Как устроен американский рынок высшего образования и что на нём происходит

Команда проекта Opportunity ladder подготовила масштабный обзорный материал о современном состоянии американского рынка высшего образования. Публикуем первую часть мини-исследования.

Американская индустрия высшего образования примечательна своими масштабом, разнообразием и стабильностью. За десятилетия, прошедшие после окончания Второй мировой войны, появилось множество университетов, крупных и небольших, государственных и частных, элитных и демократичных. Разные учреждения используют разные модели финансирования своей деятельности. Они варьируются в зависимости от студенческого контингента, интенсивности научных исследований в университете, и меняющихся требований рынка труда. Однако фундаментальная организация и конкуренция университетов остаются удивительно стабильными.

Начиная с 1940-х годов в сфере высшего образования число студентов возросло с 1,5 млн до 19,7 млн, а число учреждений выросло с 1708 в 1940 году до 4042 сегодня. Хотя рост числа учебных заведений, предлагающих двухгодичные программы получения степени в первые годы обучения, за последние 70 лет выше, чем классических четырехлетних, общее распределение остается близким к тому, что было в 1940-х годах: примерно 70% 4-летних и 30% 2-летних учебных заведений. Эти данные включают также коммерческие университеты: их количество выросло с 55 в 1977 году до пика в 1451 в 2013 году, но к 2019 году оно сократились вдвое и теперь составляет 18% рынка, по сравнению с 31% в 2013 году и менее чем 2% в 1977.

Принято полагать, что высшее образование — это отрасль, которая выступает единым фронтом, реагируя на вызовы и возможности рынка высшего образования. Эта ошибка приводит к игнорированию фундаментальных различий колледжей и университетов. Различные типы учреждений конкурируют на множестве различных рынков, и не все они конкурируют на одних и тех же рынках. Безусловно, все вузы заинтересованы, например, в наборе студентов, однако в одни учебные заведения поступают преимущественно абитуриенты-представители среднего класса со сравнительно более скромным уровнем подготовки, в то время как другие набирают превосходно подготовленных студентов в основном из верхушки среднего класса.

Тем не менее, популярный подход к высшему образованию предполагает, что рынок, по крайней мере, для получения степени бакалавра, состоит из более или менее взаимозаменяемых учебных заведений, каждое из которых выдает двух- или четырехлетнюю степень бакалавра. Учреждения по аккредитации и различные регулирующие организации подкрепляют это понятие, устанавливая критерии, которым должны соответствовать вузы для участия в программах государственного финансирования. Восприятие единообразия усиливается и за счет стандартизированной структуры учебного плана: с первого по четвёртый курс студент постепенно углубляется в какую-либо специализацию, которая, как ожидается, будет иметь отношение к будущей работе или возможностям дальнейшего образования.

Обозначив общие черты, сфокусируемся на различиях учебных заведений разных типов. Из 2345 четырехлетних некоммерческих организаций в 2019 году 33% являлись государственными и 66% – частными. Эти две категории учреждений имеют значительно отличающиеся механизмы управления, финансовые структуры, а также численность студентов. В восьми из девяти частных учебных заведений (88%) обучается менее 2500 человек, в то время как в аналогичной пропорции государственных университетов и колледжей (87%) обучается более 30 000 студентов. Университеты между этими двумя крайностями – от 2500 до 29 999 человек – более равномерно распределены между государственными и частными моделями.

Из более чем 10 миллионов студентов бакалавриата, обучающихся в 4-летних некоммерческих учреждениях, почти трое из четырех (73%) обучаются в государственных учреждениях и 27% – в частных. Однако почти три миллиона студентов, получающих степень магистра в этих учебных заведениях, распределены гораздо более равномерно: около 53% обучаются в государственных учреждениях и 47% – в частных. При этом государственные учреждения составляют 71% университетов, классифицированных Национальным центром статистики образования (NCES) как имеющие высокие или очень высокие показатели исследовательской деятельности. В университетах с подобным уровнем исследований учатся 5.2 миллиона студентов, из них 4 миллиона (81%) – в государственных вузах. Таким образом, меньшее число крупных государственных университетов предоставляет образование подавляющему большинству студентов, и это различие усиливается, если рассмотреть университеты, активно ведущие исследования.

Ещё одним ярким показателем институциональных различий являются деньги. Так, Стэнфорд, крупный исследовательский университет с мощным медицинским центром, сообщает о выручке в размере 6,1 миллиарда долларов, в то время как бюджет небольшого Американского международного колледжа в Спрингфилде, штат Массачусетс – всего 82,8 миллиона долларов.

Академическое предложение университетов – то, чему они обучают – почти не различается. Это связано с тем, что учебные заведения реагируют на одни и те же рыночные силы: ожидания потребителей (студентов и их родителей) и требований работодателей к навыкам, которые должен приобрести соискатель за время обучения. Кроме того, для некоторых отраслей, таких как здравоохранение и инженерия, аккредитационные агентства устанавливают стандартизированные требования для всех учебных заведений. Поэтому вузы сосредотачиваются на том, чтобы выделиться на рынке, подчеркивая контекст, в котором происходит академическая деятельность. Этот контекст и формирует бренд университета. К атрибутам контекста можно отнести деятельность студентов, услуги психологической, академической и карьерной поддержки, мультикультурность, комфортные пространства, предоставляемые студентам для учёбы отдыха, проживания, возможности для развлечений.

