История российской биржи, часть вторая

И хотя большая часть биржевых изданий прекратили в начале войны свое существование, некоторые продолжали свою деятельность. По распоряжению главнокомандующего русской армией и по настоянию петроградского градоначальника была закрыта на все время войны газета «Биржевые известия». Ее издателем в то время был И.М. Эн-Янков. Подписчикам вместо «Биржевых известий» рассылалась газета «Биржевой день». Закрылись в 1915 г. журналы «Банки и биржа» («Новые банки и биржа»), «Банковое дело». В 1916 г. цензурой было приостановлено на время военных действий издание газеты «Биржевые новости», редактором-издателем которой был Н.Н. Набиркин. Однако во время войны в Петрограде открывались и новые биржевые газеты. В 1915 г. Н.С. Добровольский приступил к изданию «Вопросов банков, биржи и финансов, а в 1916 г. стали выходить газеты «Война и промышленность», редактируемая Г.С. Короглуевым и «Биржевой курьер», издаваемая А.Я. Гутманом и В.В. Рюминым. Меняя названия, продолжали существовать «Биржа за неделю» («Биржевой еженедельник», «Еженедельник») С.Ю. Хейфица, «Биржа и русская промышленность» («Биржа») П.М. Стадырнова, «Банковая и торговая газета» Г.С. Габриловича.

В начале 1916 г. изменилась экономическая ситуация в стране. При подведении итогов деятельности промышленных предприятий за 1915 г. оказалось, что подавляющее их большинство не только не находится в расстроенном состоянии, а, наоборот, получило изрядную прибыль и смогло выдать неплохие дивиденды. Наряду с этим, на денежном рынке появился избыток свободных средств, притом довольно значительных.

Свободный капитал, не находивший из-за условий войны иного помещения, устремился в сферу фондовых сделок. Общая благоприятная для совершения новых кредитных операций государства конъюнктура денежного рынка подтвердилась успешной реализацией объединенного железнодорожного займа. Подписка, прошедшая в конце сентября, имела редкий успех. Еще до опубликования подробных условий займа предварительная подписка на него в частных кредитных учреждениях достигла исключительных размеров. Общая сумма выпускаемого займа в 350 млн руб. была покрыта подпиской, продолжавшейся всего четыре дня, в 4 раза. Подписчики по разверстке получили не более 25% заказанных облигаций.

Собрания и котировка «частной биржи» постепенно приобрели немаловажное значение. Появилась возможность по этим ценам (порой даже выше дня закрытия биржи) не только купить, но и продать ценные бумаги. Военные государственные займы внесли на фондовый рынок обилие новых ценностей с доходностью, превышавшей большинство частных бумаг. В то же время доходность некоторых предприятий, работающих на оборону, удесятерилась, и к ним также возник вполне понятный биржевой интерес. Весьма важным фактором повышательного движения на «частной бирже» стали также всеобщая дороговизна в стране и обесценивание денег.
В первое время было немало скептиков, которые усматривали в возобновлении спроса на обесцененные биржевые бумаги простой маневр повышателей с целью избавиться от залежавшегося товара. Не поверили в улучшение биржевой конъюнктуры и многие банки, которые при первых признаках оживления поспешили отдать крупные партии бумаг по крайне низким ценам. Однако биржевые обороты уже в 1915 г. приняли столь ярко выраженный повышательный характер, что те же банки были вынуждены вскоре возвращать товар, но уже по более высокому курсу.
При этом признавалось, что «неизбежный при всяком длительном движении на бирже элемент спекуляции… играл свою роль». Происходящие вне всякого контроля собрания частной биржи не гарантировали порядка и соблюдения интересов широкой «публики». Вход на незаконные биржевые собрания никому не возбранялся, и спекулянтам предоставлен полный простор. Были случаи, когда сдача бумаг задерживалась месяцами, что давало возможность игры на понижение в бланк. Наконец, расценки бумаг, печатаемые в газетах, никем не проверялись и не контролировались, от чего носили случайный характер. Отклонение цен давало возможность исполнять биржевые поручения клиентов по невыгодным для них курсам. В то же время неофициальная биржа превратилась в единственное в стране мерило стоимости не только дивидендных бумаг, но и фондов, в том числе выпускаемых государством военных займов. При таких условиях Министерство финансов «в целях устранения указанных отрицательных сторон» признавало своевременным открытие Петроградской фондовой биржи.

