IT-беженец в Германии. Часть 30

20 октября

Это настоящая история. Происходит со мной прямо сейчас. Пишу как есть. Все части на Медиум.

Сегодня одну русскую семью перевезли в новое место. Они только неделю назад заехали к нам в лагерь, а их уже перевели. Там у них можно готовить, в номерах есть холодильник и нету КПП.

Это, вроде как, следующий уровень.

Я уже говорил, что тут украинцев и н@в@льн0вц€в по-быстрому проводят. Так вот, семьи тоже. Мы только начинаем уживаться с людьми, а их раз и нету уже, только в телеграм общаемся теперь.

Те 8 украинцев все еще в нашем лагере. Они по другой статье идут, не как обычные беженцы от войны. У них уже давно есть и работа и семьи в Германии. Они не попадают под экспресс-программу.

У них случай похож, скорее, на мой. Тоже тут жил, тоже все есть, тоже уже натурализовался почти. Просто виза закончилась не вовремя.

Я ездил в город за новым балончиком средства от древнего зла. Первый мы почти сразу спустили и древнего зла в нашем номере заметно убавилось. Нужен еще один, чтобы окончательно с ним расправиться.

Когда автобус останавливается, все ломятся на выход. Как будто у всех дел неотложных в лагере накопилось, на консилиум опаздывают. Нужно срочно решить, чем в этот раз забиваем толчёк, картофельными очистками или грязными тряпками.

Я сижу, жду пока все протиснутся через двери, чтобы самому уже спокойно пройти.

В аэропортах такой же стратегии придерживаюсь. Зачем стоять в огромной очереди на посадку, если можно посидеть, как белый человек, подождать пока очередь рассосется и спокойно пройти. Без необходимости тереться обо всяких. Твое место никто не займет.

Сижу, жду. Еще один человек также сидит, ждет. Это ж Лёша — гей. Жив!

— Я к вам сегодня вечером в гости напросился. Тортик вам принесу.

— Я отдельно от остальных русских живу. Но вечером тоже зайду тогда.

Не стал спрашивать его, куда он тогда пропал и что с ним стало. Жив, здоров и хорошо.

Днем, после урока немецкого, ко мне подошло три бурундийца. Ты, говорят, больно хорошо на немецком говоришь. Научишь нас?

Взял с них воцап, договорились, что я подумаю, что можно сделать.

Можно свой класс немецкого организовать. Набрать побольше людей, человек 6 хотя-бы и прийти в администрацию, попросить у них выделить помещение и дать учебные материалы. И мне плюс в карму будет и бурундийцам свет знаний.

Вечером пошел к русским, в мужской район. Опять какие-то незнакомые со мной здороваются и по имени называют.

Русских еще нету дома, почти никого. Один молодой парень, новенький, стоит около подъезда и с ним рядом Лёша сидит на бордюре. Поздоровался с обоими за руку.

— А я вам тортик принес. А вы все уехали.

— Лёш, я не здесь живу.

— И опять вы мне соврали. Все вы русские — п&зд@б0лы.

Вижу, что тот молодой парень совсем не рад приходу Лёши.

— Я вам тортик принес из мороженного. А он растаял. И растекся по полу белой спермой. Не черной бурундийской спермой, а белой, русской пр@в0сл@вн0й спермой.

— Он что, пьяный опять?

Спрашиваю молодого парня. Он пожимает плечами, мол, не знаю. Не видел ещё пьяных геев, видимо.

— Лёш, ты пьяный опять?

— Да!

— Ну понятно. Я пойду тогда, вы мне маякните, как остальные приедут. Может подтянусь попозже.

Молодому парню тому стоит научиться избавляться от ненужных гостей. Пусть тренируется на Лёше.

Иду назад, а со мной всё здороваются и по имени называют, руки жмут. Что за хрень? Начал останавливать людей, выяснять в чем дело.

Оказывается, обо мне по лагерю слухи пошли.

Говорят, что когда у грузин была проблема с геем, Даниил пришел и выселил гея.

Когда к Даниилу в номер завезли 8 здоровенных украинцев, он один их всех выгнал.

Когда у Даниила был конфликт с наркоманом из его номера, то наркоман пропал и больше никто его не видел.

А когда он еще с одним наркоманом закусился, то того упаковала и увезла полиция.

В итоге, начальник лагеря лично открыл для Даниила новый дом и заселил его в козырный номер, в котором все остальные азюлянты только мечтают жить. Чтобы тихо, мало народу, и девушки кругом.

В общем, оказывается, что Даниил — это тот человек, с которым нужно дружить и не нужно ссориться. Он чуть-ли не второй человек в лагере после Дмитрия Буковского, шефа.

Слушаю это все и думаю. Мне бы моего другана Димоса увидеть хотя-бы второй раз в жизни — вот это было бы счастье. Но слухи о себе опровергать не стал. Если уж так говорят, то пусть оно так и будет.

Это что-ж получается. Я теперь здесь … это … Альфа?