Греческая мифология и астрономия

Астрономия — вполне себе точная наука. Она базируется на физике (в самом полном её виде — никакая другая наука не взаимодействует с физикой столь же широко). Все астрономические вычисления совершаются на основе самого сложного математического аппарата. А фиксация наблюдательных данных производится посредством самых чувствительных и точных приемников излучений всех диапазонов электромагнитного спектра. И сами наблюдения ныне все чаще производятся за пределами атмосферы, чтобы свести к минимуму всевозможные искажения.

Казалось бы, нет суровее науки. В ней не может быть никаких "ученым показалось…" или "ученые думают, что…" — ученые теперь лишь публикуют 100 раз проверенные данные и 100500 раз перепроверенные выводы из этих данных.

Есть и гипотетическая сторона астрономии, где — действительно — есть место непроверенным до конца догадкам. Но все равно идеи, возведенные в статус гипотезы многократно просчитаны на мощнейших компьютерах с глубочайшим по точности математическим моделированием физических процессов.

Но есть у астрономии одно удивительное свойство, которого нет ни у какой другой точной или естественной науки.

Астрономия насквозь мифологична.

Астрономия настолько привязана к мифам, что и по сей день однозначно отделить одно от другого не удается.

И дело не только в том, что астрономия выросла из мифов античных эллинов, впитав себя параллельным слоем альтернативные версии происхождения и сути всех известных тогда небесных объектов. Есть другая — куда более важная причина, по которой астрономия остается неотделима от мифологии. Эта причина кроется в том, что никакая другая наука не занимается вопросами происхождения нашего Мира, а так же не пытается предвидеть его крайне далекое будущее. Эти вопросы рассматривались в мифах. И теперь — осознанно или нет, но величайшие астрофизики, космологии, футурологи — углубляясь в процесс изучения прошлого и будущего Вселенной, тайком подглядывают ответ в греческих мифах — “А сходится ли то, что посчитали наши компьютеры с преданиями античной эпохи?”

С одной стороны в этом нет ничего странного, ведь ученые — тоже люди. А каждый человек нуждается в поддержке, особенно когда он находится один на один с неизвестностью. Но с другой стороны, люди, хорошо знакомые с древнегреческой мифологической космологией, вынуждены признать, что греческий взгляд на происхождение Вселенной, пожалуй, ближе всего к тому, что сейчас об этом может сказать наука. Ближе любой иной догадки, в том числе и многочисленных религиозных догм, свидетельств контактеров и ясновидящих.

Посудите сами.

С точки зрения греческой мифологии Мир родился из Хаоса. Хаос существовал всегда, но пока его пасть была закрыта, не существовало ни пространства, ни времени. А значит — не было никаких "всегда", пока Хаос не раскрыл свою пасть. И это тот самый парадокс, который не могут принять практически все люди Земли, погружающиеся в астрономию — "Как же так?! Разве возможно, чтобы у времени было какое-то начало?! А если и было, то что было до этого начала?" — уж последний вопрос точно вряд ли правомерен согласно существующей космологической парадигме, но современный человек его задает, а грек вполне принимал такое положение дел, что его мир мог начаться с чего-то конкретного, и не иметь предыдущих серий.

Хаос родил материю, но в том виде, в котором она ни на что не могла быть годной — ей предстояло разделиться на разные субстанции, и это произошло в эпоху Океана.

Океан — тоже мифологический персонаж — он правил миром после Хаоса. И за время его правления мир пришел к более или менее однородному равновесному состоянию. Предстоял следующий этап усложнения Мира.

Обратите внимание: Времени, в привычном для нас понимании, в этом Мире еще не было. И это тоже — парадокс, недоступный для логики современного человека, живущего в ощущении одномерного линейного времени. А оно — уж давайте сознаемся в этом — не является таковым.

