Как руководители компаний Samsung, Hyundai и Lotte вывели Корею из нищеты

Среди трех основателей ведущих компаний Южной Кореи, которые лежат в основе корейского экономического чуда, ни один не родился в Сеуле. У одного из них нет высшего образования. Двое — дети бедных крестьян. Во многом их биографии отражают историю южнокорейской экономики, которая в рекордные сроки перестроилась из аграрной в развитую и технологичную. Что это за люди, как они строили бизнес с нуля и кто назначил их олигархами, — в отрывке из книги корееведа Андрея Ланькова «Не только кимчхи. История, культура и повседневная жизнь Кореи».

Андрей Ланьков — один из самых известных в мире специалистов по Северной и Южной Корее, профессор Университета Кунмин в Сеуле и автор многочисленных научно-популярных книг и статей о КНДР и Южной Корее.

В своей новой книге «Не только кимчхи. История, культура и повседневная жизнь Кореи» (выходит в мае в издательстве «Альпина нон-фикшн») Ланьков в 54 очерках рассказывает о том, как сформировалась современная Республика Корея, какой ее видит обычный кореец. В книге Ланькова есть и история, и повседневность — от рассказов о продуктах питания и культуре употребления алкоголя до объяснения, почему в определенный момент истории корейские куртизанки зарабатывали больше губернаторов, и главы о рождении культа высшего образования.

Андрей Ланьков «Не только кимчхи. История, культура и повседневная жизнь Кореи»

Как высказался один политический деятель, за каждой ошибкой стоит фамилия. Можно предположить, что у каждого успеха тоже есть свое имя и фамилия. Это можно отнести и к корейскому экономическому чуду — трансформации Кореи из нищей третьемировой страны в развитое и богатое современное государство. Движущей силой этого прорыва стали многоотраслевые семейные конгломераты, которые привыкли называть «чэболь».

Чтобы понять, какова их роль, откуда они взялись и что с ними происходит в настоящее время, стоит изучить биографии трех современников, трех создателей современных южнокорейских промышленных гигантов. Речь идет о Чон Чу-ёне, основателе Hyundai, Ли Пён-чхоле, основателе Samsung, и о Син Кёк-хо, основателе Lotte. Их биографии во многом являются отражением истории южнокорейской экономики за последние сто лет.

Все основатели чэболь, включая наших героев, родились в период с 1910 по 1922 год и принадлежат к первому поколению колониальной эпохи. Их детство и юность прошли во времена, когда Корея была японской колонией. С середины 1930-х годов японцы активно развивали промышленность в Корее, но новые предприятия строились в основном в северной части страны. После разделения Кореи в 1945 году эти предприятия оказались на территории КНДР. Кроме того, на тот момент практически всю тяжелую промышленность в стране контролировали японские компании. Национальный корейский капитал, в основном, был представлен в легкой и текстильной промышленности, торговле и сфере обслуживания.

Интересно, что ни один из ведущих чэбольных конгломератов не был основан человеком, чьи семьи в колониальный период входили в верхний эшелон корейской деловой элиты. После 1945 года представители землевладельческой элиты, которые являлись настоящими богачами в колониальный период, не смогли продемонстрировать особой предпринимательской активности и, в конечном итоге, оказались на втором плане. Большинство основателей чэболь были потомками среднего класса помещиков. Однако среди первых бизнес-лидеров Кореи удивительно много было выходцев из крестьянских семей.

Это можно наблюдать и на примере нашей тройки, включающей одного потомка помещика и двух сыновей бедных, но не нищих крестьян. Ли Пён-чхоль (Samsung), родившийся в 1910 году в семье помещика, получил образование в Японии за счет семейного бюджета. Не закончив обучение в Университете Васеда, он вернулся на родину в середине 1930-х годов. В 1938 году он основал компанию в своем родном городе Тэгу, которая впоследствии стала известной под названием Samsung (삼성/三星), что переводится как «три звезды».

В начале своей истории Samsung занималась оптовой торговлей мукой, яблоками и сушеной рыбой, а затем перешла на рис и бобы.

Родившийся в 1915 году Чон Чу-ён, основатель Hyundai, происходил из семьи бедного крестьянина. Его путь к успеху начался с маленького проступка — он украл у своего отца деньги, полученные за продажу коровы. С суммой, которая в то время была значительной — 80 вон, что приблизительно равнялось доходу крестьянской семьи за несколько месяцев, он отправился в Сеул в поисках своего места в мире (родители его быстро простили). Прежде чем в 1942 году открыть свою собственную авторемонтную мастерскую под названием Hyundai — 현대/現代. Это слово, означающее «современность» на ханмуне, которое правильно произносится как «хёндэ» на русском языке, но под влиянием английской транскрипции часто произносится как «хьюндай». Интересно отметить, что из всех трех героев этой истории основатель Hyundai имел самый низкий уровень образования: он стал самым богатым человеком в Корее, имея только начальное образование.

