«Сегодняшняя медицина – это про то, как стать лучше и эффективнее»

Владимир Смеркис, автор и ведущий программы «Силиконовые Дали» на радио Megapolis 89.5 FM, поговорил c Михаилом Беляндиновым - сооснователем и исполнительным директором BestDoctor о медицинском иншуртехе. Темой обсуждения стали технологии в здравоохранении.

Владимир: Михаил, привет!

Михаил: Всем привет!

Владимир: Цифровое здоровье и все, что связано с диджитализацией здоровья, лидирует по объёму привлеченных инвестиций в 2019 году. Insurtech – то, чем вы занимаетесь, самый перспективный сегмент. Почему инвесторы активно вкладываются в здоровье? Ведь мы все активно стареем, а молодого поколения становится все меньше.

Михаил: Для начала нужно описать то, чем мы занимаемся. Мы продаём корпоративное добровольное медицинское страхование. Мы хотим стать платформой, которая таким здоровьем управляет. Не только страховка, но и дополнительные сервисы, которые лежат не только в медицине, но и в лайфстайле. Потому что сегодняшняя медицина – это про то, как стать лучше, как стать эффективнее.

Владимир: Превентивные штуки всякие?

Михаил: Не только превентивные, больше про качество жизни. Сейчас и медитация, и психотерапия набирают обороты. Мне кажется, у людей ценность ощущения себя, своего качества жизни увеличивается и увеличивается. Мы в этом плане в обозримом будущем видим себя как сервис, который решает все медицинские кейсы: когда стало плохо – это где-то 5% в год, а остальные 95% времени человек тратит на себя, на свое качество жизни. Здесь мы себя тоже видим как сервис, который будет это качество как-то улучшать.

Владимир: Логически это объяснимо: чем дольше живет человек, тем дольше он или его компания может платить за услуги по медицине, так?

Михаил: С точки зрения бизнеса – да, конечно. Это исходит из нашей миссии и философии. У нас миссия такая: мы хотим увеличивать качество жизни людей, именно медицинское, и их самоощущение здоровья. Потому что мы сами по образованию врачи и компания в первую очередь медицинская, поэтому и цели больше про качество жизни. Конечно, для нас это и коммерческая история, бизнес.

Владимир: Помимо Insurtech, какие еще сегменты в Digital Health существуют и что еще перспективно кроме вашего сегмента?

Михаил: Вопрос сложный, потому что это зависит от рынка. Например, в Штатах биотех очень прет, за ним будущее. В России биотеха почти нет. Это связано не с тем, что нет наработок, а с тем, что это долгие инвестиции. Такие инвестиции возвращаются лет через 12-15. В России средний цикл – 5-7 лет. Никто в России не готов инвестировать так далеко, поэтому и биотеха нет. А в Штатах биотех – это мощная индустрия, мне это очень нравится.

Владимир: Биотех, insurtech, а что ещё есть, если не столь быстро растущие интересные отрасли?

Михаил: Там всегда лейтмотивом идет тема про телемедицину.

Владимир: Она и к нам придет?

Михаил: Она у нас есть, просто мы ее воспринимаем не как продукт, а как инструмент для чего-то. Мы используем и не называем внутри это телемедициной, мы называем это чат с врачом. Когда люди пишут нормальным врачам, которые сидят у нас, отобранные и проверенные, и занимаются по сути маршрутизацией пациентов, клиентов. Они отвечают на вопросы, например: «Болит у меня спина. К кому пойти?». Это могут быть 5 разных специалистов. Мы свою задачу видим так, что нам нужно определить, к кому направить, и сделать это максимально точно и быстро, чтобы человек сразу попал к врачу, который нужен.

Владимир: Как можно сравнить insurtech проекты у нас, в Европе и в США? Они нас обошли или мы их можем обойти в ближайшем будущем? В чем разница рынков?

