Возможно, будет «Рокетбанк» для криптоактивов: интервью с основателями российского NFT-маркетплейса Rarible

В чем смысл цифровых активов, которые сейчас бурно растут, можно ли в них инвестировать и откуда на рынке такое движение — рассказывают Александр Сальников и Алексей Фалин.

В 2021 году резко вырос рынок NFT — невзаимозаменяемых токенов, которые хранятся в блокчейне. Их используют для покупки цифровых объектов: картинок, видео, аудио, доменов, чего угодно.

Оборот рынка превысил $400 млн, среди известных сделок — продажа коллажа Beeple за $69,3 млн, твита Джека Дорси за $2,5 млн и гифки Nyan Cat за $442 тысячи.

Подобные события могут означать новую эру в коллекционировании, где цены на цифровые изображения теперь конкурируют с ценами на произведения Пикассо и Моне, пишет CNBC.

NFT торгуются на торговых площадках и один из основных таких маркетплейсов — Rarible от российских энтузиастов Александра Сальникова и Алексея Фалина.

Rarible вторая по обороту NFT-площадка в мире, которая быстро растёт: если в мае 2020 года объём продаж составил $30 тысяч, к марту 2021 года он вырос до $50 млн.

В интервью vc.ru Алексей и Александр рассказали:

Сейчас очень много трактовок, что такое NFT — некоторые считают, что это революция в блокчейне, другие называют спекулятивной временной ерундой, как ICO в своё время. Что по вашему NFT?

Александр: Давайте начнём с проблемы. У нас есть интернет в текущем виде, в нём у вас есть много всего: почта, страница в соцсетях, музыка в стриминге. Сейчас из этого юридически вам принадлежат только доменные имена, если вы зарегистрировали домен. Всё остальное лежит на платформах, вы лишь пользуетесь.

Блокчейн — попытка переделать интернет так, чтобы у всего был владелец. Это можно представить, как реестр недвижимости: блокчейн записывает кто чем владеет.

А NFT — это максимально абстрактный способ записать в блокчейн, что кошельку X в блокчейне, например, в Ethereum, принадлежит определённая вещь. Каждый NFT принадлежит к какой-то коллекции, которая задаёт правила поведения. У них есть имя, картинка и описание.

Алексей: По сути, NFT — non-fungible token, цифровые права на что-то, записанные в блокчейне. Их нельзя скопировать, это даёт им ценность.

Откуда взялись NFT?

Александр: Первое активное использование стандарта NFT было в 2017 году во время нашумевшей блокчейн-игры CryptoKitties (её пользователи могли продавать и покупать на аукционе виртуальных котят за «эфир» и за неделю потратили больше $2,5 млн).

Сейчас это компания Flow, которая сделала свой блокчейн и генерирует огромные обороты на API.

Во Flow вообще всё весело и максимально абстрагировано от блокчейна. Например, организация NBA Top Shot сделала коллекционные карточки, положила в блокчейн Flow, куча американцев их трейдят.

Например, можно покупать прямо с банковской карты — для людей это привычный web 2.0, где они просто покупают карточки своих любимых игроков и могут их продавать.

Почему вы решили запустить Rarible?

Алексей: Всё достаточно просто. Была CryptoKitties, мы в какой-то момент заинтересовались NFT, начали разбираться, как он работает. Формат с изображениями показался куда веселее, чем скучные токены стандарта ERC-20, где есть только цифры вида 0001, которые сколько-то стоят.

А так ты в кошельке видишь картинки, есть ощущение, что ты владеешь этим котиком. Это более эмоционально связывает пользователя. Нам показалось это классной и интересной механикой.

В ноябре 2019 года запустили первую версию Rarible. Оказалось, что на момент лета-осени 2019 года не существовало практически никакой возможности выпустить себе NFT-токен. Нашли буквально пару сайтов, где это было сложно реализовано.

Мы решили, что можно запустить простейший сервис, который даёт возможность тебе загрузить картинку, создать токен и продать его на маркетплейсе. Это была первая концепция.