Син Кёк-хо, основатель Lotte, родился в 1922 году в бедной крестьянской семье, но смог получить образование зоотехника. Подобно многим жителям южных провинций, в начале 1940-х годов он переехал в Японию, где поступил в техническое училище при Университете Васеда и изучал промышленную химию. Как и многие корейцы-мигранты, он принял японское имя, став Сигэмицу Такэо, и вскоре женился на японке.

Таким образом, из тройки будущих олигархов-миллиардеров к августу 1945 года один был владельцем средней провинциальной фирмы, второй — небольшим сеульским предпринимателем (по сути, автомехаником), а третий — гастарбайтером в чужой стране. На первый взгляд мало что предвещало их будущий успех, но они были молоды, готовы к труду, а мир вокруг них внезапно и полностью изменился, открывая множество перспектив.

В 1947 году Ли Пён-чхоль переместил свою штаб-квартиру в Сеул, стремясь быть ближе к центрам власти и принятия решений. В этот период только в столице можно было действительно заработать нормальные деньги. В 1948 году он основал дочернюю компанию, занимающуюся международной торговлей, и именно в этой области конгломерат Samsung заработал свои первые миллионы. Началось это с экспорта сушеных кальмаров в Гонконг. Это кажется странным сейчас, но в конце 1940-х годов сушеные кальмары были главным товаром корейского экспорта.

Во время Корейской войны Ли Пён-чхоль продолжал свои торговые операции из Пусана. Его компания продавала металлолом в Японию, а за полученные средства закупала сахар и удобрения, которые с выгодой перепродавались в стране. К концу войны Samsung входил в десятку крупнейших компаний Кореи, а к 1960 году группа Samsung, включавшая тогда 16 компаний, стала крупнейшим чэболем страны. Однако репутация Ли Пён-чхоля была очень неоднозначной — его часто считали одним из символов коррупции, царившей в окружении первого президента страны Ли Сын-мана.

В 1947 году, в то время, когда Ли Пён-чхоль переносил свой бизнес из провинциальной местности в Сеул, Чон Чу-ён основал в столице компанию Hyundai Civil Industries (позднее Hyundai Construction). В компании тогда работали всего 11 человек, включая даже одного инженера, бывшего преподавателя техникума. Однако брат Чон Чу-ёна хорошо знал английский, что было редкостью в те времена, и это помогло компании получить заказы от американских военных, которые платили огромные суммы, казавшиеся корейцам огромными.

Как и Ли Пён-чхоль, Чон Чу-ён провел военные годы в Пусане и, используя языковые навыки брата и свои деловые способности, превратил Hyundai Construction в одну из крупнейших строительных компаний в Корее. Впрочем, по уровню доходов Корея тогда уступала Филиппинам в три раза, поэтому компания, считавшаяся в Корее крупной, была малоизвестной на мировой арене.

Тем не менее, Чон Чу-ёну удалось успешно завершить несколько крупных проектов, основным из которых стало восстановление сеульского моста Индогё, разрушенного во время войны. Успешное завершение нескольких проектов привлекло внимание как властей, так и молодых офицеров, не удовлетворенных текущей ситуацией в стране, включая генерала Пак Чон-хи.

Корейская война и раздел страны нанесли и без того слабой экономике Южной Кореи серьезный удар. Весной 1961 года в результате военного переворота к власти в Сеуле пришел генерал Пак Чон-хи, жесткий прагматик, считавший экономическое развитие первоочередной политической задачей Кореи.

Пак Чон-хи делал ставку на конкурентную рыночную экономику, но относился к полной свободе рынка с осторожностью и в целом поддерживал государственное регулирование. Генерал считал, что Южная Корея, лишенная природных ресурсов, может добиться успеха только через продажу на мировом рынке качественной и дешевой промышленной продукции. По его мнению, выйти на мировой рынок могли только крупные фирмы, а так как в Корее таких не было, он решил создать их искусственно.

Основатели чеболь стали олигархами благодаря назначению Пак Чон-хи. Однако, олигархами становились не те, кто служил с генералом в одном батальоне или занимался с ним тхэквондо, а руководители относительно крупных фирм, которые уже доказали свою компетентность и способность добиваться успеха.

В 1961 году Ли Пён-чхоль уже был самым богатым человеком в стране. Однако, в массовом сознании руководитель крупнейшей компании ассоциировался с коррупцией, и военное правительство поначалу собиралось его арестовать, что получило бы поддержку населения. Но в момент переворота в мае 1961 года Ли Пён-чхоль находился в Токио, где у него был второй дом и постоянная любовница-японка, фактически вторая жена. Любопытно, что у Син Кёк-хо ситуация была зеркальной: он в основном базировался в Японии, где его главной женой была японка, а кореянка играла роль наложницы или «второй жены».

