Импортозамещение в действии. Запуск новой социальной сети в России

В новом эпизоде подкаста Right Track обсудим, как запускались крупнейшие онлайн-кинотеатры? Что за новая соцсеть Looky? Как создавать новые тренды? Для чего крупные компании покупают перспективные проекты?

Гость выпуска — Егор Яковлев, СЕO новой социальной сети Looky, один из создателей российского интернет-форума (РИФ).

Егор также известен как основатель стриминговых сервисов Tvigle.ru и Start.ru. Еще он участвовал в разработке и запуске технологической платформы онлайн-кинотеатра Amediateka Home of HBO.

Публикуем фрагмент расшифровки интервью из подкаста.

– Всем привет. Меня зовут Бакеев Александр я мастер-трекер и основатель «Right Track». У меня в гостях сегодня Егор Яковлев – это человек-легенда, в медийном рынке уж точно, я не знаю, как во всех остальных. Рынок е-commerce, медийный рынок отечества точно имеют в себе следы проектов и деятельности этого чудесного нашего гостя.

Егор, расскажите, как вы к этому пришли. Как случилось, что вы погрузились и в е-commerce, и в контент, и в медийный мир?

– Добрый день всем, добрый день, Александр. Тут всегда вопрос, с какого места начинать, когда пишешь свое ICV, если вдруг вам приходится. Всегда проблема, начинать со 100 лет назад или из последних семи месяцев. В действительности так уж получилось, что я на IT-рынок попал еще в прошлом веке – это так достаточно смешно звучит.

Получил первый практический свой опыт в одной совершенно невероятной компании. Вы даже, наверное, не представляете, что в то время такие компании существовали. Компания называлась «Steepler», она в 1995, по-моему, году имела годовой оборот порядка 300 миллионов долларов, что для российского рынка и сейчас неплохие цифры, а тогда…

– А тогда просто заоблачные.

– Это была заоблачная история. Я там еще отвечал за весь маркетинг этой компании. Это была удивительная компания, удивительный опыт. К сожалению, она не смогла пережить первую чеченскую войну, которая явно сказалась на расходах на IT-инфраструктуру, на IT-проекты, которые в то время имели прямо или косвенно под собой все основные первоисточники государства. Вот с тех пор я так и вокруг IT и медиа остаюсь в различных проектах.

– Потрясающе! То есть вы видели, как было до того, а потом сделали так, как оно стало сейчас. Вы один из тех людей, который сделал интернет таким, какой он есть.

– Я несколько раз видел, как было до и после. Не все проекты почему-то… Вопрос, что остается в истории? Не самое важное, а то, что каким-то образом в соответствующий момент было правильным образом пропиарено и занесено в какие-то скрижали. Но огромное количество вещей, которые, может быть, еще более важные, чем те, которые в скрижалях, они туда обычно не попадают. Это нормально, вся история человечества примерно так выглядит.

– Мне нравится пример с товарищем или господином Дмитрием Ивановичем Менделеевым, который был в большей степени государственным деятелем, в свою таблицу занёс, по-моему, на восьмое или девятое место в своих личных представлениях о своих достижениях. При этом люди помнят его исключительно за неё.

–Да, какие-то вещи вспоминаются, но они уже настолько древние, что, может быть, и не интересно их вспоминать. Вспоминаю, как я, например, вместе еще с двумя коллегами придумывал РИФ — российский интернет-форум. Когда им предложил это название, они сказали: «Слушай, это отвратительное название. Это корабль, он идет, он разобьется. Давай, мы возьмем три дня и придумаем другое название». Естественно, никто ничего за три дня не придумал, и вот он РИФ так и остался таким.

Или как я со своим коллегой из агентства впервые поехал выбирать место для первого РИФа. Мы доехали до лесных далей, нас там так хорошо встретили, что мы сказали: «Да, наверное, здесь мы его будем…» Первый РИФ прошёл в лесных далях. Потом, правда, он на пару лет уезжал на Каширское шоссе. Это были какие-то времена крайне романтические и не похожие ни на что.

