О важности демократизации для экономического роста

Латинская Америка - это источник примеров того, как потенциально успешные страны оказываются выброшенными из поступательного развития ввиду плохого государственного управления. Захлебывающаяся всеми сортами популистов Аргентина, которая переживает стагнацию и дефолт, а еще 100 лет назад - богатейшая страна мира. Измотанная военными переворотами Боливия ( военные ищут баланс в своем понимании сильного государства, патриотизма и духовности) или страдающая от войны наркобаронов при неэффективном руководстве Колумбия.

Венесуэла, переживающая ныне гуманитарную катастрофу, где число беженцев сопоставимо с сирийскими масштабами. Только в Сирии идет война, а в Венесуэле Николас Мадуро по заветам Уго Чавеса поддерживает свою власть любой ценой, сохраняя плановую экономику, контролируемые выборы и давление на население. Поэтому и страна с колоссальными нефтяными ресурсами живет на уровне третьего мира.

Латиноамериканские исключения - это маленький Уругвай с открытой конкуренцией, социальной политикой и развитым банковским и технологическим сектором. Панама, как мировой центр офшоров - вспомните нашумевшее расследование “панамских документов”. И совершенно отдельным примером является Чили.

Чили - страна, которая приходит на слух, когда речь идет о высоком уровне неравенства, что вылилось в не столь давние протесты в столице Сантьяго. Действительно, коэффициент Джинни ( показатель уровня неравенства) на уровне 0,46%, что свидетельствует о крайне высоком уровне расслоения (это последствие неолиберальной экономической политики при политическом авторитаризме - толератное отношение к неравенству и приоритизация экономического роста).

Однако, Чили - это также единственная страна, которая имеет самый высокий уровень доходов на душу населения в Латинской Америке, а также единственная страна из этого региона, которая входит в мировою категорию развитых. Вспомнилась мне Чили, конечно же, из-за краткого обзора роста цен на медь в телеграм канале, так как чилийская экономика зависима от этого сырьевого ресурса.

Ресурсная схожесть Чили с Россией служила источником вдохновения для российской экономической политики - восхищение режимом Аугусто Пиночета. И, действительно, Пиночет при создании жесткого управления авторитарным государством и модернизации экономики ( пригласил многих экономистов, известных как "чикагские мальчики") добился экономического роста в моменте. Только вот вхождение Чили в класс развитых стран не относится к этому периоду: бурный рост приходится с 1990-х годов, когда страна отказалась от авторитарной модели государственного управления.

Поскольку лидеры, подобные Пиночету согласны на новые идеи в экономике, импорт технологий, наличие всех винов новомодных идей, но при условии не трогать вопросы развития инклюзивных институтов - не заниматься вопросами независимых судов, развитием гражданских прав и свобод. То есть не создавать государственные институты, к которым будет расти доверие населения - это у диктаторов трогать нельзя.

Поэтому рост в таких странах происходит лишь до времени. Далее происходит либо столкновение и уход в стагнацию, либо политическая модернизация на расширение гражданских свобод. Потребность в общей демократизации для роста экономики и развития общества испытала Чили ровно как это было в 90-х в Южной Корее, осознавшей тупик развития авторитарной модели и важность демократии для действительно бурного экономического роста.

Такую же неизбежную роль в прозрении на демократию и созданию инклюзивных институтов для экономического развития будут испытывать государства, сдерживаемые авторитарными силами и сейчас. Остается только ожидать этих изменений.

Телеграм канал «Между Кейнсом и Баффетом» - фундаментальный разбор долгосрочных идей для инвестиций, аналитика новостей и немного академической экономики.