь есть огромное поле для личностного и профессионального роста, даже за рамками моих основных обязанностей.

Наша русскоязычная команда занимались поддержкой крупных клиентов по всей рекламной экосистеме Google и маркет девелопментом. Конкретно я специализировалась на рынках Беларуси и Казахстана.

Мы пилили образовательные программы, так или иначе связанные с рекламными продуктами компании. Например, я курировала программу The Graduate, которая была нацелена на обучение студентов навыкам digital marketing. После серии вебинаров мы коннектили студентов с digital-агентствами в Беларуси и Казахстане, которым нужны были квалифицированные специалисты.

Наш бизнес-интерес состоял в развитии локальной рекламной экосистемы и выводе её на более высокий уровень. А мне лично очень нравилось заниматься темой образования и гонять в бизнес-трипы. После The Graduate я реализовала еще одну программу для женщин-менеджеров в бизнесе. Там уже был более широкий фокус, не только про digital marketing.

Надо понимать, что Google — это компания, в которой все меняется очень быстро. Сегодня ты занимаешься одним, завтра — другим. Все зависит от приоритетов, видения топ-менеджмента в Штатах. И ты должен быть к этому готов.

За три года работы в польском офисе я не так много времени проводила в самом Вроцлаве — больше была в разъездах и работала из других офисов Google. В какой-то момент почувствовала, что моя история с Вроцлавом подходит к концу: мне становилось скучно, плюс я не видела особого роста на своей позиции. Поэтому начала думать о переезде в город покрупнее, где побольше движа, где как минимум есть метро.

Я точно знала, что не хочу в Штаты, потому что их культура очень далека от меня. Она какая-то недушевная что ли. В США крутая природа, энергетика больших городов, но жить в Штатах я бы точно не хотела. Американцы очень зациклены на работе, что мне совсем не близко. У меня более европейский подход: я ценю своё время и не буду горбатиться на наёмной работе [сверхнормы].

На тот момент мне был важен город, в котором буду жить дальше, плюс travel opportunities, которые этот город бы открывал. Поэтому рассматривала два варианта: Лондон и Сингапур.

В жизни я не раз убеждалась: как только сформируешь какое-то намерение, все начинает складываться в пользу его реализации. У меня вышло примерно так же с Сингапуром. Подвернулась позиция в HR-департамент в сингапурском офисе Google, которая подходила мне и по опыту, и по интересам. Я решила податься на неё.

Снова нужно было пройти три или четыре раунда интервью. Но, например, этап, на котором тестируют cultural fit сотрудника, я в этот раз пропускала, так как уже являлась гуглером. Не могу сказать, что второе собеседование далось мне легче, чем первое в польский офис. Хоть я уже и была сотрудником компании, но прекрасно понимала, что внутри Google огромная конкуренция на каждую позицию. Поэтому готовилась очень тщательно.

В конце концов получила оффер в команду global mobility, которая менеджерила релокейт-программу для региона APAC. Причем оффер прилетел мне на почту, когда я сидела в аэропорту Лондона перед запланированным двухмесячным путешествием по Южной Америке. И я такая: «А, ну окей». Путешествие состоялось, а после у меня была примерно неделя, чтобы перебраться из Вроцлава в Сингапур.

Переезд прошел быстро и гладко. Я не испытала никакого культурного шока после релокейта в Азию. Хотя, мне кажется, с моим опытом путешествий меня смогут удивить ещё разве что какие-то племена в Африке.

Сингапур же — очень развитая страна. Пожалуй, самая высокоразвитая из всех, где я жила. Там все чётко, эффективно, суперфутуристично. Всё автоматизировано, сделано с умом и для людей, тебе не нужно стоять в очередях за каким-нибудь дурацким штампом. Мне кажется, период адаптации в Сингапуре занял у меня три дня. В том числе благодаря тому, что я продолжила работать в той же компании.