Мы хотели запустить и посмотреть, что люди будут с этим делать, даже не таргетировались в крипто-арт или что-то подобное. Просто хотели дать возможность создавать такие токены и продавать.

Первыми к нам пришли художники.

Александр: Здесь главная история в том, что нам очень понравилась механика владения. Мы сделали NFT, шуточно потрейдили между собой, это чувствовалось, как очень классное. И сделали NFT-платформу для всех и таргетировались на весь NFT-рынок — таким образом смогли захватить всё, что на нём растёт.

Например, мы ожидали увидеть сборы средств, благотворительность, билеты и арт.

Алексей: Мы не позиционировали себя как крипто-арт-платформа. И каждый месяц есть какие-то сумасшедшие пользовательские NFT-кейсы.

Например, осенью какой-то человек продавал на аукционе своё тело по кускам для татуировок. Можно было купить у него, скажем, грудь, скинуть ему картинку, а он реально делал татуировку, куча пользователей нататуировало на нём свои аватарки. Сейчас уже не делает — видимо, тело закончилось.

Это очень здорово, пользовательская база совсем нескучная.

Сколько вы инвестировали в первоначальный запуск?

Алексей: Немного, летом 2020 года мы закрыли pre-seed-раунд с CoinFund. А в январе 2020 года закрыли seed-раунд на $1,75 млн.

Вы зарабатываете с комиссии с каждой покупки или ещё на каких-то услугах? Платформа окупается?

Алексей: У нас существует комиссия с каждой сделки — 2,5% с продавца и 2,5% с покупателя.

В целом платформа зарабатывает, но она уникальна в своём роде — это community owned marketplace. У нас существует RARI — токен-платформа, которая позволяет принимать участие в голосовании. Например, за размер комиссии.

Пользователи выбрали из нескольких вариантов, какой размер будет. А комиссия хранится в treasury, мы её пока не используем и развиваемся только на инвестиции.

Как происходит верификация продавца? Я могу нейронкой сгенерировать изображение и отправить его на продажу, что за это будет?

Алексей: Можете.

У нас есть процесс верификации для того, чтобы бороться со спамом и недобросовестными продавцами. Нужно заполнить форму, мы проверяем социальные сети человека, что у него есть социальный капитал. Происходит social proof, пока в полуручном режиме, работаем над автоматизацией процесса.

Если вдруг картинку украли, скажем, с закрытого Telegram-чата, и начали продавать — как проверить, её продаёт автор или мошенник? И может ли настоящий автор картинки заявить о своих правах?

Александр: Такое периодически происходит. Автор пишет в поддержку, блокируются продажи.

Вы блокируете только сам товар или продавца тоже?

Алексей: Бывает, что и продавца блокируем. Чаще всего и продавца, и товар.

С какими ещё спорами по авторским правам сталкиваетесь?

Алексей: Есть направление коллажей, ты берёшь несколько классных картин и миксуешь их — авторы периодически спорят на этот счёт. Кто-то недоволен, что его используют в коллаже и хочет, чтобы с ним делились прибылью.

В целом, всё это решается на уровне переговоров между создателем коллажа и владельцем, обычно они как-то списываются.

На самом деле таких конфликтных ситуаций достаточно мало, буквально единицы. Пока это работает так — нет лучшей практики, в которой понятно по пунктам, что делать.

Можно отозвать токен или право владения после продажи?

Алексей: После продажи нельзя отозвать.

Александр: Только владелец токена может его «сжечь».

Допустим, я скопирую картинку у автора и успею её продать, что мне за это будет?

Алексей: Сейчас ничего. Скорее всего, просто не получится продать, потому что не будет верификации. Может быть получится продать и обмануть кого-то одного, но потом человек поймёт, что это неоригинальный автор, напишет в поддержку и забанят.

В целом с этим всем борются, с каждым месяцем процент фрода уменьшается. Всему рынку выгодно бороться с этим.

Какой сейчас процент скама?

Александр: Достаточно низкий ­— 1-3%. Чтобы у нас продавать, нужна верификация. Если ты обманул хотя бы раз и есть жалоба, ты теряешь верификацию.