При этом значимость диплома для карьеры значительно выросла за прошедшие со времён Второй Мировой войны десятилетия. Если в 1940 году диплом бакалавра был только у 5% американцев старше 25 лет, то сейчас эта доля составляет 36%. В 1970 году 26% 18–24-летних были студентами, в 2019 году – уже 41%.

Квалифицированные преподаватели со звездными послужными списками, служат укреплению бренда элитных университетов, предлагая студентам возможность взаимодействовать с блестящими умами. Таким образом, именно способность выдерживать затраты на обеспечение ценности бренда распределяет учебные заведения по конкурентным нишам и определяет их способность набирать студентов и накапливать ресурсы, необходимые для успешной конкуренции.

Послевоенный бум спроса на высшее образование и рост числа университетов спровоцировал жёсткую конкуренцию между вузами за ценность их брендов, что, в свою очередь привело к росту стоимости высшего образования. Постоянное обсуждение стоимости обучения отражает эту конкуренцию. В медиа публикуется множество статей и аналитических материалов о постоянно растущих ценах на образование в государственных и частных университетах, сопровождаемых сильной озабоченностью по поводу долгов, накопленных студентами и их семьями. Однако конкуренция за сильных студентов (которые сами по себе являются одним из основных факторов повышения качества бренда) настолько жёсткая, что каждый колледж и университет (необязательно элитный) делает большие скидки на платное обучение в зависимости от финансовых потребностей, академической успеваемости и других характеристик. Эта ставка дисконтирования для первокурсников постоянно повышалась на протяжении многих лет, и к первому десятилетию XXI века даже в государственных учреждениях составляла около 18%. Ставки скидок для частных колледжей и университетов, основанные на гораздо более высокой базовой цене, достигли нового максимума в 52,6% в 2018 году. Высокая опубликованная стоимость обучения рассматривается как показатель престижа даже несмотря на то, что фактически взимаемая средняя плата существенно ниже.

Учебные заведения используют скидки в качестве рычага для ведения переговоров со студентами, чтобы добиться максимально привлекательного состава учащихся. Нуждаемость является основным критерием для получения скидок на обучение, но цель здесь – привлечь студентов с высоким потенциалом, но скромными финансовыми ресурсами семьи. Избранные учебные заведения, в которых больше квалифицированных абитуриентов, чем они могут принять, также используют скидки на обучение, чтобы гарантировать, что каждый поступающий имеет нужную для поддержания бренда комбинацию пола, расы, класса и академических успехов.

Этот процесс также включает в себя предоставление долгового финансирования, в основном за счет федеральных государственных программ. Средний уровень задолженности по окончании учебы находится в диапазоне от 20 000 до 30 000 долларов. Через четыре года после окончания учебы большинство студентов либо успевают погасить свой долг, либо платят по нему, но около 14% из тех, у кого есть долги, либо объявляют о своём банкротстве, либо просто перестают платить. При этом среди тех, у кого самый высокий долг, процент банкротств ниже, чем среди тех, у кого долгов меньше. Рынок продолжает сигнализировать о том, что люди верят, что долги по образовательным кредитам являются хорошей инвестицией в своё будущее.

Успешный набор иностранных студентов также стал важным конкурентным преимуществом. Иностранные студенты, как правило, полностью оплачивают обучение, и, по большей части, они отобраны как наиболее перспективные в своих родных странах. Зависимость многих учебных заведений США от иностранных студентов возросла с 1-2% от общего числа учащихся в 1970-х годах до 5,5% в 2018 году.

Со временем конкуренция за характеристики, улучшающие бренд (будь то студенты, преподаватели, программы, исследовательская деятельность, кампусы или системы поддержки), привела к росту расходов колледжей и университетов, и только наиболее обеспеченные ресурсами учреждения могут поддерживать содержание бренда высочайшего уровня качества. Основными источниками финансирования всех учебных заведений являются плата за обучение, частные пожертвования и гранты, а также федеральная, региональная или частная поддержка исследований. По мере развития индустрии высшего образования с послевоенного периода до сегодняшнего дня различная способность вузов создавать и поддерживать стоимость бренда привела к более четкому распределению их позиций на общем рынке высшего образования.

Учреждения с высокой стоимостью бренда утвердили свое превосходство в начале послевоенных лет, и лучшие из них продолжали сохранять свое относительное положение на вершине иерархии брендов, получая большую долю доходов от образования и исследований независимо от источника их финансирования. В результате иерархия институтов, основанная на ценности бренда, оставалась удивительно стабильной на протяжении многих лет с некоторой перестановкой позиций наверху, но при этом немногие совсем выбывали из конкуренции, и немногие поднимались в группу с высокой ценностью бренда.