Плюс Google предлагает очень конкурентоспособные финансовые условия. Гугловский оффер всегда выше среднего по рынку. Например, если ты HR-менеджер третьего-четвертого уровня, то твоя зарплата в Google в Сингапуре может быть тысяч пять долларов.

Я не могу говорить, сколько именно зарабатывала я. Как во Вроцлаве, так и в Сингапуре примерно четвертая часть моей зарплаты уходила на аренду жилья. Кстати, во Вроцлаве у меня вообще не получалось откладывать — во-первых, зарплата была не такой высокой, во-вторых, в злотых, а не в долларах, в-третьих, я много путешествовала.

А вот в Сингапуре удавалось сейвить (откладывать) где-то 25% зарплаты, даже несмотря на очень дорогое жилье — тогда цены на аренду стартовали от тысячи долларов, а сейчас, наверное, стали в раза три выше. При этом в Сингапуре низкие налоги и высокие зарплаты. Так что даже с учётом очень частых путешествий (а я летела куда-то почти каждые выходные), недешёвого хобби дайвинга и моего активного досуга удавалось откладывать примерно четверть зарплаты.

Я проработала в Сингапуре четыре года. Но последние года два вынашивала мысль об увольнении ради большого путешествия. Плюс я не чувствовала себя полностью реализованной на этой работе. Меня окружали офигенные люди, я хорошо справлялась со своими обязанностями, но меня это больше не зажигало и не вдохновляло.

На протяжении ни одного года у меня был постоянный мыслительный процесс в духе «а смогу ли я потом найти новую работу», «а что я буду делать дальше, если уйду» и так далее… Понадобилось много внутренних проработок, чтобы осмелиться написать заявление. Но я очень хотела пойти за мечтой и отправиться в путешествие на год-полтора без конкретной даты возврата. Я настроена была сделать это ещё в 2021-м, но тут пандемия вмешалась в планы, поэтому я доработала до января 2022-го и ушла из Google. И честно, я вообще не скучаю.

Я изначально знала, что хочу отправиться в путешествие по тем странам, где ещё не была и куда сложно добраться. Я выделила год не для того, чтобы покататься по Европке, а чтобы посмотреть такие страны, как Ирак, Иран, Мексика, Перу, Коста-Рика.

Я строила маршрут, отталкиваясь от направлений, а не от бюджета. Деньги меня никогда особо не волновали: знала, что у меня есть определенные сбережения, и чувствовала себя спокойно. Я вообще отношусь к деньгам довольно просто: пока есть — трачу, как закончатся — пойду работать.

С начала года я объездила всю Центральную Америку, Колумбию и Перу. А осенью начался мой трип по Центральной Азии и Ближнему Востоку. Я понимала, что в такие страны нельзя прилететь на одну-две недели, потому что ты рискуешь ничего толком не увидеть. Здесь нужно время, и я себе его дала.

Обычно мой план на каждую новую страну очень приблизительный. Я открываю карту, читаю блоги (и то не всегда), чтобы прикинуть, как маршрут мог бы выглядеть чисто логистически. Когда ты ездишь в отпуск два раза в год на две недельки, есть силы и желание готовиться, вычитывать информацию и инструкции. Я же уже подустала от этого, поэтому обычно на месте разбираюсь, что к чему.

Хотя, понятно, что я в курсе основных моментов. Я знакома с историческим контекстом стран и слежу за социально-политической ситуацией в мире. Например, перед поездкой в Иран осенью 2022-го я спрашивала мнение знакомых и друзей, стоит ли сейчас туда ехать. Я подхожу с умом к принятию решений, но у меня высокая толерантность к риску. Так что, все взвесив, я прикинула, что все должно быть нормально и в итоге провела в этой стране целый месяц.

Рада, что поехала в Иран именно сейчас, потому что туристов там вообще не было: за месяц я встретила, наверное, десять иностранцев. В целом, ситуация была довольно спокойной, но с лиц местных жителей, конечно, считывалось напряжение. Это, наверное, можно сравнить с периодом белорусских протестов: ты можешь сам на них не ходить, но все об этом говорят, люди живут этими событиями, и напряжение просто чувствуется энергетически.