Пройти её — это время, создать токен тоже денег стоит. Тут есть и финансовый, и временной барьер, а потом ты за пять минут всё теряешь, если обманул кого-то если ты кого-то одного обманул.

Причем ты не сможешь подделать себя под какого-то крутого и известного автора, потому что их социальные сети известны, это всё проверяется.

Единственное, что ты можешь сделать — обмануть на мелком масштабе какого-то микроавтора. Наверное, так можно выставить чужие работы но какой смысл в этом? Ты потратишь $50 на всё это, а потом продашь за столько же и тебя ещё и забанят.

Вы говорите, что создание токена платно? Сколько он стоит?

Алексей: Это зависит от загруженности сети Ethereum, потому что она так устроена. Как только возрастает количество транзакций и нагрузка на сеть, растёт и комиссия сети, потому что она ограничена и каждый компьютер выполняет все её транзакции.

В пиковые моменты комиссия доходит до $100, в свободной сети — $5-10. В последнее время сеть Ethereum очень загружена из-за DeFi (криптовалютные финансовые сервисы), в котором нон-стоп трейдят нон-стоп всякие обёртки на биткоины, эфиры и забивают всю сеть.

Какая основная аудитория Rarible? Вы ориентируетесь на рынок США?

Алексей: Рынок США занимает 40% аудитории. Остальные по убыванию — Англия, Германия, Канада, Франция, самые богатые страны, которые привыкли обращаться с активами.

А Китай?

Алексей: Мы пока не сильно представлены в азиатских рынках, но развиваться там очень интересно.

Александр: Китай пока не понял NFT-рынок. Китайцы любят инвестировать, они просто покупают токены. Есть ряд очень богатых коллекционеров из Китая, которые участвуют в очень больших аукционах с дорогими вещами. Но массово Китай ещё не подключился к NFT-рынку. Больше всё-таки это Запад.

Сколько пользователей из России?

Александр: 17 тысяч пользователей из России за последний месяц посещали сайт.

Законно ли покупать и продавать цифровые товары российским пользователям? Будут ли юридические последствия, если я начну торговать своими работами на вашей площадке?

Алексей: Сложный вопрос. Я не знаю, почему это может быть незаконно, лучше скажут юристы.

Александр: NFT-токены в большинстве стран относятся не к криптовалютам, а цифровому контенту. Вплоть до того, что платёжные системы, та же Visa, применяет к NFT те же правила, что к продаже фотографий на фотостокам. NFT-токен — это не криптовалюта, потому что он неделимый и цельный, это другое.

Как это будет работать в России — сказать сложно, там очень базовое законодательство о криптовалютных активах. Мы пока не успели разобраться, это некая серая зона, и какие там могут быть последствия — неизвестно.

Алексей: На самом деле есть золотое правило — никого не обманывай. Когда законодательство подтянется под рынок, то ты в него впишешься. Если продал картинку, которую нарисовал, я думаю, что никакого здесь умысла нет.

Какая у вас дневная или месячная аудитория на сайте?

Алексей: Посещаемость за последний месяц — около полумиллиона уникальных пользователей. Из них 50 тысяч что-то покупали или продавали, чаще всего и то, и другое.

Александр: Интересный факт: даже многие создатели и художники что-то покупают, находясь на этом рынке.

Как быстро вы растёте?

Алексей: Мы растём в два раза в месяц стабильно, в активные месяцы — в 5-10 раз.

На что вы тратите деньги? Поддержку Ethereum-сети?

Алексей: На российских разработчиков, основные затраты — разработка. Мы не занимаемся маркетингом, в команде очень мало нетехнических специалистов. Команда талантливая — ребята из МФТИ, МГИМО, МГУ. Таких же и ищем.

Александр: У нас очень большая нехватка ресурсов и разработчиков. Мы очень активно ищем талантливых ребят, которые хотят работать на стыке современных технологий и в очень быстрорастущем проекте. Это прям суперважно.

