Оставалось 10 дней
Оставалось 10 дней. Прежде всего следовало получить электронную подпись для удаленной сдачи отчетности в налоговую. Неделю назад я узнал, что начальником охраны в центральной налоговой работает мой одноклассник по военно-морскому училищу. Давным-давно, получив кортик и офицерские погоны, он был направлен на Тихоокеанский флот, но быстро оттуда вернулся, в 90-х офицеры-подводники уже были не нужны, и их сокращали массово.
Единоборствами он увлекался еще в училище и вроде даже преуспел в этом. Поэтому, оказавшись на гражданке, примкнул к преступной группировке, где его навыки оказались востребованными. Мы встречались в те годы. Кожаная куртка, спортивные штаны, вишневая девятка с тонированными стеклами – все, как положено для рядовой «братвы». Заняв свое место в преступном мире, он открыл для себя наркотики и с его слов провел в «коматозе» несколько лет, пока однажды, управляя автомобилем под «спидами» не врезался в трамвай сзади на скорости 150 километров - ему казалось, что трамвай едет быстрее, он хотел его догнать. Ему рассказывали, когда он оказался в больнице, левый глаз его, удерживаемый сосудами, висел где-то в районе подбородка. В клинике ему собрали разрушенный череп и вернули глаз на место. Он даже сохранил возможность видеть, разве что зрачок в этом глазу теперь еле различим. Это событие встряхнуло его, хотя изменил характер не так уж сильно.
Он поменял бригаду на работу охранником и можно сказать добился повышения по службе. Когда кто-то из охранников заболевает, ему приходится подменять его на турникетах, где я его и встретил.
На входе в налоговую следует получить номерок электронной очереди. Навигация для посетителей устроена таким образом, что автоматы, выдающие номера, огорожены информационными щитами и получив номер, ты сразу выходишь к турникетам, перед входом в налоговую. Однако для того, чтобы турникет открылся сначала необходимо вернуться назад в холл и получить подтверждение, что тебе разрешен доступ, то есть обнаружить свой номер на мониторе, висящем под потолком. Это абсолютно не логично, и поэтому все, получившие номер сразу идут к турникету, где у охранника только одна задача – сказать, что доступ внутрь откроется, когда номер появится на мониторе в холле. Люди удивляются, но послушно бредут назад в холл.Охранник, конечно, тоже человек и однообразные ответы посетителям, которые пытаются следовать логике, заставляют его импровизировать, чтобы окончательно не сойти с ума.
- Что, не открывается?
- Нет
- А ваш номер на мониторе зажегся?
- На каком мониторе?
- Вон на том, в середине холла?
- Не знаю
- Идите и узнайте, а потом подходите сюда.
И так 12 часов. Он поделился со мной тем, что в день проходит до 30 километров, по сути, топчась на месте. Меня смутила эта абсолютно бесполезная обезьянья работа. Я сказал ему, послушай, но ты ведь здесь старший. Это же абсолютно не логичная схема, люди естественно идут по тому пути, который определен навигацией. Попроси хотя бы переместить экран из холла сюда на стену, на ней ведь есть место прямо за турникетами, и людям не нужно будет возвращаться назад для того, чтобы найти свой номер на другом мониторе. Тебе не нужно будет бесконечно повторять одну и ту же фразу. Понимаешь, сейчас проходит твоя жизнь?
- Герц, - обратился он ко мне по училищному прозвищу, - так было до меня и будет после. Зачем я стану менять этот цирк? Не парься, мне не трудно.
Выученная беспомощность пропитала нас насквозь. Но я не чувствую угрызений совести оттого, что решил покинуть "этот цирк". Я знаю, что от меня будет больше пользы, если я буду не в тюрьме за то, что дискредитировал спецоперационистов, и не в больнице, избитый на антивоенном митинге.