Обзор ведущих американских исследовательских университетов за последние 20 лет хорошо иллюстрирует эту стабильность. С 2000 года изучалась эффективность исследовательских университетов с федеральными расходами более 40 миллионов долларов в год по девяти показателям качества, которые говорят о ценности бренда учебного заведения. В целом, с момента начала проекта эти показатели остаются на удивление стабильными: 80% частных и 70% государственных учреждений ежегодно остаются в группе ведущих американских исследовательских университетов и только 30 учебных заведений за это время входили в топ-25 национального рейтинга по количеству членов Национальной академии. Что касается другого показателя качества профессорско-преподавательского состава – наград, присуждаемых преподавателям примерно по двум десяткам программ, то конкуренция высока, но даже при этом только 48 из 187 ведущих исследовательских университетов смогли хотя бы раз за последние двадцать лет выйти в лидеры на национальном уровне.

Поскольку университеты с высокой стоимостью бренда устанавливают стандарт институционального совершенства (набирая студентов с самым высоким рейтингом и преподавателей с самыми высокими показателями, создавая наиболее эффективные структуры административной поддержки и обеспечивая образовательную среду высочайшего качества), другие вузы стремятся максимально подражать этому контексту. Конкуренцию усиливают бесконечно публикуемые рейтинги, которые призваны выявить важнейшие компоненты ценности бренда, и они же, как правило, усиливают подражание тем, кого в настоящее время считают лучшими на рынке.

В моменты, когда система высшего образования сталкивается с кризисами (в качестве яркого примера можно назвать пандемию коронавируса), многие наблюдатели и аналитики предполагают, что эта иерархическая структура университетов окончательно рухнет и последуют серьезные структурные реформы. Как правило, это не так. Вместо этого признаваемые лучшими университеты находят способы сохранить свое превосходство и даже усиливают свои бренды, внедряя различные инновационные практики в дополнение к стандартным программам и мероприятиям. Другие вузы, располагающие меньшими ресурсами и, следовательно, более уязвимые к временным экономическим и социальным потрясениям, вынуждены адаптироваться, чтобы оставаться конкурентно- и финансово- жизнеспособными.

Изменения, направленные на адаптацию к финансовым кризисам, приводят к инновациям в организации обучения, направленным на снижение затрат за счет сокращения числа высококвалифицированных преподавателей с долгосрочным стажем, а также за счет внедрения технологических инноваций, таких как обучение в режиме онлайн для большого числа студентов. Колледжи в поисках финансовых ресурсов ищут дополнительные рынки сбыта среди иностранных студентов, студентов старше 25 лет, аспирантов или студентов, получающих сертификаты о дополнительном образовании, многие из которых относятся к группам населения, которые могут обучаться в интенсивном режиме без дополнительных затрат на «высококонтекстные» услуги, ожидаемые традиционными студентами бакалавриата. Они отступают от деятельности академических исследований, столь важной для учреждений с высокой стоимостью бренда, и снижают расходы на студенческий спорт как, возможно, лидера по затратам среди всех аспектов вклада в институциональный бренд.

Поскольку эти проблемы становятся все более острыми в связи с повторяющимися кризисами, которые снижают объём государственной и частной поддержки образования в традиционной форме, общее определение того, что представляет собой опыт получения высшего образования, становится все менее устойчивым, а дифференциация поставщиков образовательных услуг после окончания средней школы становится все более заметной. Колледжи и университеты с престижными брендами тоже затрагивают эти изменения. Поскольку современный рынок придаёт все большее значение специфическим и часто техническим знаниям, учреждения с высоким рейтингом уделяют больше внимания подготовке своих студентов к продолжению обучения после бакалавриата, предоставляют выпускникам помощь в получении высокооплачиваемой работы и, конечно же, тем самым ещё сильнее повышают ценность бренда.

Несколько иначе складывается ситуация для вузов с менее сильным брендом. Руководящие советы и государство становятся более критичными к академической модели, которая придает большое значение вовлечению преподавателей и приводит к решениям, основанным на академических ценностях, а не на показателях экономической эффективности. Сотрудники, будь то преподаватели или штатный персонал, все больше подчеркивают преданность не учебному заведению и его ценностям, а преимуществам на рынке труда, которые может предоставить университет.

Отчасти это влияет и на учреждения с высокой стоимостью бренда, поскольку они тоже страдают от последствий экономических потрясений, но они обладают крупными инвестициями и элементами, обеспечивающими узнаваемость бренда с высокой стоимостью: исследованиями, качеством контингента преподавателей и студентов и, во многих случаях, спортивными успехами.

Результат этих изменений для структуры американской индустрии высшего образования будет разным. Деньги приходят от способности учреждений продавать свои продукты (как материальные, так и нематериальные) на различных рынках: кроме оплаты своего обучения студентами деньги приносят благотворительность, поддержка исследований из всех источников и государственное финансирование. Кроме того, предпочтения работодателей при приеме на работу во многих сферах экономики сделали получение высшего образования обязательным условием для найма.

По материалам Center for Measuring University Performance

PS. Вторая часть выйдет совсем скоро, а пока можете подписаться на наш TG-канал