В своих путешествиях я всегда оставляю место и время для маневра, потому что местные советуют много того, о чём я даже не слышала. Бывает, в какой-то стране чувствую, что хочу задержаться подольше, потому что мне нравится её вайб. Так, например, в Перу я провела целых полтора месяца, это та страна, в которую при первой же возможности я бы вернулась снова. Но вообще я не из тех путешественников, которые месяцами зависают в одном месте — мне важно движение.

Почти все мои путешествия в течение этого года были соло. В Мексику на пару недель прилетал мой парень, но в основном я везде перемещалась одна с огромным рюкзаком за спиной. Мне кажется, в таком формате получается гораздо больше приключений и свободы. Когда ты один, то чаще знакомишься с местными и погружаешься в их мир.

В своих трипах я крайне редко останавливаюсь в отелях и ничего не бронирую заранее. За месяц в Иране я провела в хостелах или guest houses только шесть или семь ночей — все остальные ночёвки были у местных хостов.

Мои лучшие друзья — это Couchsurfing и автостоп. Сейчас я путешествую по такому региону [Ирака], где просто нет отелей. Да и если бы они были, то я бы вряд ли там ночевала. В подобных местах самое ценное для меня — это пощупать social fabric. Мне интересно понять, как живут люди в разных странах, как у них все устроено. Причем на Ближнем Востоке Couchsurfing очень популярен, поэтому не так сложно найти вариант ночлега или местного гида, который захочет с тобой потусить.

Вообще в Ираке я пребываю в полнейшем шоке от того, насколько здесь гостеприимные люди. Мне ни за что тут не разрешают платить. И если у самого человека не получается чем-то помочь или отвезти меня куда-то, то он найдет брата-кума-друга-свата, который всё организует. Такая у них культура, и я под огромным впечатлением от Среднего Востока.

А ещё меня удивляют местные цены — в Ираке они вполне себе европейские (то есть высокие): междугородний автобус стоит примерно $15, отели в Багдаде стартуют от $40, обед в ресторане — $20. Хотя и зарплаты у людей здесь довольно приличные.

Иногда у меня спрашивают, нестрашно ли мне путешествовать дикарём. Мне кажется, у меня выключен инстинкт самосохранения. Но у меня действительно нет страхов, потому что я всегда доверяюсь потоку и даже в самых сумасшедших ситуациях все в итоге заканчивается хорошо.

Например, однажды я была в Восточном Тиморе — это страна, граничащая с Индонезией на одном из островов. Там не очень развита инфраструктура для туризма, а некоторые люди и вовсе не знают про её существование. Я же отправилась туда, как обычно ничего не бронируя заранее. Это сейчас я уже понимаю, что ночью там лучше не перемещаться в одиночку.

Утром я проснулась от того, что дети тихонько заглядывали в щель, им не терпелось, чтобы я поскорее проснулась. Всем хотелось со мной познакомиться. В итоге мы целый день гуляли по деревне, где жили все их родственники. У меня не осталось никаких контактов, и я даже не помню имени этой девочки. Но это пример того, как в самой безвыходной ситуации всё может сложиться очень здорово.

Понятно, что все красивые фотографии в Instagram* имеют обратную сторону и, отправляясь в большое путешествие, ты обязательно чем-то жертвуешь и что-то упускаешь. Например, я очень скучаю по своей социальной жизни и друзьям. Во время поездок ты знакомишься с новыми людьми, проживаешь с ними крутые эмоции, но это всё моменты, вспышки, эпизоды. А потом ты отправляешься дальше в путь.

Это тоже прекрасно, но это иной тип интеракции, чем в обычной жизни. Всё-таки строить долгосрочные социальные отношения для любого человека очень важно. А у меня из-за всех этих путешествий и переездов не получается выстроить круг друзей, которые были бы собраны в одном месте. Мои друзья разбросаны по миру и даже не знакомы между собой.