В годы войны значительно увеличилась емкость биржевого рынка, в основном за счет эмиссии целого ряда новых выпусков акций, разошедшихся без всякого участия со стороны банков. При этом новые выпуски совершенно не отразились на старых ценностях. До огромной цифры в 8 млн руб. увеличилось количество облигаций государственных займов, выпущенных за время закрытия официальной биржи. Перед войной такое наводнение фондового рынка новыми бумагами, несомненно, привело бы к серьезным проблемам и временным трудностям в их размещении. Но в конце 1916 г. это служило лишь поводом к усилению биржевого ажиотажа. Даже при отсутствии официальной котировки совершались довольно значительные сделки с фондами, главным образом, с рентой, военными займами и закладными листами земельных банков. Фонды оказались менее удобными для операций на неофициальной бирже, чем акции. Поэтому основным объектом спекуляции были более подходящие для этой цели бумаги частных предприятий.

С одной стороны, денег в стране было предостаточно, а с другой - рубль постоянно обесценивался, и многие устремились на биржу в расчете выгодно поместить свои средства. В последнюю, перед открытием официальных собраний, «биржевую кампанию», длившуюся приблизительно с мая по ноябрь, масса лиц нажила крупные состояния игрой на повышение. Заработок в 200–300 тыс. руб. никого больше не удивлял. Это считалось, как писал «Биржевой курьер», вполне обыкновенным делом.

С первых месяцев 1916 г. биржевые обороты стали увеличиваться с каждым днем. Наибольшим спросом пользовались все металлургические бумаги, за ними шли нефтяные, транспортные, железнодорожные и, наконец, банковские. В меньшей степени это повышение коснулось акций золотопромышленной группы. Государственные фонды, ипотечные ценности, железнодорожные займы отошли на второй план. Сделки совершались не только в Петрограде, но и в других крупных российских городах. Так, например, акции Общества подъездных путей поднялись за время с конца весны к началу сентября с 66 до 130 руб., Русской Нефти – с 159 до 258 руб., мальцовские – с 262 до 430 руб. и т.д. Длительная повышательная тенденция, стремительно нараставшая еще с весны 1915 г., привела к тому, что курсы большинства дивидендных ценностей превысили уровень довоенного времени. Сложившаяся ситуация «создала очень благоприятные условия для открытия официальных биржевых собраний – ввиду возможности безубыточной ликвидации онкольных сделок, заключенных перед закрытием биржи в начале войны».

Продолжавшийся биржевой подъем в августе 1916 г. достиг наивысшего уровня, за которым началось понижение. Впрочем, наступившая реакция продлилась недолго. В сентябре биржа снова окрепла, и благоприятная тенденция держалась до конца года. По мнению известного экономиста И.И. Левина, во время войны биржевой оборот с ценными бумагами в Петрограде можно сравнить по размаху с биржевым ажиотажем середины 1890-х гг. или даже подъемом 1910–1912 гг.

В подготовленной Особенной канцелярией по кредитной части записке «Об открытии фондового отдела Петроградской биржи…», указывалось, что под влиянием ряда благоприятных условий появился спрос на процентные и дивидендные бумаги, который в течение всего лета продолжал неизменно расти. Количество сделок и сумма оборотов приняли весьма крупные размеры, и настроение рынка по временам напоминало наиболее яркие дни подъема биржи в 1911 г. Все новые выпуски дивидендных бумаг, производившиеся в большом количестве, легко находили размещение и сразу же становились предметом оживленных сделок. Особое внимание обращалось на то, что «немалая часть покупателей платила за бумаги деньги, не обращаясь к кредиту банков, и этим придала повышению прочный характер».
Торжественное открытие Петроградской фондовой биржи состоялось 24 января 1917 г. Официальные биржевые собрания начались на следующий день, 25 января. В связи с возобновлением работы столичной биржи в Москве также приступили к подготовке открытия биржевых собраний, намеченного на 26 февраля.