Тут я вынужден сделать оговорку, и сообщить, что в ряде толкований Океан в космологических играх не участвует, и у Гесиода Океан — всего лишь титан — сын Урана и Геи. Но Гомер, собравший из разрозненных песен два крупномасштабных поэтических произведения — "Илиаду" и "Одиссею", считал именно Океана началом материального мира. И к Гомеру стоило бы прислушаться, поскольку в его натуре удивительным образом сочетались логические и интуитивные принципы познания Мира, удачно дополняющие друг друга.

Но как бы то ни было, а Океан внезапно разделился, породив Небо — Уран, и Гею — Землю, оставаясь при этом где-то вокруг своих творений.

Уран — первый Бог этого Мира, который правил им безраздельно, не желая делить свою власть ни с кем. Гея — Земля — была его женой, и во всем подчинялась ему: вынашивала и рожала многочисленные стихии, которые были столь люты и ужасны, что сам Уран не мог смотреть на свои порождения, и всеми силами старался отправить их обратно — в чрево Геи, отчего Гея раздувалась шаром…

Конец этому кошмару положил Кронос — младший сын Урана, свергнув отца с престола Ойкумены, попутно лишив способности зачинать новых детей — порождать все более и более свирепые стихии этого Мира.

Кронос — это и есть время, а точнее — Бог Времени. С момента его появления во Вселенной всюду затикали часы — громко или едва слышно. С этого мгновения всему, что имело начало, было отведена некоторая определенная продолжительность, и момент, когда это прекратится. Фактически уже сам Кронос многое прекратил в этом Мире. И греки считали, что с тех пор на Небе — в царстве Урана — воцарился порядок, и ничего более не менялось.

Самое время упомянуть, что понятие Хаос в греческом языке и в греческой философии означает буквально то, что мы и сейчас подразумеваем под этим словом: беспорядок, максимальный из возможных.

Есть еще одно интересное слово — Теос — оно имеет два значения "Бог или божественный" и "Сила, стремящаяся к порядку". Эти значения неразрывны и почти тождественны. По сути мы имеем расшифровку роли всех божеств, когда либо живших в этом Мире — их роль в том, чтобы максимально приблизить этот Мир к упорядоченному, гармоничному состоянию. Ведь на первых стадиях своего существования после Хаоса Мир был так далек от этого.

Ну, а божественный порядок, который силились навести Боги, называется известным всем словом Космос. И гречи считали, что где-то там — высоко в небе — своей цели — пусть, частично — Боги уже достигли. Вот только на Земле достичь этого им еще не удалось. Ведь на Земле помимо прочего живут люди — столь сложные существа, которые — с одной стороны призваны завершить начатое Богами дело, но сами еще сильно нуждаются в том, чтобы многому научиться от Богов.

Но это мы забегаем вперед. Никаких людей еще нет. Земля ужасна в окружении своих стихий, которые сотрясают её, извергаются из неё, проносятся по ней ураганами. И все это запустил владыка Времени — Кронос, выпустив своих братьев и сестер из чрева Геи.

Греки рассматривали Время как одну из множества стихий — самую неукротимую.

Впрочем, укротить Время смог один из сыновей Кроноса — Зевс.

Кронос помнил, как он сам обошелся со своим папой. И как такое забыть, ведь репродуктивный орган Урана, отсеченный острым серпом, оказавшимся в руках Кроноса, упал с небес в воды Эгейского моря близ острова Китира. Но, конечно, это море так еще не называлось, и не родился еще афинский царь Эгей, отец легендарного Тесея, да и морей еще не было — мы же помним — сушу Геи омывал Океан. Но у Греков время с самого начала не было линейным, однородным, одномерным. Мифологическим фактом остается то обстоятельство, что рожденная из вспенившегося в морской воде семени Кроноса родилась Афродита — богиня Любви, да и сама Любовь. Любовь стала последней дочерью и посланницей с неба на Землю. Любовь на Земле появилась раньше самого Зевса.