Алексей: К разработчикам у нас очень высокие требования — некий senior-уровень, но при этом у нас одни из лучших условий на рынке для работы. Очень интересно и весело — как в настоящем стартапе Кремниевой долины.

Мы делаем всё для разработчиков. Если нужен ноутбук, компьютер, техника, локация, релокация, отдельный офис, зарплата в долларах — всё плюс бонусы. Вряд ли сейчас есть лучше предложение, чем у нас по работе.

У вас команда территориально находится в России?

Алексей: Да, в основном да. Сейчас работают люди из шести стран. Это Америка, Канада, Нидерланды, Южная Африка, Казахстан и Россия.

Но зарегистрированы на Западе?

Алексей: Да. Основная компания, которая управляет площадкой, юридически американская. Российского представительства нет.

Месяц назад вы объявляли о новом раунде инвестиций. На что они пойдут?

Александр: На разработку, зарплаты, развитие продукта. Мы продолжаем децентрализацию проекта, то есть передачу проекта в руки сообщества, оно в итоге будет владеть всем проектом. Это одно из больших направлений деятельности.

Второе большое направление деятельности — решить проблему стоимость загрузки и использования блокчейна. Есть множество решений для масштабирования, чтобы всё работало быстро и «менее по-блокчейновски».

Алексей: Мы ищем решение, аналог сети Ethereum или sidechain, где транзакции быстрые и дешёвые. Сейчас многие из этих проектов вышли в продакшн. Наша большая задача разобраться, что будет лучшим решением, проинтегрироваться с ним, сделать гладкую систему работы между сетями.

Третье направление — разработка мобильного приложения, отдельно ищем команду, которая возьмёт проект с нуля. Можно нативных разработчиков, так и React Native, главное, чтобы это были классные и весёлые ребята.

Какой был самый дорогой товар на Rarible?

Алексей: Кто-то продавал «криптопанка» (изображение — уникальный сгенерированный персонаж и первый полноценный NFT) за $100 тысяч. Мы скорее позиционируем себя как демократическая платформа, поэтому у нас очень много более маленьких продаж. По объёму — мы топ-2 на рынке.

Кто на первом месте?

Александр: OpenSea. Бываем и мы на первом месте, но последнее время они.

У вас большинство предметов продаются по фиксированной цене или есть аукционные ставки?

Алексей: Есть аукционные ставки.

Все аукционы публичны?

Александр: У нас на уровне платформы всё публично.

Алексей: Не было запроса от пользователей на закрытый аукцион. Наоборот, на аукционе хочется, чтобы поучаствовало как можно больше людей.

Я точно знаю, что существуют закрытые Telegram-группы, где коллекторы что-то обсуждают и так далее, но обычно на всех платформах аукционы открыты и в них может участвовать любой.

А зачем нужны NFT?

Александр: В целом, это рынок цифровых прав. Самое большое использование сейчас получили визуальные объекты — картинки, digital-арт, музыка, видео.

Медиа — самое простое применение для этого стандарта, поскольку у него есть название и цена. Все активно продают картинки, этот рынок очень сильно вырос, но есть и другие применения.

Появляется всё больше пользовательских кейсов, более хитрых и сложных, но они требуют разработки. Уже не так просто, как выпустить картинку, поэтому их меньше.

На Rarible ребята запускали страховки. Ты можешь застраховаться от потери денег в смарт-контракте, если его взломали. Это выпускалось в виде NFT и продаётся до сих пор. Ещё опционные штуки — права на выплату по определённой цене токена. Такие вещи тоже можно заворачивать в NFT.

Летом в Ethereum выстрелил DeFi — децентрализованные финансы. В DeFi есть возможность взять кредит, плечи, положить деньги в обменник и за счет ликвидности зарабатывать. Там куча опций, как зарабатывать на своих финансах напрямую.

Поскольку NFT также живут на блокчейне Ethereum, можно в том числе брать займы под NFT. Их можно представлять в виде ERC-20-токенов — разделять, делать shared ownership, создавать фонды и индексы.

Сейчас это только-только появляется, по сути, в каждом направлении существует по одному проекту. В будущем это всё разовьётся.