Михаил: Смотря как сравнивать. Если мы сравниваем оценки компании, то конечно, Европа дороже в 10 раз, Штаты дороже в 100 раз относительно российских компаний. Если сравнивать именно продукты, то здесь мы все находимся примерно на одной и той же стадии. Мы все пытаемся сделать систему, которая может все данные агрегировать, и на их основе уже полностью вести пациентов. Поэтому здесь все более-менее одинаково. С точки зрения размеров бизнеса, мы по размеру вторые в Европе в нашем сегменте Digital Health и Insurtech. В Штатах, конечно, в этом плане рынок наиболее развит. Я не могу сказать, что продукты намного более развиты, но они сильнее, а сама клиентская база у них намного больше.

Владимир: Сильнее в технологическом плане или просто наполненность?

Михаил: Речь именно про масштабы, про количество подключенных к системе людей. То есть в Штатах вся медицина страховая, причем частного страхования. Если я не ошибаюсь, страховая медицина в Штатах от мирового рынка занимает 60%.

Владимир: Мощно.

Михаил: Там сам рынок намного больше.

Владимир: Как говорят в Америке, лучше не болеть…

Михаил: В принципе, это будет дорого, но эффективно.

Владимир: Какими темпами мы растем и догоняем? Когда сократим разницу между Европой и США? По крайней мере, какие у нас темпы роста?

Михаил: Я не знаю, как у нас по стране, могу сказать только про BestDoctor. Мы собираемся выйти на европейский рынок в обозримом будущем. Тогда и перегоним.

Владимир: Вы с кого-то копировали свою модель? Были ли у вас какие-то прообразы, на кого вы активно смотрели, кто вам казался действительно хорошо упакованным и интересным проектом?

Михаил: Надо немножко погрузиться в историю, как все возникло. Возникло это, когда мы были студентами. У меня есть партнер, мой хороший друг Марк, и у нас есть наш технический директор Филипп, который всю технологию пилит. Это возникло в студенчестве, и было просто как студенческий проект. Мы делали лидогенератор клинических услуг – платформа, где можно посмотреть отзывы про врачей, про клиники. Мы делали это для Тулы, потому что в Москве уже были конкуренты.

Владимир: На локальном рынке?

Михаил: Да, «успешно» потратили на это год, и весь проект по итогу выкинули в помойку. Зато мы уже хорошо знали про клиники, про то, что интересует врачей. Далее у нас произошло следующее: мы вернулись в Москву и встали у одной из популярных клиник. Нам было интересно, как люди записываются к врачу, потому что мы хотели сделать сервис по онлайн записи к врачу. Люди, выходящие из клиники, говорили, что по ДМС пришли. Таких было 70% или больше. А мы такие: «Ничего себе! Про ДМС мы вообще никогда не слышали».

Владимир: И туда вообще не смотрели..

Михаил: Не то, что только мы не смотрели, никакие другие стартапы тоже туда не смотрели. Тогда мы начали копать здесь: мы посмотрели рынки, которые есть в Штатах, их продукты. У нас была компания, с которой мы сделали сам подход, скопировали чуть-чуть, и все это адаптировали.

Владимир: Как меняется рынок медицинского страхования, к чему мы идем, есть ли какие-то цифры, статистика?

Михаил: Рынок самого ДМС стабильно растет. На самом деле там нет какого-то космического роста и бума – он растет стабильно. Быстрее растет медицинский рынок частных клиник. Если я не ошибаюсь, то к 2022 должен приблизиться к триллиону рублей.

Владимир: А мы про что говорим? Про страхование в частных клиниках?

Михаил: Нет, про всю медицину. Это очень хороший показатель. Если брать именно рынок ДМС, он из общего объема страхования составляет порядка 200 миллиардов. Стабильный рост вызван естественными причинами, потому что само население стареет, и все больше людей потребляют медуслуги. Еще есть медицинская инфляция, которая все это тоже только подогревает, и поэтому рынки растут органически.

Владимир: Люди старше, они больше потребляют медицинских услуг, поэтому такой бум?

Михаил: Не могу сказать, что прямо бум.

Владимир: Стабильный, хороший качественный рост?

Михаил: Скорее да, это именно стабильный качественный рост.

Владимир: Куда мы придем через какое-то время, если будет эта тенденция продолжаться? Мы будем еще больше тратить на медицину?