Зевс был не первым отпрыском Кроноса. Всех предыдущих Кронос проглатывал. Детей ему рождала Рея — титанида, не олицетворяющая ни одну из стихий или сил природы. Но Рее это и не требовалось, ведь по сути она оказалась матерью Олимпийских Богов, правящих Миром во главе с Зевсом все то время, пока эллины не придумали мифы о своих Богах, а как мы знаем, мифы сродни некрологам — их сочиняют, когда нечто уже перестало существовать, но осталось в памяти.

Рея была покорной женой, но и терпению покорной жены выделено ограниченное количество Времени. Одного из детей она решила Кроносу не отдавать — подсунула камень, завернутый в пеленки. И благодаря этой хитрости Зевс уцелел. Хотя, Бог хитрости Гермес еще не родился.

Зевса выкормила козочка Капелла (по другим сведениям — Амалфея) в пещере на острове Крит. Эту пещеру по сей день посещают туристы — она существует, как и многие другие античные артефакты, напрямую связанные с сюжетами мифов. Окрепнув Зевс встретился с отцом и провернул с ним тот же фокус — папа лишился способности дальше плодить детей, а кроме того утратил власть над Миром.

Задумайтесь!

С приходом Зевса Время утратило свою неотвратимость!

А что олицетворяет собой Зевс, Богом каких стихий, явлений или сил природы он является?

Зевс-Громовержец — таким мы его себе представляем — гром и молнии — что все это было для древних греков?

Безусловно, Зевс был аллегорией Энергии — всей энергии Вселенной. И оказывается, что появившись в полной мере Энергия может управлять временем.

Какая смелая метафизическая догадка — время может быть управляемо!

И мы знаем, что в сильных гравитационных полях время замедляется, а частицы — носители энергии излучения — вообще живут в каком-то своем времени, или даже вне его.

Мир наполненный энергией стал готов к появлению людей — зачем-то они понадобились Богам, раз сам Зевс отдал распоряжение титанам Эпиметею и Прометею — населить Гею существами, похожими на Богов, но не бессмертными, во всем Богам покорными. Братья титаны справились с заданием, но Прометей понял, что людям необходимо нечто еще. Что толку в послушных рабах — каждому из них нужен огонь внутри, который бы освещал им путь. И тут даже продвинутые мифологи спорят о том, что же такое даровал Прометей людям? — тот самый огонь, который который согревал их в холодной ночи, или это Душа, или это интуиция, дар видеть и предвидеть... а может Прометей даровал им потенциальное бессмертие?

Дальнейшая судьба Прометея известна — Зевс распорядился приковать титана к скале в горах Кавказа с напутственной фразой: "Пусть же те, кого ты так полюбил, и спасут тебя от нескончаемых мук!" И после этих слов Зевса каждый Божий день к скале прилетал Орел — тот самый, которого теперь мы видим на звездных картах, — раздирал кожу и крепкие мышцы титана, добирался до печени и выклевывал её. Вечером улетал. За ночь печень вырастала, затягивалась рана, но утром Орел прилетал вновь.

Страдания Прометея длились десять тысяч лет, пока однажды потомок людей и Богов — Геракл — ни освободил титана от этого наказания, свершив напутствие Зевса, и доказав, что люди тоже чего-то стоят.

Но в то время, когда эллины научились записывать собственные мифы, божественные проявления в мире населенном людьми случались все реже. Практически не встречались с степях за дальними греческими колониями кентавры — говорят их всех перебил еще обезумевший Геракл. А лесные нимфы и нереиды предпочитали не попадаться людям на глаза. Последнего сатира изловили в Балканских горах римские легионеры, и доставили к императору Суле (об этом есть убеждающие записи в летописях того времени), император был сильно был напуган его видом и распорядился вернуть назад — в тот греческий лес, где козлоногий и рогатый недочеловек был пойман. Но более сатиры не встречались ни грекам, ни римлянам, ни захватившим позже эти горы и леса арабам.