Заметим, что ни один из героев этой истории не отличался супружеской верностью — это качество среди корейских бизнесменов и элиты того времени не считалось добродетелью. Тот же Чон Чу-ён был известен многочисленными любовницами среди актрис и певиц, а также множеством внебрачных детей, которых он всегда содержал. Сыновьям и их матерям он выплачивал содержание более щедрое, чем дочерям и их матерям. Син Кёк-хо и Ли Пён-чхоль тоже заботились о внебрачных детях, хотя их было не так много. Тем не менее, с законными женами олигархи жили дружно и о разводе не думали, следуя нормам патриархально-конфуцианского общества: развлечения — развлечениями, а семья — семьей.

Вернемся к богатейшему человеку Кореи, которого переворот 1961 года застал в Японии. После размышлений Ли Пён-чхоль рискнул вернуться в Сеул, где его ждала встреча с Пак Чон-хи. Новая власть нуждалась в деньгах, связях и опыте олигарха, поэтому вместо ареста заключила с ним сделку — неравную. Ли Пён-чхоль обязался следовать указаниям нового правительства, развивать экспорт и не слишком явно нарушать закон. Понимая, что в случае нарушения соглашения его ждут серьезные неприятности, глава Samsung в основном соблюдал договоренности (хотя иногда старые привычки давали о себе знать).

Первый успех воодушевил Пак Чон-хи, и после ряда встреч с президентом Чон Чу-ён также был произведен в олигархи. Ему поручили организовать за границей строительство объектов под ключ, используя корейскую рабочую силу, чтобы заработать деньги на экономический рывок. Из всех олигархов, стоявших у истоков корейского экономического чуда, наиболее близкие отношения с Пак Чон-хи сложились именно у Чон Чу-ёна.

Однако, на строительстве дело не закончилось. В 1972 году, когда Пак Чон-хи решил отбросить конституционные ограничения и стал диктатором, он изменил экономическую политику, сделав ставку на тяжелую промышленность, которой ранее в Южной Корее не было. Новые заводы должны были открывать те же олигархи, которые к тому времени накопили больше опыта, связей и капитала. Чон Чу-ён оказался среди тех, кого Пак Чон-хи назначил главными по автопрому, и в середине семидесятых бывший владелец небольшого автосервиса стал отцом южнокорейской автомобильной промышленности.

Другой сферой ответственности олигарха была судостроительная промышленность. Hyundai за десятилетие, начав с нуля, стала одним из ведущих мировых игроков в этой отрасли. Помимо этого, задачей развивать судостроение был нагружен и Ли Пён-чхоль, чья компания Samsung также занималась созданием нефтехимической промышленности в стране. На рубеже семидесятых и восьмидесятых Ли Пён-чхоль и Чон Чу-ён создали в Южной Корее и электронную промышленность. Естественно, эти задачи олигархам ставил президент Пак Чон-хи, обеспечивая им политическое прикрытие, дипломатическую поддержку за рубежом и доступ к льготному финансированию. Однако это было при условии, что олигархи будут знать свое место и, не забывая о собственных интересах, работать на благо экономического развития страны. Ожидалось, что они будут думать не столько о прибылях, сколько об объемах производства и экспорта.

В первые годы правления Пак Чон-хи обратил свое внимание на Син Кёк-хо, владельца шоколадно-конфетного бизнеса в Японии. В отличие от Китая, Южная Корея в начале экономического подъема почти не могла рассчитывать на поддержку диаспоры — богатых зарубежных корейцев тогда просто не существовало, поэтому Син Кёк-хо был фигурой уникальной.

Сначала отношения между Пак Чон-хи и Син Кёк-хо не складывались: олигарх, базировавшийся в Японии, мог легко отказаться от сотрудничества, если это было ему невыгодно, и оставался неподконтрольным и неуправляемым. Например, он отказался помогать в развитии военной промышленности, опасаясь, что это повредит его репутации в Японии, которая в шестидесятые была страной с агрессивно-пацифистскими настроениями. В ответ на его упрямство южнокорейские власти внезапно обнаружили, что жевательная резинка, производимая заводами Син Кёк-хо, не соответствует санитарным нормам Кореи. Тем не менее, в итоге президент Кореи и президент концерна Lotte договорились, и Син Кёк-хо начал активно работать в Корее, специализируясь на пищевой промышленности и сфере услуг (гостиницы, развлекательные центры). В отличие от почти всех других чеболь, которые были многопрофильными и занимались всем понемногу, у Lotte была четкая специализация.