Наверное, здорово, что мне удалось там много чего поделать. Это были, конечно, удивительные люди. Хотя у каждого времени есть свои, наверное, плюсы и сейчас. В общем, это очень интересное время тоже.

– Возвращаясь из тогда к сейчас… Люблю такие возвращения в настоящее. Чем сейчас увлечены? Куда вы сейчас смотрите?

– Последнее достаточное количество лет я делал всякие разные проекты в сегменте онлайн-кинотеатров. Сначала я сделал первый легальный онлайн-кинотеатр, который до сих пор существует, правда, я к нему уже достаточно долго не имею отношения.

Это было до ИВИ, до всяких этих других вещей. Это был 2007 год, называется Legal, когда мы запустились, у нас было 50 легальных видео — это было очень смешно. Какое-то количество времени назад я сделал вместе с акционерами Start, который потом был продан Мегафону.

Когда я пришел на проект, там три человека работали. Это, конечно, была крайне тяжелая, с точки зрения времени и усилий, история, потому что мы меньше чем за девять месяцев с нуля сделали практически всё: написали софт, я собрал команду, по-моему, 65 человек. Мы в октябре запустились, а пришёл я в январе.

Еще один, наверное, проект в этом сегменте, который мне хочется упомянуть. Я со своей командой полностью написал новую технологическую платформу для Амедиатеки. Если вы помните, когда они показывали последний сезон Game of Thrones, у них были колоссальные технологические проблемы. Они ничего не могли там нормально показать.

Они стояли на платформе одной из Санкт-петербургских компаний в режиме Saas. Там всё работало очень не здорово. Это тоже был очень сложный проект, потому что у него в тот момент прямых подписчиков несколько сотен тысяч было. Если вы представляете, это достаточно сложная технологии онлайн-кинотеатра. Обычно, когда что-то новое запускается, там технологии Waterfall. Вы там запускаете сначала на одном клиентском приложении, потом на другом, потом на сорок восьмом.

Здесь, в течение дня нужно было разом пересадить всех с одной платформы на другую и запуститься на всех клиентских платформах, которые поддерживала Амедиатека и поддерживает. Это организационно было, типа, ты просыпаешься, у тебя снова всё работает, как и раньше. У нас из нескольких сотен тысяч у порядка 6 тысяч человек были проблемы. Мы их, наверное, в течение трех недель все решили. Сейчас это всё там отлично работает.

Сейчас мы вместе с коллегами занимаемся проектом новой социальной сети, которая называется LOOKY. Мне кажется, с уходом западных игроков с рынка образовалась куча очень интересных ниш. Это одна из самых, наверное, интересных ниш, за которые можно попытаться побороться.

– Я вас перебью. Я могу сказать слово «наконец-то». Наконец-то я говорю с вменяемыми людьми, которые могут сделать что-то нормальное. Это очень приятно, я имею ввиду, в этом направлении.

– Спасибо, Александр.

– Есть всего четыре базовые инфраструктурного уровня технологии, которые в социальном интернете суперважны. В том числе способность запостить картинку, потом увидеть, что оттуда можно что-то купить. Собственно, чтобы появилась кнопка «купить» — это очень важно. С моей точки зрения, всё, что называется шеринг-экономика, social Commerce — эти вещи переплетаются через эти цифровые инструменты очень плотно. Очень мало людей, которые умеют это делать внятно. Это, оказывается, совсем непростая задачка, как мне кажется.

– Вы знаете, да. Здесь у этой задачки, наверное, есть две стороны непростоты или сложности. Одна сторона — это технологическая история и качество продукта. При этом под качеством продукта я понимаю не только, не столько, что он работает без ошибок, но и какие-то проектные вещи, типа, правильно сделанные UI/ UX-понимание, то, как с этим должен работать или хочет работать пользователь.