Некогда спокойный мир людей погрузился в эпоху нескончаемых войн. Он чуть было вновь не вернусь к Хаосу... как такое могло произойти?

Тут самое время вспомнить о расположении планет, которые тоже ассоциируются с представителями божественного пантеона древних греков.

Все прекрасно знают очередность планетных орбит:

Гелиос — бог Солнца — занимает в этой космической конструкции центральное место. Кстати, античные греки (умнейшие и проницательнейшие их них) уже догадывались о том, что вовсе не Земля есть центр Мира, а кто-то даже утверждал, что у Мира вообще нет никакого центра.

Меркурий, но он же и Гермес — самый быстрый и близкий к Солнцу — Гелиосу. Он олицетворяет собой хитрость, но и изобретательность, а еще коммуникативность и творчество.

Венера — вторая планета от Солнца — однозначно ассоциируется с богиней Любви и Красоты — Афродитой.

Третьей идет Земля — Гея.

Кровавый и слегка безумный в своей жестокости Арес — Бог Войны — в сопровождении свирепых спутников — Фобоса и Деймоса — движется по четвертой орбите, а мы называем его согласно римской традиции — Марс. Но Марс и Арес по сути — одно и то же.

О поясе астероидов греки, разумеется, ничего не знали. В их мифологии нет места ни планете Фаэтон, ни Нибиру, ничему такому. Но огромный, непропорциональный зазор между орбитами Марса и Юпитера я бы связал с той смутной эпохой, которая разделяет периоды создания мифов и времена, в которых они были закреплены на папирусе, пергаменте и восковых табличках.

Сочинение мифов и их последующее чтение разделяют тысячелетия. За этот период времени греки сильно переродились, и по сути перестали быть тем народом, который где-то подслушал свои Божественные Откровения. Но в Зевса греки продолжали верить.

Но был ли еще к тому времени Зевс повелителем Мира?

Если посмотреть на то, чем к тому времени были заняты люди, населяющие северные и южные Балканы, какое дело среди них считалось наиболее почетным, то можно увидеть, что наиболее уважаемым занятием для простого эллина было военное дело.

Давайте перенесемся на самые дальние окраины Солнечной системы. Вряд ли греки могли мыслить более масштабными категориями пространства. И нам этого масштаба вполне хватит.

Где-то там — в холодной дали, где нет солнечного света медленно дрейфуют диффузным облаком ледяные глыбы Облака Оорта. Ян Оорт, к счастью, не мифическое божество, а реальный человек — ученый, предсказавший существование подобной субстанции на периферии Солнечной системы.

Но чем Облако Оорта — не остаток древнего Хаоса — той части материи, которая не пришлась к случаю при строительстве Мира?

Двигаясь по направлению к Солнцу мы пересекаем орбиту планеты Нептун — самой дальней из планет известных людям. А Нептун смело можно ассоциировать с Океаном. Кто-то может возразить, что Нептун — тезка Посейдона, но это не совсем так. Планету назвали римским мифологическим персонажем за цвет — за сходство оттенка планеты с цветом океанических вод. Вот Вам и прямая отсылка к Океану.

Мы сканируем эпоху за эпохой, подобно тому, как можно рассматривать на срезе древесного ствола годовые кольца. Только у нас в этой аллегории выступают планетные орбиты. И на следующей орбите нам встречается планета Уран, названная в честь греческого Бога Неба. Минула еще одна эпоху.

Следом — ровно в порядке греческой мифологии о рождении Мира, в котором мы живем, — следует эпоха появления времени, а вместе с ней и орбита Сатурна — Кроноса (Сатурн — его римское название). Где-то вокруг окольцованной планеты обращается супруга Кроноса — Рея. Но мы пролетаем мимо.