Ещё их используют в играх?

Алексей: Игры могут быть самой понятной аналогией, какой-нибудь скин оружия в Counter-Strike идеально ложится на модель NFT. Это цифровой объект, которого не существует в реальном мире, но при этом он ценен, потому что у него есть визуальные эффекты, его обладание вызывает уважение у других игроков.

Александр: К тому же ты можешь использовать NFT в нескольких играх.

Алексей: Самое важное в NFT то, что он ближе к пользователю двигает владение объектом. Раньше был пользователь, затем платформа и потом скин в игре. Сейчас это пользователь, который чем-то владеет и может размещать это в играх — получается общий реестр владения предметами в блокчейне.

Так можно перемещать картинки с одного маркетплейса на другой, можно карточки NBA Top Shot, видео.

Есть ещё примеры?

Алексей: Могу привести пример далёкого достаточно будущего. Есть такой проект Centrifuge, который занимается тем, что он в виде NFT выпускает реальные предметы, например, дома. Можно дом в виде NFT положить в блокчейн, то есть получить юридические права на дом.

Александр: Юридические права на владение домом представлены и оформлены со всеми нюансами американского законодательства в виде NFT. Тот, кто владеет NFT на уровне блокчейна, является владельцем прав на дом.

Как только NFT-рынок можно будет подключить ко всей финансовой системе, можно будет взять займ, обеспеченный NFT в децентрализованных финансах. То есть это ипотека, которая полностью работает на блокчейне — только за два дня вместо двух месяцев.

Алексей: Здесь нет огромного старого compliance банков, всё делается напрямую, так как основная функция блокчейна — автоматизировать доверие. Раньше были проверки. Приходишь в банк, тебя и твои документы проверяет менеджер.

На блокчейне, насколько это возможно, не надо проверять, что ты владеешь этим домом, потому что у тебя есть паспорт. У тебя есть токен — ты владеешь им. Автоматизация владения — основной плюс этой технологии.

NFT в этой всей истории закрывает огромный пласт всего неделимого. NFT — это маркет, как Amazon, eBay, где можно купить и владеть правами на что угодно. Естественно, что в первую очередь появился спрос на цифровые вещи — они самые автоматизированные, особенно картинки.

Ещё пример — есть музыкальные NFT, права на музыку какого-то известного исполнителя. И есть компания, которая хочет купить эти права. Сейчас как происходит покупка и продажа прав — все собираются в комнате, подписывают на бумаге договор, что права на музыку теперь принадлежат другому лицу. Это совершенно неоцифрованный мир.

В идеале это должно выглядеть так: у тебя есть цифровая площадка, на которой в реальном времени с реальными колебаниями относительно популярности исполнителя торгуются эти права на его музыкальные произведения. Это эффективный рынок интеллектуальной собственности.

Чем NFT-маркетплейсы отличается от фотобанков, где покупают права на картинки?

Алексей: Подобные сервисы работают в одностроннем режиме, нельзя купить картинку и потом продать её на том же самом или другом маркетплейсе.

В фотобанках можно заплатить автору за право размещения на сайте, но это не эксклюзивная лицензия. Ты покупаешь только право пользования. На NFT-рынке ты покупаешь право на сам предмет, например, можешь дальше его перепродать.

Александр: Это абсолютно разные пользовательские кейсы и аудитории Shutterstock и NFT-маркетплейса не пересекаются. Например, покупают NFT 3D-арта крутого художника, который дорого стоит. Его не покупаешь просто, чтобы поставить на сайт — арт уникальный и коллекционный.

Алексей: Ты покупаешь эксклюзивные права. Если этот предмет становится более ценным, ты можешь продавать его дороже.

CNBC в разборе NFT писало, что это во многом спекулятивный товар, так как большинство его перепродают, а не хранят. На ваш взгляд, это так?

Александр: Есть профессионалы этот рынка, которые даже арбитражат цены, то есть они покупают, продают, перепродают и живут на эти деньги. Есть, конечно, такое.

