На журфак конкурс, а писать некому. Разбираемся почему

Конкурс на журналистские отделения всегда был довольно высоким. В начале 2000-х в России активно развивалась новая региональная журналистика, возникла целая сеть федеральных телеканалов и радиостанций. Многие подростки ассоциировали себя с теми, кто регулярно появлялся на голубых экранах, примеряли на себя их роль и считали эту работу если не престижной, то очень увлекательной. Спустя 20 лет, когда медиаэксперты не без оснований заговорили о крахе профессии, о трансформации отрасли на фоне резкого снижения интереса к классическим СМИ, конкурс на факультеты журналистики остался по-прежнему высоким. Кроме того, это одно из направлений подготовки, на котором вузы реально зарабатывают. Ведь большинство студентов, вернее их родителей, готовы отдавать сотни тысяч рублей в год, чтобы получить заветный диплом журналиста. Однако после окончания вуза мало кто идет в профессию. Почему так происходит?

Во Владивостоке, где живу и работаю, всегда было много медийщиков. В городе с населением 600 000 человек сразу два вуза выпускают журналистов. К тому же каждый год появляются новоиспеченные специалисты по связям с общественностью и рекламе. Все это, как видится, «однокоренные» профессии. Кажется, дефицита местные СМИ, в том числе сетевые издания, порталы, пресс-службы испытывать не должны. Однако с завидной регулярностью крупные компании, госорганы, ведомства публикуют вакансии корреспондентов, редакторов, пресс-секретарей, а коллеги из разных редакций нехотя, но с регулярной частотой за чашкой кофе или в курилке делятся информацией о том, что «в редакции почти не осталось толковых журналистов».

Уверен, во многом это происходит из-за несознательного выбора абитуриентами будущей профессии. Когда ко второму курсу студенты понимают, что научиться журналистике по учебникам не получится, удивляются, тому, что нет универсального рецепта, который научит писать статьи, снимать хайповые ролики для соцсетей. Главным спутником специалистов этой отрасли является толика если не таланта, то способности вкусно подать материал на уровни «чуйки», поэтому многие полностью теряют мотивацию работать в медиа: «это не мое».

• Просто нужна «вышка». Выбор направления подготовки для выпускников школ, которым нужен просто диплом о высшем образовании, становится для них чем-то вроде рулетки: что выпадет, туда и пойдем. О серьезной мотивации быть журналистом в данном случае говорить не приходится.
• Выбор родителей. Часто взрослые реализуют в детях свои несбывшиеся мечты. О влиянии старших родственников на выбор профессии говорят почти 50% опрошенных студентов журфаков. Присутствует и дружеское лобби. На позицию друзей опираются 2/3 подростов, выбирающих профессию (по результатам опроса студентов журфаков ДВФУ и ВГУЭС). Каждый пятый студент выбрал специальность прямо перед поступлением, а кто-то – после подачи документов.
• Разочарование в процессе обучения. Некоторые студенты заявляют, что по-другому представляли себе обучение на журфаке, полагая, что их научат писать и снимать, работать в кадре. Однако этого не происходит.

• На журфаках недостаточно специалистов, разбирающихся в новых медиа. Студенты хотят получить кейсы по новейшим стандартам информационного мейнстрима, а вместо этого зубрят историю журналистики, учат теорию литературы и пишут курсовые. Эксперты же по «гражданской журналистике», профессиональные блогеры, теоретики и практики новых платформ переквалифицируются в коучей, которые будут продавать свои знания на вебинарах и платных онлайн-курсах.

Теория следует за практикой, но в журналистском образовании эти законы диалектики не действуют. В СМИ можно прийти без багажа профессиональных знаний, без изучения академической теории и уже на практике отточить навыки, приобрести необходимые компетенции. Для этого нужны горящие глаза и совсем чуть-чуть таланта, желание не просто называться журналистом, а быть им.