Год под тысячами санкций: ожидания и реальность

Прошлой весной различные эксперты, инвестбанки, рейтинговые агентства и международные организации обещали нам веерный каскад схлопываний, галопирующую инфляцию и сильнейшее сокращение экономики за всю современную историю России, но как-то не сбылось.

Очевидно, что множество проблем сохраняется, а некоторые негативные тенденции даже усиливаются, но вместе с этим по многим аспектам также очевидна положительная динамика.

Я не стремлюсь приукрасить суровую действительность, и при взгляде на первые публикации из экономического цикла моих статей видно, что я скорее был пессимистичен в собственных прогнозах, хотя некоторые из вас даже тогда называли меня ватником и проплаченным пропагандистом.

Тем не менее сегодня важно признать, что реальность радикальным образом отличается от абсолютно деструктивных ожиданий, которые превалировали в обществе прошлой весной.

А важно это потому, что негативные настроения непосредственно влияют на поведение экономических агентов и только усугубляют ситуацию — если люди слышат, что всё будет плохо, то они начинают сокращать потребление и инвестиции в развитие. Чрезмерно негативные ожидания сами по себе могут нанести даже больший урон, чем какие-либо санкции.

Понимаю, что методология Росстата может содержать определённые погрешности, но для считающих официальные данные абсолютным фарсом напомню: Международный валютный фонд (МВФ) в октябре 2022 года прогнозировал снижение российского ВВП уже на 3,4% — вместо озвученных ими в апреле того же года 8,5%.

Свежих данных от МВФ по прошедшему году нет, но свой прогноз на 2023-й они существенно изменили: с очередного сокращения в 2,2% на рост в 0,3%. Посему весьма вероятно, они пересмотрят данные в лучшую сторону и по 2022 году. Упомяну также, что крупнейшие западные банки тоже пересматривали свои прогнозы в сторону улучшения несколько раз.

То есть значения МВФ и остальных очень близки к таковым от Росстата и говорят о том, что в динамике ВВП нет каких-то нетипичных флуктуаций и уж тем более жутких аномалий. Для сравнения: в пандемиймном 2020 году ВВП России снизился в полтора раза сильнее — на 3,1%.

Помимо двузначного падения ВВП и доллара по 200 рублей за штуку, многие фантазировали и о вытекающих последствиях из этих пророчеств: например, ждали жуткой безработицы и бесконечной череды банкротств. Однако по данным S&P Global, в декабре 2022-го занятость в России росла самыми быстрыми темпами за 21 год.

Индекс деловой активности в производственном секторе составил 53 пункта (значение индекса выше 50 говорит о расширении производства, ниже — о его падении). Этот индекс сейчас находится на максимумах с января 2017 года.

Всё это заставляет задуматься о качестве многих прогнозов, а также компетенциях и мотивации «экспертов», которые их составляли.

В предыдущих статьях я рассказывал о рекордном профиците торгового баланса России и высоком профиците бюджета в первом полугодии 2022-го. Однако ближе к концу прошлого года налоговые поступления начали сокращаться, а расходы правительства резко возросли и превысили доходы.

С тех пор нас старательно пугают сообщениями о том, что дефицит бюджета страны растёт. В январе 2023-го показатель даже стал самым большим с 1998 года, составив аж 1,8 трнл рублей, или $25 млрд. И многие действительно пугаются, даже не думая о том, что 25 лет назад такой дефицит бюджета был эквивалентен примерно 10% от ВВП, а сегодня это меньше 1,5%.

Когда Google, Amazon, Facebook* с остальными сообщают об увольнениях десятков тысяч человек, сразу находятся те, кто справедливо замечает, что это лишь несколько процентов от численности штата технологических гигантов и происходящее есть не что иное, как закономерное замедление безудержного постпандемийного роста. Не спад, а именно замедление роста. О рецессии они не думают вовсе.

Восполняя недостаток рационализма, скажу: перед тем как пугаться, надо понимать структуру расходов. Если прибыльная компания покажет чистый убыток в связи с покупкой нового дорогого оборудования, которое будет служить ей годами, то только малахольный глубоко обеспокоится текущим убытком.