Михаил: Я думаю, что медицина уйдет в превентивность. Сейчас у нас куча возможностей трекинга своего организма: все эти смарт-часы и. т. д. Я думаю, что не будет такого, что мы многократно станем больше тратить на медицину. Просто изменится сама структура потребления этих услуг, она сместится больше в превентив, в раннюю диагностику, в чек-апы.

Владимир: Вы сказали о чек-апах и диагностике, что люди будут больше это потреблять. Что еще? Может быть, подскажете что-то для тех, кто сейчас ищет для себя применение в медтехе?

Михаил: Конечно, не хотелось бы подсказывать, потому что для нас это тоже актуально. Здесь именно превентив должен быть какой-то хитрый, умный. Сейчас превентив – надели Apple часы, и вот уже ЧСС меряется.

Владимир: Это уже считается немножко превентив?

Михаил: Я как раз хочу сказать, что нет, не считается, это какие-то бесполезные данные. Весь превентив сможет развернуться тогда, когда будут структурированы и собраны все данные. Поскольку мы сами занимаемся рисками, мы и считаем эти риски. Чтобы хорошо посчитать, когда у человека будет сбиваться здоровье, нужно опираться на два фактора. Первый, базовый – генетика, которую никто не отменял. Есть исследования, что рынок будет именно так разворачиваться. Например, прочитать весь геном будет стоить 10 долларов в ближайшем обозримом будущем. Тогда мы все сможем узнать свои базовые риски. Но поверх них накладывается большой массив – это образ жизни, внешние факторы. Посчитать внешние факторы, оцифровать их, понять, сколько у человека физической активности, какое питание, окружающая среда, есть ли вредные привычки и. т. д. За этим будущее! Когда будет весь массив чистых данных, тогда будет очень сильный превентив.

Владимир: Оказывается, в медицине тоже 4П. Что это за 4П и как они реализуются в страховых продуктах в частности?

Михаил: В медицине тоже есть 4П. Первое – это то, что должна быть персонализация, какие-то лекарства одному человеку подходят, другому не подходят. Мы как система должны про это знать заранее и иметь персонализированный подход к каждому пациенту. Второе – это предикция. Анализ многих факторов, которые могут предсказать, что может случиться условно через 10 лет у данного пациента, будут ли повышенные риски сердечно-сосудистых заболеваний и т.д.е. Третий фактор – это превентивность, мы про это поговорили, не будем на этом останавливаться. И четвертый, который мне больше всего нравится, называется партисипативность. По-русски это означает участливость пациента в том, чтобы заботиться о своём здоровье. Нужно понимать бихевиористику и то, как поведение и мотивация людей устроена. Все мы обычно подпитываемся из каких-то ближних мотиваций, а не из того, что случится с нами через 20 лет.

Владимир: То есть такая мотивация, как «не хочешь умереть от рака легких, прекрати курить» – она для людей не работает? Ведь это далеко и можно еще немножко получить удовольствие.

Михаил: Нет, это работает только в случае, если риск умереть есть завтра, послезавтра, через год. Если мы говорим про 20 лет вперед – нет, не работает, к сожалению.

Владимир: А как тогда эту партисипативность развивать?

Михаил: В основном используется геймификация. Например, если про сердечно-сосудистые говорим, то мы не говорим о том, чтобы через 20 лет не умереть, пожалуйста, не ешь. Мы говорим о том, что иди, побегай, мы тебе дадим скидку на кроссовки. Это ближняя мотивация, которая тебе показывает выгоду здесь и сейчас. Позаботиться о долгосрочной мотивации – это наша задача. Ну, и задача придумать саму геймификацию, как человека вовлечь в это, чтобы ему было интересно участвовать. Ведь когда мы говорим про здоровый образ жизни – это скучно. Например, люди до сих пор пьют, потому что людям хочется развлечений. Не нужно делать из медицины развлечение, конечно, но нужно сделать ее интересной и вовлекающей, вот в чем задача.

Владимир: К геймификации у меня было странное отношение до тех пор, пока я не начал активно носить умные часы. У меня там есть медальки – ты сегодня на 200% перевыполнил план или это была твоя лучшая неделя, или это твое первое занятие йогой. Действительно, эти штуки с работниками месяца и с грамотами действительно работают, даже просто визуально.

