Основатель PicsArt: «Когда люди из Армении помогают "своему" предпринимателю, то чувствуют, что помогают родине»

Когда я продавал одну из предыдущих компаний, я пришёл домой и увидел свою десятилетнюю дочку в слезах. Она рисует с рождения и публикует рисунки в какую-то соцсеть, я уже не помню, какую. И она получала много плохих комментариев — вы знаете, каким грубым может быть интернет.

Она была очень взволнована, и тогда у меня появилась идея создать продукт для таких, как она, для тинейджеров, для молодых людей, которые могли находиться в креативном сообществе, в котором всё было бы позитивным и добрым.

Поэтому мы создали такой продукт, в котором есть не только набор инструментов, люди там не только создают, но ещё и помогают друг другу.

Обычно разработчики начинают с iPhone, а мы начинали с Android. Для этого было несколько причин: первая — Android в Ереване было легче найти, а iPhone в городе тогда не было. А во-вторых, мы были сильны в Java-программировании.

В итоге это оказалось очень правильным решением. У Apple такая политика, они долго всё проверяли, недели уходили на согласование. И их магазин приложений быстро рос, там была сильная конкуренция. На Android у нас в это время практически не было конкурентов, и процесса предварительного обзора приложений тоже не было — мы могли хоть каждую неделю обновляться.

Тогда Google Play показывал топ новых приложений, поэтому мы взяли за правило обновляться каждую пятницу, чтобы попадать в этот список и оставаться в нём на всю неделю. У нас тогда в команде было 10–15 человек. В ночь с четверга на пятницу мы, можно сказать, работали круглосуточно. Мы ночами спали в офисе, чтобы успеть выпустить этот релиз.

Мы создавали компанию на собственные деньги. Тогда мы ещё зарабатывали на аутсорсе и вкладывались потом в продукт. Трудно сказать, сколько денег было вложено до похода к инвесторам: но тогда 10–15 человек в команде работали около двух лет. Наверное, на это ушло меньше полумиллиона, тогда всё было дешевле.

Ощущение того, что мы делаем что-то правильно, появилось после того, как мы подняли первый раунд. Это был первый раз, когда я вообще привлекал деньги, потому что все предыдущие свои фирмы я финансировал сам.

Кстати, на рынок Армении мы не работали. Мы с самого начала ориентировались на глобальный рынок. В первую очередь у нас появилась английская версия, а уже потом годы спустя мы сделали локализацию на другие языки.

Когда мы в 2014–2015 годах проводили инвестраунд, у нас уже было 35–40 млн активных пользователей в месяц, а в команде работало 20–25 человек. Приложение для iPhone тогда уже появилось, без него смысла идти к инвесторам не было. Инвесторы знали, что деньги в iPhone, в Android денег не было.

Когда мы шли и рассказывали о PicsArt журналистам, они нашим показателям просто не верили. И вот когда мы подняли раунд, то сразу всё изменилось.

Мне трудно сказать, сколько PicsArt теперь стоит, это всегда переговорный процесс. Если мы скоро проведём очередной инвестраунд, тогда и узнаем. Я думаю, больше $250 млн.

Вне Армении живёт гораздо больше людей, чем внутри. В Армении живёт 3 млн человек, а вообще, считается, что армян по всему свету где-то около 6 млн. Армяне имеют сложную историю и очень сильно эмоционально связаны со своей родиной. Они всегда стараются сохранять свою идентичность.

Потомки тех людей, которые избежали геноцида, всегда хотят сделать что-то для своей родины, даже живя в Америке или в Европе. И когда они помогают, скажем, предпринимателю из Армении, они психологически чувствуют, что помогают своей стране. Ведь этот человек построит хороший бизнес в Ереване, сделает хорошую историю, которую можно рассказать, и сделать ещё больше для Армении.

С Sequoia Capital мы закрыли сделку практически за неделю, это невиданное дело. Мы пришли и сказали: мы с вами уже говорили, вы нас знаете, сейчас мы решили поднять раунд, вот наша история, вот наши показатели. Когда мы вышли со встречи, у нас было такое ощущение, что ничего не получилось.

Когда я пришёл на вторую встречу, там были партнёры, которые инвестировали в это время в Instagram. Самые крутые партнёры в Sequoia. И встреча прошла замечательно, потому что Джим Гетц, который инвестировал в Instagram, был на этой встрече и сказал: «Знаете, моя дочка очень любит ваш продукт. Можем мы сделать для неё селфи?». И прямо на этой встрече мы сделали селфи, и он послал его своей дочке.