Алексей: В русском языке есть оттенок спекуляции. Представьте, что у вас один предмет в России стоит $10, а в США — $20. Когда вы его покупаете в России и продаёте в США, вы помогаете мировому экономическому рынку балансировать спрос и предложение. Это полезная история.

Если кто-то зарабатывает на активах из-за их роста цен, это значит, что человек нашёл две точки. Это повышает эффективность рынка, а эффективность рынка ведёт к развитию экономики. Это нормальная спекуляция.

Существует ничем не подкреплённая спекуляция, когда собралось определенное число людей и между ними как-то перемешались деньги.

Есть разные мотивы покупать NFT. Есть те, кто их коллекционирует, есть профессионалы, кто понимает, что продадут токены дороже и покупают их, чтобы заработать. Этот класс большой, они управляют большими деньгами.

Кого больше? Перепродавцов или коллекционеров?

Алексей: Количественно тех, кто разбирается и зарабатывает на этом — маленькая группа. Большинство людей покупает просто потому что им понравился объект эстетически.

Но в деньгах «профессиональные коллекционеры» делают больше своей маленькой группой, потому что готовы участвовать в дорогих аукционах. Картины Beeple продавали за $1-3 млн, там участвовали профессионалы, а не просто те, кому нравится творчество художника.

Криптовалюты очень волатильны. Если я за $1 млн в Ethereum куплю картинку-мем, а завтра «эфир» рухнет, можно ли считать NFT инвестицией?

Алексей: Пока что никто не знает. Сейчас идёт bull run и всё растёт. Понятно, что криптовалютный рынок живёт циклами, если есть хайп, то потом падение, а потом опять хайп.

Но есть ощущение, что рынки NFT и криптовалют слабо связаны. Когда биткоин достаточно серьёзно проседал, NFT-рынок этого не чувствовал вообще. Цены росли, приходило больше людей.

Интересно, что в NFT-платформах, в том числе у нас, очень много пользователей, которые до этого вообще не использовали криптовалюты. Например, есть автор со своими «оффчейновыми» фанатами — они создают кошельки, регистрируются, разбираются. Появляется большой пласт новой аудитории, которая до этого не использовала блокчейн.

Это более интересный рынок, он не совсем прям про крипто-аудиторию, как в DeFi. Там прокручивают огромные суммы, на NFT-рынке более широкая аудитория, а средний чек покупки — $300-400.

Можно ли как-то увеличить стоимость NFT? Как это сделать?

Алексей: Нужно промоутить его, как галерейный бизнес. Вы покупаете картины неизвестного художника и делаете его известным — вы покупаете неизвестный NFT и делаете известным.

То есть можно скупить токены картин неизвестных авторов, устроить из них цифровую выставку, дать рекламу и стоимость вырастет?

Алексей: Так люди и делают. Есть специалисты, которые ищут молодые таланты, дают им деньги на работы, при условии, что они выкупают весь первичный выпуск.

Затем вкладывают ещё деньги, развивают этого художника, а затем перепродают работы художника. Они даже не в NFT инвестируют, а в автора.

Есть примеры, сколько на этом удавалось заработать?

Алексей: Эксперимент CryptoPunk — одни из первых NFT. Изначально их раздавали бесплатно — это генеративные картинки, которые формировались на базе случайного текста во время получения токена. Запрос формировал уникальный хеш, он генерировал уникальную картинку.

Был выпуск из 10 тысяч картинок, самая дорогая была продана за $1 млн.

Александр: Картина художника Beeple, который 13 лет назад подряд каждый день выкладывал новую работу, была продана на первичном аукционе за $75 тысяч, а недавно перепродана за $6,6 млн.

Например, я куплю цифровую вещь на вашем маркетплейсе. Какими правами на неё я буду обладать в России?

Алексей: В России — никакими. В России законы работают «по букве», сейчас принимаются законы о цифровых правах, но NFT не входит в этот список. Это новый объект.

В США немного другая ситуация. Там законы иногда работают по факту. Если ты что-то обещал в описании NFT при покупке, например, что тебе достаются эксклюзивные права на это изображение, это будет корректным аргументом в суде.

