Кодировка

В середине девяностых я работал в одной коммерческой структуре, которая занималась покупкой и продажей всего, что только могла найти (впрочем как 99,9% процентов всех коммерческих структур того времени). В один прекрасный день директор попросил найти 10 тон замороженной говядины для знакомых цеховиков-колбасников. По воле случая у меня оказались необходимый связи, в отдаленной заготконторе мы раздобыли необходимое количество мяса и благополучно доставили его в город. Основная проблема посредников заключается в том, что если покупатель выходит каким-то образом на производителя, то перекупщики исключаются из продовольственной цепочки и оказываются без денег.

Наш директор был стрелянным калачем, он сделал новые документы на мясо, санитарные справки, все необходимые сертификаты, чтобы скрыть источник производства, единственным слабым звеном оставался водитель фуры, которая привезла товар в город, ведь он знал где загружалось мясо. Но и здесь шеф нашел выход из положения. Довести рефрижератор до колбасного цеха он попросил знакомого дальнобойщика, а действительного водителя пригласил разделить с нами скромный ужин. В таких серьезных вопросах мой босс не мелочился. Поляна была накрыта по первому классу, шашлык-малык, сервелатик-мармелатик, сыры, соленья, копченья, оригинальная Смирновская водка, недавно появившееся в стране баночное пиво. Но тут возникла небольшая заминка, водитель прекрасно ел, но категорически отказывался пить, что приводило моего директора в некоторое замешательство и ставило под сомнение его способность уболтать каждого и каждую.

Водитель был здоровым и в прямом и в переносном смысле мужиком, к тому же, повторюсь, водителем-дальнобойщиком, почему он категорически отказывался хряпнуть сто грамм под хорошую закуску оставалось загадкой. Надо отдать должное моему бывшему директору, он выведал у водителя его историю

Водитель демобилизовался из армии в середине восьмидесятых годов. К этому времени его дядя стал сильно закладывать за воротник, чем сильно расстроил свою жену. Уговоры не помогали и она начала искать более действенные методы. Кто-то из знакомых рассказал ей о замечательном враче-наркологе Александре Романовиче Довженко. Попасть на прием в знаменитый наркологический центр Довженко находящийся в Феодосии было неимоверно сложно, но тетя сумела записаться на прием. Кто знаком с проблемами лечения алкоголизма знает, что для эффективной кодировки от этой напасти, больной не должен употреблять алкоголь определенное время, Довженко ставил условие- две недели. Муж вроде согласился участвовать в эксперименте, но никакой гарантии, что он не раздавит фунфырик хоть бы и в мужском туалете не было. И тогда жена приставила охранником к мужу вернувшегося из армии племянника. Он ходил за дядей попятам в течении этих двух недель и поехал для верности с ними в Феодосию. Там же, буквально перед дверью в кабинет Александра Романовича, дяде под мантию попала вожжа. Он начал кричать, что поскольку он не пил две недели и прекрасно себя чувствует, никакой он не алкоголик и кодироваться не будет. Его жена не могла никакими силами уговорить мужа. Асистент доктора сказал, что нужно что-то решать, у них огромная очередь и ждать они не могут и тогда тетя, чтобы хоть что-то извлечь из сложившийся ситуации втолкнула в кабинет доктора нашего водителя.

Наш водитель из разговоров с уже подвергшихся кодировке пациентов знал, что Довженко спрашивает у клиентов на сколько их кодировать, на три, на пять, на десять или больше лет. Он с порога заявил:

-Меня, пожалуйста, на три года.- Довженко увидев перед собой молодого пацана, уже больного алкоголизмом, строго поправил:

-Каких на три! На всю жизнь!

Вот так он и стал трезвенником. Тогда, по молодости лет, я немного сочувствовал этому человеку, как же так, он вроде бы лишился какой-то радости в жизни, сейчас же, вспоминая сколько проблем, испорченных отношений, напрасно растраченных денег принесла мне водка, я завидую ему.