Государственное регулирование криптоактивов

Это конспект лекции о государственном регулировании криптовалют из курса «Блокчейн и деньги». Курс читал Гэри Генслер в Массачусетском технологическом институте (MIT). Гэри Генслер – специалист по инвестиционному банкингу, руководитель Комиссии по ценным бумагам и биржам США. В этой лекции он обсуждает, как государства пытаются регулировать криптовалюты и с какими вызовами сталкиваются при этом. Надеюсь, конспект поможет тем, кто хочет погрузиться в тему использования блокчейна в финансовой сфере.

Лекция на английском языке

Лекция с переводом на русский язык

Презентация для лекции

Силлабус курса на сайте MIT

К 2018 году капитализация рынка криптовалют составляла 220 миллиардов долларов. Количество аккаунтов в Coinbase в том году достигло 20 миллионов. Примерно столько же аккаунтов было у одного из популярных американских сервисов для инвестиций Fidelity Investments. Такой интерес публики вместе с достаточно большим оборотом и сильной волатильностью криптоактивов привели на рынок крупных игроков.

Рост рынка рано или поздно привлекает внимание государства. Новая финансовая активность означает новый источник налогов. Участники рынка тоже заинтересованы в существовании понятных и прозрачных правил игры. Во многом это связано с тем, что законы создают барьеры для входа в индустрию – это ставит в выгодное положение тех, кто успел в неё попасть на ранних этапах развития.

В этой лекции Гэри Генслер разобрал три основных фокуса государственного регулированию рынка (public policy frameworks), а именно:

Наполнение понятия незаконной деятельности сильно зависит от места и времени. Какие-то виды деятельности однозначно трактуют как противоправные во всех странах – например, детскую порнографию или торговлю наркотиками. Но во многих других случаях оценка сильно зависит от культурной специфики.

Государствам сейчас приходится решать, по какому из путей пойти в регулировании криптовалют: изолировать новый рынок, регулировать его или интегрировать.

Объединяет разные государства убеждение, что криптовалюты надо как-то контролировать. Но не всегда ясно, как именно это делать – реализация регуляторных практик пока хромает.

Есть целый ряд проблем для государств в этом поле.

Например, непонятно, как определять криптоактивы – это валюта или собственность? От определения зависит, кого и за какие именно действия будут облагать налогом.

Ещё трудно отслеживать транзакции: люди используют ненастоящие имена при регистрации; транзакции с криптовалютой анонимны, а обмен активами децентрализован.

Решение этих проблем для государства важно ещё потому, что криптовалюты используют на теневых рынках.

Новый актив может сильно влиять на рынок в целом, в том числе на национальные фиатные деньги. Это заставляет государства беспокоиться о том, как контролировать эффект криптовалют на национальную экономику.

Здесь государственные институты сталкиваются с тем, что им нужно проводить первичную оценку оборота криптоактивов, а это не всегда просто.

Постепенно государства обучаются работать с новой технологией и интегрируют её в рыночные практики. Сейчас уже можно торговать криптовалютой с плечом, что даёт новые возможности трейдерам. В некоторых странах заинтересовались блокчейном как технологической основой для нового типа денег – цифровых национальных валют.

Слабо регулируемый рынок – идеальная среда для мошенничества. А риск остаться обманутым останавливает людей от того, чтобы пользоваться криптоактивами. Из-за этого тормозится развитие всего рынка. Чем прозрачней и безопасней рынок, тем охотнее люди в него заходят – тем быстрее рынок растёт.

Здесь перед государственными учреждениями стоит несколько вызовов:

Определение сущности криптоактивов – один из главных вопросов, на который приходится искать ответ регуляторам. Ключевой момент в определении криптовалюты – понять, является ли её покупка инвестиционным контрактом.

В законодательной практике США есть тест Хауи, он помогает дать ответ на этот вопрос. Согласно тесту Хауи, инвестиционный контракт объединяет четыре условия:

Если покупка актива соответствует этим критериям, то в США она регулируется законами «О ценных бумагах» (1933) и «Об обмене ценных бумаг» (1934).

Тест Хауи появился благодаря случаю в 1946 году, когда предприятие Howey Company продавало участки земли с цитрусовыми рощами во Флориде. По договорённости после покупки новые владельцы сдавали эти же участки в аренду Howey Company. Затем сотрудники компании работали на участках и продавали урожай. Доход от продаж делили между собой Howey Company и владельцы участков. Суд отказался считать эту сделку обычной покупкой и арендой земли и трактовал её как инвестиционный контракт.

Современный рынок ICO (Initial Coin Offering) имеет все атрибуты инвестиционного контракта, согласно тесту Хауи. Хотя Гэри Генслер иронично замечает, что на ICO можно посмотреть более простым способом – через так называемый утиный тест: «Когда я вижу птицу, которая ходит как утка, плавает как утка и крякает как утка, я называю эту птицу уткой».

У государственного регулирования есть ограничения, и они связаны с тем, в каких условиях работает бюрократический аппарат.

У чиновников нижних рангов мало пространства для принятия решения. У высокопоставленных чиновников есть большие риски, если решения окажутся неудачными – иногда проще вообще ничего не делать. Поэтому государство так медленно и тяжело реагируют на новые технологии, в том числе криптовалюты.

Гэри Генслер подчёркивает, что для успешной государственной политики в отношении криптовалют нужно сделать три ключевых шага.

Это был конспект восьмой лекции курса «Блокчейн и деньги». Остальные конспекты можно найти в отдельной таблице, она регулярно пополняется. Статьи пишут участники сообщества о блокчейне в финансовой сфере – специалисты из финтех-индустрии. На этапе погружения в тему может возникать много вопросов, поэтому приглашаю вас присоединиться к дискуссии в нашей группе в Telegram.