И вот уже на подлете Зевс-Громовержец — крупнейшая и влиятельнейшая из планет Солнечной системы — Юпитер. Ему поклонялись древние греки в Кикладский и Микенский периоды своего становления. Они чтили Зевса, как верховного Бога и в период поздней античности, когда многие мыслители и ученые открыто заявляли: "Боги — выдумка!" Между прочим, за подобные высказывания Сократа приговорили к смерти, чему Сократ нисколько не воспротивился и добровольно выпил чашу с ядом, посчитав, что его жизнь и так уже наполнена до краев впечатлениями и мудростью — как та чаша с ядом. И вовремя уйти гораздо лучше, кем засидеться в Мире живых... Не годится ли та же мудрость Богам?

Вполне возможно, потому что за пять веков до начала Нашей Эры люди уже не ощущали в своей жизни явных посылов от Зевса. Зато не вылезали из войн, которыми заведовал Арес.

И не трудно догадаться, что следующей планетой в нашем путешествии является именно он — красная планета Марс, он же — Арес, он же — Бог Войны, жестокости, мародерства.

А не кажется ли Вам, мои читатели, что с той поры, как люди сложили миф о том, как Миром поочередно правили Океан, Уран, Кронос, Зевс (и на Зевсе они тогда остановились), власть на Божественном Олимпе вновь сменилась. И перешла к Аресу?

Порядок планет в Солнечной системе таков.

Стоит вспомнить, что в истории человечества неизвестно заметных войн в эпоху древнего Египта, Вавилона и Месопотамии, да и в Кикладской Греции войн не было. Воевать друг с другом человеческие государство стали позже, когда они смогли дотянуться друг до друга на карте, а до того, каждое из государств жило и развивалось в своей отдельной вселенной. И повода для масштабных войн не было.

Но последние две с половиной тысячи лет человечество только тем и занимается, что воюет, сливая в войну 90% и более своих ресурсов, своего населения, своего внимания — посвящает все это уничтожению себе подобных.

Сочинение мифов оборвалось именно в тот момент, когда люди начали истреблять друг друга в массовых масштабах.

И как не догадаться, что власть в подлунном мире перешла к Аресу, который в качестве трофея прихватил и энергию Зевса — все его Гром и Молнии, которые с тех пор использовал в своих кровавых целях.

Не хочу никого обнадеживать, но можно предположить, что эпоха войн все же уходит вдаль по течению Реки Времени. Если на Земле и случаются войны, то чаще всего небольшие, локальные. Акцент этих противостояний смещается в экономическую сторону. А сами люди становятся гуманнее.

Не за горами новая смена власти на вершине Олимпа. А какая следующая планета в нашем путешествии, ведь Марс мы уже миновали?

А следующая планета — Земля!

Явно приближается какая-то новая эпоха. С одной стороны Земля — это Гея. Но Греки никогда не ассоциировали образ Геи — жены Урана и планету, на которой мы живем. Так что скорее всего Земля, её орбита — это совершенно непознаваемый из мифологии рубеж, столкнуться с которым нам вот-вот предстоит.

Но мне видится перспектива такого рода, в которой мы наконец осознаем всю уникальность нашего космического дома — планеты Земля, и в какой-то мере наведем на ней порядок, к которому нередко призывают все эти лозунги в соцсетях, типа: "Прежде чем летать к другим планетам, научитесь жить по-людски на своей Земле!"

Но это никак не мешает нам совмещать одно с другим.

А учитывая, что каждая следующая эпоха все короче, равно как и дистанции между планетными орбитами, мы можем застать и наступление следующей эпохи, которая уж точно соответствует орбите планеты Венера, а заодно и связанными с ней доминирующими проявлениями Любви и Красоты, которыми только она одна и заведует.

Что же? — Было бы хорошо, если бы эта эмпирическая, основанная на мифологии и немного на современной астрономии теория нашла хоть какое-то соответствие в реальности. Потому что дальнейшие прогнозы в её рамках крайне позитивные. Ведь еще дальше нас ждет встреча с эпохой Гермеса-Меркурия, отвечающего за всевозможные творческие проявления. И — кто знает — быть может люди во всей своей массе вдруг научатся ценить подлинное искусство, а то ведь — нет смысла скрывать — доступна эта способность и по сей день лишь избранным — рожденным от Богов (по мнению греков).