Правительство скрывает расходы, дабы «западные партнёры» не понимали, против чего направлять санкции, но оно начало интенсивно тратить деньги. Разве не этого желали «эксперты», когда был профицит и излишки складировались в Фонд национального благосостояния (ФНБ)?

Помимо расходов, необходимо понимать систему всех взаиморасчётов. Вот, например, про НДПИ от «Газпрома» помнят многие, но ни от одного аналитика, ни в одном издании, даже пропагандистском, рассказывающем о дефиците декабря прошлого года, я не видел упоминания того, что правительство на год отсрочило уплату страховых взносов.

А это между прочим позволило отечественным компаниям сохранить 1,6 трлн рублей в обороте. То есть правительство намеренно лишило себя «дохода» в 2022 году и увеличило «убыток» — вот так ничего себе!

На 2023 год был также запланирован суммарный дефицит в 2,9 трлн рублей, хотя мы уже получили 1,8 трлн в одном январе. Уже всё пропало или, быть может, есть ещё нюансы, о которых вы не знаете? Допускаете ли вы мысль, что в Минфине сидят люди «поопытнее» вас и что они понимают, что делают?

Для тех, кто в этом вдруг сомневается, спешу сообщить: у Минфина лежит около 5,3 трлн рублей на счетах в банках и 6,3 трлн ликвидных (sic!) средств в ФНБ. А ещё он может активно занимать, выпуская ОФЗ, — благо у России самый низкий уровень задолженности среди крупнейших экономик.

В общем, дефолта ждать не стоит.

Помните тот самый список покидающих Россию иностранных компаний от исследователей из Йеля? Я писал, что это чушь полнейшая с весьма странной методологией и кучей несостыковок. Однако многие продолжали цитировать «учёные умы», пугая самих себя и прочих тревожных рассуждениями о том, как мы вообще будем выживать без того или иного бренда.

В этой связи забавно было узнать из йельской же стенгазеты, что те умы принадлежат обычным студентам. И один из них с украинской фамилией сказал следующее:

Оценить масштаб оттока зарубежных компаний и изучить его влияние на экономику России? Может быть, проанализировать финансовую деятельность корпораций, покидающих одну немаленькую страну Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР)?.. Пф, ну разве такое интересно Йельской школе менеджмента? Вот разрушить российское гражданское общество — это да. Набор инициативных студентов на факультативные занятия открыт!

Ну а теперь самое интересное: авторитетные швейцарские профессора из ведущей бизнес-школы мира IMD и элитного Университета Санкт-Галлена провели своё исследование и выяснили, что по состоянию на осень 2022-го всего 8,5% западных компаний покинули Россию.

На них приходилось 10,4% от общей выручки всех зарубежных компаний из ЕС с G7 и 6,5% от общей прибыли. То есть уходили не лучшие из лучших, а скорее те, кто был ниже среднего по маржинальности.

Ну и дабы некоторые не подумали, что я отрыл какую-то безызвестную работу из рецензируемого реестра (сейчас к любому мнению можно найти научную цидульку с матмоделями), то помимо регалий авторов ещё упомяну, что их исследование уже процитировали во влиятельных Barron's и Politico. К тому же их выводы косвенно подтверждаются данными Центра стратегических разработок.

Доходы ИТ-компаний России в 2022 году увеличились на 35,3%, или на 615,5 млрд рублей, — до 2,3 трлн рублей. Налоговые поступления от ИТ-сектора выросли на 27% (+104,8 млрд рублей). А помните, как его при этом хоронили?

На рост оборотов отечественных представителей отрасли «эксперты» реагируют беллетристикой, указывающей на качественное ухудшение цифровых продуктов с уходом западных конкурентов. Но это никчёмные аргументы некоторых либеральных экономистов, которые плохо знают экономическую историю.

Они даже настоящее не очень понимают, ибо перед ними есть полузакрытый Китай со своим файрволлом, но при этом весьма инновационный.

Как минимум результаты этого опроса ставят под сомнение тезис о необходимости конкуренции с иностранными компаниями для полноценного технологического прогресса.