Открытие официальной фондовой биржи не сбило ажиотажный спрос, как предполагало Министерство финансов. По-прежнему биржевые хроники отмечали неуклонное повышение всех дивидендных бумаг и появление «американских размеров» сделок, большинство из которых совершались за наличные. Обращалось внимание на небывалый «спрос из Москвы», где спекулировали не «по-петербургски – для получения разницы, а по-московски – чтобы получить влияние на промышленное предприятие». Акции покупались в банках и банкирских конторах сотнями и тысячами штук по цене на десятки рублей выше последней котировки и сразу на несколько миллионов рублей. Ежедневные обороты Петроградской фондовой биржи достигли суммы 75–100 млн руб. И хотя вечерние собрания были упразднены, тем не менее, большие частные собрания почти ежедневно проходили в банках или ресторанах. Усилилось значение утренних биржевых собраний в Русско-Азиатском банке.

Профессор П.П. Мигулин 8 февраля 1917 г. писал своему корреспонденту А.Н. Скугаревскому в Харьков: «В Петрограде тревожно. Мы живем как в пиру во время чумы. На бирже вакханалия. Бедные люди в 1–2 недели делаются богатыми, все идет на повышение. В результате может быть крах, но может и не быть. Уже очень много выпущено в оборот бумажных денег, и все товары, земли и дивидендные ценности должны повыситься в расценке. Но все это печально. Никто не думает о войне, о военных займах и т. д., каждый заботится о себе: «Спасайся, кто может».

Биржевой ажиотаж из столиц перекинулся в провинцию. Из Харькова, Одессы, Киева сообщали, что телеграф не успевал отправлять срочные телеграммы, подаваемые местными банковскими отделениями в Петроград и Москву на покупку различных бумаг.

Несмотря на крайне обостренную и напряженную политическую ситуацию в стране, на Петроградской фондовой бирже неизменно господствовала повышательная тенденция. Она продолжалась даже 23 февраля – накануне массовых демонстраций в центре Петрограда. Лишь два последних биржевых собрания 24 и 25 февраля, дней, предшествовавших победе революции, сопровождались значительным понижением курсов. Впрочем, после Февральской революции биржевая деятельность в условиях усиливавшегося социального кризиса и нараставшего экономического распада не способствовали экономическому росту, приобретя характер беззастенчивой игры на курсе. В обстановке экономического и политического хаоса скупка акций превратилась в средство борьбы с инфляцией, биржевая игра выродилась в голую спекуляцию.

Торговля ценными бумагами, сохранявшаяся еще некоторое время, перешла из сферы регулируемых биржевых сделок к небиржевой продаже «из рук в руки» без всякого курса и котировки. Полагая, что акции легче, чем рубль, перенесут смутное время революции, многие снова стали приобретать ценные бумаги. Несмотря даже на прекращение выдачи банками ссуд по онкольным счетам, спрос на акции постепенно возрастал. В нормальное время даже незначительное сокращение ссуд под акции вызвало бы на бирже длительную депрессию, но в то время это не произвело никакого впечатления. Акции покупались с единственной целью «освободиться от ничего не стоящего рубля». Например, в октябре месяце за пару ботинок требовали любую двухсотрублевую акцию. Такая сделка даже считалась предпочтительней, чем продажа за наличные деньги. Революции, а затем декреты и экономическая политика большевиков сделали всякую биржевую деятельность бессмысленной.

В следующей статье я рассмотрю историю биржевой торговли в России после событий 1917 года, читайте, пишите, дополняйте!

Ссылки на ТГ канал всё ещё не будет- почему? завесу этой тайны я приоткрою в следующих статьях... Очередная биржевая новость от ИА "Панорама".

#деньги #торговля #финансы #биржа