Александр: Если же ничего не написано в описании, то это просто картинка-токен, ты её купил, но никакими правами и лицензиями не обладаешь.

Мы скоро введём лицензии на Rarible, можно будет при создании NFT выбрать по какой лицензии он продаётся. Тогда ты будешь в процессе покупки получать ещё лицензию и права на само изображение. Сейчас нет такого и люди покупают токены сами по себе.

По сути, пользователи из России могут просто скопировать картинку, разместить её на своём сайте и никаких последствий для них не будет?

Алексей: Всегда есть автор, который обладает эксклюзивным правом в момент создания произведения. Он может обратиться к сайту и проверить лицензию на картинку, а если её не будет — написать претензию и попросить забанить хостинг. В этом смысле NFT ничем не отличается от старого доброго интернета.

Если ты скопировал картинку, поставил на сайт и не купил, то тебя может забанить провайдер, если будут жалобы.

Это в России или в США тоже?

Алексей: В США тоже самое.

Как это работает? Если я купил у автора картинку и заплатил за неё деньги, разве не могу делать с ней всё, что угодно?

Алексей: Там не написано, что ты можешь делать с ней всё, что угодно.

Александр: В любой стране есть авторское право. Оно говорит, что у тебя должна быть куплена лицензия. Изначально она принадлежит автору.

Лицензия — это набор фактов, как ты можешь использовать эту картинку: разрешено ли перепродавать её или использовать в коммерческих целях. Это текст, который описывает, как ты используешь изображение.

При покупке NFT такого текста изначально нет, только если его не вставит сам автор. И сам факт покупки картинки не сможет разобраться с законодательством и судами Куплен токен, на сам по себе токен, на цифровой объект, покупатель имеет все права на уровне блокчейна и на законодательном уровне, но на изображение нужна лицензия.

А если взять картинку, но заменить в ней пару пикселей?

Алексей: Многие считают, что можно скопировать картинку, сохранить, скриншотить и потом создать ещё такой же токен. В реальности сам по себе токен изначально ничего не стоит. Чтобы он что-то стоил, это должна быть авторская работа: если это известный художник, игровой предмет или за NFT стоит классная история.

Когда такое происходит, допустим, возьмём художников. Если классные художники. Он анонсирует у себя везде свой адрес и всё, что выпущено с этого адреса, является неким оригинальным контентом.

Любые NFT, которые выпущены от него, они оригинальны и имеют ценность. Просто скопировать и выложить NFT невозможно от его адреса. Если это не от его адреса сделано, то это никакой ценности не имеет. Это некий скам, который присутствует, но в целом все с этим борются.

А как платить налоги с NFT?

Алексей: В Штатах все продавцы картинок отчитываются в налоговую, каждое лицо само за себя. В России я думаю, нет такой культуры, а в Штатах отчитываются даже те, кто зарабатывают на продаже NFT.

Там существуют специальные бухгалтеры, которые разбираются, как связать доходы с курсом валюты и посчитать, какие деньги заработал на росте «эфира». Есть целая индустрия.

Есть даже сервисы, куда ты просто загружаешь свой кошелёк, а тебе подсчитывают, сколько налогов заплатить. Например, это BearTax и TokenTax.

Можно ли в суде доказать право собственности через NFT?

Алексей: В американском — можно, зависит от самой NFT, а в российском — нельзя. Если это Centrifuge, которые сделали юридическую обвязку или человек объявил о передаче прав.

Могут ли регуляторы повлиять на ваш бизнес?

Алексей: Вспоминая историю блокчейна 10 лет назад, то регуляция всегда под вопросом, она колеблется — объявляют, что нельзя делать, потом, что уже можно. Будет ли это касаться NFT-рынка — не знаю.

По ощущениям, тут куда сложнее найти злой умысел, чем в ERC-20-токенах, где люди обещали золотые горы, собирали деньги и исчезали. Здесь такого нет.

А чем обоснован спрос на NFT?