Поэтому меня «улыбают» и стенания по поводу сворачивания Google в России, которое, по мнению некоторых мыслителей, приведёт к деградации поисковых и рекламных технологий в родном отечестве.

Почему тогда китайский интернет эволюционирует? На этот вопрос те самые «эксперты» любят отвечать, что в Китае огромный внутренний рынок. В чём логика? Ради жалких 150 млн человек никто стараться не будет, и поэтому нужен Google, который старается для миллиардов, чтобы заставить местных делать что-то похожее?

Предположу, что идея о полезности конкуренции с иностранными компаниями близка соотечественнику потому, что он сравнивает потребительский рынок СССР с зарубежным. Но слаще редьки у нас ни хрена не было не из-за отсутствия западных FMCG-компаний, а из-за плановой экономики.

Пару столетий назад та же Великобритания «закупоривалась» от внешних конкурентов, и, к примеру, ограничивающие импорт из Индии ситцевые акты позволили ей сформировать мощную текстильную промышленность. Про свободные рынки и глобализацию развитые страны заговорили только тогда, когда это стало выгодно с точки зрения расширения своего экспорта в развивающиеся регионы. Впрочем, почти любые разговоры про свободу — это для бедных.

Идея глобализации в привычном её понимании появилась только после Второй мировой войны — в Бреттон-Вудсе. А её реализация началась с появлением ВТО. С первой фазы активного распространения интернета глобалистов стало ещё больше, и я хочу заметить: интернет — это та сфера, на которую таможенные пошлины не распространяются. К слову, там и налоги долго не умели собирать.

Но когда дефицит торгового баланса США достиг $1 трлн, а в Китае $1 трлн достиг профицит, мир [вдруг, неожиданно, случайно] заговорил про блоковую экономику и конец эпохи глобализации.

Согласно Euromonitor, экспорт товаров из стран Евросоюза в Россию в период с марта по ноябрь 2022 года упал на 47% год к году, а экспорт европейских товаров в соседние с Россией страны (Белоруссию, Армению, Казахстан, Грузию, Узбекистан и Киргизию) за тот же период вырос на 48% год к году. Любопытное совпадение, но надо упомянуть, что в абсолютных числах просадка импорта из ЕС почти в три раза больше прироста импорта из СНГ.

Помимо соседних постсоветских регионов есть ещё Турция и Китай, откуда также ввозятся западные товары, причём Китаем они активно замещаются. Латинская Америка, АТР и Африка тоже никуда не делись. В общем, санкции очень суровые.

Настолько суровые, что осенью 2022-го американские iPhone и немецкие автомобили не просто покупались, а покупались в правильных местах по ценам на 30% ниже, чем осенью 2021-го. Потому и аналитик из Euromonitor поднимает вопрос об эффективности санкций.

Прошлой весной появлялись десятки заголовков о том, что Китай отказывается поставлять авиазапчасти, процессоры, автомобили и многие другие товары. Причём эти сообщения часто сопровождались рассуждениями об «ударе в спину», но в действительности товарооборот России и Китая за 11 месяцев 2022 года вырос на 32% до рекордных $172 млрд. И это при том, что «официальное» значение не учитывает параллельный и серый импорт.

Говоря о жутких дефицитах и неуклюжем импортозамещении, хочу напомнить про все те злорадные насмешки по поводу неспособности обеспечить самих себя офисной бумагой и картофелем фри.

Уж сколько «экспертов» занималось словоблудием в духе «купить McDonald's не значит стать McDonald's, ибо McDonald's — это выстраданные бизнес-процессы и неповторимый западный опыт, который способен воспроизвести только Западный Человек»... Ну что, почувствовали разницу с «Вкусно — и точка»? Гражданка США, к примеру, говорит, что её нет.

Может быть, кому-то плохо, что уходят демократические инвесторы и приходят тоталитарные наши? Так вот олигарх Потанин — взял и выкупил «Росбанк», а после передал 47,5% акций банка в благотворительный фонд, сформировав огромный «эндаумент» и на долгие годы обеспечив финансирование своих социальных программ. Теперь почти половина дивидендных выплат от «Росбанка» будет идти на благотворительность в Россию, а не в Société Générale в Париж.