А дальше — внутри орбиты Меркурия — нас ждет встреча с Гелиосом — Богом Солнца и всего того Света, который пронизана Вселенная с тех пор, как в ней было активировано время. И все мы погрузимся в царство света, но не во тьму.

Как видите, мифология, скрещенная с астрономией в первом приближении дает очень неплохие прогнозы, которым, правда, надо соответствовать — верить в них. Не знаю, как с последним качеством сейчас у Людей — не разучились ли они верить в хорошее? Ведь, как случается вдруг какой-то катаклизм — тот же вирус недавний, и большинство из нас сразу погружаются в панику, в страх и в ужас — сильны еще чары Ареса. Хочется надеяться, и даже ощущается всей душой, что дети недавно появившиеся на свет в нашем Мире уже не подвластны этому недугу — ни вирусу, и разного рода панике.

В заключение хочу отметить важный момент, который постоянно был на горизонте этого повествования, но ускользал от нашего внимания: в греческой мифологии время никогда не было линейным и одномерным. И даже однонаправленным. Анализируя сюжеты греческих мифов историки пришли к выводу, что их невозможно нанизать на единую нить. Более того, некоторые мифы имеют одновременно несколько разных, но практически равнозначных по началу и концу версий, будто реализовывались их сюжеты в различных Вселенных, а взирающие из гиперпространства на все это Боги смотрели и сравнивали — какой путь того или иного героя в разных интерпретациях мифа интереснее. Но не могли выбрать.

Впрочем, выбор чего-то одного из большого множества по сути равнозначных сценариев — чисто человеческий удел. Боги — в той же греческой мифологии — способны проживать несколько сценариев квази-одновременно. И это отражено в мифах. Но, кто знает, быть может и мы до подобных способностей дорастем. Ведь главное же — принять — не сопротивляться самой возможности того, что где параллельно с нашим Миром течет еще одна твоя жизнь, и — не одна, а бесчисленное количество твоих собственных проживаний материального воплощения Души с заметно различающимися ключевыми событиями, но твое внимание сосредоточено на какой-то одной жизни.

Греки умели видеть мир буквально в формате квантовой неопределенности, когда одно и то же “нечто” могло являться — в зависимости от ситуации — планетой, или стихией, тотальным качеством Мира, или антропоморфным божеством. Они без труда объединяли все множество воплощений в один персонаж. Кто знает, может быть и мы устроены столь же многогранно, но не осознаем многого из того, чем являемся?

Греческая мифология по своей глубине и величию сравнима только с самой Вселенной. Не удивительно, что народ, чье мировоззрение базировалось на этих странных историях, подарил цивилизации практически все существующие науки, искусства, и свой язык, который растворился почти во всех языках мира.

Я уверен, что потенциал греческих мифов не исчерпан и по сей день. В них еще можно найти удивительные аллегории и ключи к тому, чтобы суметь понять или принять огромное количество данных и новых открытий, которые в нашу эпоху сыплются на нас буквально, как из рога изобилия, благодаря революционным технологиям в изучении Вселенной.

Заатмосферные телескопы, оптические и радио-интерферометры с фантастической разрешающей способностью, компьютерные кластеры, способные моделировать эволюцию мега-скоплений галактик — все дает цунамический поток новой информации, сравнить который можно лишь с еще одним разверзанием пасти Хаоса. Нам недостает способности видеть этот мир в той степени приятия, каким обладали авторы и собиратели мифов, которые подчас допускали совершенно недопустимое, согласовывали все возникающие парадоксы. И нам вновь предстоит учиться этому — видеть Мир так, как его могли бы видеть только Боги с сияющего и недоступного людям прежней эпохи Олимпа.