Алексей: Абсолютной новизной, раньше нельзя было в интернете купить цифровую вещь и стать её владельцем, чтобы потом продать. Всем пользовались в одностороннем порядке, а первый пример показали Cryptokitties.

Уровень восприятия всегда растёт по экспоненте, три года всё росло очень медленно. В начале лета 2020 года стало ускоряться, а сейчас растёт ещё сильнее, так как начали приходить знаменитости, выпускать свои NFT-токены, коллекционные карточки. Это видит более широкая аудитория, начинает разбираться и вовлекаться.

Александр: Технология блокчейн развивается постоянно. Сейчас она достигла того уровня, когда ты можешь без технических знаний зайти на сайт, подключить кошелёк к своему мобильному телефону или электронной почте и начать пользоваться блокчейном. Технология становится доступна всё большему количеству людей.

Rarible сложнее пользоваться, чем, скажем, eBay?

Алексей: Ещё не одинаково просто, но мы работаем над этим. Многое было невозможно буквально два года назад.

Александр: Во время бума ICO, чтобы поучаствовать в проекте, нужно было с банковского счёта отправить деньги на биржу, купить «эфир», установить кошелёк, который загружает 200 Гб данных на твой компьютер и отправить транзакцию в контракт. Это было три года назад.

А сейчас?

Алексей: Сейчас можно поставить приложение и купить «эфир» по Apple Pay, скоро через Apple Pay можно будет сразу купить NFT.

Trust Wallet — один из первых мобильных кошельков, появился три года назад, их не было вообще.

Александр: С учётом скорости роста блокчейна и NFT-рынка следующая большая социальная сеть, как Clubhouse, с большой вероятностью будет основана на таких технологиях, как блокчейн и NFT.

Есть мнение, что NFT-маркетплейсы с аукционами в будущем станут закрыты для простых людей, по аналогии с элитными обычными аукционами для богатых и знаменитых. Насколько это реально?

Алексей: Я думаю, что будет такой класс NFT ультрапремиального искусства. Массово этого точно не произойдёт, как минимум, потому что огромный пласт NFT не связан с изображениями — например, игровые предметы. Они всегда будут открыты для всех.

С вами заключали партнёрства крупные компании? Например, блокчейн активно изучает Microsoft, может предлагали партнёрства или инвестиции?

Алексей: Такого нет.

Александр: Кстати, Minecraft (игра, права принадлежат Microsoft) выпускает NFT.

Уже?

Александр: Да, были новости, что Microsoft запускает NFT внутри Minecraft. Сейчас многие компании и знаменитости изучают NFT, мы с ними не технологические партнеры, а с точки зрения запуска коллекций — выпуска и продажи у нас NFT.

Приведёте пример?

Алексей: Недавно выпускал свои NFT миллиардер Марк Кьюбан, правда, не обращался к нам, а сделал всё сам. Запускала Линдси Лохан, Илья Варламов, тоже выпускал сам, западные звёзды — рэпер Tyga, Soulja Boy, Ne-Yo, Шон Леннон.

Они просто пишут, консультируются, задают вопросы. Мы пытаемся помочь им, насколько у нас хватает ресурсов, потому что поддержка последнее время немного перегружена. Думаю, что будет больше интересных запусков в ближайшее время.

Какие функции могут появиться на платформе, кроме мобильного приложения?

Алексей: Из ближайшего интересного — коллаборации.

Как они будут устроены?

Алексей: Можно будет создать работу, у которой два создателя. Сейчас у каждой работы и NFT только один создатель. В коллаборациях работу делают два человека, они получают деньги поровну.

Это может решить проблему коллажей?

Алексей: Может решить проблему большого количества коллаборацией — приходится продавать от имени одного из художников, а второго указывать в описании.

Какой самый популярный запрос по функциям и товарам?

Алексей: Чтобы было дешевле создавать предметы. Самый главный запрос — очень дорого, эфир загружен. У нас есть люди из Азии, Филиппин, Восточной Европы, когда создание токена стоит $5-100, для них это существенные деньги.

Поддержка покупки за кредитные карты— это тоже очень популярный запрос и тоже появится.

#nft #rarible #интервью