Sequoia Capital дали нам $15 млн на развитие продукта. Ещё они поставили условие: хотели, чтобы я прилетел и создал офис здесь, в Сан-Франциско. Когда ты получаешь деньги от компании вроде Sequoia, ты получаешь больше, чем просто инвестиции. Ты получаешь репутацию и их помощь, они помогают находить и нанимать хороших людей.

В чём хорошо работать с качественным инвестором — он помогает тебе, а не требует. Он всегда даёт советы, направляет.

Плохой инвестор просто садится и говорит: «В этом квартале выручка упала, давайте что-то сделаем, что-то поменяем». И компании меняют, и всё ломается. Было много фирм, когда именно инвесторы портили продукт, который потом падал.

Одна из главных вещей, которую мы поняли, — всегда делать упор на своих суперюзеров, то есть на людей, которые используют твой продукт больше всего. И делать продукт лучше в первую очередь для них. Эти люди становятся счастливее, и они приводят больше пользователей за собой.

В последний год мы много работаем над тем, чтобы частое использование продукта было связано с меньшим стрессом, чтобы было легче.

Мы познакомились на одном из мероприятий в Лондоне, на приёме на Даунинг-стрит. Она рассказала мне про своё приложение. Мало кто знает Водянову как предпринимателя, как инвестора — её знают как модель, как мать пятерых детей, знают её благотворительную деятельность.

И вот у неё есть приложение, которое называется Elbi. Оно работает на стыке технологии и благотворительности. У нас было несколько идей, как мы можем помочь ей собирать деньги. Мы запустили несколько совместных проектов, и она стала нашим «директором по вдохновению».

Мы работали с разными звёздами: Maroon 5, Гвен Стефани, DJ Snake. Когда у знаменитостей выходит новый альбом, мы предлагаем их фанатам загружать рисунки в наше комьюнити — так появляются новые рисунки и постеры, которые потом расходятся по соцсетям.

Необязательно, чтобы скучными вещами занимался я. Если надо будет, можно просто найти другого руководителя. История знает много таких примеров — в Skype, Google фаундеры на некоторое время отошли, пришёл другой глава, провёл IPO. А потом через некоторое время один из них решил: нет, я хочу опять вернуться. Это возможно.

Если я не буду делать то, что делаю, мне просто будет ужасно скучно. Если я не буду работать: ну попутешествую немножко, куплю что-нибудь — машину, скажем. Ну и что? Мне интересно именно создавать что-нибудь новое. Я люблю делать продукты с умными людьми.

Я люблю окружать себя умными людьми, я очень счастлив, что у меня вокруг много талантливых людей. Молодых, не молодых. И это для меня действительно большой кайф. Я люблю находиться в такой среде, когда мы создаём что-то серьёзное. А стресс — это уже часть моей жизни, я уже привык к нему.

Все наши разработчики сейчас находятся в Армении. У нас очень большая группа в искусственном интеллекте — 35–40 человек в Ереване занимаются data-аналитикой и ИИ. Но нам нужны более серьёзные и солидные кадры в этой области.

Мы посмотрели, где мы можем их найти, выбор остановился на Москве. Здесь хорошие кадры, хорошие специалисты, близость к Еревану — два часа перелёта, нет проблем с визами. Были, конечно, варианты с Украиной, Белоруссией и всё такое, но я думаю, что Москва всё-таки даёт больший масштаб. И в Москве больше таких университетов, как физтех, МГУ, которые долгое время специализировались на этом направлении.

Моя дочка сейчас учится в Калифорнии, в College of Arts, она художница. Надеюсь, что у неё, в том числе благодаря нашему продукту, не пропал интерес к рисованию, а наоборот, усилился. Она сейчас становится профессиональным иллюстратором.

Сын работает у нас в компании. Я ему посоветовал идти в Computer Science, он получил образование в Америке, а потом переехал обратно в Ереван.

Я очень много сейчас читаю, в основном бизнес-литературу. Сейчас вот читаю книгу “Blitzscaling” Рида Хоффмана, основателя LinkedIn. Я люблю “Outliers” Малкольма Гладуэлла, книга очень интересная. О том, что ты должен провести 10 тысяч часов, делая что-то, чтобы чего-то достичь. Мне эта книга очень понравилась.