Потому что, когда я слежу за последними усилиями одного из наших больших холдингов по переделке своего монстра, у меня волосы дыбом встают. Я там не могу понять, как софт, которому уже не знаю сколько лет, мне, при нажатии определенных кнопок интерфейса, выдает «ошибка». Как ошибка?

Мы, когда делали Амедиатеку, мы, наверное, порядка 55% всех усилий и денег потратили на тестирование продукта. Тот, кто примерно представляет себе, как нрзб. (00:09:24) разработка устроена, для многих это будет сюрприз. Усилие, которое тратится непосредственно на написание программного кода, составляет примерно 20% от общего объема усилий.

– Остальное — это отладка, конечно. Отладка, тестинг.

– Важный кусок, 45% — это отладка, крафты, тесты, потом тесты нагрузочные и прочее. И порядка 30% с чем-то — это проектирование. Несколько этапов проектирования, потому что от него зависит, что вы в результате получите. Практически там 90%.

Если этот этап не пройден или сделан неправильно, то неправильно вы и получите в результате. Поэтому есть как бы стабильность и надежность, и работа продукт в соответствии с ожиданиями пользователя, правильно сделанный UI/UX. А есть что-то эфемерное, которое на самом деле никто не может сформулировать и до конца не понимает, почему один продукт летит, а другой продукт не летит, почему одна какая-то штука востребована, а другая меньше востребована или вообще не востребована.

Вот это самое сложное, и в ответ на этот вопрос обычно никто ничего не знает. Решение там одно — ты выходишь на рынок пользователей и начинаешь там это всё тестировать, предлагать и смотреть на результат, и генерить самые разные продуктовые и маркетинговые гипотезы, проверять эти гипотезы, отбрасывать те, которые не работают, а те, которые работают, потом использовать.

– То есть получается, что это такое сочетание чистой чуйки-интуиции и старого доброго подхода тестирования итерациями?

– Вы знаете, чуйка-интуиция здесь тоже, на самом деле, важна только на первом этапе, когда вы там с первым mvp или первым релизом выходите. Дальше, если вы правильно всё построили, вы, конечно, должны ориентироваться на то что, вы видите по результатам взаимодействия вашего продукта.

Ваше представление о прекрасном, у любого человека обычно на 99,9% не совпадает с представлениями о прекрасном любого почти другого человека. Поэтому ориентироваться на своё — это, в общем… Достаточно сходить на какую-нибудь фокус-группу посмотреть там на обычных людей и понять, что ты другой. Если ты будешь там о себе думать, то это не для них.

– Здесь совершенно согласен. Человек субъективен и не способен преодолеть свою субъективность, не надо даже пытаться, мне кажется. Это просто не так работает.

–Да, поэтому главная задача любого такого нового, выходящего на рынок продукта — это технология, которая позволяет команде и продукту генерировать максимальное количество различных продуктовых и маркетинговых гипотез, максимально быстро их тестировать, правильным образом интерпретировать результаты этого тестирования и принимать решения о дальнейшем движении этого всего.

– Я обожаю этот разговор! У меня как у трекера много клиентов самых разных. Очень часто, прежде чем переходить к тому что: «Давайте мы будем тестировать кучу гипотезы и собирать кучу данных», – мы начинаем с конца этого процесса, там, где мы, получая какие-то данные, к ним как-то относимся, как-то их интерпретируем.

Я, прежде чем начать внедрять какие-нибудь HADI-циклы или что-нибудь еще такое богоугодное, мы всегда тратим довольно много времени на то, чтобы научиться вообще интерпретировать те данные, которые мы получаем. Вот после этого уже можно ставить эксперименты, там и HADI-циклы заведутся, и бог знает, что еще.

У меня вопрос, как вы научились интерпретировать результаты того, что вы видите или вот ваша команда? То есть как этот процесс интерпретации именно тех результатов устроен у вас? Или просто вы сажаете двух Data Scientist, один из которых экстраверт, другой интроверт, запираете их в комнате на 24 часа, и потом как бы всё работает?