Беда, печаль, французские банкиры ушли, как жить-то теперь без них? У кого Греф будет срисовывать интерфейсы?

На протяжении всего 2022 года в прессу попадали сенсационные известия о том, что очередной покупатель отказался от приобретения российских энергоресурсов. Я же рутинно напоминал, что спрос на отечественный углеводород неизбежен как восход солнца и писал про латвийские смеси с иранскими схемами и прочее бюрократическое притворство.

Постепенно новости об эмбарго сменились новостями о потолке цен с цитированием международного ценового агентства Argus, которое сообщило, что Urals торгуется в районе $38 за баррель с унизительным дисконтом в $40 от Brent, в связи с чем нефтегазовые доходы бюджета рухнули на 47%.

Можно сколько угодно читать Bloomberg, Reuters и всех остальных, пишущих о конских дисконтах, но появился один неоспоримый факт: по данным китайской таможни, средняя импортная цена российской нефти в декабре 2022-го составила $81 за баррель, что выше 60-долларового потолка, значительно выше средней цены Urals за декабрь и вдвое больше озвученной цены в порту Приморск на Балтийском море от независимого лондонского Argus.

Как вообще импортируемый Китаем Urals может быть дороже котировок Urals?! Легко, ибо серый рынок не привязан к «официальным» ценам. И реальные эксперты с самого начала предупреждали: Argus по определению не может знать цен, поскольку эта информация теперь непубличная.

Но ведь сам Минфин считает налоги исходя из Urals по $50 за баррель, скажете вы! Да, а что если через намеренное сокращение налоговой базы правительство высвобождает капитал для закупки танкеров?

На минуточку: соруководитель ‎отдела ‎торговли‏ ‎нефтью ‎в крупнейшем торговом доме‏ ‎Trafigura Бен‏ ‎Лакок на днях сообщил, что «около 400 судов, перевозивших сырую нефть, или 20% мирового флота, переключились с основных видов деятельности на "do Russian business"». А в целом теневой флот — с его слов — расширился до 600 танкеров.

Причём никто особо не отрицает, что отечественная нефть течёт рекой — об этом пишут Bloomberg, NYT, CNBC, The Economist и многие другие. Блуждает лишь информация о чрезмерно заниженной цене.

Какой смысл Индии и Китаю покупать российскую нефть выше потолка? Я на самом деле не эксперт в нефтянке, но могу сказать точно, что тут, конечно же, речь не о дружбе — это всё-таки международная торговля, а не пацанские понятия.

Вероятно, есть принципиальная позиция Москвы, согласно которой Россия не будет продавать нефть по потолку ниже рынка. Так что даже если отечественную нефть удастся заместить в полном объёме (что крайне маловероятно), цены на Brent улетят далеко за $100. Посему выгоднее выбрать цену около $80 за баррель.

Главное, что хочу сказать: бойтесь заголовков и собственных умозаключений на их основе, если не имеете глубокого понимания, о чём идёт речь.

Расскажи каноническому работяге из путяги про выплату процентов банком за взятие кредита в нём, и он восхитится. А это вообще-то дефляция. Казалось бы, исторически низкая безработица — это прекрасно, но при пиковом числе вакансий это плохо. Рекордный дефицит? Так он вполне может быть намеренным... Ну вот кто из вас мог бы предположить, что саудиты и ОАЭ со своими пустынями активно импортируют песок? А это факт.

Мир полон неочевидностей, и осторожная попытка оценки действительности свойственна восточной мудрости. Если вы до сих пор чувствительны к различным новостям без полного осознания, о чём та или иная новость толкует, то предыдущий год вас ничему не научил.

Согласно разным заголовкам, российская экономика уже давно рухнула, нашу нефть с газом никто не покупает, а все мы сидим в валенках на гречке, в очередной раз избежавшие ядерной войны. Однако реальность отличается от навязываемых нам ожиданий.

*Meta, которой принадлежит Facebook, признана в России экстремистской организацией и запрещена.

#экономика #санкции