Как выглядел рынок digital в конце нулевых?
Это интервью про личный опыт Олега Зильберга — бывшего совладельца RedKeds, и настоящего SmartHead. Человека, который входил в рейтинг самых влиятельных людей в digital от Tagline. И человека, который развивал и выстраивал производственные процесы в ONY, консультирует и преподает дизайн и управление проектами в Эйч и Нетологии, работал дизайнером в Афише, РБК, и куче других проектов.
Статья — первая часть из трёх интервью с совладельцами, управленцами и основателями агентств в разные периоды: конец нулевых, середина десятых, начало двадцатых.
Ниже само интервью. А тут ссылка на мой канал в telegram, чтобы подписаться.
Как выглядел рынок digital в 2008 году, когда ты стал одним из партнеров агентства RedKeds?
Я был одним из 4 партнеров/совладельцев агентства. Сначала занимался управлением проектами, сформировал отдел продюсеров, потом переместился на роль исполнительного директора.
В то время только формировались или только начинали работать агентства — Creative People, Defa, NotaMedia, Agima, ONY. Было много дизайн-студий. Не могу сказать, что была конкуренция, работы всем хватало.
Были в основном клиенты с бюджетами от 100 000 до 1 000 000 рублей. А большие корпорации или клиенты с большими бюджетами тогда шли в основном к Артемию Лебедеву или в BBDO и другие сетевые агентства.
Чем можно было заниматься и чем занимались вы? SMM не было, сайты выглядели не прям что бы «вау».
Сначала мы были иллюстраторской студией, потом дизайн-студией, потом стали агентством: занимались и печаткой, и рекламой для ТВ, и сайтами. Постепенно такие разные проекты привели нас к позиционированию креативного рекламного агентства, которое может делать рекламу в любом канале.
SMM мы тоже занимались, но это вроде было позже 2008 — на пару-тройку лет. Вася Богданов и Максим Юрин, которые потом сделали свое SMM-агентство Little Big Agency, отвечали в Red Keds за SMM. Позже еще и Андрей Фрольченков присоединился к отделу SMM.
Как ты пришел на такую высокую должность в одном из крупнейших агентств в России на тот момент?
Насчет «крупнейшего» и «высокой должности» я сомневаюсь. Не могу сказать, что по обороту мы были большими, процессы и оргструктура тогда у нас были слабые. Да и компания, в целом, небольшая. Так что вряд ли это можно назвать «высокой должностью».
Мне всегда было интересно упорядочивать и организовывать, поэтому за мной в RedKeds закрепилась область управления проектами и выстраивания процесса производства.
А как ты начинал свой путь в маркетинге?
Я интересовался психологией и социологией — такой интерес при работе в рекламном агентстве естественным образов ведет к желанию разобраться, как продаются и покупаются товары и услуги, как работает рынок.
Я никогда не хотел заниматься маркетингом. Меня всегда больше интересовало, как создать ценность продукта или услуги, чем как их продать. Поэтому я больше человек отвечающий за производство, чем за маркетинг, хотя все принципы маркетинга мне понятны.
Каково было рулить агентством в 2008? Кажется, что в тот момент было как раз начало digital-экспансии рынка.
Мне сложно вспомнить что-то захватывающее из того времени. Я бы не сказал, что это было началом экспансии — начало было году в 2001-2003. К 2008 году был уже детсадовский возраст первых осмысленных попыток что-то создать и выстроить клиентский сервис.
Помню, что было сложно объяснять клиентам ценность нашей работы — многие не очень понимали процесс производства того, что они просят.
Есть какой-то самый супер интересный запрос, который тебе приходил или кейс, который ты делал?
Мне всегда было интереснее заниматься некоммерческими проектами — на стыке технологий и искусства — чем коммерческими заказами. Я сделал пару интерактивных инсталляций, интерактивный шрифт BodyType, из которого мы потом смонтировали клип для группы «Тараканы», дизайн для «Копов в огне», айдентику для лейбла Hyperboloid, кучу обложек для разных групп, занимался обучением детей дизайну в Дербенте и Каше — все подобное мне очень нравилось и нравится делать до сих пор.
Было ли «перетягивание каната» между агентствами, которое было во второй половине 10-ых? Или все на дружеском формате?
Наверно было, но я не люблю вариться во всей этой внутрирыночной агентской «шняге». Это токсичная среда, с которой я хочу минимально соприкасаться. Поэтому Tagline, Ruward и подобные рейтинги никогда мне не нравились.
Как-то я был почти год исполнительным директором «Ассоциации Интерактивных Агентств». Было довольно сложно продвинуть какую-то инициативу из-за разных приоритетов участников ассоциации.
Потом ассоциацию кто-то купил или она перешла под управление к другим людям, и вроде стала более живой, но в итоге все равно загнулась.
Если бы была возможность вернуться в то время, что бы ты сделал по-другому в управлении бизнесом?
Я бы по-другому выстроил отношения с партнерами — сделал бы их прозрачными и юридически зафиксировал все договоренности.
Как по-твоему поменялся агентский рынок за эти 15 лет?
Меня радует что появились агентства и студии, которые используют продуктовый подход в своих услугах, появляются венчурбилдер студии. Люди стали больше заботиться о клиентском сервисе, и больше стали заботиться или хотя бы задумываться о разных потребностях пользователей: цифровая доступность, инклюзивность.
В целом, услуги, процессы, и ценовая политика на агентском рынке сейчас гораздо лучше структурирована и осознана.
Что ждет российский рынок digital в будущем?
В ближайшем будущем ждет монополизация рынка государством.