Син Кёк-хо не забросил бизнес в Японии, продолжая жить и работать на две страны. Благодаря этому в 1988 году он занял четвертое место среди мировых миллиардеров по версии Forbes. Никто из корейских олигархов ни до, ни после этого не поднимался так высоко. В 1988 году состояние Син Кёк-хо оценивалось в $8 млрд, что с учетом инфляции соответствует примерно $18 млрд в 2021 году. Значительная часть денег Lotte была вложена в недвижимость, которая в конце восьмидесятых была в Японии безумно дорогой. После того, как пузырь на японском рынке недвижимости лопнул, Син Кёк-хо существенно обеднел, но все же остался миллиардером. До середины 1990-х активы Lotte в Японии и Корее были примерно равны по размеру, но в последующие десятилетия корейская часть бизнеса росла намного быстрее японской. В итоге Lotte, изначально возникшая как чисто японская компания, к настоящему времени стала в первую очередь компанией корейской.

Выбранная Пак Чон-хи политика искусственного создания олигархов принесла результаты, которые превзошли даже самые смелые ожидания. На протяжении нескольких десятилетий Корея удерживала мировые рекорды по темпам экономического роста и к 1990-м годам превратилась в развитую промышленную державу. Огромную роль в этом сыграли гигантские концерны чеболь, создателями которых были в том числе и наши герои.

С момента возникновения чеболь были семейными предприятиями. Даже в тех случаях, когда тот или иной чеболь формально являлся акционерным обществом, контрольный пакет акций всегда находился в руках клана, к которому принадлежал основатель. В большинстве случаев у самого основателя находились не все права на владение предприятиями: значительные доли контрольного пакета принадлежали его братьям, реже — сестрам, детям и племянникам. Несмотря на конфликты, которые иногда возникали в кланах, предполагалось, что ближайшее окружение первоолигарха будет действовать совместно и согласованно. В большинстве случаев эти ожидания оправдывались.

Однако со временем стали очевидны и слабости чеболь: гигантские концерны оказались слишком забюрократизированными, чтобы адекватно реагировать на новые проблемы. В конце 1990-х годов корейское правительство попыталось провести реформу чеболь. Предполагалось лишить их главных специфических черт — семейного характера владения, слияния управления и владения (когда главные менеджеры являются и владельцами предприятий), а также многопрофильности. Планировалось раздробить крупнейшие чеболь на специализированные компании, назначив на ключевые управленческие должности профессиональных менеджеров не из семьи владельцев бизнеса. Эта реформа удалась лишь частично — большинство чеболь сохранились, хотя и несколько «похудели».

На рубеже девяностых и нулевых группа Hyundai была разделена на десяток независимых фирм. Главной причиной этого стало не правительственное реформирование, а желание сыновей, дочерей и прочих родственников основателя «выделиться» из семейного бизнеса, что стало особенно заметным после смерти Чон Чу-ёна в 2001 году. Наиболее важной частью его наследия стал автомобильный гигант Hyundai Motors, руководителем и владельцем которого стал Чон Мон-гу, старший из восьми (законных и выживших) сыновей Чон Чу-ёна. Сейчас Чон Мон-гу передал управление концерном своим детям. Другим значимым осколком империи — компанией Hyundai Heavy Industries (судостроение и машиностроение) — руководит Чон Мон-чжун, другой сын Чон Чу-ёна.

Samsung в целом избежал раздела, хотя и ему пришлось отказаться от нескольких дочерних компаний, в частности от автомобильного производства. Некоторые дети основателя также решили отправиться в самостоятельное плавание — например, независимой стала компания Shinsegye (универмаги и торговля), которой руководит дочь Ли Пён-чхоля. Ли Пён-чхоль умер в 1987 году, после чего пост руководителя перешел к его сыну Ли Кон-хи. В 2020 году главой концерна стал Ли Чэ-ён, сын Ли Кон-хи и внук основателя концерна. Эксперты считают, что Samsung, скорее всего, сохранится в своем нынешнем виде надолго, поскольку система владения акциями, связывающая все многочисленные дочерние компании в единую и кажущуюся неразрывной сеть, слишком запутана.

Син Кёк-хо прожил дольше всех остальных героев этой истории — он умер в 2020 году на 98-м году жизни, формально выйдя на пенсию в возрасте 94 лет. Последние годы его жизни были омрачены конфликтом между его двумя сыновьями, который временами напоминал ссору принцев в средневековом королевстве. Победителем из конфликта вышел младший сын Син Тон-бин (он же Сигимицу Акио), под контролем которого в итоге оказались почти все активы Lotte. Его брату, старшему сыну Син Кёк-хо, достались активы на сумму всего лишь около миллиарда долларов.

Похоже, что эпоха чеболь действительно подходит к концу: концерны становятся более специализированными, а роль семейных кланов в руководстве большинства из них постепенно снижается. Однако такие названия, как Samsung, Hyundai или Lotte, скорее всего, будут известны каждому корейцу еще многие десятилетия. Эти компании сыграли ключевую роль в истории Кореи, став локомотивом, который вывел страну из нищеты.

Источник