– Нет, в конечном счете есть у любого. Если мы говорим, например, о социальной сети, в конечном счете любой продукт любой социальной сети — это аудитория и параметры, с которыми эта аудитория этой социальной сетью пользуется. Дальше прямо, косвенно, поперек вы начинаете доступ к этой аудитории продавать через партнеров, сами рекламу и так далее. Это уже там понятно.

В конечном счете надо просто следить на основе 5, 6, 7 основных драйверов о том, как ведет себя аудитория на базовых параметрах. Как она пользуется проектом, продуктом, как она ходит по страницам, сколько времени она проводит, с какой частотой, где у нее возникают там сложности, есть ли вещи, которые новые и которые она с восторгом принимает и начинает использовать, а какие-то просто не понимает, как использовать, потому что ты так сделал, что это абсолютно непонятно для внешнего человека и так далее.

И иметь, наверное, какую-то объективную, кроме данных, если есть такая возможность. Всегда есть люди, которые всегда с удовольствием поделятся своими впечатлениями и пожеланиями. Главное, правильно это организовать и понимать, что такие люди, конечно, полезны, но они не являются усредненным представителем аудитории. Всегда люди, которые готовы к тебе вернуться и что-то сказать, они отдельные люди, но тем не менее иногда важно их слушать и смотреть, что они говорят тоже.

Поэтому там никакого Rocket Science нет, но там главное — понимать, что если ты что-то сделал, и это, и так и сяк попробовал, не летит, то ответ, что это не пользователи твои дураки, а ты умный и сделал классно. Нет, наверное, ты умный и сделал классно, но это вполне может быть…

– Это несвязанные вещи.

– Да, это несвязанные вещи. Им просто это не нужно, а им нужно что-то другое. Вот что это другое — это твоя задача. В этом плане мы, когда думали о том, что надо делать импортозамещающий продукт в сегменте Инстаграма, мы посмотрели сначала на рынок, на данные. Мы посмотрели, является ли какая-то из существующих социальных платформ, возможной точкой как бы абсорбирования аудитории Инстаграма, которая свой Инстаграм потеряла. Посмотрели не только на наши данные, но и на данные партнеров, потому что обычно не очень просто такие данные найти. Стало понятно, что нет, не является.

– Никто никуда не утёк.

– Они утекли, попробовали и потом утекли оттуда заново, как бы перетекли, утекли обратно. Стало понятно, что ниша свободна. Стало понятно, что все очень страдают от потери этого канала коммуникации, потому что он специфический. Наверное, если совсем упрощать, мы поставили себе задачу, которую, наверное, так можно сформулировать.

С одной стороны, мы хотим как бы все базовые элементы, функции и функционал классического Инстаграма людям вернуть. Собственно, уже практически по тому уровню, который есть на сегодняшний момент в приложении, там практически на 75–80% вернули. В ближайшее время вернем, наверное, всё.

Второй момент важный — то, что Инстаграм начинал делать в Штатах, но до России это не добежало — это всё, что связано с Е-КОМ-ом и возможностью использовать Инстаграм как платформу Social commerce продажи. При этом не просто написывая друг другу директ бесконечно…

–Да, а прямо с удобной кнопкой.

–Да, прямо как бы с одной кнопкой и так далее. Потому что огромное количество людей, и в России тоже, с одной стороны, пользовались Инстаграмом для этого, с другой стороны, всё время говорили: «Сделайте нам что-нибудь попроще, чтобы всё это работало». Мы этим тоже вторым моментом очень сильно озадачились. В ближайшее время это будет доступно пользователям LOOKY в России.

– Мне кажется, это прекрасно. Я имею в виду то, что вместо того, чтобы опускать руки и переживать по поводу того, что у нас нет теперь Инстаграма… Просто вы как классический русский инженер, мне кажется после: «Я сделаю свой. Это займет пару лет, ну и что. Зато у меня будет». Класс! Я обожаю такое.

Смотреть полный выпуск подкаста на YouTube →

Наши продукты, интенсивы и курсы →

Александр Бакеев в Telegram →