Это и чудесно, и непросто одновременно. Но это жертва, на которую я сознательно согласилась. Я отлично понимаю: если ты хочешь что-то создавать — будь то карьеру, романтические или дружеские отношения — в это надо вкладываться. И для этого, безусловно, нужно физическое присутствие.

Ещё в путешествиях мне не хватает рутины и бытового комфорта. В начале пути без этого можно обходиться, но позже накапливается усталость. Уже почти год как я в дороге — и мне хочется спать на удобной кровати, здорово питаться и больше заботиться о своём теле.

Например, я скучаю по хорошей еде, приготовленной на собственной кухне. Я не могу, как многие путешественники, питаться фастфудом, есть зажаренное, зашкваренное, с кучей масла и чувствовать себя окей. Мне важно, чем именно я наполняю свой организм, а в дороге не всегда просто найти или приготовить подходящую мне еду.

Я не ем мясо и рыбу, и порой это довольно сложно объяснить, когда меня приглашают на ужин. Еда — это ведь очень тонкий момент в социальном контексте. В некоторых культурах ты можешь даже обидеть людей, отказавшись от их угощений, которые считаются лучшими в национальной кухне. Но я все равно не иду на компромиссы с собой и отказываюсь даже от самого известного кебаба в городе. Уж лучше мне будето немного неловко, зато сохраню свою энергию и буду прислушиваться к потребностям организма.

Ещё мне не хватает регулярных занятий спортом и утренней йоги. Например, в таких странах, как Иран или Ирак, тренажёрки для женщин отдельные, их меньше и, соответственно, не так просто найти зал поблизости. Плюс из-за того, что я часто ночую у кого-то дома, не всегда есть возможность расстелить коврик и в тишине и чистоте заняться утром йогой. Для этого может не быть места или времени, потому что надо бежать на очередной автобус.

В общем, я физически подустала жить в режиме «не знаю, как сложится завтрашний день» и носить 25-килограммовый рюкзак за спиной. Иногда хочется сбавить темп и просто остановиться. Хотя порой думаю: «Но я же ещё не видела этого, и этого, и этого». В общем, тянет меня в разные стороны.

В следующем году я хочу начать закладывать фундамент для дальнейшего роста. Правда, пока не знаю где. Я чётко понимаю, что хочу поселиться рядом с океаном, чтобы сёрфить, и хочу жить в тепле. У меня есть несколько вариантов локаций, и самый идеальный из них — Мексика.

А для путешествий мой топ-5 — это Перу, Мексика, Пакистан, Индия и Индонезия (без строгой последовательности). Если можно к ним добавить ещё одну европейскую страну, то это будет Италия.

Вряд ли я когда-то ещё буду так много путешествовать нон-стоп. Но я рада, что у меня был такой опыт длиною в год. Он дал мне очень многое.

За это время я окончательно убедилась, что мне не подходит офисная работа. Я страдаю от неё на физическом уровне. Моему телу нужно движение, и я точно не хочу провести всю свою жизнь за компом.

Мне кажется, жизнь без работы прекрасна, когда она наполнена и разнообразна. Я кайфовала почти год. Но уже хочется творить, что-то создавать, зарабатывать деньги. Пока не знаю, в какую именно деятельность это выльется.

Я вижу свое будущее более свободным, чем раньше, не привязанным к одному делу или одному источнику дохода. Сейчас мне интересны телесные практики, массаж, ароматерапия, здоровое питание, путешествия, тема устойчивости и окружающей среды.

Bubble — журнал об образовании, карьере и жизни в цифровом мире, входит в dev.media вместе с dev.by и dev.ua. Статьи по теме:

• «Как искать работу, квартиру и многое другое: гид по релокейту в Лондон от айтишницы».
• «Гид по переезду в Мюнхен от местного жителя: документы, лайфхаки, полезные сервисы».
• «Корпоративная культура: тонкости общения, которые пригодятся для работы в Европе»

*Instagram принадлежит Meta, которая признана экстремистской организацией в России.

#google #карьера #путешествия