Михаил: Я думаю, это как комплимент. Всем приятно получать комплименты. Когда тебе дали дополнительную медальку - это приятный комплимент.

Владимир: А еще мне кажется, в этих 4П не хватает еще одного К – это компетативность. Или как назвать эту штуку, когда ты с кем-то соревнуешься или споришь?

Михаил: Про соревнование?

Владимир: Да, потому что это 100% мотивация. По крайней мере для меня.

Михаил: Да, классно, классно.

Владимир: Я тоже добавил друзей в программу Activity, где смотрю, сколько они сегодня калорий сожгли, сколько они спортом занимались. И мне хочется быть лучше, мне хочется в этом рейтинге выйти на первое место.

Михаил: Да, это интересная история. Может быть, мы как раз дополним.

Владимир: Давай поговорим на тему интернет докторов. Моя бывшая супруга очень любит интернет и все приложения, в которых можно советоваться. И для мамочек, которые собираются родить или уже рожали, интернет–форумы – это просто благодать. Что-то болит, что-то с зубом, «я прочитала, что это предпосылки коронавируса» или еще что-то. Чем это опасно? Правильно ли это, можно ли читать мнения людей в интернете по похожим симптомам?

Михаил: Конечно, я как врач скажу, что нет. Потому что медицина очень быстро развивается. Постоянно новые рекомендации, новые исследования, еще что-то. Есть препараты, которые просто снимаются с полок, потому что получено больше исследований, они явно не эффективны. То же самое по поводу методов лечения. У врачей всегда был мем про то, что ты с пациентом общаешься, рассказываешь, что происходит, потом он к тебе приходит на второй прием и говорит: «Я все в гугле прочитал, все не так, я вообще не болен, здоров, и это у меня другое». В этом плане погуглить, что со мной происходит – это такой бич современной медицины. Я считаю неправильным сам подход по той простой причине, что медицина изменяется. Те подходы, которые были 20 лет назад – ничего из этого уже нет. Поэтому окончательное мнение всегда за врачом. Есть, например, сообщество людей, которые больны диабетом, на этих форумах действительно много полезного. Вот мы им говорим про такие базовые кейсы. У нас же как устроено? Твой самый лучший друг и терапевт – это фармацевт, который стоит в аптеке.

Владимир: Который знает все.

Михаил: Да, который знает все.

Владимир: Если что в очереди случится, он может у тебя принять роды.

Михаил: Он тебе и невролог, и терапевт, и акушер. Это, конечно, не совсем правильно. Я считаю, что такого должно быть меньше. Поэтому мы своей задачей ставим упростить связь с врачом. Мы иногда про себя говорим, что в какой-то мере соревнуемся с Гуглом в плане медицинских запросов. Нам важно, чтобы нам писали в чат и получали нормальный адекватный ответ от наших врачей, что и происходит. Не на врачебном языке, а на человеческом: «Вот такой расклад, смотри…», – и эта информация проверена. Поэтому мы считаем, что за форумами будущего нет. А как замотивировать человека пойти и спросить у врача? Нужно убрать этот порог, когда лень выйти на улицу, иметь возможность сделать это в онлайне.

Владимир: То есть телемедицина может фактически решить этот вопрос, если будут квалифицированные врачи на той стороне, с определенным уровнем компетенции и этики. Что они могут сделать, а что нет?

Михаил: Знаешь, мы просто не называем это телемедициной, потому что не воспринимаем ее так. Для нас телемедицина означает, что ты должен лечить что-то онлайн.

Владимир: То есть телемедициной вы больше называете что-то удаленное, когда врач может проводить операцию или делать консилиум с другим врачом, что-то такое?

Михаил: Да. Для нас это скорее задача информирования – объяснить, показать, сказать, что нужно, куда пойти и к кому пойти.

Владимир: Ну, что же, друзья, надеюсь, вы будете здоровы! А технологии в медицине помогут нам поддерживать здоровье и превентивно предотвращать наши болячки, вести здоровый образ жизни.